1
…шел я по одному делу, достиг некоего места, и предстало моим глазам нечто удивительное…
(Хорасанская сказка, XII― XIX вв.)
Туркмения ― солнечная, но гостеприимная страна…
(Из туркменской литературы эпохи развитого социализма)
ХОРАСАН, историч. область на Ср. Востоке, в сопредельных р–нах Туркм. ССР, Ирана и Афганистана. Значит, часть X. занимают Туркмено–Хорасанские горы…
(Географический энциклопедический словарь, 1989)
Сказители старинных дастанов, сладкозвучные соловьи, порхающие в садах прекрасных слов, хранители сокровищниц чудесных преданий ― все они рассказывают о том, что…
(Хорасанская сказка)
История эта началась совершенно неожиданно, и ничего необычного ей не предшествовало. Был жаркий майский день, и солнце над опустыненными холмами долины Сумбара палило вовсю. Трясясь в кузове старого «ГАЗа» и ощущая лицом горячий встречный поток воздуха, я думал о том, что за покатым невысоким хребтом, расположенным к югу от нас, уже Иран. Такой же, как эта часть Туркмении, если говорить о природе, почти такой же по укладу жизни людей, живущих вдоль границы, но формально заграничный, отгороженный от нас контрольной полосой и столбами с колючей проволокой.
От мыслей про условность придуманных человеком границ меня отвлекла переползающая через пыльную дорогу здоровенная гюрза в руку толщиной. Встреча с такой змеей в природе немедленно создает у меня приподнятое настроение. Увидеть гюрзу после полудня было необычно (ползать по солнцепеку слишком жарко), хотя в мае и возможно, ― период размножения.
Я забарабанил рукой по крыше кабины, Хыдыр–Ага затормозил. Соскочив с борта кузова, я на бегу соображал, что в брачный сезон рядом может оказаться и еще змея, а то и не одна, и старался внимательнее смотреть по сторонам. Но, пока я несся вприпрыжку к кусту держидерева, к которому проползла гюрза, она уже исчезла, еще раз заставив меня испытать знакомое уже ощущение: все вокруг ― это их дом, а не наш. Всякий раз, когда мы не прибегаем к силе, они здесь решают, а не мы, надо нам встречаться или нет. Потоптавшись впустую вокруг колючего прозрачного кустика, я вернулся на дорогу и, придерживая бинокль на груди и магнитофон на поясе, полез назад в кузов. В этот момент все и произошло.
Согласитесь, это очень интересно, как некоторые мгновения отпечатываются в памяти, ― словно фотографии, которые, будучи однажды снятыми, потом годами висят над столом перед глазами. Так получилось и на этот раз. Зацепившись руками за шершавый борт грузовика, я поставил пыльный кирзовый сапог на горячее, пахнущее перегретой резиной колесо, подтянулся, чтобы запрыгнуть в кузов, и, когда солнце резануло поверх борта прямо по глазам, инстинктивно отвернул голову и в этот момент увидел двух птиц.
