ГЛАВА 30
Кэти
Поездка проходила в тишине и напряжении. Все мы постоянно озирались, ожидая военных у нас на хвосте, и никто не знал, что сказать или стоило ли нарушить наше общее молчание сейчас.
Повернувшись в объятиях Дэймона, я прижалась щекой к его груди и вдохнула густой, древесный аромат. Как хорошо, что на нем не осталось запаха смерти и разрушения. Если я закрывала глаза и задерживала дыхание, до тех пор, пока не напрягались клетки мозга, то почти могла представить, что мы просто едем по пустыне.
Он не стал пристегивать нас ремнями безопасности. В какой-то момент оттащил меня от заднего окна и удобно устроил у себя на коленях. Я не возражала. Скорее всего, своими объятиями он хотел отвлечь меня от мыслей о последствиях случившегося. И, думаю, он тоже нуждался в том, чтобы чувствовать мое тепло. Если бы только я могла оказаться в его голове, узнать, о чем он думает прямо сейчас.
Я поглаживала большим пальцем пятнышко на ткани над его сердцем, бездумно рисуя причудливые фигуры на его груди. Я надеялась, что чувство вины не съедает его. В том, что произошло — в этих смертях, — не было его вины. Я хотела сказать ему об этом, но не хотела нарушать тишину. Казалось, каждый в машине скорбел о ком-то.
Я не была близка с Эндрю и Эш, и я совсем не знала Пэриса, но их трагический уход стал для меня болью. Каждый из них погиб, спасая кого-то другого. Люди никогда не узнают их имен или того, чем они пожертвовали. Но мы будем знать. Утрата друзей оставит отпечаток на каждом из нас надолго, если не навсегда.
Дэймон погладил меня по спине, потом провел пальцами по растрепанным волосам, коснулся моего затылка. Он слегка передвинулся, и я почувствовала его губы на своем лбу. Я еще крепче сжала в кулаке ткань его футболки, и сердце мое тоже сжалось.
Потянувшись вверх, я коснулась губами его уха.
— Я так сильно люблю тебя.
Он весь напрягся и сразу же расслабился.
— Спасибо.
Так и не догадавшись, за что он меня благодарил, я свернулась у него на груди, прислушиваясь к размеренному сердцебиению. Каждая частичка моего тела ныла, я изнемогала от усталости, но уснуть в такой ситуации не решалась. Два часа спустя Люк сказал, что ехать в Аризону слишком рискованно — очень уж близко к Вегасу. Я даже не замечала, в каком направлении мы двигаемся. У него имелось другое укрытие — в одном из самых больших городов Айдахо под названием Кёр-Д’Ален. В пятнадцати часах езды от того места, где мы сейчас находились.
Тогда Ди поинтересовалась вслух, откуда у него столько недвижимости, ведь ему едва исполнилось пятнадцать. По-моему, очень хороший вопрос.
— Клуб, которым я управляю, приносит много денег, да и мои услуги стоят не дешево, — ответил он. — Так что мне нравится иметь выбор — парочку собственных укрытий, разбросанных по разным штатам, в которых можно спрятаться. Никогда не знаешь, когда они понадобятся.
Казалось, Ди удовлетворилась ответом. И в самом деле, какой у нас был выбор?
Мы остановились лишь один раз, уже утром, на заправке где-то в северной Юте. Доусон и Дэймон вышли купить еды, сменив перед этим свой облик. Остальные оставались в машине, пока Арчер наполнял бак, пряча лицо под бейсбольной кепкой, найденной в машине.
Слишком взволнованная, чтобы сидеть спокойно, я наклонилась вперед и посмотрела на Бетани.
— Она спит, — тихо сказала Ди. — Не знаю, как она может спать. Мне кажется, что я вряд ли когда-нибудь смогу спать снова.
— Мне жаль. — Я положила руку на спинку ее сиденья. — Правда жаль. Я знаю, вы с ними были близки, и я хотела бы… хотела бы, чтобы многое случилось по-другому.
