28

– Валя, вставай, время уже обеденное, – сказала Олеся, расталкивая друга.

– Оставьте меня в покое, я еще не до конца выспался, – буркнул тот, поглубже зарываясь в подушку. – У меня голова кружится, – простонал он. – Наверное, давление поднялось… на нервной почве, о-о-х!

– Ну и враль же ты, Кадкин, поднимайся сейчас же!

– Ма шер, не будь такой жестокой, дай мне еще немного поваляться, – проныл тот. – Мне нужен всего-то часик, и я буду свеж, как огурчик… с утренней росой… на грядке.

– Валь, все уже собрались в столовой. Нехорошо заставлять людей ждать.

– Обедайте на здоровье, я потом поем.

– Ладно, даю тебе еще полчаса, а потом, держись, окачу тебя холодной водой, чтобы ты сразу проснулся, – засмеялась Олеся, направляясь к двери.

Она прошла в комнату, где расположились близнецы, и посмотрела на спящего Дениса.

– Бледность сошла, это уже хорошо, – прошептала девушка. – Приготовлю отвар из трав, напою его, как только он проснется.

– Как он? – спросил Сергей, заглядывая в комнату.

– Все нормально, спит, – ответила Олеся. – Пошли обедать, я голодная, как волк.

– Пошли, там уже все собрались, кроме Валентина.

– Его мне не удалось поднять, он вцепился в одеяло, как черт в грешную душу, – хихикнула девушка. – Я дала ему полчаса форы на раскачку. От шерифа вестей нет?

– Я ему позвонил, он обещал зайти часикам к пяти. Сказал, что с новостями явится.

– Это радует, – вздохнула Олеся. – Я так устала за эту ночь, ты даже не представляешь, насколько. Поспать удалось всего три часа, но облегчения это мне не принесло, даже наоборот, только голова разболелась.

– После бессонной ночи всегда так бывает. Слушай, как же здесь муж Фаты оказался? Ты ведь мне говорила, что она тайком от него сюда приехала.

– Ой, и не спрашивай, – махнула рукой Олеся. – Нарочно не придумаешь, Санта-Барбара отдыхает! Я тебе потом все расскажу, после обеда.

Через два часа Олеся вспомнила про Валентина и снова пошла к нему в комнату. Увидев, что тот и не думал вставать, она грозно нахмурилась.

– Ты почему до сих пор в постели валяешься? – строго спросила она. – А ну немедленно вставай! И не вздумай снова врать, что у тебя давление, головокружение и, вообще, критические дни.

– Встаю, встаю, не кричи, – сморщился тот, выныривая из-под одеяла. – Не смотри на меня! От недосыпания я ужасно выгляжу.

– Скорее от пересыпания, – фыркнула Олеся. – Посмотри на часы, время к ужину приближается, а ты все дрыхнешь.

– У меня ужасно болит голова, – простонал тот.

– Вот поэтому и болит, что в такое время спать не рекомендуется.

– Ма шер, Олесенька, сделай что-нибудь…

– Что тебе сделать?

– Ну, помнишь, ты говорила что-то про боль-хворобу? Убери ее от меня, умоляю!

– Надо же, запомнил, – засмеялась Олеся. – Ну, давай, клади свою голову вот сюда, ко мне на колени, – велела она, присаживаясь на кровать. Девушка положила ладони на лоб Валентину и, прикрыв глаза, начала читать заговор.

– Какой кайф! – прошептал тот. – Век бы так лежал и балдел… Почему ты раньше не делала этого?

– Тш-ш!

– Ну да, ну да, продолжай.

– Ну, вот и все, – улыбнулась ему Олеся через пять минут. – Как самочувствие?

– Отлично, – ответил Валя и бодренько вскочил с кровати. – Как я выгляжу?

– Ужасно, – сморщила носик Олеся. – Шучу, шучу, ты прекрасно выглядишь, – засмеялась она, увидев, как скуксилось лицо друга. – А когда примешь водные процедуры, совсем засияешь. Как огурец с грядки, умытый утренней росой.

– О, смотри-ка, к нам шериф чешет на пару с каким-то мужиком, – сообщил Валя, подбегая к окну.

