Глава 18

«Все хорошо, все просто замечательно», – твердила себе Тео, пробираясь между деревьев. Тут и там лежали мертвые тела, кровь превратила снег в алую грязь, но Тео, даже натыкаясь на трупы, бормотала под нос: «Все хорошо».

Пошел мелкий, густой снег.

Правый фланг Лионеля сумел оттеснить отряды Верендарта и Тьерри почти к самому лагерю вердлендцев. Но в решающий момент появился король, и удача повернулась к Вердленду лицом. Остатки войск Лионеля отошли к своим прежним позициям, изрядно потрепанные.

Потери вердлендского войска были велики, но по сравнению с лионским – они еще легко отделались. Треть армии осталась лежать на равнинах Эльды. Но остальные праздновали победу, в том числе и все дворяне, кроме графа Майоля. Он погиб после сражения у озера. Солдаты поговаривали, что перед смертью ему явился призрак его отца, что явилось знаком скорой кончины графа. Его нашли уже мертвым, с кинжалом в груди.

Осталось только собрать отряды и выдвинуть его навстречу неприятелю, не дав ему опомниться; неважно, что люди устали сверх меры, вражеские войска тоже растеряны и измотаны. Самое время разгромить их. От войска Лионеля не должно остаться ничего.

Все могло бы быть гораздо хуже, однако, в этот день судьба явно благоволила Вердленду.

«Тогда почему такое ощущение, что все плохо?»

Вернувшись в лагерь, Тео успела только найти Гринера в палатке лекарей, где он смешивал мази, заставляя окружающих удивленно перешептываться, разглядывая оруженосца, которая внезапно увлекся медициной. Магичка не стала упрекать его – и устала, как собака, и понимала, что парень забыл о своей легенде… Да и не повод это был сидеть сложа руки. Она отвела его за палатку, коротко обняла и потрепала по плечу. На невысказанный вопрос в его глазах ответила, что потери большие, но они победили… отправила обратно.

К Тео подбежал адъютант. Соответствующей повязки на плече у него, правда, не было, но магичка узнала его по выражению лица. Радостному и сосредоточенному.

– Граф Тьерри повелел Вам передать, что все в лагере!

Вообще это являлось скорее докладом, чем повелением, но кто такая эта безродная женщина из отряда разведки, чтобы дворянин перед ней отчитывался? Тео не хотела тратить драгоценное время на объяснения. Пусть уж так. Она кивнула, притянула к себе молодого человека и гаркнула в ухо, стараясь перекричать завывания ветра:

– Доложите королю, чтобы он не отходил от своего шатра!

Тоже мало похоже на просьбу. Адъютант убежал, никак не выразив свое удивление.

«Гринер», – позвала она мысленно, – «оставь склянки, приглядывай за Дорианом, не отходи от него ни на шаг и следи, чтобы он все время был в окружении вооруженных людей». Подумав, она поправилась: «Своих вооруженных людей».

«Графов?», – уточнил Гринер.

Тео сжала зубы так, что челюсть заболела и направилась к своей палатке в дальней части лагеря, где оставила сумку с хрустальным шаром.

Дориан, сняв шлем, жадно пил горячий травяной отвар, смешанный с вином. Гринер с видом малозначительным, но говорящим: «И не пытайтесь отцепить меня от короля, мое второе имя – Клещ!» стоял у него за спиной, вдыхая бодрящий запах питья.

В главном шатре собрались почти все дворяне, из тех, кто выступил вместе с королем. Они благоговейно смотрели на Дориана… вернее, на белую Розу, висящую на цепочке поверх его доспеха. Хотя… Не все. Лица некоторых были для Гринера закрытой книгой. И еще в шатре не было баронов Мервульфа и Боклэра – но они, знал Гринер, руководят разведкой, укрепляют лагерь и организовывают патрули вокруг. Победа победой, но история знает случаи, когда в самом конце все переворачивалось с ног на голову.

Погруженный в раздумья о странностях судьбы, Гринер упустил, когда король отослал большую часть дворян – собирать людей. Дориан отдал юноше кубок – там еще оставалось немало питья, и Гринер благодарно улыбнулся.

– Падуа, Келмворт и Смерриль, возьмите своих людей и приготовьтесь выстроиться по левому флангу, когда мы выедем холм. Я буду в центре. Со мной – графы Огги, Тьерри и Недвиг.

– Ваше Величество… – медовым тоном обратился к королю барон Келмворт. Сладость в голосе получалась у медведеподобного барона плохо, и Гринер напрягся. – Вернее было бы поставить в середине мою конницу. Ровный склон…

– И к тому же, – вмешался Падуа, – Вы принижаете наше достоинство, выступая вместе с графскими отрядами, тогда как традиция предписывает, чтобы в решающее наступление король шел во главе баронских войск.

«Еще бы», – подумал Гринер, – «традиции – дело святое. Но что-то бароны забыли про них, когда надо было атаковать противника у озера. Король чуть не погиб…»

Дориан вздохнул. Гринер был уверен, что король сейчас на миг забудет о своем положении и наконец-то пошлет барона куда подальше, но, к своему удивлению, услышал:

– Хорошо.

«Э-э-э, нет, не хорошо!» – чуть было не выкрикнул юноша.

– Огги, Тьерри и Недвиг – левый фланг ваш. Я буду с баронами.

Гринер так резко наклонился к уху короля, что чуть было не пролил тому за шиворот отвар из кубка, что держал в руке.

– Ваше Величество, – зашептал он, – позвольте поговорить с Вами наедине…

Дориан с удивлением посмотрел на него, но отпустил дворян взмахом руки:

– Идите. Я присоединюсь чуть позже.

