В Ленинграде на протяжении ряда лет функционировал консультационный центр «Служба семьи», и в нем, естественно, работал сексопатолог. Не сразу, не в одночасье, преодолевая естественную стеснительность клиентов, служба сексопатолога постепенно завоевала в городе известность и приобрела популярность.

Нам, россиянам, со времен царя Гороха и почти до наших дней выросшим в полной безграмотности в области секса, нелегко переступить порог кабинета такого специалиста, не просто объяснить причину своего прихода. Чтобы преодолеть стеснительность, пациенты ведут себя по-разному: от глубокой замкнутости до развязности и бравады, что еще больше подчеркивает, как трудно им начать разговор. Исключения из этого правила случаются редко. Об одном из них, как о курьезном явлении, мне недавно рассказал знакомый сексолог.

Однажды в разгар рабочего дня порог его кабинета переступил мужчина сорока пяти — пятидесяти лет в коричневом не новом и довольно мятом костюме, в темной рубашке, но с галстуком. В руках у него был светло-коричневый толстый портфель, как оказалось позже, плотно набитый деловыми бумагами. Закрыв за собой дверь и поздоровавшись, мужчина на ходу взглянул на часы: очевидно, дорожил своим временем. Затем, подсаживаясь к столу, он поставил портфель на колени, щелкнул замком, извлек из его недр объемный потрепанный блокнот, достал вечное перо и заявил, что он дизайнер. Согласитесь, для посетителей сексопатолога начало не очень типичное. А объяснялось это просто: клиент не собирался делиться личными сексуальными проблемами, да и вряд ли они его беспокоили. Поводом для обращения за консультацией послужили интересы заказчиков учреждения, в котором он работал.

Его строительная фирма возводила дачные домики. По требованию богатого заказчика в одном из помещений сдаваемого под ключ сооружения строители должны были оборудовать «комнату любви». Посетитель хотел узнать, как должна она выглядеть. В научной литературе, изданной на русском языке, об этом не было ни слова. И, как выяснилось, этого не знали даже опытные сексологи. Между тем наши четвероногие, шести- и восьминогие, а также пернатые соседи по планете вопрос этот давно решили. Причем одной комнатой дело у них обычно не ограничивается. Чаще всего они возводят «храмы любви» и «дворцы бракосочетаний».

Такие постройки не являются прерогативой лишь высших существ. Ими пользуются даже букашки, которые не обладают большим умом или чувством прекрасного.

О водяных пауках серебрянках наслышаны многие читатели. Эти небольшие пауки строят из паутины подводные дома, натаскивают туда «в рюкзаках» с поверхности воздух и проводят в них большую часть своей жизни. Однако мало кому известно, что самцы серебрянки не довольствуются одним домом, а возводят четыре вида построек. Они, как члены императорской семьи Романовых, пользуются «летним» и «зимним дворцами», мызой для линьки, чтобы в ней без помех сбросить ставшие тесными одежды, имеют виллу, где они в полном одиночестве готовятся к спариванию, выделяя сперму, а затем, набрав ее в специальный «шприц», отправляются в «летний дворец» паучихи, чтобы осеменить невесту.

«Храмы любви» возводят и другие козявки, но самые великолепные «дворцы» сооружают тропические птицы шалашники. Эти удивительные и пока плохо изученные пернатые обитают на острове Новая Гвинея и в Северной Австралии. Сейчас известны 18 их видов. Когда у нас на севере начинается зима, в опустевших полях и лесной глухомани гуляют снежные вьюги, в Южное полушарие приходит весна — время сватовства и свадеб. Весной самцы 14 видов этих птиц начинают ремонтировать и украшать свои шалаши или закладывают фундаменты новых построек, которые потом будут похожи на шатры восточных цариц.

По особенностям конструкции сооружения шалашников можно разделить на четыре основных типа. Самые примитивные представляют собой лишь небольшую площадку, удачно вписывающуюся в окружающий микропейзаж, с которой тщательно удалены все травинки. Хозяева устилают площадку лишайниками, и каждый украшает ее на свой вкус: зубчатоклювый шалашник раскладывает на ней ярко-желтые листья, а шалашник Арчибальда — кучки белоснежных раковин сухопутных моллюсков.

К двум другим типам относятся шалаши, имеющие центральную опору и окруженные двориком. Они могут достигать в высоту полутора метров и кажутся такой небольшой птице — значительно меньше вороны — небоскребами. У других центральный шалаш невелик, зато стенки дворика достаточно высоки.

