С самолета видно было, как по дорогам к линии фронта движется и движется вражеская техника. Снова подтянув резервы, фашистское командование попыталось еще раз нанести контрудар по войскам севернее Ясс. На этом направлении и находился наш аэродром. Опять разгорелись ожесточенные бои на земле и в воздухе. Фашисты вновь стали действовать большими группами самолетов, эшелонированно по высоте. Стараясь добиться успеха, стремились наносить по нашим войскам массированные удары с воздуха. На отражение налетов иногда вылетало по нескольку десятков истребителей из нашего авиакорпуса. Но иногда сил было недостаточно, и к нам с Первого Украинского фронта была брошена авиадивизия дважды Героя Советского Союза гвардии полковника Покрышкина. Она расположилась на аэродроме севернее нашего. Не раз нам пришлось вести совместные бои по отражению больших групп врага.

Однажды у нас приземлилась группа истребителей. И скоро по аэродрому пронеслось:

— Покрышкин! Покрышкин!

Издали я видел, как летчики вылезали из самолетов. Вот и Пскрышкин. Я сразу узнал его по портрету. Он снял шлемофон, закурил. К нему подошли Ольховский, Семенов. Все о чем-то оживленно разговаривали.

Вот он какой — замечательный боевой летчик, испытанный авиационный командир! Понравились мне его выправка, быстрые, уверенные движения. Он сразу внушал уважение. Хотелось пожать ему руку, сказать, с каким вниманием мы, и я в частности, следили за воздушными боями на Кубани, за сообщениями о победах, одержанных им и его товарищами, как тщательно изучали их приемы. Вдруг вспомнилось одно из сообщений Совинформбюро о том, как Покрышкин — тогда капитан — на большой высоте заметил четыре немецких истребителя, вступил с ними в бой и сбил три вражеских самолета. Это было в апреле прошлого года. Думал ли я тогда, что увижу его и даже смогу подойти к нему, пожать руку? Впрочем, подойти я не решался. Мешало то же чувство, которое не позволило в Борисоглебске подойти к Герою Советского Союза Макарову, чей портрет я носил в планшете.

А пока я раздумывал и колебался, Покрышкин подал команду и его летчики быстро разошлись по самолетам. Группа поднялась в воздух. Самолеты построились в боевой порядок и взяли курс на свой аэродром.

Когда я подошел к командиру нашего полка, он сказал, что в районе их аэродрома была гроза и летчики переждали ее у нас.

Я следил за самолетом Покрышкина и думал о его мастерстве, о том, что многому, очень многому можно поучиться у него и его бывалых летчиков — не только личным, но и групповым боям.

…Наш полк получил пополнение, перебазировался к югу, в район Биволари, еще ближе к наземным войскам. «ИЛы» остались в Табэра. Тепло простились мы со штурмовиками и, как водится, повторяли:

— Еще вместе повоюем!