Глава вторая.
СТРАНА ТЬМЫ
У Сэма хватило здравого смысла поскорее сунуть флакон под куртку.
— Бежим, хозяин! — закричал он.— Нет, не туда, там пропасть. За мной!
Хоббиты что было сил побежали по дороге от ворот. Через пятьдесят шагов дорога огибала торчащий утес, так что они оказались вне видимости из башни. На этот раз они спаслись, и даже решили перевести дух, но стоило им остановиться, вжавшись в скалу, как они снова замерли: Назгул из-за разрушенных ворот послал жуткий сигнал в мир. Эхо раскатилось в горах.
В таком страхе, что ноги отказывались слушаться, друзья двинулись дальше. Новый резкий поворот дороги на восток снова открыл вид на башню, значит, и с башни их могли увидеть. Перебегая незащищенный участок, хоббиты заметили над зубцами стен огромную черную тень. Потом справа и слева снова поднялись высокие скалы, дорога круто пошла вниз, желобом врезаясь в Моргульский Тракт. Хоббиты дошли до пересечения дорог. Пока им не встретилось никаких следов орков, на крик Назгула никто не ответил. Но они знали, что тишина долго не продлится, и в любой момент на них может начаться охота.
— Мы делаем ошибку, Сэм,— сказал Фродо.— Будь мы и вправду орками, мы бы не удирали от башни, а бежали к ней. Первый же встреченный враг догадается, кто мы. Надо сойти с дороги.
— А как? — спросил Сэм.— Крыльев у нас нет.
С востока Сумрачные Горы Эфел Дуат почти отвесно обрывались голыми скалами в черный провал, отделяющий основной хребет от Моргайи, параллельной ему внутренней горной цепи. Вскоре после пересечения дорог Тракт круто пошел вниз, потом выполз на мост, перекинутый через бездну. За мостом начинались грозные зубцы и расселины Моргайи. Фродо с Сэмом в бесстрашном отчаянии вступили на мост.
Башня Кирит Унгол была уже далеко позади и сбоку. Хмуро отсвечивали каменные стены. Вдруг резко ударил колокол, хриплое эхо повторило звон, где-то в камнях ему в ответ заиграли рога, и прямо за мостом раздались крики и вой.
Пропасть с мостом тонула в темноте, свет от гаснущего Ородруина сюда не доходил, и хоббиты ничего не могли разглядеть перед собой, но ясно услышали топот тяжелых сапог, звон подков, отбивающих спешный ритм на каменной дороге.
— Давай скорее прыгать! — закричал Фродо.
Хоббиты перелезли через низкий парапет и, к счастью, обнаружили, что под ними уже не пропасть. Мост кончался, склон Моргайи в этом месте подходил к уровню дороги. Край его был виден, но дальше все было во тьме, так что прыгать пришлось наугад.
— Я пошел! — откликнулся Сэм.— Прощайте, хозяин!
И прыгнул первым. Фродо — за ним. Падая, они услышали топот копыт по мосту, потом шаги пеших орков. И тут Сэм чуть не расхохотался, несмотря на страх. На такое везенье они не надеялись. Рискуя сломать шею на камнях, пролетев десяток локтей, хоббиты упали в густой колючий кустарник. Сэм лежал, посасывая оцарапанную руку.
Через некоторое время, когда топот копыт и сапог отдалился, он зашептал:
— Ну и ну, хозяин! Никогда бы не подумал, что в Мордоре что-то растет. Если бы мы специально примерились, и то не прыгнули бы лучше; только колючки здесь, наверное, в локоть длиной, все, что на мне, насквозь порвали. Жаль, что я у них кольчугой не обзавелся.
— От таких колючек она не спасает,— ответил Фродо.— Мне даже кожаную куртку проткнули.
Друзья с трудом выбрались из кустов. Колючки и узловатые ветки были твердыми, как проволока, и вцеплялись в одежду, словно когти. Хоббиты в полосы разорвали плащи, пока из них выцарапались.
— Идем вниз,— шепнул Фродо.— Сначала побыстрее с гор в долину, потом на север, сколько сил хватит.
В светлом мире вставал новый день, и где-то за Мордорской Тьмой над восточным краем Средиземья поднималось солнце, но здесь царила ночь. Роковая Гора дымилась, ее огонь ушел вглубь. Красноватый отсвет на утесах погас. Восточный ветер, дувший неустанно с тех пор, как хоббиты ушли из Итилиэна, теперь стих. Медленно, с трудом путники спускались с горы — где в полный рост, где на четвереньках, цепляясь руками за камни, спотыкаясь, разыскивая наощупь проходы между камнями, теряя силы.
Наконец, мокрые от пота, оба сели, прислонившись спинами к последнему камню на склоне.