Гринер опрокинул в себя остаток питья. Наблюдая, как графы и бароны покидают шатер, оставляя лишь охрану, безучастно стоящую у выхода, он обдумывал, что скажет королю. Малейший намек на то, что Дориану небезопасно находиться рядом с баронами – и король, возмутившись, даже слышать ничего не захочет. Он наверняка понимает, кто ему верен, а кто не особо, но прятаться не станет. Значит, нужно действовать тоньше. Но как? Гринер мучительно раздумывал, и тут взгляд его упал на короля.

На груди у короля сияла ярким светом Роза.

– Она еще не закончила работу, – Гринер кивнул на цветок, вспоминая, что говорила Тео, – она способна поддерживать дух войск, укрепляя его, и придавать сил. И куда больше пользы принесет, если вы будете находиться здесь, в лагере, вдохновляя свои войска с помощью Розы.

– Но мы планируем решительное… – начал протестовать король.

Гринер застонал:

– В Вашем доспехе дыры такие, что я могу кулак засунуть! – Преувеличивал он лишь немного, и то от отчаяния. – Вы уже участвовали в бою, и покрыли себя славой, а теперь помогите своим людям! Иначе… – он сжал кулаки. – Иначе Роза может отвернуться от вас!

– Что? – удивленно вздернул брови король.

– Да! Это очень древний… и сложный артефакт. И он… – Гринер никогда не умел врать, но сейчас на него снизошло вдохновение: – Может потерять свою силу, если Вы пойдете в бой самолично!

Дориан задумался.

– Тео сказала, чтобы я прислушивался к тебе. И, Древо знает, я хотел бы быть со своими людьми там, но раз ты говоришь…

– Она может сохранить множество жизней, – уверенно добавил Гринер.

– Решено. – Король надел перчатки, шлем и, поправив меч на поясе, приказал страже у выхода: – Отправляйтесь с графом Недвигом, передайте, чтобы наступали без меня. Скажите… что я буду силой Розы направлять их и помогать им.

Гринер понимал, что королю очень многого стоит сейчас отказаться от триумфа. И уважал его за силу воли, решимость поступиться собственной… да, честью ради жизней солдат, и одновременно презирал себя за трусость. Но… он боялся не за себя, а за Дориана, значит, не такая уж это и трусость, да? Просто необходимая осторожность.

Стражи, поклонившись, вышли и король повернулся к Гринеру.

– Нам оставаться тут?

Стараясь выглядеть уверенным в себе, Гринер покачал головой.

– Выйдем… к краю леса. На холм, там южнее обрыв – с него хорошо будет видно бой, а мы будем скрыты. Далеко от лагеря отходить не будем.

Он плотнее запахнулся в плащ и пошел вслед за королем.

В обычной ситуации Тео вряд ли смогла бы обнаружить Кендрика через шар, учитывая странную способность своего бывшего ученика скрываться от магических поисков. Ранее она пыталась неоднократно – и каждый раз терпела неудачу. Но сегодня… Множество смертей вокруг – не ее рук дело, но глупо не воспользоваться ими, – давало призрачную надежду на то, что все получится. Узнай кто-то из Совета, что она решила воспользоваться некромантией… или даже просто то, что ей известно это заклинание – пришлось бы туго. Но она и так была в немилости у магов, что ей терять? Торопливо развязывая шнурок на горловине мешка, она ухмыльнулась. Было сильное искушение позвать Дерека – но он не одобрит ее методов, и они потратят слишком много времени на препирательства. Сначала она найдет Кендрика, а потом… победителей не судят.

Гринер обнаружил, что из-за ветра глаза слезятся и поставил, помимо укрывающего от поиска купола, простую защиту, чтобы по крайней мере видеть, куда ноги ступают. Поддержал короля под локоть: тот шел, сопротивляясь ветру, и пошатнулся, когда он исчез.

– Извините, не предупредил, – сказал Гринер во внезапной тишине.

– Мне просто стоять тут?

– Да. – Гринер осмотрелся. Поле битвы, как на ладони. Вернее, было бы как на ладони, если б не метель. Но она же и скроет их от чужих глаз. И деревья вокруг. – Думайте о… подвигах, славе, победе… и стране.

– Хорошо, – ответил король и застыл, глядя в поднявшуюся пургу. Гринер с удивлением заметил, что Роза на груди Дориана стала светиться ярче. Или ему показалось? Король, хоть и не видел своих воинов за почти сплошной стеной снега, всеми силами пытался дотянуться до них, отдать часть своей силы, храбрости…

Нет, Гринеру не показалось. Роза сверкала почти нестерпимо, и юноша кожей ощущал волны магии, исходящие от артефакта и короля.

«Он лучше меня», – подумалось Гринеру мимолетно. – «А сила Розы проникает через оба круга защиты… хорош я был бы, если бы оказалось, что купол не пропустит эту силу… но все обошлось».

Дориан был всецело поглощен своим занятием. Как показалось Гринеру, впал в некую прострацию; он просто стоял, сжимая рукоять меча в ладони, прикрыв глаза, недвижимый, как статуя. Сколько они пробыли на холме, прежде чем в заполненном крупными хлопьями снега воздухе замерцала первая синяя вспышка, Гринер не знал. И поначалу даже не понял, что увидел – двойное мерцание, и все. Потом он заметил еще одну вспышку краем глаза и развернулся посмотреть, еще не отдавая себе полностью отчета в том, что перед ним только что открылся портал.

Неподалеку, у кривой, старой сосны, на самом краю защитного круга, очерченного Гринером, стоял Кендрик, и волосы его на сильном ветру словно плясали дикий танец.

