23

Все собрались в столовой и расселись за большим столом. Олеся достала из шкафа рюмки, спиртное и конфеты.

– Закуски, к сожалению, у нас никакой не осталось, кроме конфет, – улыбнулась она, бросив смеющийся взгляд на Фату. – А местный магазин по ночам не работает.

– Можно подумать, что если бы он работал, ты бы туда побежала! Да в такую непогоду хороший хозяин даже собаку не выгонит из дому, – фыркнул Валя.

– Ничего страшного, конфет вполне достаточно, – отозвался Илья Дмитриевич, разливая коньяк по рюмкам. – Они и к чаю хороши, и к спиртному подойдут как нельзя лучше. Не волнуйтесь, Олеся, все нормально. Мы же тут собрались не для того, чтобы есть, а всего лишь желая чуть-чуть выпить и расслабиться.

Фата, ни с кем не чокаясь, опрокинула предложенную ей рюмку коньяку и провозгласила:

– После первой и второй перерывчик небольшой! Наливайте, доктор, еще! Чтобы снять стресс, одной рюмки маловато будет. Так я сегодня переволновалась, так переволновалась, вспомнить страшно… О-ох, хорошо пошла! – с удовольствием причмокнула она губами, опорожнив вторую рюмку. – Я ведь сюда по важному делу приехала, а у вас-то очень страшные дела тут творятся. Не думала-не гадала, что попаду в такую жуткую переделку!

– Она, оказывается, не только обжора, но еще и алкоголичка, – тихо проворчал Валя. – Лесь, чайник скоро вскипит?

– Да-да, наверное, он уже вскипел, сейчас принесу, – Олеся поднялась со стула и пошла в кухню.

– Сначала они довели меня до икоты спиритизмом своим. У них тут духи запросто по всему дому разгуливают, представляете?! – изливала Фата душу доктору. – Потом среди ночи их черный котище меня до смерти перепугал. Ведь я же подумала, что это был домовой! А если бы у меня сердце разорвалось? А если бы инфаркт, что тогда? Не успела я успокоиться – гроза началась, да такая, что я чуть не померла от страха, – продолжала жаловаться великанша, не забывая вливать в себя коньяк. – Ты уже сосчитал, сколько я стрессов за одни сутки получила? Нет? Вот и я не могу сосчитать, для этого пальцев на руках и ногах не хватит… Чего сидим? Наливай, не стесняйся! А у меня ведь, мил человек, и так нервы на последнем пределе… да ты наливай, наливай! Я не хочу быть черной вдовой. Не хочу еще одного мужа похоронить! Будем здоровы, доктор. Это ничего, что я вот так по-свойски, на «ты», к тебе обращаюсь? – спросила она и, не дожидаясь ответа, понеслась дальше: – Ты тоже не тушуйся, мы люди простые, в академиях не учились, так что смело можешь меня Фатой звать. Вот ты человек ученый, доктором служишь, значит, можешь мне ответить… Можешь или нет?

– Смотря что вас интересует? – врач пожал плечами, осторожно отодвигая свой стул от стула великанши.

– Очень простой вопрос! Если человек живет в постоянном стрессе, так ведь и до психушки недалеко, верно?

– Стресс – это плохо, конечно, – уклончиво ответил Илья Дмитриевич, вновь пожимая плечами. – Но я думаю, что вам не стоит волноваться, мне кажется, у вас отменное здоровье. Я не прав?

– Не прав!

– И чем же вы больны?

– Когда мерещится незнамо что, это какая болезнь? Как она называется?

– А что вам мерещится?

– Ну вот сегодня, например… налей-ка мне еще рюмашечку… Да ты не жадничай, не жадничай, полнее наливай! О-ох, хорошо пошла! Да, так о чем я? А! Легла я спать, только свет выключила, гляжу, а в окне что-то странное мелькнуло. Встаю, подхожу, выглядываю и вижу… ни за что не поверишь! – пьяно хихикнула Фата. – А ты никому не расскажешь?

– Нет, не расскажу, – улыбнулся Илья Дмитриевич.

– Я настоящее привидение увидала, вот те крест!

– Да ну? Не может такого быть, – изобразил удивление доктор. – И что за привидение? Чей это был призрак?