— Теперь, если бы сам Шаграт дал мне напиться, я бы спасибо сказал,— вздохнул Сэм.
— Не говори о воде,— отозвался Фродо.— От этого только больше хочется пить.
Он опустился на землю под камнем, вытянул ноги и довольно долго молчал. Потом с трудом встал и с удивлением обнаружил, что Сэм спит.
— Сэмми, проснись, дружок,— окликнул его Фродо.— Вставай, пора дальше идти.
Сэм тяжело поднялся.
— Подумаешь! — ответил он, протирая глаза.— Я же только вздремнул. Да и правду сказать, я уже давно не спал как следует, глаза сами закрылись.
Теперь впереди шел Фродо, стараясь двигаться как можно точнее к северу. Идти между камней и обломков, густо устилающих дно большого оврага, было тяжело. Вдруг Фродо остановился.
— Не могу больше,— сказал он.— Кольчуга давит, не выдерживаю. Ослаб я, сил нет. Собственную мифриловую кольчужку мне в последнее время было тяжело носить, а эту совсем не могу. Да и зачем она? Победы бою ожидать нечего.
— Но можно ожидать, что бой будет,— сказал Сэм.— А кинжалы, а случайные стрелы? И подлец Голлум где-то бродит по свету. Как я могу быть спокоен, если от злодейского удара в темноте вас ничто не защитит, кроме тонкой кожи?
— Да пойми же ты, друг мой, что я устал,— ответил Фродо.— Я измучился, надежды нет, только долг остался. Пока могу двигаться, буду ползти к горе. Хватит с меня тяжести Кольца. Любое другое бремя меня просто убьет. Надо все лишнее сбросить. Не думай, что я неблагодарный. Я без дрожи не могу вспомнить, что тебе пришлось проделать, чтобы добыть для меня эти вещи.
— Да не о том я говорю, хозяин. Если бы можно было, я бы вас на себе понес. Ладно, снимайте, коли так!
Фродо снял плащ, а потом кольчугу, и отбросил ее подальше. Он слегка дрожал.
— Сейчас бы надеть что-нибудь теплое,— проговорил он,— здесь похолодало или я простудился.
— Возьмите мой плащ,— предложил Сэм, развязывая мешок и вынимая эльфийский плащ.— Нравится? Орчьи лохмотья можно стянуть поясом, а этот плащик накинуть сверху. Не очень он подходит к орчьей форме, но он вас согреет, и будем надеяться, что от беды охранит не хуже оружия. Ведь его выткала Владычица.
Фродо завернулся в плащ и застегнул его эльфийским листиком.
— Теперь лучше,— сказал он.— И легче. Могу идти. Но эта слепая Тьма добирается до сердца. В тюрьме я пробовал вспоминать Брендидуим, Лесной Предел, речку с Мельницей в Хоббиттауне. А сейчас не могу их мысленно увидеть.
— Ну, а теперь кто про воду заговорил? — спросил Сэм.— Если бы нас могла видеть или слышать Галадриэль, я бы сказал: «Госпожа! Ничего не прошу, только воды и света, чистой воды и обычного дневного света, они ценнее всех драгоценностей, простите меня за такие слова!» Но увы! Лориэн отсюда так далеко!
Сэм вздохнул и махнул рукой в сторону острых вершин Сумрачных Гор, которые на фоне темного неба были чернее, чем оно само.
Хоббиты снова двинулись в путь. Вскоре, однако, Фродо опять остановился.
— Где-то над нами Черный Всадник,— сказал он.— Я его чувствую. Давай минутку переждем.
Они сели, съежившись, под большим камнем и довольно долго сидели молча, глядя на запад. Потом Фродо с облегчением вздохнул.
— Улетел! — прошептал он.
Друзья встали и с удивлением подняли головы. Слева от них, на юге, небо серело, и черные горы Эфел Дуат выделялись на его фоне резче. Становилось светлей. Дневной свет медленно распространялся с юга на север. Где-то высоко в пространстве свет боролся с тенью. Клубящиеся мордорские тучи отступали, их края рвал ветер, который дул из живого мира, загоняя дымы и зловредные испарения в глубь Страны Мрака. Хмурый полог Тьмы медленно поднимался, и под ним, как бледное утро сквозь мутное тюремное окно, в Мордор просачивался тусклый свет.
— Видите, хозяин? — спросил Сэм.— Видите? Ветер изменился. Что-то случилось. Не все подчиняется приказу Врага. Мрак над миром расходится. Если бы знать, что там делается!
Было утро пятнадцатого марта. Поднимаясь над мордорской тьмой, над долиной Великой Реки вставало солнце, ветер дул с юго-запада. На полях Пеленнора умирал Король Феоден.
