14

– Ма шер, ты видела, что у нас в саду какие-то одинаковые рокеры сидят? – взволнованно спросил Валентин, заглядывая в кухню. – В такую жару и в кожаных штанах, какой кошмар, – добавил он. – Ты видела?

– Штаны? Конечно, видела, – усмехнулась та.

– При чем здесь штаны? Рокеров, говорю, видела?

– Ну, если уж штаны я заметила, а они надеты на рокерах, то как я могла их самих не видеть? – засмеялась девушка. – Валь, что с тобой?

– Да ничего со мной, – огрызнулся тот. – Кто они такие? Почему я ничего не знаю? Откуда они взялись? Ты заметила, что они оба на одно лицо? О, как вкусно пахнет! Ты что, пироги печешь? – выдал Валентин серию быстрых вопросов, пытаясь заглянуть в духовку, источавшую притягательные ароматы свежей выпечки.

– Не суй нос, куда не следует, – одернула Олеся друга, оттаскивая его от плиты.

– Надеюсь, эти «двое из ларца» здесь надолго не задержатся?

– А что такое? – усмехнулась Олеся. – Они не в твоем вкусе?

– Ну, почему же не в моем? Очень даже симпатичные, – кокетливо ответил Валя. – Просто я ужасно пироги люблю, а у нас и так народу полный дом. Мальчики очень даже ничего, ты считаешь, что…

– Успокойся, близнецы – нормальные ребята, с обычными традиционными пристрастиями.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, во-первых, это сразу видно, а во-вторых, я слышала, как Максим говорил о своих подружках. Он их телками называет.

– Фу, как вульгарно! – сморщился Валя. – Как ни крути, а мужчины все же грубый и некультурный народ. Так ты уже успела с ними познакомиться? Значит, одного из них зовут Максим?

– Да, Максим, а второго Денис.

– Пироги скоро будут готовы?

– Я пеку не пироги, а один пирог – большой, фруктовый.

– В честь чего вдруг такие изыски?

– Сегодня у нас праздничный ужин, поэтому будет пирог, – объяснила девушка. – Ты не хочешь мне помочь?

– Попроси своего ковбоя, он в этом деле мастер, я тебе буду только мешать, – открестился Валентин. – А в честь чего праздник?

– Сергей не сможет мне помочь, он ушел по неотложным делам к Юрию Ивановичу, – сказала Олеся. – А праздничный ужин в честь приезда моих братьев.

– Каких братьев?! – вытаращился Валя. – У тебя сроду не было никаких братьев.

– Представь себе, Валюша, оказывается, были, а я даже и не подозревала об этом, – вздохнула девушка. – Мой сбежавший папочка постарался, близнецов родил.

– Ты хочешь сказать, те рокеры, сидящие в саду… какой кошма-а-ар! – ошарашенно выдохнул Валя.

– Ты совершенно прав, это они, – кивнула Олеся. – И почему же они «кошмар»? Мне кажется, они вполне приличные мальчики.

– И когда же это твой отец успел родить этих… мальчиков? Они вроде уже взрослые, наверняка постарше тебя будут.

– Да нет, им всего по двадцать лет.

– А на вид и не скажешь, – заметил Валя. – Послушай, а как им может быть уже по двадцать? Если тебе было пять лет, когда твой отец ушел из семьи, а им уже столько лет, это значит…

– Вот и я о том же, – нахмурилась Олеся. – Представляешь, оказывается, у отца была другая женщина, когда мама еще была жива! А когда она умерла, папина любовница либо была беременна близнецами уже на последнем месяце, либо только-только их родила. Я не спрашивала, в каком месяце они на свет появились.

– Надо же, какой перпендикуляр, однако, получился, бразильская Санта-Барбара отдыхает, – всплеснул руками Валя.

– Да уж, действительно, – согласилась с другом Олеся. – И теперь я понимаю, почему отец практически сразу же после похорон мамы меня бросил. Он даже сорока дней со дня ее смерти не дождался, собрал вещи и был таков. Не понимаю, почему он так поступил? Ну, если и была у него другая семья, зачем же совсем уходить? Ведь мы бы могли общаться, я бы дружила с мальчиками…

– Ну, мне кажется, что на это у него, видимо, имелись какие-то веские причины, иначе он не сделал бы именно так, – выдвинул весьма туманную версию Валентин. – А твой дед ничего тебе не рассказывал?