– Это был мой покойный муж, второй по счету! – зашептала Фата на ухо врачу, с грохотом придвигая свой стул поближе к нему. – Я его сразу узнала! Лица, конечно, не разглядеть было в темноте, но я все равно поняла – это он. А как же? Два года прожили бок о бок, как же не узнать? Не-е-ет, мил дружок, меня не проведешь! – погрозила она пальцем кому-то невидимому.

– И все же как вы могли его рассмотреть, если было темно?

– А вот так! Он всегда носил рубашки в цветочек. Любил именно в цветочек и никаких других не признавал.

– Это мог быть любой другой мужчина в такой же рубашке, – усмехнулся Илья Дмитриевич. – Почему вы вдруг решили, что это было привидение?

– Потому что обычные мужчины не растворяются в воздухе!

– А ваш, э-э-э, простите, покойный муж, растворился?

– Вот именно! – кивнула великанша. – А может, провалился?.. Наливай!..

Никто не обращал внимания на то, как шепчется эта парочка, каждый был занят своими разговорами.

Олеся принесла кипяток, заварку и разлила по чашкам чай. Присев рядом с Сергеем, она прошептала:

– Ты знаешь, Сережа, меня никак не покидает беспокойство…

– О чем ты?

– Я о том неизвестном человеке в цветастой рубашке. Началось с того, что он следил за мной и Валей, когда мы шли к пруду в то утро. Потом ты увидел, как он подглядывает за тобой и за Валей в окно. А теперь снова! Некто спрыгивает с забора, окружающего мой дом. Это говорит о том, что он был здесь и снова следил за нами.

– Откуда ты знаешь про окно?

– Мне Валя рассказал.

– Вот балалайка, а! – проворчал Сергей. – Велел же ему, чтобы он тебе пока ничего не говорил.

– Это почему? – возмутилась Олеся. – У вас есть от меня секреты?

– Просто я не хотел волновать тебя понапрасну.

– Событием меньше, событием больше, какая разница? – вздохнула Олеся. – Что это изменит? Как ты думаешь, кто это может быть? Почему он следит за моим домом? Что ему от нас надо?

– А ты не догадываешься?

– Ты полагаешь, это…

– Пока я не могу утверждать точно, но это очень похоже на то, о чем ты подумала сейчас, – вздохнул Сергей. – Как нарочно все. Теперь вот с Денисом проблемы и так не вовремя. Его в Москву нужно везти, а мне бы очень не хотелось оставлять тебя и Вальку без присмотра. Ну, как я могу уехать, когда знаю, что вам угрожает опасность? Даже и не знаю, что тут делать.

– Мне кажется, этот вопрос не должен обсуждаться в принципе, – нахмурилась Олеся. – Денису требуется профессиональная медицинская помощь, ты обязан отвезти его в больницу, и как можно скорее.

– Да я все понимаю, – тяжело вздохнул Сергей. – Только и ты должна понять, неспокойно у меня на душе.

– Не волнуйся, все будет нормально. Ты же постараешься побыстрее приехать, правда?

– Никогда не думал, что когда-нибудь пожалею о том, что у меня нет вертолета, – засмеялся молодой человек. – Лесь, может, ты тоже с нами поедешь?

– А как же Валя? Он ни за что не останется здесь один.

– Почему один? С ним Фата побудет…

– Тем более! – хихикнула Олеся. – Ты же видишь, как они «нежно полюбили» друг друга.

– Так еще ведь и Виктор останется, – указал Сергей на историка, увлеченно болтавшего с Максимом. – Так что все нормально! Думаю, Валентин не будет препятствовать твоей поездке.

– Как же, не будет он! – фыркнула Олеся. – Ты еще очень плохо знаешь Валю. Стоит мне только заикнуться о поездке, и он поднимет такой кипеж, что мама не горюй. Это он на людях любит петушиться, а так ты даже не представляешь, какой он уязвимый и ранимый, а еще излишне наивный. Его любой первоклассник запросто обведет вокруг пальца. От Виктора толку никакого, он все время на чердаке торчит, а Валя… он же, как дитя малое, требует постоянного присмотра. Чуть ослабишь бдительность, и он тут же что-нибудь натворит. Нет, Сережа, вы уж поезжайте вдвоем с Максимом, а мы здесь будем оборону держать.