Кендрик выглядел по-другому, не так, как во сне. Вместо балахона – походная одежда, короткая кольчуга поверх стеганой куртки, меч на поясе. Он был живее, реалистичнее – потому ли, что лицо его было напряженным, а под глазами виднелись мешки? Гринер не знал. Но, увидев Кендрика во плоти, испытал сложную смесь чувств – от удивления и радости до подозрительности, смешанной со страхом.

Что говорить? Или промолчать?

– Вам лучше уйти, – решился наконец Гринер. – Прошу Вас.

Гринер заметил, что Кендрик шагнул ближе, проигнорировав щит, словно его и не было. Поспешно обратившись к магическому зрению, он успел увидеть, как срастается защитный круг за спиной мага. «Он просто разорвал его, а потом соединил», – понял Гринер.

– О, я осознаю, что пришел без приглашения, – широко улыбнулся Кендрик. – Однако у меня есть разговор к тебе… и королю.

Гринер покосился на Дориана. Тот, казалось, не заметил, что к ним присоединился третий: он стоял вполоборота к Кендрику, с безучастным лицом… и Роза сияла у него на груди все так же ярко. Гринер понял, что король вовлечен в управление артефактом настолько, что вряд ли заметит что-либо, разве что его с обрыва скинут. Но на всякий случай постарался незаметно придвинуться к нему, а затем вцепился пальцами в приоткрывшийся участок кожи на руке Дориана, между рукавом и краем перчатки. «Интересно, какое наказание полагается за щипание королевской особы?», – с неуместным мысленным смешком спросил он сам себя.

Кендрик тем временем подошел еще ближе. Теперь расстояние между ними сократилось до десяти шагов.

– Мне жаль… – начал Гринер, но Кендрик поднял ладонь, призывая его к молчанию.

– Оправдываться – значит проявлять слабость, мой юный друг. Я ведь могу звать тебя другом? Или ты выбрал сторону моих врагов?

– Да не выбирал я никакую сторону! – не сдержавшись, заорал Гринер и позволил злости и отчаянию взять над собой верх. Ну, почти. Еще он готовился драться. – Я родился и вырос в Вердленде, я не мог позволить, чтобы его… захватили! На остальное мне плевать.

– Любишь свое королевство, значит… – Кендрик опустил руку и чуть склонил голову набок. – Похвально для правителя.

Гринер поперхнулся на ответе и вцепился в Дориана сильнее. Тот дернулся и очнулся. И, пребывая еще в некоем смятении, потряс головой, разглядывая незнакомца, стоящего рядом.

– Ну зачем Вы пришли? – крикнул Гринер, надеясь потянуть время, пока… что? Прилетит Тео?

– Поговорить… и не только. – Ответил Кендрик и заинтересованно посмотрел на короля. Потом сдержанно поклонился. – Добрый день, Ваше Величество. У нас с Вами намечается небольшой поединок, я думаю.

Король успел собраться с мыслями всего за несколько секунд. Он внимательно оглядел мага, не выказывая страха.

Склонив голову в ответной любезности, он сказал:

– Что же, поединок – это честно. Я даже рад, что Вы проникли сюда, обойдя патрули. Хотя в такую метель… наверное, это было несложно. Насколько я понимаю, Вы один из их командиров?

Кендрик покачал головой.

Гринер во внезапном озарении, втором за день, понял что Дориан не видел портала, а воинская одежда и меч его запутали: король полагал, что Кендрик каким-то образом подобрался к лагерю… И король действительно собирается с ним биться. Его гордость, уязвленная тем, что войско выступило без него, полыхала, заставляя его отметать в сторону правильные вопросы: как тут очутился этот человек? Почему он один? И почему ведет себя так странно?

Все это пролетело в голове Гринера за секунду, пока Дориан произносил слово «командиров». Меж тем король дернул головой в сторону поля битвы перед холмом и с небольшой заминкой спросил:

– Вы… принц Лионель?

– О, нет. Я его… наставник. Как и этого молодого человека. – Кендрик указал на Гринера.

Дориан ошеломленно посмотрел на него. Юноша напрягся, ожидая, что это такая уловка – и Кендрик сейчас нападет… Но тот стоял, сложив руки на груди, и вежливо улыбался.

«К демонам», – подумал Гринер.

– Да, я его ученик. – Ответил он на невысказанный, но очень красноречиво написанный на лице короля вопрос. – Но я не предатель.

– Тогда я ничего не понимаю, – признался Дориан, сузив глаза. Рукоятку меча он не отпустил.

– Подтверждаю, он не предатель, – вступился за Гринера маг, – он законный правитель Вердленда, наследник трона.

– Что? – прошептал Дориан.

– Я… – Гринер был в отчаянии. И тут вспомнил… Он как мог быстро сбросил «купол» и мысленно позвал Тео, вложив в этот внутренний вопль достаточно сил, чтобы разнести ее голову на куски… и только потом заметил, что «купол» никуда не исчез.

Вернее, был второй. Его держал Кендрик.

– Ты ведь не будешь утверждать, мой юный друг, – сказал маг спокойно, хотя наверняка заметил действия Гринера, – что не обдумывал возможность того, чтобы занять принадлежащий тебе по праву трон и получить в жены девушку, в которую влюблен. Разве ты не хочешь этого? Я знаю, что хочешь.

– Шезару? – ошеломленно произнес Дориан, глядя только на Гринера.

Юноша с ужасом заметил, что Роза на груди короля стала светиться как-то иначе… он ощутил странное чувство опустошения, будто из него выливалась энергия. А в перламутровых переливах артефакта появился явственный красный оттенок.

– О, – отметил Кендрик. – Артефакт, похоже, нацелился на предателя. Учитывая его силу, он вполне может испепелить мальчугана на месте.