Наконец, золотой шалашник строит две конические башенки вокруг близко расположенных молодых деревьев. Непременным атрибутом такого сооружения является горизонтальная ветвь, соединяющая оба шалаша, как коридор.

Постройки остальных шалашников напоминают проходы между двумя высокими заборами, сплетенными из ветвей. У одних видов птиц коридор короткий, у других — более длинный, у третьих это два пересекающихся прохода. Сами постройки — шалаши, стенки и примыкающие к ним площадки — хозяева украшают кто как может: блестящими надкрыльями жуков, красивыми камушками, раковинами, яркими плодами, ягодами, листьями, перьями, цветами, даже высаживают на крыши шалашей живые орхидеи. И конечно, используют все яркое и блестящее, что осталось в природе после человека: предметы бижутерии, пуговицы, яркие пробки и стекляшки от разбитых бутылок, пачки из-под сигарет и детские игрушки — всего и не перечислишь. Мало того, некоторые наиболее одаренные строители окрашивают угольной пылью или синим соком плодов внутренние стены своих построек. А чтобы самки знали, где находится резиденция жениха, самцы начинают петь, оповещая обитателей ближайших окрестностей о своем существовании.

Сооружения шалашников не предназначены для жилья. Их следует считать «дворцом бракосочетаний», но с более широкими функциями, чем принято у людей, так как именно здесь происходит и знакомство невесты с женихом, и ритуал сватовства, а если оно успешно, здесь же совершается «обряд бракосочетания» и происходит таинство первой и единственной непродолжительной брачной «ночи». Слово «ночь» взято в кавычки неслучайно: все, естественно, происходит днем.

Успех сватовства самцу не гарантирован. Решение целиком зависит от самки. Она не бросится на шею любому и не вступит в брачные отношения с первым встречным, даже если он ей и понравился. Разборчивая невеста познакомится еще с несколькими претендентами, но случается, что, обойдя в своей округе владения всех женихов и всех сравнив, она вернется к тому, с кем познакомилась вначале, недвусмысленно дав ему понять, что согласна на брак. В этом убедились ученые, подглядев у «дворца бракосочетаний», чем кончается сватовство их хозяев — 33 атласных шалашников.

Какими же критериями руководствуется невеста, делая свой выбор? Самки атласных шалашников мельче самцов и одеты более скромно. У них темно-зеленая спинка, а грудь и брюшко желтовато-белые, с мелкими темными пятнышками. Так же выглядят молодые самцы, но к шести годам, достигнув полной зрелости, облачаются в ярко-синий наряд. Синий цвет пользуется у шалашников особой любовью, и самки решительно отдают предпочтение более зрелым кавалерам, щеголяющим в таких нарядных одеждах. Казалось бы, все ясно: молоденькие самцы дам не интересуют. Но не будем делать поспешных выводов. Невеста, бросив беглый взгляд на расфуфыренного жениха, все свое внимание сосредоточивает на его постройке, на том, как она украшена.

«Дворец бракосочетаний» у атласных шалашников имеет вид довольно длинного коридора, направленного с юга на север. Площадка для приема невесты находится у его северного входа. Хозяин украшает ее желтыми соломинками и ярко-желтыми листьями. Здесь же могут быть голубые перья попугаев, синие и желтые цветы, блестящие надкрылья цикад. Крупные украшения, вроде раковины моллюсков и красивых камушков, укладываются ближе к краям площадки, чтобы они не мешали двигаться. В отдельную кучку у входа в коридор самец складывает более мелкие предметы. Они находятся здесь не для украшения. У них особое предназначение: это реквизит для предстоящего ритуала сватовства. Как только возле шалаша появляется самка, жених тотчас распускает свое роскошное оперение, выбирает из кучки у входа самый красивый предмет и, повернувшись к даме, начинает ритуал обольщения. Он периодически издает стрекочущие крики и в такт им взмахивает крыльями. Эти вспышки страстного восторга чередуются с минутами молчания, с невнятным бормотанием, фырканьем и имитацией голосов других видов птиц. Чем старше самцы, тем более сложные звуки они издают. Может быть, умудренный жизненным опытом жених высказывает гостье что-то интимное, что обольщает женское сердце.