– Нет, он вообще не любил говорить о моем отце. Наверняка дед знал, что происходит с его сыном, а мне ничего не говорил, потому что расстраивать не хотел.

– Ты так считаешь?

– Не уверена, конечно, но… Знаешь, Валя, мне вдруг вспомнился один вечер… – задумчиво проговорила Олеся. – Я помню, что проснулась среди ночи от криков. Дедушка с папой были в кухне, они о чем-то спорили и очень громко ругались. Мне запомнилась одна фраза, которую выкрикнул дед: «Это ты виноват в ее смерти!» Я тогда не поняла, что происходит, мала еще была, а сейчас мне кажется, что дед обвинил отца в смерти моей мамы.

– Ты хочешь сказать, что он убил ее?! – ахнул Валя.

– Не думаю, что так вот конкретно, взял и убил, нет, конечно, – нахмурилась Олеся. – Возможно, дед имел в виду какую-то косвенную вину моего отца? И судя по тому, что сегодня ко мне явились его сыновья, мне кажется, все так и было. Наверное, мама узнала о его связи с той женщиной, от этого она и заболела, ну а дальше ты и сам знаешь, она умерла. Помню, что после ссоры с дедом отец хлопнул дверью и ушел.

– Да, сюрприз за сюрпризом, – усмехнулся Валентин. – Ну и фрукт, однако, твой дедуля!

– Почему ты так о нем говоришь? – нахмурилась Олеся.

– Я ни в коем случае не хочу оскорбить память Сергея Николаевича, ни боже мой! – замахал Валя руками, увидев, как рассердилась его приятельница. – Он был очень хорошим человеком, и тебе прекрасно известно, как я его уважал. Только ты посмотри, какие новости выплывают на поверхность после его смерти. Сначала ты узнаешь про свою прабабку, о существовании которой прежде и понятия не имела, потому что твой дед тщательно это скрывал. Теперь вот братья твои неизвестно откуда вылупились, причем нежданно-негаданно, без предупреждения. Еще немного, глядишь, и сам папочка нарисуется… – фыркнул он. – Весь в белом!

– Не нарисуется, отец, отказывается, умер пять лет тому назад, – хмуро сообщила Олеся. – А до этого он сильно болел, а мы даже ничего об этом не знали.

– Бог шельму метит, – проворчал Валя.

– Ну, зачем ты так? – с упреком спросила Олеся. – Сам же только что сказал, что, возможно, у него были свои причины, чтобы не общаться с мамой и со мной. Если честно, то я… короче, я как-то растерялась, Валь, даже не знаю, как себя с этими молодыми людьми вести, о чем с ними говорить, и вообще…

– Немудрено, – заметил тот. – Тут не захочешь, растеряешься, когда тебе как снег на голову сваливаются родственники, о существовании которых ни сном ни духом не подозревала. Вот интересно, откуда они взялись?

– Думаю, оттуда, откуда все мы беремся, – засмеялась Олеся.

– Я совсем не это имел в виду, – сказал Валя. – Я имею в виду, откуда они именно здесь взялись, в твоем доме?

– Они приехали на мотоциклах сразу же после того, как ты ушел к Екатерине Ильиничне за сметаной и яйцами. Ты, кстати, почему так долго у нее задержался?

– А она меня за стол практически насильно усадила и заставила с нею чайку попить с клубничным вареньем из нового урожая, – засмеялся Валентин. – Она и для нас литровую банку мне вручила, я ее в холодильник поставил. Скучно старушке одной, поговорить ей не с кем, вот она меня к себе во временный плен и заграбастала.

– Я ей сколько раз говорила, чтобы она к нам приходила, а тетя Катя все отнекивается, – заметила Олеся. – То у нее в огороде дела, то она на рынок собирается поехать, то еще что-нибудь придумает…

– Просто она не хочет лишний раз нас беспокоить. Ты мне так и не сказала, откуда твои братья узнали, что ты здесь?

– Им по электронной почте прислали письмо, в котором все рассказали и обо мне, и о наследстве.

– И кто же это такой шустрый?

– Денис с Максимом и сами не знают, – пожала Олеся плечами. – Какой-то «доброжелатель».

– В наше время за просто так никакой доброжелатель пальцем о палец не ударит, – усмехнулся Валентин.

– В каком смысле?

– О, святая простота! – вздохнул молодой человек. – Да в самом прямом! Ма шер, ты уже давно большая девочка, тебе непростительно быть такой наивной.