— Я тоже, — ответила она, накрывая своей ладонью мою. Она прижалась щекой к спинке сиденья и несколько раз моргнула. В ее глазах стояли слезы. — Все кажется таким нереальным. Или только мне?
— Не только тебе.
Я стиснула ее руку.
— Я все думаю, что вот-вот проснусь.
— И чтобы оказаться на несколько месяцев назад, прямо перед выпускным балом, да?
Я кивнула, но такие желанные мысли — все равно что билет в один конец в город, которого больше нет.
Дэймон и Доусон вернулись с кучей пакетов в руках. Когда Арчер снова сел за руль, они начали раздавать напитки и еду. Дэймон протянул мне маленький зеленый пакетик с моими любимыми луковыми кольцами.
— Спасибо. — Я даже задохнулась от удивления.
— Просто не пытайся пока меня поцеловать, — предупредил он.
Я улыбнулась — как странно было снова сделать это, но его глаза засияли от моей улыбки так, что я поняла: правило «не целовать» не продлится долго. Он так на меня смотрел…
— Слышали в магазине что-нибудь интересное? — с любопытством спросила я.
Дэймон и Доусон обменялись быстрым взглядом, значение которого я не смогла расшифровать, но немедленно насторожилась, когда Дэймон беззаботно покачал головой.
— Ничего важного.
Я прищурилась.
Он изогнул бровь.
— Дэймон…
Он вздохнул.
— За прилавком стоял телевизор, шел прямой эфир из Вегаса. Звук был отключен, так что я не слышал, о чем они говорили.
— Больше ничего?
Последовала пауза.
— Несколько человек у кассы обсуждали существование инопланетян и то, что они всегда подозревали, что правительство скрывает это. Что-то глупое об НЛО, разбившемся в Розуэлле еще в пятидесятых годах прошлого века.
Я чуть расслабилась. Хорошие новости. По крайней мере, никто не рассказывал о толпах линчевателей, преследующих инопланетян. Мы ехали почти весь день, но все увеличивающееся расстояние между нами и Вегасом не уменьшало напряжения. Должно пройти немало времени, прежде чем кто-либо из нас почувствует себя по-настоящему спокойно.
Первое, что я приметила в северном Айдахо, — высокие ели и величественный склон горного хребта вдали. Город возле широкого и глубокого голубого озера по сравнению с Вегасом был совсем крошечным, но оживленным. Мы миновали въезд на курорт, сначала я старалась прислушиваться к указаниям, которые Люк давал Арчеру, но у меня не получилось. После очередного «на перекрестке поверни направо» я потеряла путеводную нить.
Мы проехали еще минут пятнадцать и оказались на краю национального парка. И если я раньше полагала, что Петербург находился у черта на куличках, то лишь потому, что плохо знала мир.
«Додж» подпрыгивал на узкой грунтовой дороге, которая петляла мимо елей и других рослых деревьев, которые идеально подходили, чтобы развесить на них рождественские украшения.
— Думаю, здесь водятся медведи и существует риск быть съеденным, — посмотрев в окно, заметил Дэймон.
— Что ж, может случиться и такое, зато беспокоиться, что тут слишком много Аэрумов, не придется.
Люк развернулся на своем сиденье, на его лице мелькнула усталая ухмылка.
— В этом месте естественные залежи кварцита, но, насколько мне известно, нет Лаксенов.
Дэймон кивнул.
— Отлично.
— Аэрумы… как вы думаете, они появились просто случайно? — спросила Ди.
— Вовсе нет, — ответил Арчер, глянув в зеркало заднего вида. Он слегка улыбнулся, наверное, Бет.
— У «Дедала» есть Аэрумы, так сказать про запас, они призывают их, когда Лаксены… нарушают правила. Была кое-какая проблема в Колорадо прямо перед тем, как они поймали вас на «Маунт-Уэзер». Какая-то дама оказалась не в том месте не в то время, и они привлекли Аэрума.