– Правда? – обрадовалась Олеся. – Ну наконец-то! Сергей сказал, что Юрий Иванович обещал сообщить нам сегодня какие-то новости по поводу винтовки.

– Тогда я бегу в ванную, приведу себя в порядок, – засуетился Валентин. – Скажи господину шерифу, чтобы без меня не начинал.

Олеся поторопилась выйти из комнаты, чтобы встретить гостей, а Валя опрометью бросился наводить красоту.

– Здравствуйте, Юрий Иванович, – улыбнулась Олеся, выходя на крыльцо. – Ждем вас с нетерпением!

– Доброго здоровья, хозяюшка, – кивнул тот. – Вот привел к вам гостя.

– Мы гостям всегда рады, проходите в дом.

– А может, лучше в беседку пойдем? – предложил шериф. – Погода замечательная, зачем нам в духоте сидеть?! Сергей-то здесь?

– Да полчаса тому назад был тут, – ответила Олеся, оглядываясь по сторонам. – А сейчас я его что-то не вижу…

– Ну ладно, я пока тебе документы верну, которые Сергей мне отдал для проверки, – сказал Юрий Иванович и, вытащив паспорта парней из нагрудного кармана рубашки, протянул Олесе. – Ну, что я могу сказать? Паспорта подлинные, принадлежат именно тем людям, которые в них и указаны. Адрес тоже проверили, там все чисто. Это все, что я могу сказать.

– Спасибо вам большое, Юрий Иванович, – сказала Олеся. – Больше ничего и не нужно.

– Я так понимаю, эти ребята твои родственники?

– Да, младшие братья, – с гордостью сообщила Олеся.

– Надо же, как в жизни бывает, – хмыкнул шериф. – Ну и как они? Нормальные хоть парни?

– Хорошие, – улыбнулась Олеся. – Я до сих пор в себя не могу прийти! Ведь я думала, что совсем одна осталась на всем белом свете, а тут сразу два брата, фантастика!

– О, вы уже здесь? – спросил Сергей, торопливо приближаясь к дому. – А я в магазин сбегал, кое-какие продукты купил, – показал он на огромный пакет. – Потом еще разок на машине съезжу, нужно затариться как следует, народу-то полный дом.

– Я смотрю, ты совсем сюда переселился? – хохотнул шериф. – Ну, и правильно! Дело молодое, что уж там?!

– Эй, эй, это совсем не то, что вы думаете, – возмущенно возразила Олеся. – Сережа просто помогает нам… как друг.

– Ну, ясное дело… как друг, – пожал шериф плечами, хитро поглядывая на молодого человека. – Раз все в сборе, идемте в беседку, поговорим.

– Как это все? – выдохнул Валя, поспешно выбегая из дверей. – А про меня вы забыли?

– Ну как же про тебя забудешь! – засмеялась Олеся. – Вот теперь все в сборе, пошли.

– Юрий Иванович, а Михаил тоже имеет какое-то отношение к нашему разговору? – осторожно поинтересовался Сергей и заметил, как Михаил вжал голову в плечи.

– Самое прямое, – хмуро сообщил шериф, бросив строгий взгляд на мужчину. – Вы даже и представить себе не можете, насколько близкое!

– Очень интересно, – пробормотал Сергей. – Миша, ты что-то натворил?

– Не торопись, сейчас все узнаешь, – вместо Михаила ответил шериф. – Пошли в сад, в беседку, разговор у нас будет серьезный, а, как известно, у стен тоже сеть уши, – бросил он взгляд на дом.

– Как интригующе звучит! – хихикнул Валя и тут же получил подзатыльник от Олеси. – Ма шер, что ты себе позволяешь? – обиделся молодой человек. – Что за дикие манеры? Ты же княжна!

– Замолчи, если не хочешь остаться на бобах, – шикнула та. – Вот закрою тебя в кладовке, будешь там сидеть и умирать от любопытства, а мы тем временем узнаем все новости.

– Так нечестно! Это несправедливо, – проворчал Валентин. – Как подставлять свою грудь под пули, так все Валя, а как услышать разгадку, так Валю в кладовку? Ты не права, ма шер! Я не позволю…

– Замолчи, балаболка, топай давай, – засмеялась Олеся, подталкивая друга в спину.