Полоса света на глазах хоббитов протянулась над всей линией хребта Эфел Дуат. Вдруг они увидели в небе тень, летящую с запада: сначала это была черная точка над горами, потом точка выросла, камнем ударила в клубящуюся тучу, пролетела высоко над головами путников, на лету издав долгий пронзительный крик, крик Назгула, но в нем не было убийственной силы, он звучал жалобно и отчаянно, посылая в Черную Башню плохие вести. Вождь Назгулов встретил роковой конец.
— Я же говорил! — воскликнул Сэм.— Там что-то произошло. Шаграт уверял, что войну они ведут с успехом, но у Горбака были какие-то сомнения. Значит, он был прав, им счастье изменяет. Ну что, хозяин, появляется надежда?
— Совсем слабая,— вздохнул Фродо.— Может, что-то хорошее случилось, но это далеко за горами. Мы идем не на запад, а на восток. И я страшно устал, Кольцо очень тяжелое, Сэм. Я его теперь все время мысленно вижу, как большой огненный круг.
Радость Сэма погасла. Он с тревогой посмотрел на хозяина и взял его за руку.
— Выше голову, господин Фродо! — сказал он.— Я хотел две вещи, одна уже есть — капля света. Нам хватит, чтоб легче было идти, но и опасности теперь больше. Давайте еще немножко пройдем, а потом ляжем рядом и отдохнем. Вот съешьте кусок лепешки, и сил у вас прибавится.
Друзья поделили пополам кусок лембаса, с трудом разжевав, протолкнули в пересохшие глотки и потащились дальше. Было не светлей, чем в сумерках, но все-таки они смогли разглядеть, что идут по глубокому ущелью между горами. Оно полого поднималось к северу, его дно было ложем высохшего ручья, рядом с которым под западным обрывом бежала, извиваясь, горная тропа. Если бы хоббиты знали о ней раньше, то могли бы скорее на нее выйти, ибо она отходила от Моргульского Тракта еще перед началом моста, где спускалась вниз вырубленными в скалах ступенями. Этой тропой пользовались сторожевые отряды и гонцы, когда надо было спешить в мелкие укрепления и сторожевые посты, расположенные к северу от перевала Кирит Унгол между ним и Ущельем Исс, Железной Пастью, по-орчьи Карх Ангрен.
Хоббиты на этой тропе подвергались большому риску, но надо было спешить, и Фродо боялся, что у него не хватит сил на трудные подъемы и спуски в диких скалах по бездорожью Моргайи. Кроме того, он думал, что преследователи будут их искать не на этом направлении. Тропа вела на север, а погоня, наверное, пойдет на восток или на западный перевал. Поэтому было решено сначала продвинуться подальше к северу, а уж потом найти дорогу на восток и начать последний этап Похода. Так что хоббиты пересекли сухое русло и некоторое время шли по орчьей тропе. Нависшие с левой стороны ущелья скалы закрывали путников от случайных взглядов сверху, но дорога часто петляла между камней, и перед каждым поворотом они сжимали руки на рукоятях мечей и замирали.
День яснее не становился, над Ородруином по-прежнему клубился густой дым, поднимался вверх и там лежал тяжелой серой кровлей на мрачном темном столбе. Прошел час, а может, больше, когда неожиданный звук заставил их остановиться. Невероятно, но слух их не обманывал. Рядом журчала вода.
Она тонкой струйкой сочилась из узкой трещины, словно прорубленной топором тролля, капала на камни, стекала на тропу, пересекала ее и пропадала средь мертвых камней. Кто знает — может быть, это были последние капли живительного дождя с солнечных морей, случайно занесенного ветром в страну Тьмы и погибшего здесь, в камнях и пепле.
Сэм подбежал к воде.
— Если я еще встречу госпожу Галадриэль, я ей все расскажу!— воскликнул он.— Свет, а теперь вода! Чур, я первый пью.
— Места хватит и на двоих,— удивился Фродо.
— Не в этом дело,— ответил Сэм.— Вдруг здесь отрава или еще что-нибудь не так. Надо проверить, пусть лучше мне будет хуже, хозяин, поймите!
— Понимаю. Но давай поверим в удачу или в дар и попробуем вместе. Смотри только горло не застуди, она может быть холодной.
Вода оказалась прохладной, но не ледяной, на вкус горьковатой и маслянистой, в Хоббитшире такую пить не стали бы. Но здесь хоббиты пили-пили и не могли нахвалиться. Утолив жажду, наполнили флягу Сэма. Фродо почувствовал себя гораздо лучше и смог пройти еще несколько миль без отдыха.
Здесь тропа вдруг расширилась, и над ней на обрыве показалось начало грубо выложенной каменной кладки — по-видимому, близко были орчьи укрепления.