– Как же все не вовремя! – повторил Серж. – Ну, тогда, если что, ты сразу звони Юрию Ивановичу.

– Хорошо, – кивнула Олеся. – Но будем надеяться, что все обойдется. Не хотелось бы лишний раз шерифа беспокоить, мы и так уже себе такую здесь репутацию в поселке заработали, что и говорить не хочется.

– Это точно, отличились по полной программе, – засмеялся Сергей. – Но ведь не по своей же вине?

– Мне кажется, что шерифу-то все равно, – вздохнула девушка. – Для него главное, во что это вылилось. А вылилось все, ты сам знаешь – в два трупа и в огромную шишку на голове у Воронина. Представляю, какими эпитетами шериф нас наградил после того, как я ему поведала историю с винтовкой! А теперь он еще должен выяснить, кому она принадлежит.

– Ты напрасно так плохо думаешь о шерифе, – возразил Сергей. – Юрий Иванович – мировой мужик. Естественно, он недоволен, что на вверенном ему участке вновь нарушено спокойствие, но он всегда честно и добросовестно относится к своим обязанностям. Я уверен, он сделает все, чтобы выяснить, кто похозяйничал на твоем пруду, и непременно найдет виновника.

– Твоими бы устами, да мед кушать, – заметила Олеся. – Только вряд ли твоему мировому мужику удастся это сделать.

– Почему ты так решила?

– Сергей, неужели ты не понимаешь, что если это действительно люди из ордена, никакой шериф никогда их не достанет, будь он хоть семи пядей во лбу? А в том, что это именно они, у меня теперь нет никаких сомнений. Этот человек в цветной рубашке не просто так вертится вокруг моего дома. Вон до чего дело дошло, практически до трагедии! Ведь Денис вообще мог погибнуть из-за этого «следопыта». В прошлый раз Виктор, теперь вот Денис… Нет, наверное, мне все-таки придется уехать отсюда, – нахмурилась Олеся. – Если я не сделаю этого, то кто-то опять пострадает, я не могу этого допустить. Мне кажется, это будет самым правильным вариантом. Как говорится – с глаз долой, из сердца вон. А чтобы они меня и в городе не доставали, я поступлю очень просто – возьму книгу и прилюдно ее сожгу, чтобы все об этом знали. Точно, так я и поступлю!

– Лесь, погоди горячиться-то, так нельзя, ты ведь сама говорила, что…

– И о чем это вы шепчетесь? – с любопытством спросил Валя, подойдя к Сергею с Олесей. – Я пропустил что-нибудь интересное?

– Любопытной Варваре нос оторвали, – огрызнулась девушка. – Слыхал об этой «трагедии»?

– Уж и спросить нельзя? – недовольно проворчал Валентин. – Когда тебе что-нибудь надо, так Валя твой лучший друг, а как секретничать, так сразу любопытная Варвара.

– Да может, мы о любви говорим, тебе такой вариант в голову не приходил?

– Правда? – оживился молодой человек, и его обиженное лицо мгновенно просияло. – Как это мило! И как?

– Что как?

– Ну, что там с вашей любовью, все в порядке? Ой, ребята, я так за вас рад, так рад… прямо не могу выразить, до какой степени! Я давно Лесе говорил, что ты, Серж, замечательный парень и прекрасный кандидат в мужья, – скороговоркой сыпал словами Валя, сияя, как начищенный самовар. – Очень надеюсь, что стану крестным отцом вашего первенца! И ваше свадебное путешествие я для вас спланирую сам. Будет очень романтично, я об этом позабочусь!

– Валь, может, успокоишься? – засмеялась Олеся. – Тебе слова нельзя сказать, ты сразу же ко всему цепляешься и раздуваешь из мухи слона. Мы пока что никакого свадебного путешествия не планируем. Да и о свадьбе речь не заходила.

