Однажды в святки, в начале вечера, из Каргополя выехал крестьянин, проехал он верст пять-шесть, слышит, сзади кто-то нагоняет. Когда едущий поравнялся с ним, то мужик, по обыкновению, спросил: «Откуль да куды?» «Со Звонкова в Харлушину на госьбище», – ответил промчавшийся незнакомец. Мужик только перекрестился, да волосы на голове зашевелились.

В другой раз мужичок, тоже в святки, рубил лес в глухом острову, верстах в восьми от Харлушины, и заночевал в лесной избушке. Вечером выходит он по нужде из избушки и слышит звон колокольчика. Мужик остолбенел, место глухое – лес, проезжей дороги через него нет, а колокольчик все ближе и ближе, и вдруг мимо него словно полозья прошуршали. Мужику не до сна, ночью домой прибежал. Перестал он с тех пор в лесу ночевать и всех потом уверял, что это Звонкоськой в Харлушину на госьбище ехал.

На госьбище тоже видали Звонкоського.

Однажды девушка-подросток, которой нашлось место только на печке, рассказывала, что когда «девки и мужики плясали в кругу, то среди них ходил один выше воронця с большими зубами», а так как нет ни одного мужика, который был бы выше воронця, то, конечно, это был Звонкоськой.

Иногда Звонкоськой принимает вид того или другого парня. Раз, тоже в Харлушине и в святки, одна гостья, сидевшая у окна, взглянула, не благословясь, на улицу и увидела за окном знакомого ей близкого молодца, она приникла к стеклу, а он через стекло поцеловал ее, и эта девушка тут же сошла с ума. Это тоже был Звонкоськой, а парня, под видом которого он явился, и на «биседе» не было.