Когда вся компания наконец добралась до беседки, народ расселся на лавочке, вокруг стола, и друзья с нетерпением уставились на шерифа. Тот неторопливо снял фуражку, вытащил из кармана носовой платок и вытер вспотевший лоб.

– И когда только эта жара спадет? – вздохнул он. – Да еще и дождь ночью прошел, теперь парит немилосердно.

– Да уж, гроза сегодня была, что надо, – поддакнул ему Валя. – Грохотало так, что я думал, стены дома обрушатся. Не тяните, господин шериф, мы умираем от нетерпения услышать от вас последние новости, – не выдержав, высказался он, за что был награжден неодобрительным взглядом Олеси. – А что я такого сказал? – возмутился молодой человек. – Как что, так сразу Валя виноват.

– Не ругайтесь, все правильно, – тяжело вздохнул шериф. – Я прекрасно понимаю ваше нетерпение, только… Ох, Михаил, Михаил, и как же тебя угораздило? Ведь я же тебя еще пацаном помню и, как теперь быть, ума не приложу!

– Юрий Иванович, в чем дело? – спросил Сергей. – При чем здесь Михаил? Я ведь думал, что вы пришли нам о винтовке рассказать, а вы…

– Да в том-то все и дело, что именно о ней я и хочу побеседовать, – нахмурился тот. – Только даже и не знаю, с чего начинать и как про такое рассказывать.

– Начните с того, кому эта винтовка принадлежит, – подсказал Сергей. – Хотя тут и думать не надо, и так понятно – ему, Михаилу, – проворчал он. – Ну, а если так, то пусть он сам все и объяснит. Ты слышал, Миша? Давай, колись! – велел ему Сергей.

– А что колись? Да, это моя винтовка, но я ничего плохого не замышлял, – мрачно ответил Михаил.

– Если не замышлял, тогда зачем ты самострел соорудил в камышах, на пруду? Ты что, не знал, что Леся с Валентином туда каждое утро приходят уток кормить?

– Вот именно, каждое утро, как часы, – вставил свое слово Валя. – Я ведь чуть не погиб из-за вас! Вы знаете, что за такие дела полагается? Ну-ка, Серж, наподдай этому «охотнику», блин! Да так, чтобы у него ушки зааплодировали!

– Да я понятия не имел, что вы там этих уток подкармливаете, вот тебе крест! – размашисто перекрестился Михаил.

– Значит, тебе просто дичинки захотелось? Утятинки решил отведать? – ехидно спросил Валя.

– На хрена мне ваша утятина сдалась? – взвился Михаил. – Мне свою птицу девать некуда! Полный двор – и утки, и гуси, и кур целый миллион бегает. Я на лису самострел соорудил!

– На какую лису?! – округлил Валя глаза. – Ма шер, ты слышала, тут, оказывается, лисы водятся! А сколько их здесь? На шубку хватит?

– Кадкин, прекрати паясничать, – шикнула та. – Продолжайте, Михаил, мы вас внимательно слушаем.

– Это началось еще зимой, – заговорил тот. – Повадилась рыжая ко мне в курятник лазить! Как ночь, так то курицы, то утки или гуся недосчитаюсь. Стал я ее выслеживать, довел до самого леса, а дальше никак. Снегу много, да он еще и рыхлый. Хоть я и на лыжах ходил, а все равно по пояс проваливался, приходилось мне возвращаться ни с чем. Так я и не смог ее нору обнаружить, не везло мне, хоть ты тресни. А птица-то все пропадает и пропадает! А к весне эта шельма уже не просто таскала их, она еще возьмет и придушит парочку. Ох и разозлился я на нее, сил нет! Уже только летом я ее выследил, она к вам на пруд начала бегать. Туда утки дикие прилетели, так вот она встанет на мостик и смотрит на них. Достать не может, глубоко, а свою затею оставить не хочет. А я гляжу, у ваших уток уже и молодняк появился. Ну, думаю, держись, бестия рыжая, я тебя все равно достану! Я и решил соорудить самострел из своей винтовки. Все рассчитал, все вымерил, как положено, она бы точно попала под пулю.