— Ты, кстати, с ним встречался, — напомнил Люк, обернувшись к Дэймону. — Помнишь, в моем клубе. Ты еще собирался на него наехать, включив Хи-Мена?
Да, его вызвало МО, чтобы уладить одно дельце.
Я взглянула на Дэймона, лицо его хмурилось.
— Непохоже, что в тот момента он был озабочен решением каких-то проблем.
Люк улыбнулся, загадочно и печально.
— Ну, это как посмотреть. — Он отвернулся и помолчал. — Так сказал бы Пэрис.
Я откинулась на руку Дэймона, намереваясь расспросить его об этом Аэруме попозже. Машина сбросила скорость на повороте, из-за ельника выглянул бревенчатый дом — очень большое, очень дорогое сооружение в два этажа, размером с добрых два дома.
Должно быть, бар Люка процветал.
Машина остановилась перед дверью в гараж. Люк выпрыгнул наружу и зашагал к дому. Остановившись перед воротами, он откинул крышку панели управления и быстрыми, проворными пальцами ввел код. Створки плавно поднялись.
— Заезжайте, — бросил он, ныряя под дверь.
Когда машина въехала в гараж, мне уже не терпелось выбраться наружу. Я встала на цементный пол дрожащими ногами, не чувствуя спины и всего, что находилось ниже. Заставив кровь двигаться снова, я вышла на солнечный свет. Для августа было ощутимо холодно. Градусов двадцать. Не больше. Или уже наступил сентябрь? Я понятия не имела, какой сейчас месяц, не говоря уж о дне.
Но здесь было красиво. Единственными звуками были щебетанье птиц и шорох лесных обитателей. Приятно голубело небо. Да, здесь было прелестно, и мне вспомнился… мой дом.
Дэймон, подойдя сзади, обнял меня за талию. Он наклонился и положил подбородок мне на макушку.
— Не убегай так.
— Я и не убегала. Просто вышла из гаража, — сказала я, кладя руки на его сильные предплечья.
Он опустил голову и коснулся колючей щекой моей щеки.
— Слишком далеко для данного момента.
В любое другое время я бы сделала ему строгий выговор, изобразив, что обиделась, но я же понимала, почему он так говорит.
Я развернулась в его руках и тоже обняла его за талию.
— Все уже в доме?
— Да. Люк говорил, что кто-то из нас позже съездит в город, чтобы купить еды, пока не стемнеет. Похоже, мы все задержимся здесь на некоторое время.
Я сжала его изо всех сил.
— Не хочу, чтобы ты уходил.
— Знаю.
Он протянул руку и осторожно смахнул волосы с моего лица.
— Но только мы с Доусоном умеем менять внешний вид. И я не позволю ему отправиться одному и не отпущу Ди.
Глубоко вдохнув, я расправила плечи. Мне хотелось рвать и метать.
— Хорошо.
— Хорошо? Ты не будешь смотреть на меня злым взглядом Котенка?
Я покачала головой, не поднимая глаз. Внезапно эмоции взяли верх, образуя комок в горле.
— После дождичка в четверг.
Он удерживал меня за щеку раскрытой ладонью.
— Эй…
Я плотно прижалась к нему лицом, вцепившись пальцами в его бока.
— Извини, — проговорила я, с трудом сглотнув.
— Столько всего случилось, Кэт. Не надо извиняться. Сейчас мы делаем то, что можем.
Подняв голову, я заморгала, сдерживая слезы.
— А ты? Как ты?
Он молча посмотрел на меня.
— Ты же не винишь себя за то, что произошло в Вегасе, правда? Это не твоя вина. Ничто из этого.
Дэймон очень долго молчал.
— Идея была моя.
У меня тяжело заворочалось сердце.
— Но мы все согласились.