— Пора сходить с дороги! — сказал Фродо.— Идем к востоку! — Он вздохнул, поглядев на острые скалы.— Сил мне хватит, чтобы немного подняться вверх и поискать укрытие. Потом будем отдыхать.
Тропа в этом месте проходила над высохшим руслом. Чтобы перейти через него, хоббиты начали спускаться. С удивлением увидели темные лужи, натекшие из неведомого источника, откуда-то сверху. Заметили сухие травы и кривые кусты, цеплявшиеся за жизнь. Значит, окраина Мордора была не совсем мертвой: скорее умирающей.
В ущельях Моргайи были и деревья, низкие, изломанные, с ползучими ветвями; серая трава росла пучками между камней, бока которых покрывал сухой мох; кусты щетинились колючками. Колючки были не только прямые и острые, как кинжалы, но и кривые, как крючки; лохмотья прошлогодних скрученных листьев хрустели и шелестели; начинали лопаться новые почки, уже полусъеденные червями; вокруг вились серые, черные и буроватые мухи, отмеченные, как и орки, красным пятном, похожим на Глаз. Они противно жужжали и больно кусались. Над самым густым кустарником стояли облака гнуса.
Орчья одежда от них не спасает,— приговаривал Сэм, отмахиваясь и прикрываясь рукой.— Мне бы орчью кожу потолще!
Когда Фродо вконец обессилел, они забрались уже довольно далеко и высоко по ущелью, но чтобы окончательно выбраться из гор, предстоял долгий и трудный путь. Вокруг было пусто и почти голо. Даже жалкие кусты остались внизу.
— Мне надо отдохнуть, Сэм, и поспать, если смогу, — сказал Фродо.— Я совсем выдохся.
Он огляделся, но рядом не оказалось даже ямки, чтобы спрятаться. С трудом удалось пристроиться под колючками, свисавшими с низкого скального уступа. Сидя под ним, хоббиты подкрепились чем смогли. Решив приберечь остатки лембасов на конец пути, они съели половину того, что осталось в мешке Сэма от провианта, выделенного Фарамиром: горсточку сушеных фруктов и маленький кусочек копченого мяса. Запивали водой. Они еще пили по дороге, уже из луж, но все время чувствовали жажду. Горьковатый мордорский воздух сушил горло. При мысли о воде даже оптимизм Сэма таял. После Моргайи предстояло еще пройти страшное сухое плато Горгорот.
— Поспите первым, господин Фродо,— сказал Сэм.— Что-то опять темнеет. Наверное, это вечер.
Фродо глубоко вздохнул и уснул раньше, чем Сэм кончил говорить. Верный слуга изо всех сил старался побороть желание немедленно заснуть рядом с хозяином и держал его за руку. Так он просидел довольно долго. Стало совсем темно. Глаза слипались. Чтобы прогнать сон, Сэм потихоньку выполз из-под колючек и попробовал оглядеться и прислушаться. Увидеть он ничего не смог, вокруг раздавались какие-то шелесты, хрусты и скрипы, но ни шагов, ни голосов слышно не было. Далеко на западе за хребтом Эфел Дуат небо было серым, а не черным, и в той стороне высоко над горными вершинами из разорванных туч выглянула ненадолго белая звезда. Маленькому хоббиту, затерянному в проклятой вражеской стране, она показалась необыкновенно красивой и вселила надежду в отчаявшееся сердце. Звезда словно тронула его светлым прохладным лучом, и он вдруг подумал, что как бы там ни было, а Тьма не вечна, она не такая уж большая, она пройдет, раз всегда есть свет и недосягаемая красота.
Когда Сэм пел в башне на перевале Кирит Унгол, он делал это без надежды, но с вызовом. Тогда он думал о себе. А сейчас на какое-то мгновение он перестал думать не только о своей судьбе, но и о судьбе любимого хозяина. И он спокойно вернулся к нему под колючки, пристроился рядом и безмятежно заснул глубоким сном, ничего не боясь.
Проснулись они одновременно, держа друг друга за руки. Сэм был почти бодр, готов к трудам нового дня, Фродо вздыхал. Ночь он провел неспокойно, ему снился огонь, пробуждение ничего хорошего не сулило. Но все-таки сон укрепляет, и сил у него прибавилось, так что он снова мог нести свою ношу.
Хоббиты не знали, сколько они проспали, и понятия не имели, что сейчас — утро, день или вечер. Они пожевали крошек, сделали по глотку воды и пошли дальше. Конец ущелья привел их на крутую осыпь — на гребне Моргайи не было уже ничего живого, ни кустов, ни травы. Камни ползли из-под ног, голые камни торчали по сторонам.