– Теперь понятно, куда селезень делся, – проворчал Валя. – Рыжая плутовка его сперла.

– А зачем вы на дуло глушитель привинтили? – спросила у горе-охотника Олеся.

– Как зачем? Чтобы выстрела слышно не было, – откровенно признался Михаил. – Я же понимал, что этот пруд на частной территории находится, и, естественно, не хотел неприятностей. А отказаться от своей затеи подстрелить эту рыжую нахалку я не мог. Уж так она меня достала, так достала, у меня даже бессонница началась!

– А откуда у вас глушитель?

– Так ведь я охотник, как же без него?! – пожал плечами Михаил. – Вон, хоть у Сергея спросите, мы частенько с глушителем на охоту ходим… правда, когда еще сезон не открыт, – сморщился он, с опаской посмотрев на шерифа. – А что такого-то, Юрий Иванович? Все мы не без греха.

– Речь-то сейчас не об этом, Михаил, – махнул рукой тот. – За стрельбу в закрытый сезон пусть вас егерь наказывает, это не мое дело. У меня другая забота, что мне с тобой теперь делать?! Ведь ты мог человека убить, ты это понимаешь? Это же преступление, оставлять самострел на частной территории. Тебя, мил дружок, за это в тюрьму могут посадить, если Олеся Викторовна напишет заявление.

– Олеся Викторовна, вы собираетесь на меня жаловаться? – испуганно спросил девушку Михаил. – Меня ж тогда точно посадят! Припаяют статью – покушение на жизнь. Матерь Божья, это ж лет десять, не меньше! А как же мои пацаны? Ведь их у меня трое, мал мала меньше. А жена? Она же не работает, с детьми сидит… Как же они без меня жить-то будут?!

– Успокойтесь, Михаил, – болезненно сморщилась Олеся. – Никто никакого заявления писать не собирается. У меня нет к вам претензий.

– Правда? – несказанно обрадовался тот. – Господи, дайте я вас расцелую, – кинулся он к девушке, но наткнулся на широкую грудь Сергея.

– Но-но, полегче, без поцелуев обойдешься, – рявкнул он. – Ишь, какой прыткий.

– Ладно, ладно, не ревнуй, я же по-дружески, в знак благодарности, – обиделся Михаил. – Олеся, я вам так признателен, огромное вам спасибо, – сыпал словами он, прижимая руки к груди. – Да я за вас… Да я для вас… Что хотите сделаю, только попросите!

– Настреляйте ей чернобурок на шубку, – подсуетился Валя. – Сможете?

– В наших местах чернобурка не водится, – растерялся Михаил.

– Это ничего, нам и рыжая сгодится, – нагло улыбнулся Валя.

– Кадкин, прекрати немедленно! – прикрикнула на друга Олеся. – Мне ничего не нужно, Михаил, просто поймайте ту лису, чтобы она больше моих уток не беспокоила, да и вашу птицу тоже. И, конечно же, больше так не делайте, я ваш самострел имею в виду, и мы в расчете.

– Я эту бестию голыми руками поймаю и к вашим ногам брошу, клянусь, – пообещал тот. – Я теперь ночей спать не буду, сутками напролет стану ее сторожить и обязательно сцапаю, вот увидите. Ну, держись, зараза такая, я тебе покажу, как меня под статью подводить! – потряс он кулаком в воздухе.

– Спасибо вам, Олеся, – хмуро произнес шериф. – От всей души. Второй раз вы человека от тюрьмы спасаете, и низкий вам за это поклон.

– На здоровье, Юрий Иванович, – улыбнулась та. – Все мы люди, каждый из нас может ошибиться, верно?! Главное, что все обошлось, остальное суета.

– Ну вот как, оказывается, все замечательно получилось, – радостно подвел итог Валя. – Не так страшен черт, как его малюют… ой! – Он зажал рот рукой и округлившимися глазами посмотрел на Олесю. – Ма шер, ты помнишь?

– Вот это да! Ай да Веда, ай да молодец, – от всей души захохотал Сергей.