Роветские войска на всех фронтах вели наступательные бои, готовились нанести последний сокрушительный удар по фашистам. 21 апреля войска нашего фронта ворвались на северную окраину Берлина, войска Первого Украинского — с юга.

Фашисты готовы были, спасаясь от расплаты, открыть фронт на западе. Но спасения им уже не было. Наши войска с боями двигались в центр фашистского логова, к рейхстагу, и 25-го полностью окружили берлинскую группировку врага.

Утром, когда мои однополчане были на боевом задании в районе Берлина, я по приказу нашего командования вылетел на задание мирное. Я летел на военно-транспортном самолете как пассажир в Москву. Мне было приказано: от имени воинов Первого Белорусского фронта выступить по московскому радио в канун 1 Мая, передать советским людям, работающим в тылу, великую благодарность за неустанную заботу о нас, фронтовиках, за всенародную помощь и внимание.

Каждый фронтовик хотел бы увидеть праздничную Москву, но как, пусть и ненадолго, покинуть фронт в решающие дни! Да и выступать мне доводилось только перед товарищами, в своей боевой семье. И этот трудный и необычный для меня приказ я должен выполнить.

Во время разворота смотрю в сторону Берлина, туда, где наши войска ведут последние бои, где летчики наносят последние удары по хваленому геринговскому воздушному флоту.

Самолет взял курс на восток. Пролетаем над свободной польской землей: над ней еще недавно нам приходилось вступать в жаркие воздушные схватки. Сколько мыслей, сколько воспоминаний проносится в голове!..

Лечу всего лишь несколько часов, а кажется, прошли годы. С волнением смотрю на землю: перелетаем нашу государственную границу. Здравствуй, Родина!

Под крыльями самолета — Подмосковье.

По привычке внимательно осматриваю воздушное пространство. Какое спокойное небо, как легко дышится!

И вот я иду по оживленным улицам столицы. Москвичи готовятся к празднику. Все с нетерпением, с радостным волнением ждут сводок о завершающих боях нашей армии-освободительницы, ждут мира.

30 апреля в Москве было отменено затемнение. Вечером впервые за годы войны во всех окнах, во всех витринах вспыхнул яркий свет, на улицах и площадях зажглись фонари.

Да, не такой была Москва осенью 1942 года, когда мои друзья и я — старшие сержанты — с таким нетерпением ждали приказа о вылете на фронт. Тогда она была сурова, затемнена — ни огонька на улицах.

И мы тогда были иными — необстрелянными летчиками. С той поры одни погибли смертью храбрых в боях с фашистскими захватчиками, другие стали испытанными боевыми летчиками. На личном счету каждого из нас теперь не один десяток сбитых вражеских самолетов, не одна сотня боевых вылетов. Мне довелось 330 раз вылетать на боевые задания, 120 раз вступать в бой с воздушным врагом, сбить шестьдесят два фашистских самолета.

Я стоял на улице у радиорупора плечом к плечу с москвичами. С волнением слушали мы долгожданную сводку Совинформбюро. Войска Первого Белорусского фронта овладели в Берлине рейхстагом и водрузили на нем Красное знамя Победы!

Вечером выступаю по радио. Волнуюсь так, как никогда, кажется, не волновался. О многом хочется сказать дорогим соотечественникам, поделиться тем, что испытывает сейчас, в дни завершающих боев, каждый фронтовик. Но выступление у меня короткое. Выполняю наказ боевых товарищей: докладываю об успехах на нашем фронте и от их имени благодарю партию, весь советский народ, передаю их сердечный фронтовой привет.

Собираюсь немедленно вылететь в часть, но меня вызывают в Главное Политическое Управление Красной Армии. Там узнаю о падении гитлеровского Берлина. Победоносно закончилась Берлинская операция, в которой участвовали войска нашего фронта, операция, начатая 16 апреля при свете зенитных прожекторов.

Поздравив меня с этим великим событием, мне говорят:

— Через несколько дней вернетесь в полк: он уже приступает к мирной учебе. А пока побывайте на заводах, фабриках: расскажите рабочим, как летчики добивались победы, как громили немецко-фашистских захватчиков.

И я каждый день бываю на предприятиях. Рассказываю о боевых делах тем, кто совершал трудовые подвиги в тылу. А со мной делятся мирными планами: все стремятся скорее восстановить то, что разрушил враг. Многие предприятия уже перешли на мирную продукцию. Заводы, выпускавшие боевые машины, выпускают первые комбайны и тракторы. Советский народ одерживает новые победы — в мирном труде.

Хотелось мне День Победы провести со своими боевыми друзьями, а довелось отпраздновать его в столице. В тот незабываемый день Москву заливал солнечный свет, на домах алели праздничные флаги. Я шел по улице рядом с теми, кто в тылу и на фронте отстаивал свободу и независимость нашей Родины.

Люди шли тесными рядами, пели, обнимались, поздравляли друг друга: казалось, все мы давным-давно знакомы. Военных встречали ликующими возгласами, качали. Я смотрел на взволнованные лица, видел слезы радости на глазах и с трудом сдерживал волнение. Никогда, кажется, не был я так счастлив. Только жалел, что нет со мной друзей-однополчан.

Мои раздумья были неожиданно прерваны. Меня подхватила ликующая толпа. И я полетел вверх под возгласы:

— Качать летчика!

— Ура советским воинам!

Вечерело, а на улицах было так же многолюдно. Все шли на Красную площадь к Мавзолею Ленина. В нескончаемом людском потоке шел и я. Вспомнилось мне гвардейское знамя нашего полка с большим портретом Ильича — портретом, вышитым руками наших ткачих в дни ожесточенных боев за Советскую Родину. Вспомнилась 24-я годовщина Великой Октябрьской социалистической революции. В тот день фашистские полчища рвались к Москве, а на Красной площади был военный парад. Мимо Мавзолея проходили наши героические войска. Отсюда, с Красной площади, они двигались прямо на фронт — на защиту Москвы. И многие герои обороны нашей столицы сейчас в Берлине празднуют победу над фашистскими захватчиками.

На площади вспыхнули огни праздничной иллюминации. Над Кремлем скрестились широкие яркие лучи прожекторои. Ровно в десять часов вечера раздались артиллерийские залпы — 30 залпов из тысячи орудий. Москва от имени Родины салютовала в честь великой победы советского народа.

Справедливая освободительная война завершена. И с первого ее дня до последнего, тысяча четыреста семнадцатого, советские люди совершали бессмертные подвиги во имя победы над фашистами — врагами всего человечества.