С трудом преодолев последние сто шагов подъема, цепляясь руками за камни, Сэм и Фродо оказались в щели между двумя острыми черными вершинами, а дойдя до конца этой щели, встали на краю последнего заслона перед Мордором. Впереди, начинаясь тысячи на полторы локтей ниже, тянулась до самого горизонта и терялась там во тьме и дымах внутренняя равнина. Ветер сейчас дул с запада, огромные тучи, гонимые им, уходили на восток, но мутные серые сумерки держались над Горгоротом, стелились дымы, из глубоких трещин бил пар, ползли туманы, собираясь в низинах и ямах.
Роковая Гора открылась хоббитам во всем своем мрачном величии, но была далеко, не меньше чем в сорока милях отсюда. Ее подножие тонуло в грудах пепла, огромный конус поднимался к небу, вершина пряталась в облаке дыма и пара. Огонь на время успокоился, Гора тлела внутри, грозная и коварная, как спящий зверь. За ней, на отроге Пепельных Гор Эред Литтох в бурой мгле грозовой тучей выделялась тень Черного Замка, крепости Барад-Дур.
Властелин Тьмы пребывал в раздумьях и сомнениях; он отвратил всевидящий Глаз от окружающих событий, пытаясь разобраться в загадочных и опасных новостях; сосредоточил взгляд и мысли на видении сверкающего меча и сурового королевского лика. Все в Мордорской твердыне, все ее бесчисленные башни и ворота погрузились в сон и мрак.
Фродо и Сэм смотрели на проклятый край с удивлением и страхом. На всей опаленной и искореженной земле от Моргайи до Роковой Горы и дальше на север и юг, сколько доставал взгляд, не было никакой растительности — одни руины, пепел и дым. Хоббиты невольно задали себе вопрос, как Властелин этой мертвой страны содержит и кормит бесчисленных рабов и армию? Армия его была огромна. Вдоль Моргайи и дальше на юг стояли войска, некоторые в палаточных лагерях, другие в более надежных постройках, целых военных городках. Самый большой из них, всего на милю удаленный от горной стены, находился прямо под ними и был похож на гнездо черных оводов, которые роились на одинаковых улицах между однообразными постройками. Дома-казармы были низкие и длинные. Вокруг городка шло оживленное движение. Широкая дорога вела оттуда на юго-восток, к Моргульскому Тракту, и по ней ползли щетинившиеся копьями отряды.
— Очень мне все это не нравится,— сказал Сэм.— По-видимому, дело наше безнадежное. Одно утешение, что там, где столько войска, должны быть родники и колодцы, и уж, конечно, есть еда. Если меня зрение не обманывает, там внизу не орки, а люди.
Ни Сэм, ни Фродо ничего не знали о возделанных рабами полях, раскинувшихся далеко от дымов Ородруина вокруг темноводного Моря Нурнов к югу отсюда, не имели понятия о покоренных южных и восточных странах, из которых в Мордор шли караваны с добычей и товарами, а главное, со свежими рабами. Здесь, в северных провинциях Мордора, были копи, каменоломни, шахты и кузницы. Здесь полки обучались для участия в давно готовившейся войне. Здесь Черный Властелин, передвигая свои армии, как пешки на огромной доске, собирал силы для большого удара. Первые вылазки, как на севере, так и на всей восточной линии и на юго-восточных границах, наткнулись на решительный отпор. Враг временно отступил и продолжал стягивать армии на Кирит Горгор, чтобы отсюда бросить их снова в бой. Даже если бы он задался специальной целью преградить доступ к Огненной Горе, лучше ничего нельзя было придумать.
— Да-а, еда там есть, и питья, наверное, довольно, только не про нас,— добавил Сэм, помолчав.— В этом месте мы даже спуститься не сможем. А если чудом спустимся незамеченными, уж через поле, где кишат враги, никак не пройдем.
— Но попытаться надо,— ответил Фродо.— Могло быть еще хуже. У меня с самого начала не было особых надежд, не верил я, что мы сможем благополучно пробраться к Горе, и сейчас не верю. Просто я должен делать все, что в моих силах. Сейчас самое важное — как можно дольше не попадаться им в лапы. Значит, надо еще пройти немного на север и поискать место, где долина сужается.
— Там, где она сужается, орков и людей должно быть больше,— возразил Сэм.— Вот увидите, господин Фродо.
— Увижу, если дойдем,— заключил Фродо и зашагал на север.
Очень скоро друзья убедились, что идти по хребту Моргайи невозможно, по верху вообще дороги нет. В конце концов пришлось вернуться в то самое ущелье, по которому они пришли сюда. Теперь они боялись даже выйти назад на тропу под западным склоном и брели по камням. Примерно в миле ходьбы увидели небольшую крепость: каменную стену, несколько низких каменных жилищ, черный вход в пещеру. Никакого движения там они не заметили, но все равно со страхом и величайшей осторожностью проползли мимо крепости под колючими кустами, которые росли по обеим сторонам высохшего ручья.