Дориан перевел взгляд на Розу у себя на груди. Размышлял он не более секунды, а потом ухватился за цепь, на которой висел ледяной цветок, рванул так, что во все стороны полетели звенья и отбросил артефакт в сторону. Гринер, подавившись испуганным воплем, увидел, как гаснет Роза, падая на снег. Дориан выхватил меч из ножен и развернулся к Кендрику.

– На это я и рассчитывал, – радостно улыбнулся Кендрик и развел руки в стороны. На кончиках его пальцев заплясали язычки пламени.

– Нет! – крикнул Гринер и бросился между королем и магом.

Тео сама не до конца понимала, как работает поисковая магия, основанная на смерти. Знала лишь последовательность действий и то, что с энергией ей повезло. Ее вокруг было много – даже слишком. Больше всего – у озера, там погибло множество людей. Она всмотрелась в шар, сконцентрировалась… И не увидела ничего.

Кендрика нигде не было.

– Не может его тут не быть. Или я ошибаюсь в нем и он сбежал? Только не это… – пробормотала она.

Магичка сидела в палатке, которую выделили им с Дереком. Жаровня погасла и было холодно, но Тео не замечала этого. Она смотрела в потемневшую глубину хрусталя долго, до рези в глазах. Наконец хлопнула ладонью по бедру в раздражении.

«Надо было искать до того, как Дориан справился с Копьем», – подумала она и на всякий случай решила проверить – все ли правильно делает. Может, она напутала что-то в заклинании? Через несколько секунд удивленно вскрикнула, не сдержавшись.

– Какого демона он делает…?

Силу артефакта, сияющую перед внутренним зрением, маги чувствовали даже когда не обращались к магии – она была словно хор голосов, или перезвон колоколов… И вдруг она исчезла.

Тео оторвалась от шара, набросила на него свою рубаху, которую выдернула из мешка, выскочила из палатки и ринулась к лесу.

Выбежав на опушку, она приложила ладонь к глазам, чтобы снег не мешал смотреть, и обвела взглядом окрестности. Здесь лес кончался, затем шла неширокая полоса земли и обрыв…

Внезапно между деревьями сверкнуло синим. Издав придушенный вопль, Тео примерилась к краю леса, и, поскольку место появления было в прямой видимости, не теряя времени, открыла туда Дверь и шагнула.

Первое, что она увидела – закрывающийся портал. Секундного промедления хватило, чтобы он исчез, однако она решила, что соваться неизвестно куда – глупо.

Посмотрев направо, она пожалела о своем решении.

Облепленный снегом, неподалеку стоял Дориан. Он, опустив голову, смотрел перед собой, на груду чего-то темного и дымящегося. Медленно он поднял взгляд на Тео – и лицо его исказилось от ужаса.

– Я… я не успел. – Прошептал он.

Тео ощутила холодок… нет, смертельный холод, прокатывающийся по позвоночнику.

– Он удержал меня какой-то магией. И я не успел. Мне… – Дориан выронил меч, который держал в руке. – Мне очень жаль.

Тео стояла молча, силясь вдохнуть. Резко, отрывисто втянула в себя воздух, прикрыла глаза. Лицо ее побелело.

– Кендрик…

Она произнесла только это имя, но голос ее был полон такой ярости, что Дориан, испугавшись, сделал шаг назад.

Тео быстрым движением выбросила вперед руку, словно хватая что-то невидимое. Сжала кулак и потянула на себя. В воздухе, там, где минуту назад захлопнулась Дверь, начало разгораться голубое сияние.

– Не надо, я… – начал было король, но осекся.

Портал открылся с треском, будто порвалась сама ткань мироздания. В центре его виднелась только темнота. Не медля ни секунды, Тео кинулась вперед, в портал.

Поглотив ее, он исчез почти сразу.

Дерек радовался, как ребенок. Он и не чаял, что найдет Лионеля так быстро – однако же вот он, как на ладони. И, что добавляет особый вкус блюду под названием «Охота», он пытается сбежать.

Они с Тео договорились, что пока войска Вердленда будут преследовать остатки лионелевой армии, Черный будет искать самого скороспелого претендента. Да, Копье было уничтожено, однако для полной победы следовало поймать предводителя мятежников, – а именно таковым его считали и король Вердленда, и король Лиона, пусть последний и уступил ему трон, спасая столицу, – и предать суду. Можно скорому.

Эльвар Второй не побрезгует получить в подарок голову Лионеля.

Не то чтобы Дерек хотел быть жестоким, или ему действительно было дело до королевских реверансов друг другу – он просто понимал, что иначе не получится. Оставить Лионеля у себя? Дориан права не имел – принц, самозваный он или настоящий, поднял мятеж против короля Лиона. Отпустить? Вполне возможно, Лионель и спрячется в какой-нибудь дыре, а, может, и нет. Соберет сторонников, начнет опять мутить воду…

Наилучшим вариантом было бы, если бы сломленный Лионель предстал в оковах перед Эльваром Вторым, и покаялся во всем, что совершил. И особый упор сделал бы на то, что нападения Вердленда на Лион не было – это его, Лионеля, войска сожгли несколько деревень на юге. Но если Лионель не захочет каяться, он наверняка выберет поединок чести, и наверняка умрет, потому что (уж в этом Дерек был уверен), ему придется драться с Дорианом, а маг был готов применить все, что необходимо для победы Вердленда. Да и сам Дориан ему нравился.

Одно Дерек знал точно: Лионель сделал большую глупость, когда двинул войска на Вердленд.