– А вот это напрасно! – не сдался Валя. – Серж, дорогой, я надеюсь, ты меня не разочаруешь, у тебя ведь благородные намерения? Не забывай, что Олеся княжна, ей не подобает становиться какой-то там гражданской женой или, того хуже, содержанкой. Фу, какое пошлое слово! – сморщился он.

– Кадкин, замолчи немедленно, даже для тебя это уже слишком, – захохотала Олеся.

– Ма шер, не вмешивайся, я разговариваю с ковбоем, и пусть он мне ответит, как на духу, какие у него намерения относительно тебя?

– Да я бы с удовольствием хоть завтра женился, только Олеся не хочет, – с улыбкой ответил тот, безнадежно разводя руками.

– Это она кокетничает, – отмахнулся Валя. – Не стоит обращать внимания на ее ломания. О-ля-ля, кажется я заговорил стихами, – обрадовался он. – Я всегда знал, что во мне живет настоящий поэт!

– Лирика – это очень хорошо, только не совсем вовремя, – остановила друга Олеся. – Куда подевался Максим?

– Не знаю, – Валя пожал плечами. – Наверное, к больному брату пошел. А ты знаешь, ма шер, похоже, я начинаю симпатизировать этому грубияну.

– С чего это вдруг? – удивилась та. – Совсем недавно ты готов был вцепиться в Максима зубами.

– Ты совершенно права, дорогая, я и сейчас готов! Но я не хочу лицемерить, мне импонирует его трепетное отношение к брату. Макс так волнуется за Дэна, так переживает, у меня прямо ком к горлу подступает, – вздохнул Валентин. – Ты же знаешь, какой я чувствительный и впечатлительный, меня очень легко растрогать.

– Пойду-ка и я посмотрю, как там дела у Дениса, – сказала Олеся и встала со стула. – Сережа, выйди на улицу, проверь, что с погодой, – обратилась она к пасечнику. – Если дождь хоть немного ослабел, думаю, стоит поторопиться с поездкой.

– Да-да, сейчас я гляну, – с готовностью откликнулся Серж.

– Ну, а ты что стоишь, дружок мой впечатлительный? – улыбнулась Олеся Валентину. – Пошли вместе, проведаем больного.

– Может, и доктора с собой прихватим? – шепотом спросил тот, скосив глаза в сторону Айболита и изрядно опьяневшей Фаты.

– Зачем? – удивилась Олеся. – Они так мило беседуют…

– Да? Ты так считаешь?

– А ты нет?

– Мое шестое чувство настойчиво шепчет мне, что наш милый доктор готовится стать преступником.

– В каком смысле?

– Да в самом прямом! Посмотри, какими кровожадными глазами он смотрит на хмельную мадам Грицацуеву, и сразу все поймешь, – хихикнул Валя. – Я уверен, что если бы на столе вместо ложек лежали ножи, наш доктор непременно пустил бы их в ход. Могу поспорить, что останавливает его только прирожденная интеллигентность и сдержанность.

– Похоже, что ты прав, – хмыкнула Олеся, посмотрев на раскрасневшиеся щеки Фаты, которая с энтузиазмом что-то рассказывала, и оценив мученическую гримасу на лице у Айболита. – Его действительно надо спасать.

– Это я мигом организую, – прошептал Валя и решительно подошел к столу. – Илья Дмитриевич, дорогой, вам требуется срочно пойти к больному, кажется, он пришел в себя, и ему нужна ваша помощь, – серьезным тоном сообщил он.

Доктор, не скрывая своей радости, подскочил так стремительно, что даже опрокинул стул, на котором сидел.

– Стой! Ты куда? – воспротивилась его уходу Фата, ухватив эскулапа за полу пиджака. – Я тебе еще не всю историю рассказала. Ты не слышал самого интересного!

– Прошу прощения, как-нибудь в другой раз. Мне немедленно нужно к больному, – пролепетал тот, пытаясь вырвать свой пиджак из цепких рук великанши. Поняв, что ничего из этого не получается, он поспешно выскользнул из него и, оставшись в одной рубашке, почти бегом ринулся к дверям.

Фата окосевшим взглядом с недоумением посмотрела на опустевший пиджак и, бросив его на стол, пробормотала:

– Вот и этот растворился… или провалился. Где же тут святая вода… надо окропить весь дом!..