Еще через пару миль, когда крепость давно скрылась из виду и они решили, что можно вздохнуть свободней, до их слуха донеслись неприятные хриплые орчьи голоса, которые быстро приближались. В мгновение ока оба хоббита нырнули в бурые карликовые заросли. Вскоре показались два орка. Один — в ободранной коричневой куртке, с луком из рога, по всем повадкам и виду наверняка следопыт, низкорослый, смуглый, косоглазый, с широко раздувающимися ноздрями. Другой был выше и шире в плечах, со знаком Глаза на шлеме, как у солдат Шаграта. У него тоже за спиной висел лук, в руке он держал короткое копье с плоским наконечником. Они ссорились на ходу, а так как были из разных племен, объяснялись на Всеобщем языке.
Не дойдя шагов двадцать до того места, где прятались хоббиты, меньший орк вдруг остановился.
— Хватит, пошли домой! — буркнул он, махнув рукой в сторону крепости.— Надоело носом камни тереть. Я тебе говорю, след кончился. Все из-за тебя, я тебе сразу сказал, что след ведет в гору, а ты меня потащил вниз, на дорогу. Я был прав, вверх они лезли.
— От таких охотничков, как ты, все равно толку мало,— оборвал его второй,— мои глаза надежнее, чем ваши сопливые нюхала.
— Ну вылупил ты глаза, а что высмотрел? — возразил первый.— Ты даже не знаешь, кого ищешь.
— Я, что ль, виноват? — огрызнулся солдат.— Мне начальники путаный приказ дали. Сначала говорили о большом эльфе в блестящем вооружении, потом о каком-то карлике, а под конец о банде взбунтовавшихся Урук-Хай, или обо всех сразу.
— Начальники головы потеряли, вот что,— сказал следопыт.— Могут и совсем без них остаться, если не врут слухи. Говорят, что враги пробрались в башню на перевале, сотни ваших там погибли, а пленник удрал. Если вы так же ведете себя в бою, неудивительно, что участились плохие вести.
— Кто разносит плохие вести? — зарычал боевой орк.
— А кто слышал хоть одну хорошую?
— Бунтовские сплетни! Кончай слюни пускать, а то ножом получишь! Понял?
— Понял, понял. Я молчу, но думать ты мне не запретишь. Интересно, при чем здесь тот пройдоха с перепонками на лапах, который жрет, как прорва?
— Не знаю. Может, ни при чем. Но что-то он тоже замышляет, лезет, куда не надо. Чтоб он сдох! Только умотал куда-то, как пришел приказ найти его и взять живьем, да поскорее.
— Надеюсь, что его поймают, и он свое получит! — заворчал следопыт.— Это он следы спутал, надел кольчугу, которую те бросили, и все место истоптал.
— Кольчуга его спасла,— отозвался боевой орк.— Я не знал о приказе брать его живым и шагов с пятидесяти выстрелил ему в спину, а он не упал и побежал дальше.
— Просто ты промахнулся. Сначала стреляешь куда попало, потом догнать не можешь, а в конце зовешь на помощь следопытов. Сыт я по горло.
С этими словами следопыт повернулся и побежал обратно.
— А ну вернись! — завопил боевой орк.— Вот доложу куда следует!
— Кому? Своему славному Шаграту? Он больше не командует.
— Сообщу твое имя и номер Назгулам,— ответил боец, понижая голос до свистящего шепота.— Теперь в крепости командует один из них!
Меньший орк приостановился. Голос у него задрожал от злости и страха.
— Доносчик, подлец, изменник! — закричал он.— Дело делать не умеешь, а такой подлый, что своих предашь ни за грош. Иди, иди к тем каркалам, пусть они тебе заморозят кровь в жилах, пока сами живы. Говорят, самого главного из них уже прикончили, если не врут. Надеюсь, что так и есть.
Рослый орк погнался за ним с копьем в руке. Но следопыт нырнул за камень, молниеносно поднял лук и пустил стрелу прямо в глаз преследователю. Тот тяжело рухнул на землю, а удачливый стрелок быстро исчез в глубине ущелья.
Некоторое время хоббиты сидели в оцепенении. Сэм очнулся первым.
— Вот здорово,— сказал он.— Если в Мордоре все так крепко дружат, нам будет вдвое легче.
