В давнее время в одном селе (название не знают) жил священник, у которого в семействе была жена и годовая дочь. Однажды – это случилось во время Рождественской славы – священник, пришедши домой после славления, положил святой крест на столе, а сам вышел в другую комнату. Между тем годовая дочка его, ползавшая по комнате, увидела на столе крест и как-то смогла стащить его на пол. Поигравши с ним, она намочила на святой крест и продолжала играть. В это время входит ее отец и, увидевши происшедшее, сказал в сердцах: «Будь ты проклята на двадцать лет». Сказавши это, он скоро же схватился, что сказал неладно, но делать было уже нечего – слово назад не воротишь. Дочь его сразу же после проклятия, как бы испугавшись чего-то, переменилась в лице и сделалась нездорова. Когда отец проклял свою дочь, говорили рассказчики, то в это самое время черти взяли священническую дочь, а ему оставили обороченное осиновое полено, которое тот и начал воспитывать вместо дочери. Время шло, а обороченная поповская дочь была все одинакова, ни росла, ни крепла и даже очень редко кричала. Бывало, начнешь ее кормить – она ест сколько угодно; не кормишь ее сутки и даже двои, она, к удивлению всех, все молчит да лежит на печи. Между тем настоящая дочь священника жила у чертей. Те часто ее ругали и обижали, говоря: «Ты крещеная, а не наша, вот придет время, мы тогда тебя выгоним». В то же время они учили ее делать людям всевозможный вред. Кто положит какую-нибудь вещь без благословения Христова, она все это тащила к себе. Особенно много она наворовала у своего отца. Время, между тем, шло, и вот уже наступил двадцатый год со времени проклятия священником своей дочери. Черти по истечении положенного срока выгнали от себя проклятую поповну, говоря: «Ты нам теперь не нужна, твой срок кончился, – иди куда угодно». Поповна, захвативши с собою наворованное имущество, поселилась в голбище нежилого дома, находящегося в том селе, из которого она происходила. Время было святочное. Молодые парни и девушки этого села пожелали в один вечер устроить «игрище» (вечорку). Местом для этой цели они избрали ту нежилую избу, где поселилась проклятая отцом дочь. Вечером в условленный день собрались парни и девушки в означенное место и начали играть попарно, каждый парень с выбранной девушкой. Одному парню не хватило девушки. Не желая останавливать игру, он сказал своим товарищам: «Вы, господа, поиграйте, а я посмотрю на вас, пока не придет мне пара». Вдруг в это время все слышат голос: «Я тебе пара, – возьми меня». Первоначально все присутствующие изумились, не зная, откуда раздался этот голос. Но голос раздается во второй и в третий раз. Все присутствующие, испуганные неожиданным голосом, разбежались по домам. Пришел домой и тот парень, которому не хватило девушки. Но и дома он слышит голос из-за окна: «Я тебе пара, возьми меня». Прошло около двух дней, а голос все не прекращался. Тогда этот парень вместе со своими родителями порешил доложить об этом священнику, отцу проклятой поповны. Священник вместе с дьяконом порешили сходить в эту нежилую избу.

Пришедши туда вместе с некоторыми прихожанами, между прочим с упомянутым парнем и с родителями его, все они вошли в голбец. Там они увидели девушку, накрывавшуюся шалью. Священник сказал ей: «Если ты крещеная, подойди поцелуй святой крест и Евангелие, тогда твоя пара и возьмет тебя». Девушка сбросила шаль и, оградивши себя крестным знамением, подошла и приложилась ко кресту и Евангелию.

Собой она была очень красива, и поэтому упомянутый парень с большим удовольствием пожелал ее взять замуж. Вскоре после свадьбы молодая стала справлять свои именины. На именины, между прочим, позван был и священник с супругой, отец и мать молодой. Последняя с намерением приказала подать те их именные приборы, которые она украла у них, находясь еще у чертей. Священник с супругой сразу же обратили на это внимание и спросили хозяина, откуда он достал такие приборы. Тот ответил, что эти вещи принесла их молодая сноха. Позвана была молодая. Последняя, подошедши к отцу с матерью, сказала: «Здравствуйте, тятенька и маменька!» Священник, не обративши на это внимания, спросил ее, откуда она достала эти вещи. Молодая, в свою очередь не обративши на это внимания, сказала священнику: «…вспомни, отец, как двадцать лет тому назад ты проклял свою дочь; эта проклятая тобою дочь – я. Двадцать лет я жила у бесов и в это время воровала у тебя все, что было положено без благословения Христова. Таким образом я украла у тебя и эти приборы». Священник, изумленный этим, сказал, что хотя он и проклял свою дочь, но она у него и теперь живет. «Да, живет, – сказала молодая, – но не дочь, а осиновое полено». Священник, желая уверить молодую, пригласил ее посмотреть свою дочь. Молодая согласилась. Когда они пришли в дом священника, обороченная дочь его, лежавшая на печи, закричала во все горло. Молодая, стащивши ее оттуда, положила в принесенное поганое корыто и ударила топором. Вместо оборотня в корыте действительно оказалось осиновое полено. «Вот кого, – сказала молодая, – кормили вы, тятенька, двадцать лет вместо меня».