— Возможно, мы могли сделать что-то другое, — выдавил он, отводя взгляд. Уголки его рта напряглись. — Всю дорогу сюда я думал об этом. Что мы могли сделать еще?
— Ничего.
Мне хотелось стать частью его, чтобы забрать эту скорбь себе.
— Уверены ли мы в этом? — Его голос звучал так тихо. — У нас было так мало времени, чтобы продумать все.
— У нас вообще не было времени.
Дэймон медленно кивнул, его глаза сузились, взгляд переместился куда-то вдаль.
— Ни Эш, ни Эндрю, ни Пэрис не заслужили такой участи. Да, они согласились и знали о риске, но не могу поверить, что они…
Я потянулась вверх и обхватила руками его щеки. В груди заныло, боль становилась физической.
— Мне жаль, Дэймон. Если бы только я могла сказать что-то большее. Знаю, они были частью твоей семьи. И я знаю, что они были частью твоего мира. И все же их смерть — не твоя вина. Пожалуйста, не думай так. Я не могла бы…
Он заставил меня замолчать поцелуем — сладким, нежным поцелуем, который вытеснил из головы все слова.
— Мне нужно сказать тебе кое-что, — проговорил он. — Хотя, быть может, потом ты и возненавидишь меня.
— Что? — Я отпрянула от него, совершенно не ожидая такого комментария. — Я не могу возненавидеть тебя.
Он склонил голову набок.
— Я предоставил тебе множество причин для ненависти в самом начале.
— Да, но только сначала. Потом — нет.
— Ты не слышала того, что я должен сказать.
— Не имеет значения.
Несмотря ни на что мне вдруг захотелось стукнуть его — даже за одно только такое предположение.
— Имеет. — Он вздохнул. — Знаешь, когда в Вегасе на нас обрушилось все это дерьмо, я засомневался. Когда я увидел, что Пэриса убили, а потом Эндрю и Эш, я спросил себя, сделал ли бы я то же самое снова, заранее зная о том, чем это нам грозит.
— Дэймон…
— Когда выходил из машины, я же понимал, что мы рискуем. Я знал, что могут погибнуть люди, и меня это не остановило. А когда я нашел тебя живую и невредимую, я знал, что поступил бы точно так же. — Его яркие изумрудные глаза остановились на мне. — Я бы сделал это, Кэт. Это же так эгоистично! И так неправильно по отношению к другим! Я заслуживаю твоего отвращения.
— Нет, — сказала я, а потом повторила еще раз и еще раз: — Нет, нет, нет! Я поняла, что ты хотел сказать, Дэймон. Но это не заставит меня возненавидеть тебя.
Он стиснул челюсти.
— А должно было бы.
— Слушай, я не знаю, что сказать. Поступил ли ты абсолютно правильно? Возможно, нет. Но я понимаю. Я понимаю, почему Мэтью предал Доусона и Бет, а потом пытался предать нас. Мы все совершаем безумства, чтобы защитить тех, кого любим. Возможно, это и неправильно, но… но это правильно.
Он уставился на меня.
— И ты не можешь казнить себя за это. Вспомни, ты сам говорил мне, что я не могу наказывать себя за то, что произошло с Адамом из-за принятых мной решений.
У меня дрожал голос.
Я хотела стереть боль в его глазах.
— Я не смогла бы возненавидеть тебя. Никогда. Я люблю тебя независимо ни от чего. И мне все равно, что произойдет в будущем или что случилось в прошлом. — Слезы жгли мне веки. — Я всегда буду тебя любить. И мы вместе. И будет так всегда. Ясно?
Когда он ничего не сказал, у меня замерло сердце.
— Дэймон?
Он переместился так быстро, что испугал меня. Он снова поцеловал меня — не сладко и нежно, как раньше. Сейчас он целовал меня яростно и крепко — словно одновременно выражая благодарность и обещание. Этот поцелуй разбил меня вдребезги, а потом собрал по кусочкам. Его поцелуй… вернул меня к жизни.
Дэймон вернул меня к жизни.