— Молчи, Сэм! — прошептал Фродо.— Рядом могут быть и другие. Нас чуть-чуть не схватили. Оказывается, погоня ближе, чем мы думали. Ты прав, Сэм, раздор — это дух Мордора, он проникает в самые отдаленные углы. Если верить старым легендам, орки всегда такими были, даже когда жили одним племенем. Только нам от этого не легче. В ненависти ко всем чужим они едины, и эта ненависть в них сильнее всего. Если бы эти двое нас поймали, они бы помирились и нас убили.
Оба опять надолго замолчали. Прервал молчание снова Сэм, на этот раз шепотом.
— Господин Фродо, вы слышали, как они говорили про «пройдоху с перепонками»? Помните, я вам сказал, что Голлум удрал и остался живой?
— Помню. Я тоже догадался, что речь шла о нем,— ответил Фродо.— Нам лучше до вечера отсюда не вылезать. Пока еще светло, давай посидим, и ты мне, наконец, как следует, расскажешь обо всем, что произошло, пока я был в плену, и все, что знаешь о Голлуме. Только не шуми, пожалуйста!
— Постараюсь,— согласился Сэм.— Хотя, когда вспоминаю этого вонючку, мне кровь ударяет в голову и охота громко выругаться.
Они уселись поудобнее и стали терпеливо ждать, когда мутный свет дня сменится черной беззвездной мордорской ночью. Тем временем Сэм на ухо Фродо рассказал все, что смог, о злодейском нападении Голлума, о страшной Шелобе и о своих приключениях в ее пещере и с орками. Когда он закончил рассказ, Фродо, не найдя слов, лишь благодарно посмотрел ему в глаза и крепко сжал руку.
Наступила ночь. Фродо встал и сказал:
— Теперь, наверное, пора. Интересно, долго ли нам удастся пробыть незамеченными, и когда кончится прятанье и ползанье? Какая же это мука, да еще, может быть, зря! Как здесь темно. И нельзя вынуть флакон Галадриэли. Пусть он пока будет у тебя, Сэм. Мне его некуда спрятать, разве что держать в кулаке, а руки нужны, чтобы щупать дорогу. Жало я тебе дарю. У меня есть орчий клинок, но я думаю, что за оружие я больше не возьмусь.
Идти ночью без дороги было невероятно трудно и опасно, но хоббиты, спотыкаясь и натыкаясь на камни, медленно брели час за часом все дальше на север, по восточному склону каменистого ущелья. Когда западные вершины осветились поздним бледно-серым рассветом, часа через два после наступления дня в соседних странах, путники снова затаились под кустами и поспали по очереди до наступления вечера. Пока был его черед бодрствовать, Сэм думал о еде. Когда Фродо проснулся и заявил, что не мешало бы перекусить и приготовиться к дальнейшим трудам, Сэм задал ему давно наболевший вопрос:
— Вы меня, конечно, простите, но, господин Фродо, вы хоть имеете понятие, сколько нам еще идти?
— Весьма приблизительно,— ответил Фродо. — Когда мы собирались в поход, мне в Райвенделе показывали карту Мордора, нарисованную еще до возвращения Властелина Тьмы. Я ее не очень хорошо запомнил, но на ней было одно место, где сходятся горные хребты, западный с северным. Их отроги почти встречаются, как длинные языки. Это примерно в двадцати гонах от восточного перевала и моста. Лучше всего попробовать свернуть на плато именно там. Конечно, это нас не приблизит к Роковой Горе, а миль на шестьдесят отдалит. По-моему, мы отошли от моста гонов на двенадцать. Даже если все сложится удачно, не меньше недели проходим. Боюсь, что ноша моя станет еще тяжелее, тогда чем ближе к цели, тем я буду идти медленнее.
Сэм вздохнул.
— Именно этого я и боялся. У нас ведь почти не осталось запасов, не говоря уже о воде. Еще раз перекусить — и переходим на последние крохи эльфийских сухарей. Надо или идти быстрее, или есть меньше, во всяком случае, пока идем по долине.
— Я постараюсь идти немножко быстрее,— сказал Фродо, набирая воздуху в легкие.— Пошли! Сделаем еще один переход!
И они пошли, хотя еще не полностью стемнело. И шли всю ночь. Проходили часы, а хоббиты терпеливо пробирались вперед, только изредка позволяя себе короткие привалы. При первом тускло-сером луче рассвета на краю неба путники снова залезли в укрытие. На этот раз их приютила небольшая пещерка под скальным выступом.
День наступал медленно, но был светлее, чем предыдущие. Сильный ветер с запада теперь выметал мордорские дымы из поднебесных просторов.