Дерек снова посмотрел на маленькую фигурку, пригнувшуюся к холке коня. Лионель в сопровождении двух воинов направлялся прочь от места своего поражения, настолько быстро, насколько позволяла снежная буря. Та, впрочем, стихала. Но вполне могла бы замести следы беглеца, и, не заметь его Дерек, Лионель бы благополучно скрылся.

Маг кивнул своим солдатам. «Его» они были лишь на время этого задания, но отнеслись к нему со всей серьезностью.

– Вон он скачет, – Дерек показал черные точки на склоне.

– Ну и зрение у вас, сударь, – уважительно отозвался один из солдат, направляя коня вперед.

Дерек оставил комплимент без внимания. Прищурившись, он всмотрелся в далекую фигурку… Он заметил драпающего наследника еще раньше, но подождал, пока они не приблизятся на такое расстояние, где острота его глаз будет удивительна, но не невероятна.

«Прости, лошадка», – мысленно произнес Дерек и сконцентрировался. Конь под одним из удирающих седоков повалился вперед. Всадник, не удержавшись, вылетел из седла.

– Вперед, – приказал Дерек.

Ехавшие с Лионелем воины предпочли сдаться. Шутка ли – одна за другой под ними пали все лошади, и это после того как дар Богов не устоял перед волшебством вражеского короля. Они вообще были сыты по горло всякими чудесами, особенно теперь, когда чудеса оказались бессильны спасти их.

Поэтому, когда их нагнал вердлендский отряд, они бросили оружие в снег и подняли руки.

Лионель же пытался драться, но запутался в собственном поясе, который внезапно расстегнулся. Принц свалился на землю, осыпая всех проклятиями.

«Сто лет неудач», – подумали оба лионских воина, проявив удивительную схожесть мыслей, несмотря на то, что один из них и воином то не был по большому счету, и всего пару месяцев назад собирал урожай за многие мили отсюда, а другой был профессиональным солдатом.

Дерек кивнул своим людям, и они связали Лионеля. Один из солдат сел за спину к товарищу и на освободившуюся лошадь усадили принца, привязав свободный конец веревки к луке седла. Они двинулись в обратный путь, отпустив лионцев на все четыре стороны. «Если у них достанет ума», – думал Дерек, – «Они найдут остальных и сбегут домой. Правда, дорога будет долгой».

К лагерю Дерек и его отряд подъехали часа через полтора. Буря уже улеглась. По пути они проехали место последней битвы армий Лионеля и Дориана, где уже работали полевые лекари. Судя по цветам одежд на трупах, войско самозваного короля Лиона полегло почти полностью, а со стороны Вердленда потерь было очень мало. Дерек присмотрелся к едущему рядом Лионелю. Как он отреагирует на то, что все его люди погибли? Не заметив и следа сожаления, только злость, Дерек подумал: «После того, как ему отрубят голову, может, попинать ее?».

По пути они нагнали отряд графа Недвига и конвой принца увеличился на два десятка солдат и офицеров, включая самого графа. Недвиг похвалил расторопность Дерека, и маг простил дворянину его высокомерие – все же тот совсем недавно помог королю одержать победу в войне. Маленькие слабости были позволительны.

Они въехали в лагерь, солдаты устало разбредались к своим палаткам. Дерек оттеснил графа, пытавшегося снять пленника с лошади и сам помог тому спуститься. Это уже была не маленькая слабость, и Дерек скорчил каменную физиономию. Граф отступил.

– Где Его Величество? – спросил маг у проходящего мимо офицера с повязкой королевских цветов.

– В главном шатре, – ответил тот.

Дерек кивнул сопровождавшим его в погоне солдатам и повел Лионеля впереди себя, держа за плечо.

В шатре было тесно. Бароны, графы, их приближенные – все толпились, оживленно гудели и поздравляли друг друга. Пили вино – кто из кубков, кто из солдатских кружек. В воздухе витали радость и возбуждение.

Но не везде. В той части шатра, где стоял король, словно бы образовался островок холода и тишины. Дориан тяжело опирался на стол, угрюмо глядя на бутылку с вином – не самым хорошим, но, безусловно, лучшим из тех запасов, что взяли с собой бароны. Стоящие рядом Тьерри и Боклэр, в кои-то веки если не сдружившиеся, то объединившиеся в свете победы, с легким удивлением взирали на мрачного короля.

– Ваше Величество! – Дерек чуть подтолкнул вперед Лионеля и поклонился. – Я выполнил задание. Перед Вами – самозваный наследник Лионского трона, так называемый принц Лионель.

Присутствующие зашумели, но вполголоса. Всем интересно было, что скажет король.

Дориан поднял голову и глухо произнес:

– Ну и что?

Все охнули. Даже Лионель, хотя, казалось, ему бы надо плясать от счастья или отползать в угол, притворившись, что он тут случайно.

– Ваше… Величество… – вперед выступил барон Келмворт. – Это Лионель. Он покушался на трон Шаррона и напал на Вердленд.

– И что дальше, я вас спрашиваю?

Дворяне переглянулись. А Дерек нахмурился, заметив, что на груди короля больше нет Розы.

– Осмелюсь предположить, что Ваше Величество соизволит заключить его под стражу… а потом предать суду. – Подал голос Боклэр.

Он заметно нервничал, и от внимания Дерека это не ускользнуло. И совершенно явно хотел, чтобы пленника поскорее увели. Но Лионель внезапно захохотал:

– Суду? Тогда, может, предать суду и тебя, дядюшка?

– Что… – начал Боклэр, но король внезапно взревел:

– Молчать!

Повисла напряженная тишина.

– Говорите, что собирались сказать, принц. – Тихо сказал Дориан. Но его услышали все.