Потому что без него не могло быть меня. А без меня не было бы и его.
Дэймон
Поездка с Доусоном в город прошла на удивление без приключений. Мы быстро купили все необходимое. Но мы увидели и газеты, пестревшие изображениями светящихся фигур, невольно услышали разговоры в очередях. Некоторые из них попахивали явным безумием, но напряжение докатилось и до маленького городка, приютившегося возле озера за тысячи километров от Вегаса.
Из увиденного и услышанного нам удалось выяснить, что правительство не сделало никаких официальных сообщений. Однако в Неваде было объявлено чрезвычайное положение, и «ужасающие действия» представили как террористический акт.
Наши проблемы усугублялись. Не только с человеческой точки зрения, но и с позиции Лаксенов. Многие из наших соплеменников спокойно жили, сохраняя свою тайну. Мы же на все это наплевали. Однако были еще и те, кто, по словам Люка, получит преимущество от хаоса. Я все думал об Итане Уайте и о его предупреждении.
Было уже поздно, когда мы вернулись в дом. Кэт с Ди приготовили спагетти. В основном стряпала Кэт, так как Ди старалась разогреть все с помощью своих рук, и это обычно приводило к катастрофическим последствиям. Бет помогла испечь чесночный хлеб, и было приятно видеть, что она встала и активна. Я почти не помнил, какой она была до того, как попала в «Дедал». Но точно знал, что раньше она была более разговорчивой.
И больше улыбалась.
После ужина я помог Кэт навести порядок. Она мыла посуду, а я вытирал. В кухне стояла посудомоечная машина, Люк даже счел нужным подчеркнуть это обстоятельство, но я подумал, что скучная работа успокаивает. Мы не разговаривали, но наши локти и руки постоянно соприкасались, и в этом чувствовалось что-то интимное, Каким-то образом у Кэт на носу оказалась пена. Я вытер ее, и Кэт усмехнулась, и, черт побери, видеть ее улыбку было все равно что нежиться в солнечных лучах. Она заставляла меня чувствовать и думать о многом, включая самое сокровенное, о чем я, вероятно, никогда не сказал бы вслух.
К тому моменту, когда мы уже почти закончили с уборкой, у нее слипались глаза. Я довел ее до гостиной, и она плюхнулась на диван.
— Ты куда? — спросила она.
— Закончу дела на кухне. — Я набросил на нее старое лоскутное одеяло. — Отдохни немного. Я скоро вернусь.
Проходя через комнату отдыха, я услышал, как Арчер и Ди разговаривают в одной из комнат. Я тормознул уже на полпути туда, выругавшись себе под нос: Ди тоже нужно с кем-то поговорить. Просто я хотел, чтобы это был не он.
Я долго стоял в темном коридоре, таращась на старомодные деревянные панели, пока не заставил себя вернуться в кухню.
Ди не возьмет его в «Олив Гарден». Это недопустимо.
Схватив мокрое кухонное полотенце, я кинул его на стол и убрал грязь после Люка. Спагетти и его неумение есть аккуратно сочетались не очень хорошо. Закончив, я взглянул на часы. Почти полночь.
— Ты солгал Кэт.
Я обернулся на звук голоса брата, уже зная, о чем он говорит.
— Ты бы сделал то же самое.
— Да, но рано или поздно она узнает.
Взяв со столешницы бутылку воды, я осторожно подбирал слова.
— Меньше всего я хочу, чтобы она узнала прямо сейчас о том, что ее лицо показывают во всех национальных новостях. Она же не будет беспокоиться о себе и о том, как придется из этого выпутываться. Она будет сходить с ума из-за своей мамы. А что сейчас мы можем сделать? Ничего!
Доусон оперся о стойку и сложил на груди руки. Он уставился на меня, а я — на него. Понимая, что означает этот взгляд, насупленные брови и решительно сжатые челюсти, я вздохнул.
— Ну?
— Я знаю, о чем ты думаешь.