Ну а дама? Если наблюдать за ритуалом сватовства со стороны, создается впечатление, что невеста больше интересуется сооружениями шалашника, чем самим женихом. Во всяком случае, она, не задерживаясь на площадке, отправляется в коридор и начинает дергать то за одну, то за другую веточку, видимо, проверяя прочность постройки. Только убедившись в добротности сооружения, самка начинает присматриваться к жениху. В любой момент, если разборчивой невесте что-то придется не по вкусу, она может прервать знакомство и больше сюда не вернется. Так чаще всего и бывает. Но если хозяин участка сумел затронуть женское сердце, гостья пойдет ему навстречу. При этом она не станет попусту тратить время на объяснения в любви или на ласку. Невеста просто присядет и наклонит голову к земле, давая тем самым согласие на заключение брака.

Свидание супругов скоротечно. Весь ритуал продолжается не более получаса, и самочка, наспех приведя в порядок оперение, покидает площадку перед «дворцом бракосочетаний», даже не оглянувшись на брошенного супруга. Подобный финал его не огорчает. Он надеется, что ему еще не раз повезет с какой-нибудь незамужней дамой. Самка же полностью удовлетворена своим визитом. До следующей весны она теряет всякий интерес к представителям сильной половины шалашников. Через несколько дней для нее настанет время отложить в загодя подготовленное гнездо два яичка, и начинается пора тяжелых, но зато приятных хлопот.

Итак, невеста совсем не безразлична к имуществу жениха, хотя она и не станет хозяйкой этой недвижимости, а значит, действует совершенно бескорыстно. Может быть, ей просто приятно, что заключение брака произойдет в изысканной обстановке самого шикарного «дворца бракосочетаний». Однако большинство зоологов считают, что с выбором жениха связана забота о детях, о их здоровье и благополучии. Будущая мать хочет, чтобы ее дети были сильными, умными и обладали способностями, необходимыми для достижения обеспеченной жизни, и надеется, что они будут в отца. Вот почему самки предпочитают заключать браки с женихами, уже достигшими зрелости. Если самец немолод и благополучно дожил до зрелого возраста, значит, он здоров, умен и расторопен. Ну а если к тому же сумел возвести приличный «дворец бракосочетаний», значит, он талантлив, обладает хорошим вкусом и необходимыми способностями, которые унаследуют их птенцы.

Качество постройки самца достаточно точно характеризует состояние его здоровья и положение в «обществе» шалашников, его ум и силу. «Дворец» сооружается не на один сезон, а на всю жизнь, и, пока ничто не нарушит привычного хода вещей, хозяин постройки каждую весну будет возвращаться к ней, ремонтировать, достраивать, модернизировать и украшать свой дом. Случись жениху приболеть, ему будет не до ремонта, тем более не до украшения постройки. Ведь за ней нужен постоянный уход. Необходимо регулярно удалять приносимый ветром мусор, заменять увядшие цветы, подгнившие плоды и ягоды более свежими и яркими, следить за тем, чтобы все оставалось на своих местах, заботиться о приобретении новых, более ценных украшений. А их не так-то легко раздобыть. Как правило, более красивые постройки бывают у самых старых самцов. Так, собственно, и должно быть, ведь они работали над «дворцом» не один год, у них было время обдумать «архитектуру» своего строения, выбрать и использовать самые лучшие материалы, а также позаимствовать идеи и удачные изобретения своих соперников. Самцы действительно наведываются на участки соседей и украдкой с пристрастием рассматривают чужое хозяйство. Возвращаются домой обогащенными не только удачными художественными решениями, но, если повезет, позаимствовав что-нибудь ценное из имущества соседа: синее перо, оловянного солдатика или белую раковину сухопутного моллюска.

Подобные частые кражи — важная, но не единственная цель взаимных визитов. Хотя воровство у шалашников очень распространено, но оно не главный повод, чтобы заглянуть тайком к соседу. Женихи, посещая чужую вотчину, озабочены не только тем, чтобы унести оттуда что-нибудь ценное, они мечтают в отсутствие хозяина чем-нибудь ему напакостить, испортить, а еще лучше — полностью разрушить чужую постройку. Это можно сделать прямо на глазах владельца участка, конечно, если он молод, не очень силен и не способен постоять за себя.