– Он… – и указующий перст Лионеля простерся к Боклэру. – Я жил у него до этой весны. Он укрывал меня от гнева моего дяди… другого, венценосного дяди, и все вы поняли, кого я имею в виду. А потом начал обсуждать со мной… возвращение мне трона.

Барон Боклэр побледнел, лицо его вытянулось. Он стал похож на дохлую рыбину.

«Я бы на месте барона послал людей найти Лионеля и прибить по-тихому», – подумал Дерек. – «Хотя, возможно, он так и сделал. Только в его отряде, в отличие от королевского, не было мага».

– Мальчишка врет! – наконец обрел дар речи Боклэр. – Он пытается очернить меня перед моим королем! Это оскорбление!

Он выхватил меч и рванулся к Лионелю.

– Держите его! – приказал король и ни у кого из присутствующих не возникло сомнений, кого он имел в виду. На Боклэра навалился пяток баронов и три графа. – Гвардейцы, обнажить мечи и никого не выпускать!

Боклэра повалили на пол и в тот же момент раздался лязг оружия.

– Королевский суд. – Веско обронил Дориан, обводя взглядом присутствующих. На миг его глаза задержались на Дереке и маг заметил промелькнувшее на лице короля странное выражение. Словно ему стало невыносимо больно.

– Королевский суд… суд… – зашептались в шатре.

– Прямо здесь и сейчас, – подтвердил король. – Усадите их. Недвиг, Тьерри, станьте рядом со мной, по обе стороны. Остальные – назад. Гвардейцы…

Король, судя по всему, подсчитал соотношение сил, потому что оскалился.

– Гвардейцы. Если кто попробует сбежать или сделает хоть одно лишнее движение – можете оглушить без промедлений.

Дерек чуть сдвинулся в сторону, чтобы иметь удобный угол обстрела. Король мельком взглянул на него и удовлетворенно моргнул.

– Лионель. Ты расскажешь Нам все, что знаешь и выдашь всех сообщников, а также причастных к делу тем или иным способом.

Дориан использовал высокий слог. Который был принят на королевском суде. Голос его был спокоен и каждое слово весомо.

Особенностью королевского суда было то, что монарх мог приказать лишить жизни виновных тут же, на месте. И никто не посмел бы ему перечить.

Дерек оглядел шатер. Даже те бароны, что строили козни против короля, сейчас не осмелились бы протестовать. Да что там, они были полностью раздавлены открывшимся. Почти все.

Дерек отметил про себя, где стоят Келмворт и Верендарт и приготовился слушать.

Лионель рассказал, как под влиянием Боклэра собрался попытать счастья и вернуть себе трон. Он, к его чести, не пытался свалить всю вину на барона и признавал, что принял решение сам. Однако сообщил, что до прошлой весны и не подозревал о своем происхождении. Ему было известно лишь, что он родственник Боклэра, дальний и не особенно знатный. Новость о том, что ему по праву рождения полагается трон, всколыхнула в нем честолюбие. При поддержке людей барона он стал набирать армию на юге Лиона.

Когда речь зашла о Кендрике, Дерек подобрался, но король поднял руку, останавливая Лионеля:

– О предателях среди лионцев позже. Мы сообщим королю Эльвару все, что он захочет знать, однако сейчас меня интересуют мои подданные.

Лионель продолжил. Из его рассказа выходило, что в заговоре против двух королей участвовали Боклэр, Келмворт и Верендарт, но с разной степенью осведомленности. Все знал только Боклэр. Келмворт был в курсе готовящихся событий, но непосредственной помощи не оказывал, разве что деньгами, но Лионель не был уверен. Верендарт знал лишь то, что сообщники участвуют в чем-то, что пошатнет трон и бароны смогут получить больше власти в Совете.

Дали слово и баронам. Боклэр, хотя ему надо было б упасть в ноги королю и молить о снисхождении, отрицал все, несмотря на живого свидетеля. Келмворт угрюмо молчал. Верендарт признал свою вину.

Дориан дождался, пока шепотки стихнут. Вынул меч из ножен. Прикрыл на секунду глаза, будто прислушиваясь к чему-то.

– Барон Михаэль Верендарт выплатит королевской казне штраф в десять тысяч золотом, в рассрочку на два года. Он будет лишен титула и отлучен от двора на пять лет, и к нему будет приставлен наблюдатель из доверенных людей графа Недвига. Через пять лет барон может обратиться к Нам и попросить милости вернуть его в число дворян. Барон Одра Келмворт и его потомки лишается в пользу короны титулов, земель, доходов с них, права вершить суд на этих землях и замка. Ему будет дозволено забрать с собой домочадцев, слуг и имущество, сколько поместится на одной телеге. Затем он будет выслан из своих земель в графство Тьерри, где будет жить под присмотром графа. Барон Рихард Боклэр и его потомки лишается в пользу короны титулов, земель, доходов с них, права вершить суд на этих землях и замка, с этой минуты заключается под стражу под ответственность барона Уилсонсона и будет обезглавлен на главной площади Тэнниела в назначенный мною срок, после Нашего возвращения в столицу. Лионель… будет обезглавлен прямо сейчас.

– Но… я королевской крови! – возопил Лионель.

Король приблизился к нему вплотную. Наклонился так, что его глаза оказались на уровне глаз принца. Тот отвел взгляд в сторону.

– Для Нас ты – побежденный враг. Покусившийся на Наше королевство и лишивший жизни многих Наших подданных. Это… и только это имеет значение.

Дориан выпрямился и обвел взглядом присутствующих.

– Выведите его наружу.

Выходя, Дерек заметил, что пара офицеров с повязками барона Уилсонсона и один из его сыновей уводят Боклэра. Да и сам старый Уилсонсон шел рядом, следя самолично, чтобы заговорщик не сбежал.