Я забарабанил пальцами по бутылке с водой.
— Неужели?
— И почему ты вдруг решил заняться домашним хозяйством. Ты сомневаешься в правильности того, что затеял.
Я долго не отвечал.
— Да, я задаюсь таким вопросом.
— Это не только ты. Это мы все. Мы все сделали это.
Доусон остановился, глядя в окно над раковиной в темную пустоту, окружавшую дом.
— Я бы сделал то же самое снова.
— Да? Зная, что Эш и Эндрю умрут?
Звук их имен отозвался во мне острой болью.
Он пробежал рукой по волосам.
— Не думаю, что ты ожидаешь от меня ответа на этот вопрос.
Я кивнул. Мы ответили бы на этот вопрос одинаково. Что это говорит о нас?
Доусон тяжело выдохнул.
— Как, черт возьми, это могло случиться? Они были нашей семьей. Без них мир уже не будет прежним. Они не заслужили такой смерти.
Я потер челюсть.
— И Мэтью…
— Ублюдок Мэтью, — выплюнул брат, прищурив глаза.
Я отодвинул в сторону бутылку и посмотрел на Доусона.
— Мы сделали то же самое, брат. Мы рисковали жизнями людей, чтобы спасти Ди и девчонок.
Он покачал головой.
— Это другое.
— Да?
Доусон ответил не сразу, помолчал.
— Что ж, тогда и мы ублюдки.
Я сухо усмехнулся.
— Да, и мы.
Он посмотрел на меня, и его губы скривились.
— И что же мы собираемся делать?
Я открыл рот, но снова рассмеялся.
— Черт побери, кто это знает? Думаю, мы должны подождать и посмотреть, каковы будут последствия. Мне нужно придумать, как сделать так, чтобы Кэти выглядела невинной жертвой. Она не может прятаться вечно.
— Никто из нас не может, — мрачно проговорил он. А потом добавил: — Я бы заплатил большие деньги, чтобы узнать, что сейчас думают Старейшины.
— Это несложно. Вероятно, они хотят наши головы.
Доусон пожал плечами и надолго замолчал. Что бы он ни собирался сказать, я знал — он полон сомнений.
— Знаю, сейчас не лучшее время, — решился он. — Черт, не уверен, что для этого вообще существует правильный момент, но, кажется, после того, что произошло с Эш и Эндрю, я должен вообще помалкивать.
Мои мышцы напряглись.
— Просто выкладывай начистоту.
— Ладно. Хорошо. Мне и правда нужно сказать об этом тебе, потому что… ну, я считаю, что кто-то кроме нас должен узнать.
Верхняя часть его скул вспыхнула, а я абсолютно не представлял, к чему он ведет этот разговор.
— Особенно когда это становится все более заметным и…
— Доусон.
Он сделал глубокий вдох и сказал два слова, которые взорвали мой мозг:
— Бет беременна.
Я открыл рот, но слов не было. Вообще никаких.
— Да, именно так, она беременна, — торопливо добавил Доусон. — Вот почему она сильно уставала и я не хотел, чтобы она что-либо делала в Вегасе. Слишком рискованно. И путешествие действительно утомило ее, но… но да, у нас будет ребенок.
Я уставился на него.
— Черт…
— Знаю. — Его лицо расплылось в улыбке.
— …подери, — закончил я, потом покачал головой. — То есть я хочу сказать — поздравляю.
— Спасибо.
Он переступил с ноги на ногу.
Я чуть не спросил, как Бет забеременела, но вовремя остановился, до того, как задал этот дурацкий вопрос.
— Ох. У вас… у вас будет ребенок?
— Да.
Я схватился за край столешницы. Ошеломленный новыми сложностями нашей жизни, я мог думать только о тех детях в «Дедале» — об Истоках. Дети мужчин-Лаксенов и женщин-гибридов — такая редкость, что если в «Дедале» узнают об этом…
Я не смог закончить мысль.