– А попроще никак нельзя? – надулась Олеся. – Как же ты любишь наводить тень на плетень, Кадкин, с ума от тебя можно сойти!

– Тот, кто написал это письмо твоим братьям, наверняка преследует свои собственные меркантильные цели.

– Что за цели?

– Все очень просто – вы, ребятки, получаете ценную информацию, за которую вам следует заплатить такую-то сумму, но зато вы сами потом получите многократно большую, – объяснил Валя позицию неизвестного «доброжелателя». – Ну, или что-то в этом роде.

– Ты так думаешь?

– А что здесь думать-то? – Валя пожал плечами. – Кого-то, видно, жаба задушила, что тебе такой кусок отвалился, вот он и решил тебе нагадить, а заодно и подзаработать.

– И кто же это может быть? В Москве вообще никто не знает о моем наследстве.

– А при чем здесь Москва? – хмыкнул Валя. – Достаточно того, что о тебе и наследстве знает весь Леший брод.

– Ты хочешь сказать, что письмо братьям отослал кто-то из нашего поселка? – удивилась Олеся.

– А тут и гадать не надо, и так все понятно.

– Но откуда этот человек узнал про моих братьев?

– Элементарно, Ватсон, – сказал Валентин. – Здесь полно старожилов, знавших всех членов вашей семьи, а значит, и твоего отца тоже. Возможно, что все это время некто поддерживал с ним отношения и был в курсе его теперешнего семейного положения. Полагаю, дальнейшие комментарии излишни?

– Нет, Валя, как раз не излишни, – возразила другу Олеся. – Я же тебе только что сказала, что отец умер пять лет тому назад!

– А откуда ты знаешь, что все так и есть?

– Его сыновья так сказали…

– Я, конечно, сожалею и приношу тебе свои искренние соболезнования, но на твоем месте я не стал бы так безоговорочно верить этим молодым людям!

– А кто тебе сказал, что я им верю безоговорочно? – нахмурилась Олеся. – Пока я не увижу стопроцентных доказательств их родства со мной, я не собираюсь… короче, поживем, увидим. Лучше скажи, что ты теперь обо всем этом думаешь? Если отец действительно умер, а значит, общаться ни с кем из местных жителей он не мог, кто же тогда сообщил братьям о наследстве?

– Даже и не знаю, – откровенно признался Валя. – Но я считаю, что со временем мы обязательно в этом разберемся. Надеюсь, ты хоть их документы проверила?

– Сергей как раз сейчас этим и занимается. Данные их паспортов подтверждают, что они являются теми людьми, коими и представились, но Сережа все равно решил подстраховаться. Он отобрал у ребят документы и пошел к Юрию Ивановичу.

– Умница Серж! Я всегда говорил, что он на редкость сообразительный парень. И куда ты только смотришь, ма шер? Он умный, симпатичный, сильный, богатый и вообще хороший человек.

– И что?

– Как что? Тебе стоит немедленно выскочить за нашего пасечника замуж и побыстрее нарожать ему наследников, чтобы было кому потом передать такой прибыльный, сладкий бизнес. Я с радостью погуляю на вашей свадьбе! А свой медовый месяц вы непременно должны провести на Канарских островах, чтобы отдохнуть, развеяться, побыть вдвоем, подальше от всех проблем. Ах, ма шер, как это романтично! – прошептал Валя, томно закатив глаза. – Я бы не отказался от Канарских островов.

– Вот сам и выходи за пасечника замуж, – захохотала Олеся. – А я пока не собираюсь.

– Я бы с удовольствием, только он меня не возьмет, – вздохнул молодой человек. – К моему великому сожалению, я не вписываюсь в… гм… предпочтения твоего ковбоя. А жаль, было бы очень кстати иметь богатого…

– Ладно, Кадкин, хватит болтать всякую ерунду, – резко перебила друга Олеся. – Лучше делом займись!

– Каким еще делом я могу заниматься в кухне? – возмутился приятель. – Ты прекрасно знаешь, что из меня повар, как из курицы орел.

– Закатывай-ка рукава и начинай чистить картошку, – распорядилась девушка. – Надеюсь, что уж это у тебя получится!

– Но она же такая невозможно грязная!

– Вон кран с водой, возьми и помой ее! Короче, делай, что тебе говорят, иначе останешься без ужина. Нечего языком попусту молоть и баклуши бить.

– Я никого и ничего не бью, у меня не то воспитание! Фи, какой кошмар, – проворчал Валя, с презрением глядя на грязные клубни картофеля.