«Дориан молодчина», – подумал Дерек. – «Разумное решение, отдать барона им. Это их земли. Уилсонсон старой закалки и верен до последнего, как и все его сыновья. И поручив ему охранять пленника, король показал доверие баронам… пусть даже и в лице самого верного из них. А Боклэр, судя по его лицу, не рад узнать, кто повезет его в столицу…».

Король, дворяне и старшие офицеры вышли наружу. Лионеля вывели и поставили посредине образовавшегося круга из подданных короля, кто-то принес колоду. Принц, не надеясь сохранить жизнь, стал вялым и его приходилось придерживать, чтобы он не свалился на землю. Через несколько минут вернулся Уилсонсон. Король подозвал младшего брата графа Тьерри, и сказал ему несколько слов. Тот кивнул, отдал честь и вынул меч.

– Я не хочу… как собака… – Лионель отчаянно дернулся. – Я королевской крови!

– Тебя не повесят, хотя должно бы, – сурово ответил король. – Тебе отрубит голову дворянин. Прими свою смерть достойно, если в тебе и правда есть хоть капля королевской крови.

Шевалье подошел к пленнику. Сверкнул меч.

– Голову положите в корзину со льдом. – Хрипло сказал Дориан. – Отправим ее королю Эльвару Второму.

Дерек вздрогнул.

И только потом подумал: «А где Тео… и Гринер?».

Дерек дождался, пока король обговорит с приближенными отъезд в столицу, снабжение уходящей армии, перевозку раненых и прочее. Часть баронов, графы, сам король и Уилсонсон с пленником поедут первыми. Остальные будут сопровождать обозы.

Дориан отпустил всех усталым взмахом руки и остановил взгляд на Дереке. И снова маг увидел на лице короля то самое выражение невыразимой муки. Дориан ссутулился. Подозвал жестом двух гвардейцев, кивнул Дереку и направился к своей палатке. Приказав гвардейцам охранять вход, король вошел внутрь, пригласив Дерека с собой. Палатка была самой обычной, без положенной роскоши. Но король был рад и простой жесткой кровати – он рухнул на нее, когда Дерек завесил полог.

Маг молчал, не зная, с чего начать. Король тоже.

– Ваше Величество, я восхищаюсь Вашей выдержкой и мужеством… и мудростью. Суд был скор, но справедлив.

– Угу, – промычал Дориан.

– Ваше Величество… Когда Вы видели Тео или Гринера последний раз? …до всех этих событий?

Пока Дерек шел за королем, он естественно, первым делом попытался связаться с напарницей. Потом с учеником.

Все было напрасно. И это сводило его с ума. Он был уверен – насколько можно было, – что оба живы, но… докричаться мысленно не мог ни до одного из них. Всем сердцем он надеялся, что они просто находятся под «куполом». А почему… встретится с ними – узнает.

Но у короля он все же спросил.

– Дерек. Сядь.

– Плохое начало, – нервно пошутил маг, но сел.

– Последний раз я видел… Гринера… часов пять назад. Или шесть. Я приказал выступать. И хотел сам отправиться во главе войска, но Гринер отговорил меня…

Дерек слушал и чувствовал, как холодеют пальцы.

Он потребовал от короля крайне подробно описать незнакомца, что появился на холме. Он никогда не встречал раньше Кендрика, но узнал его. Тео рассказала о своем бывшем ученике достаточно. Дерек вытягивал из короля любые мелочи, касающиеся разговора Кендрика с ним и Гринером. Дориан говорил с трудом, буквально выдавливая слова из себя насильно.

– Гринер воскликнул: «Нет!» и бросился между мной и этим… магом. Я хотел оттолкнуть его, но ощутил… что меня что-то сковывает, будто сотни веревок оплелись вокруг. Я видел, как он… он сгорел почти мгновенно. Сначала застыл. А потом сгорел.

Дерек посмотрел на свои руки. Они дрожали.

– Этот… маг засмеялся. Потом в воздухе появилась… Дверь, как вы ее называете. Он вошел в нее и исчез. Она тоже. Я не мог и двинуться. А потом появилась Тео. Я пытался остановить ее, но она тоже открыла Дверь и вошла в нее. Больше я их не видел.

Дориан прятал взгляд. Он смотрел куда угодно – на стол, на стену палатки, на пол, только не на Дерека.

– Мне… жаль. – Добавил король.

– Я… – Дерек прочистил горло. Не помогло. Он сказал хрипло: – Это не твоя вина, Дориан. Ты не смог бы тягаться с этим магом.

Король издал неопределенный глухой звук. Дерек судорожно вздохнул и сказал:

– Я… наверное, я должен был быть там, но меня не было. Так вышло.

– Что ты собираешься делать? Ты можешь узнать… где они?

– Я их не чувствую. То есть… ее не чувствую. Но знаю, что она жива. А Гринер… О Боги.

Король молча встал, достал из сундучка около кровати бутылку вина, поставил на стол. Придвинул два кубка.

Они выпили.

– Ты отправишься со мной в Тэнниел или…? – спросил Дориан.

– Я пока не знаю… наверное, да. В любом случае, мне надо связаться с… неважно.

– Но она жива, – с нажимом проговорил король. – Ты же сказал, она жива.

– Я могу… ошибаться. Но Древо свидетель, очень не хочу… мне надо побыть одному.

Король протянул ему бутылку.

Дерек кивнул, взял вино и направился к выходу. Чуть помедлил, но, так ничего и не сказав, вышел.