Доусон испустил дрожащий вздох.
— Слушай, не молчи, пожалуйста.
— Э… какой… какой у нее срок?
Кажется, в обычных обстоятельствах люди спрашивают именно об этом.
Его плечи расслабились.
— Около трех месяцев.
Проклятье, должно быть, у них была чертовски страстная встреча после разлуки.
— Ты зол, да? — спросил он.
— Что? Нет. Я не злюсь. Просто не знаю, что сказать.
Я все думал о том, что через шесть месяцев у нас появится младенец, способный поджарить мозг одной лишь силой мысли, если не получит свою игрушку.
— Просто я этого не ожидал.
— Так же, как и я или Бет. Мы не планировали. Просто… так случилось. — Он заметно волновался. — Я думал, что заводить ребенка в таком возрасте не очень разумно, но так случилось, и мы сделаем все возможное. Я… я уже люблю его больше всего на свете.
— Его?
Доусон улыбнулся неловко и радостно.
— Ребенок может оказаться и девочкой, но я зову его «он». Это сводит Бет с ума.
Я выдавил улыбку. Казалось, ему ничего не известно о существовании Истоков. Возможно ли, что и Бет тоже ничего о них не знала? Если так, они понятия не имели, кого собирались принести в этот мир. Я начал что-то говорить, но оборвал себя. Сейчас не время.
— Я понимаю, будет трудно, — продолжил он. — Мы не можем пойти к нормальному врачу. Я знаю это и прихожу в ужас.
— Эй. — Я шагнул к нему и сжал его плечо. — Все будет хорошо. Бет и… и малыш будут в порядке. Мы найдем выход.
На лице Доусона появилась улыбка облегчения.
Я не представлял, как мы собираемся выпутываться, но женщины рожали детей с незапамятных времен и без всяких докторов. Не так уж это и сложно, наверное? Тем не менее от таких мыслей мне хотелось заехать самому себе в ухо.
Рождение детей пугало меня до смерти.
Мы поговорили еще немного, и я пообещал хранить тайну. Они были не готовы поделиться новостью со всеми, и я мог это понять. Мы с Кэт тоже никому не говорили о том, что в некотором смысле поженились.
Брак.
Дети.
Инопланетяне в Вегасе.
Долбаный мир подходил к концу.
Все еще не придя в себя от потрясения, я направился в гостиную. Там я остановился перед диваном, где калачиком свернулась Кэт — одеяло сбилось в кучу под подбородком. Она спала.
Опустившись рядом, я осторожно поднял ее и заключил в объятья, ее ноги вытянулись и переплелись с моими. Она шевельнулась, перекатилась на бок, но не проснулась.
Несколько часов я таращился в темноту за окном.
Самым важным сейчас было продумать свои дальнейшие шаги. Не просто убежать и спрятаться. Черт возьми, спрятаться будет почти невозможно. Теперь мир знал о нас. С этого момента и дальше ситуация становилась бы только опаснее.
А через несколько месяцев у нас появится ребенок, о котором нужно заботиться, — ребенок, способный причинить любые разрушения.
Мы должны были что-то сделать. Мы должны были защититься, изменить будущее — иначе его просто не будет ни для кого из нас.
Я провел рукой по спине Кэт, обхватив ладонью ее затылок. Наклонив голову, прижался губами к ее лбу. Она сонно пробормотала мое имя — грудь стиснуло от силы эмоций, которые я испытывал к ней. Я откинулся к спинке дивана и долго смотрел в темное окно.
Неопределенность завтрашнего дня нависала, как грозовая туча, но существовало кое-что — я был абсолютно уверен — более зловещее, нежели поджидавшая нас неизвестность.
За нами будут охотиться и люди, и Лаксены.
И если они думали, что открыть миру правду — самое экстремальное из того, что я мог совершить, защищая тех, кого люблю, то они ничего не понимали.
Они понятия не имели, на что я действительно был способен.
