Книга: Странники войны
Назад: 7
Дальше: 9

8

Прикрыв сеном тела убитых немцев и вооружившись их автоматами, Беркут и Арзамасцев по одному вышли из сарая и быстро спустились в долину. Только сейчас, ощущая пальцами маслянистую сталь оружия, лейтенант по-настоящему осознал, что он действительно на свободе. И что он снова солдат.
Лес уже был рядом, однако все еще казался Андрею слишком далеко, В открытой безлесой долине лейтенант чувствовал себя неуютно, поэтому все ускорял и ускорял шаг, временами переходя на бег и нервно подгоняя безнадежно отстававшего ефрейтора. Но все равно путь по вязкой болотистой равнине представлялся ему бесконечно долгим, в то время как лес словно бы отдалялся. Лейтенант даже побаивался оглянуться: вдруг окажется, что на склоне появилась цепь немцев.
«Нервишки шалят? — презрительно упрекнул он себя, сбавляя темп и уже совсем медленно обходя небольшую болотистую заводь озера, за которым начинался перелесок. — Насытился пленом, теперь пугаешься каждого кустика? Инстинкт пленного, беглеца, раба. С такими нервами и такими инстинктами долго не навоюешь... Однако темп сбавлять нельзя».
— Живее, ефрейтор, живее, поторапливайся! — оглянулся на запыхавшегося Кирилла, пытающегося пройти напрямую через болотце, чтобы хоть немного сократить расстояние.
— Ты и так устроил мне марш-бросок.
— Придется устраивать их каждый день, чтобы лень лагерная не одолевала.
Беркут хотел молвить еще что-то, но запнулся на полуслове: метрах в двадцати левее Кирилла пробиралась через кустарник Анна.
— Какого дьявола?! — вскипел он. — Немедленно возвращайся в деревню! Уходи, тебе сказали! — крикнул уже по-польски. — Ефрейтор, вернуть ее в деревню!
— Как же ты ее вернешь? — огрызнулся тот, не оглядываясь. И стало ясно, что он уже давно заметил ее, однако не захотел будоражить лейтенанта. Сам Арзамасцев уже с трудом передвигал ноги, все глубже и глубже увязая в трясине. И ему конечно же было не до польки, которая в это время осторожно обходила болото, повторяя маневр Беркута. — Раза четыре кулаком грозил. Все равно прется.
— Возвращайся! — потребовал лейтенант вновь.
— Оставь ее.
Понимая, что на ходу вести переговоры с Анной бессмысленно, да и опасно, — ведь русскую речь могут услышать в деревне — лейтенант молча достиг опушки и присел за раздвоенным стволом сосны, намереваясь дождаться там и ефрейтора, и польку. Но уже через минуту увидел, что по возвышенности, зеленевшей по ту сторону долины, к сараю приближается машина.
— Поторопись, поторопись, ефрейтор, — негромко подогнал Арзамасцева. — Немцы! Черт, подарили бы нам еще хотя бы минут десять! Всего-навсего десять! Пусть бы потом побегали.
Проверяя автомат, он в то же время внимательно проследил, как машина остановилась у входа в сарай, потом подъехала к самому обрыву. Солдат, что стоял в кузове, заметил Арзамасцева и девушку, и пальнул в воздух короткой очередью из автомата.
— Михель, Отто, назад! — кричал он. — Куда вас понесло, черт побери?!
— Куда ты ведешь эту потаскуху?! — подключился к нему шофер, стоя у подножки.
— Мы сейчас! — вышел Андрей из-за своего укрытия. Вряд ли немцы способны были распознать, что это кричит уже не Михель и не Отто. — Максимум, полчасика! Подождите в селе!
— Я приказываю: немедленно вернитесь! — буквально прорычал тот, кто стоял на вершине холма, возле машины, очевидно, унтер-офицер или фельдфебель. И для убедительности прострочил поднебесье короткой злой очередью.
Подгоняемая его криками, Анна обошла Арзамасцева и уже хотела было проскользнуть мимо Беркута, но лейтенант успел перехватить ее свободной левой. Полька не сопротивлялась, тотчас же прильнула к его груди, затравленно уперлась в нее кулаками и сжалась, осела, будто ждала, что следующая очередь из автомата обязательно прошьет их обоих.
— Одурел, лейтенант, что ли?! — тяжело протопал мимо них Арзамасцев, даже не оглядываясь в сторону долины. — Смываться надо, пока не застопорили. Каждая минута дорога.
Он был прав: дорога каждая минута. Однако интуитивно лейтенант почувствовал: именно эта сценка немного успокоила немцев. Конечно, понять логику поведения своих «подчиненных» тот унтер-офицер — или фельдфебель, — что наблюдал за ними, мог с большим трудом. Действительно, какого черта их понесло в лес? Нельзя было справиться с полькой здесь, в сарае или прямо на склоне? Но всякое сомнение, любая заминка германцев дарила беглецам еще несколько спасительных минут.
Решив, что немцы на какое-то время успокоились, Беркут повел ефрейтора и польку по кромке леса, вдоль долины. Теперь главное — скрыться с глаз и как можно подальше уйти. Однако преследователи не угомонились. Машина съехала по склону и, лавируя между озерцами, начала пробиваться к тому месту, где недавно стояли лейтенант и Анна.
— Придется давать бой, — проворчал Андрей, увидев, что впереди снова открывается большой луг. То, что они приняли за лес, на самом деле оказалось небольшой рощицей, в которой им конечно же не спрятаться. Проскочить через безлесую равнину тоже не сумеют. На машине немцы настигли бы их прежде, чем они успели добраться хотя бы до середины поля.
— Какой бой, лейтенант, какой бой?! — вновь занервничал Кирилл. — Уходить надо, уходить!
— Отставить. Не паниковать, — как можно жестче охладил его Андрей. — Мы здесь для того и находимся, чтобы давать бой. И как можно чаще.
Лейтенант опять свернул на склон долины, где его могли видеть с машины. Однако немцы и так уже заметили их и ехали наперерез, тем более что склон в этом месте был довольно пологим, что позволяло грузовику заехать прямо в рощицу. Поняв это, лейтенант поспешно ретировался под защиту кустарника.
— Анна, туда! — показал рукой в противоположную сторону рощи. — Уходи в сторону села. Кирилл — вон в ту ложбину! Я пропущу их. Главное, снять водителя. Попробуем захватить машину.
Не ожидая реакции своих спутников. Беркут упал в траву и пополз к кустарнику, навстречу машине. Обдавая газами, мощный, похожий на огромного бульдога грузовик пропыхтел буквально в пяти метрах от него. Один немец стоял на подножке рядом с водителем, другой — по-прежнему в кузове.
Назад: 7
Дальше: 9