Старые самцы просто терроризируют молодежь. Ни один уважающий себя шалашник в летах не позволит ни молодому, ни уже возмужавшему самцу возвести «дворец бракосочетаний» вблизи границ собственного участка. Старики категорически не желают иметь у себя под боком соперников. Разрушение чужой постройки осуществляется с единственной целью — лишить соседа возможности обольстить самочек и сыграть свадьбу хотя бы с одной из них.

В отместку за подобный деспотизм представителей старшего поколения молодые самцы, измаявшись в бесплодных ожиданиях своей дамы, часами дежурят, затаившись у «дворца» более счастливого шалашника. И когда в это время его навестит странствующая невеста и сватовство пойдет у них на лад, конкурент-неудачник, улучив удобный момент, нападет на хозяина участка, стараясь отогнать его от невесты, а ее хорошенько припугнуть, и в конечном итоге расстраивает свадьбу.

Подобными беспардонными действиями грешат и пожилые самцы. Если их сосед вдруг разразится любовным стрекотанием, они подкрадываются к его владениям, терпеливо дожидаясь результатов сватовства, и, если дело пойдет на лад, сразу вмешиваются. Они, видимо, уверены, что опозоренная дама ни за что не вернется на место происшествия, тогда у победителя появится шанс завлечь ее в собственный «дворец бракосочетаний».

В общем, и по одежке, и по поведению, и по качеству «недвижимого имущества» можно с достаточно высокой степенью точности судить о том, обладателем хороших или плохих генов является его хозяин. Проведенное исследование показало, что для одних самцов сватовство более тридцати раз закончилось заключением брака, но другим женихам за весь брачный сезон ни разу не удалось соблазнить ни одной, даже самой молоденькой и неопытной самочки и сыграть хотя бы одну свадьбу. Чем прочнее постройка была у жениха, чем лучше она была украшена, тем чаще сватовство хозяина заканчивалось свадьбой. Когда орнитологи специально убирали все украшения «дворца бракосочетаний», заглядывавшие туда самки долго в нем не задерживались. И наоборот, если к не очень качественной постройке самца-неудачника добавлялись украшения, дамы начинали относиться к хозяину с большей благосклонностью.

Особенно большое впечатление производили на невест синие перья, редко попадавшиеся в той местности. Чем больше синих перьев было у владельца участка, тем больший интерес он вызывал у посетившей его невесты.

Чтобы не оставаться на весь сезон холостяками, молодые самцы идут на хитрость. Они затаиваются на участке более удачливых соседей и терпеливо дожидаются, когда владелец проголодается, почувствует жажду или у него возникнет еще какая-нибудь причина покинуть на время свои владения. Ведь увядшие и испортившиеся украшения «дворца» приходится постоянно менять. Тогда коварный юнец спешит занять чужое владение и ведет себя там как хозяин, а если в это время туда заглянет дама, из кожи лезет вон, чтобы ей понравиться, и иногда добивается такого успеха, о котором не смел и мечтать на собственной территории. Это лишний раз свидетельствует о том, какое значение при выборе дамами подходящих супругов имеет «недвижимое имущество» самца — постройки, которые он сумел возвести и украсить. Вот почему новоявленный хозяин в этом случае не предпринимает попыток разрушить чужую постройку, а, наоборот, старается в ней что-нибудь подправить или подкрасить ее стены.

Большинство зоологов убеждены, что при выборе женихов самки шалашников руководствуются холодным расчетом. Мне не хочется в это верить. Вряд ли в маленьких птичьих головках бродят умные мысли о передаче детям лучших качеств отцов — его ума и одаренности. Малюсенький птичий мозг не способен к подобным измышлениям. Я думаю, что у представительниц прекрасной половины птиц-архитекторов чисто эстетическое отношение к претенденту на роль супруга и их выбор — результат извечного стремления к прекрасному и совершенному.

Несомненно, любые произведения искусства, а «дворцы бракосочетаний» шалашников именно ими и являются, лучше всего раскрывают внутренний мир своих творцов. Может быть, именно такие качества жениха и покоряют невесту? Может быть, это все-таки любовь с первого взгляда? И если даже пернатые невесты предпочитают иметь дело с женихами талантливыми, умелыми, знающими, трудолюбивыми, обладающими эстетическим чутьем, то чего же можно ждать от девушек, мечтающих о собственной семье. Вряд ли им интересны лодыри, неучи, неумехи и бездельники. Нет! Такие юноши ни у кого не вызовут симпатии!