Он шел к себе как во сне. Тео… какие демоны понесли ее в портал? Судя по рассказу Дориана, она ринулась туда, чтобы достать Кендрика. Несмотря на то, что она говорила раньше, Дерек знал – теперь-то она сможет убить своего бывшего ученика. Но какой ценой… Дерек предпочел бы, чтобы она по-прежнему сомневалась. Он не был уверен, что сам не поступил бы так же. Все его существо рвалось неизвестно куда – с одной только целью: найти Кендрика и уничтожить его.

Зайдя в палатку, Дерек повалился на кровать, как за несколько минут до этого король, снял защиту от опьянения и одним махом выпил бутылку. Он должен был сообщить Ольсену о случившемся… но не мог найти в себе силы.

«Завтра», – подумал Дерек, проваливаясь в сон, теперь уже настоящий. – «Завтра…».

На следующее утро Дерек встал, умылся и вышел под слабое зимнее солнце. Чувства притупились. Он не был готов скорбеть – по крайней мере, сейчас. Иначе начнет выть от бессильной ярости.

Что если она мертва? Как он мог допустить это? К демонам задание короля, к демонам Лионеля, он должен был быть рядом!

Маг нашел неподалеку бочку с водой, разбил лед на поверхности и опустил в холодную воду голову. В ушах тут же зазвенело, дыхание перехватило. Хорошо. Так и надо. Ясная, трезвая… холодная голова. И пламя в сердце. Он найдет этого ублюдка. И убьет его.

Вынув голову из бочки, Дерек потряс ею. За воротник потекла вода. Плевать. Гвардеец, проходивший мимо, покосился на него с опаской. Плевать.

Дерек связался с Ольсеном.

Тот долго не отвечал. Но потом Дерек услышал его мысль, на самом краю сознания. Если бы они говорили, как обычно, маг бы сказал, что Ольсен шепчет.

Одной очень тяжелой, полной боли мыслью Дерек передал Серому магу все, что знал о Гринере и Тео.

«Ты намерен вернуться в столицу вместе с королем?» – спокойно спросил Ольсен, будто ему просто сообщили цену на брюкву. Дерек опешил.

«Хорошо» – ответил Дерек, а сам подумал: – «Да ничего хорошего».

И все. Голос Ольсена в голове исчез.

Дерек отправился собирать вещи.

Король, Дерек, бароны Уилсонсон, Гордойс, Смерриль и Падуа, графы Тьерри и Недвиг с большей частью армии двинулись обратно к столице. За ними, отставая всего на пару дней, отправились остальные дворяне и обозы с ранеными. Мервульф со своими людьми уехал в Рудего, ремонтировать крепость. И еще ему выпала честь устроить отправку королю Эльвару Второму головы Лионеля.

Дорога назад ничем не напоминала ту, что они проделали к равнине. Хоть Вердленд и победил, но предательство среди баронов, изматывающие бои, потери и ухудшающаяся погода превратили триумфальное шествие чуть ли не в похоронную процессию. И не последнюю роль в падении общего духа сыграло то, что король был мрачнее тучи, почти не выходил из своего шатра и по большей части молчал.

С Дереком они больше не говорили – по крайней мере, о событиях на холме. Может, перекидывались парой ничего не значащих замечаний… Вообще король стал малообщителен и приказы отдавал через оруженосца.

Через неделю после того, как армия выступила, Дерек пришел в палатку короля.

Дориан сидел, глядя на огонь в жаровне и крутил в пальцах пустой кубок. Рядом с ним, на столе, стояла нераспечатанная бутылка вина.

– Ваше Величество… – Дерек кашлянул.

– Да?

– Я понимаю, как Вам тяжело…

– Дерек, мы давно друг друга знаем, и мы одни тут. Почему бы не говорить мне «ты»?

– Сейчас я обращаюсь к своему королю.

– Хорошо. – Дориан оторвал взгляд от пламени и посмотрел в глаза магу. – Продолжай.

– Перестаньте казнить себя. Уверяю, я делаю это за двоих. Но я – одиночка, а от Вашего настроения зависят слишком многие. Мы победили, но возвращаемся, как побитые собаки. Это не дело. Возьмите себя в руки. Прошу Вас…

Дориан отставил кубок.

– Обещай мне, что если она жива, ты ее найдешь.

– Обещаю.

– Хорошо. Я буду вести себя, как полагается. Даже улыбаться. – Дориан снова уставился на огонь. – Ты свободен.

Дерек поклонился и ушел.

Дориан какое-то время сидел, покачивая кубком. Потом швырнул его к стене палатки. Медленно поднялся, двигаясь, как старик. Распрямился. Растянул улыбку. Затем, ругнувшись вполголоса, подошел к сундучку в ногах кровати, покопался в нем и достал серебряное зеркало. Отполированное настолько тщательно, что отражение почти не искажалось. Дориан уставился в зеркало, снова попытался улыбнуться. Поначалу выходило довольно пугающе. Минут через десять он отложил зеркало.

– Уже лучше. Немного тренировки и никто не поймет, какие полчища кошек у меня на душе скребут…

Дориан снова подошел к сундуку и достал сверток. Положил его на столик и размотал ткань.

Перед ним лежал хрустальный шар. Король склонился к нему…

«Спасибо. Обойдусь без одобрения», – король горько усмехнулся.

– Да, – вслух ответил Дориан.

Дориан тщательно упаковал шар, спрятал его на дно сундука и снова достал зеркало. Король посмотрел в глаза своему отражению и печально произнес:

– Привет, Гринер… Пока, Гринер… Привет, Дориан.

Зеркало полетело вслед кубку. Король упал на кровать лицом в подушку, и принялся бить в нее кулаком, повторяя:

– Нет, нет, нет…

Но через несколько минут, утомленный величайшей сердечной болью, которая только может выпасть человеку в семнадцать лет, Гринер уснул.