Наконец, хоббитам открылся вид на несколько миль вокруг. Ущелье, отделяющее главную горную цепь от Моргайи, шло все выше и становилось все уже; дальше горы смыкались: внутренний хребет превращался в уступы на крутом боку Эфел Дуат, которые почти отвесно обрывались на плато Горгорот. Впереди, где в камнях начиналось русло высохшего потока, к востоку вытягивался горный хребет, крутой, как крепостная стена, без единого признака растительности. Еле видный в тумане серый северный хребет Эред Литох вытягивал ему навстречу такой же длинный отрог-стену, так что между ними двумя оставался узкий проход, Карх Ангрен, Железная Пасть. В кольце скал между ней и Моранноном лежала глубокая долина Удун, где находились подземные оружейни, выстроенные рабами Мордора, и оборонные сооружения. Здесь, за Черными Вратами, Властелин Тьмы спешно собирал крупные силы для отпора войскам Западных Полководцев. На скалах высились башни, горели сторожевые костры, проход Карх Ангрен перекрывался земляным валом и глубоким рвом, через который был переброшен мост.
В крутой складке горного хребта мили на две севернее и значительно западнее Железной Пасти спорили с вершинами гор башни старинного замка Дуртханг, который теперь стал одной из опорных орчьих крепостей, стерегущих долину Удун. С того места, откуда смотрели хоббиты, уже видна была дорога, вьющаяся от стен замка вниз. В полутора милях от них эта дорога сворачивала к востоку, спускалась по каменным карнизам, как по ступеням, на плато, а затем шла к Железной Пасти.
Разглядев все это, оба хоббита поняли, что весь путь на север проделали зря. Мрачная, серая от пепла долина, над которой плыли полосы дыма, лежала справа; на ней не было заметно жизни, но ее надежно охраняли грозные укрепления Карх Ангрен.
— Похоже, что мы зашли в тупик, Сэмми,— мрачно произнес Фродо.— Если идти дальше по горам, попадем прямо к оркам в крепость: вниз можно сойти только по дороге, идущей из этой же крепости. Там, откуда мы пришли, спуска на плато нет, и назад на запад мы через горы не пройдем.
— Значит, пойдем по дороге, господин Фродо,— сказал Сэм.— Придется рискнуть. Будем надеяться на удачу, если она вообще бывает в Мордоре! Дальше по горам бродить тоже нельзя, а возвращаться — это все равно, что сразу сдаться в плен. Еда у нас на исходе. Пошли вперед, и чем скорее, тем лучше. Бегом можете?
— Нет,— ответил Фродо.— Бегом не могу. Ты веди, а я потащусь следом. Веди, пока у тебя есть надежда… У меня ее уже нет. Иди вперед.
— Ладно,— согласился Сэм.— Но даже для того, чтобы тащиться, как вы говорите, надо есть и спать. Давайте-ка понемногу и того, и другого.
Сэм отдал Фродо флягу с остатками воды и два сухарика вместо одного, потом свернул свой плащ и положил его под голову хозяину. Фродо не протестовал; он был так измучен, что даже не заметил, как выпил последнюю каплю воды и съел вместе со своей порцией еды долю верного слуги.
Когда Фродо уснул, Сэм внимательно всмотрелся в его лицо. Похудевшее и бледное, оно, однако, было спокойным.
— Ну что ж,— прошептал Сэм,— пока сон хозяина спокойный, попробую сбегать вниз попытать счастья. Без воды мы никуда не дойдем.
Сэм вскочил и, осторожно перепрыгивая с камня на камень, чтобы оставлять поменьше следов, спустился в сухое русло ручья, затем стал подниматься вдоль по нему, в надежде отыскать место, где мог когда-то быть питающий русло источник. Это место он нашел, но оно оказалось сухим и мертвым. Не желая сдаваться, Сэм приложил ухо к камню и — о радость! — услышал приглушенное журчание. Он полез выше и нашел-таки тоненькую струйку темной воды, стекавшую в маленькую ямку, откуда она сливалась под камень и пропадала под землей.
Сэм попробовал воду, она оказалась неплохой. Хоббит напился, наполнил флягу и уже уходил от источника, как вдруг заметил метнувшуюся в камни темную тень в той стороне, где он оставил Фродо. Еле сдержав крик, Сэм одним скачком перемахнул через камень и помчался, что было сил, к хозяину. Тень метнулась в сторону и скрылась, но Сэм успел узнать в ней того, на чьем горле он бы с удовольствием сдавил пальцы. Голова темной твари на мгновение показалась на краю одной из расселин и исчезла.
— Счастье мне не изменило,— буркнул Сэм.— Но и несчастье было совсем рядом. Мало нам того, что орки на пятки наступают, так еще эта вонючка рядом крутится. Чтоб он провалился! Жаль, что его не застрелили!
Сэм присел рядом с хозяином, но не стал его будить сразу, а сделал это только тогда, когда почувствовал, что сам засыпает. Ласково тронув Фродо за плечо, он сообщил ему об увиденном.
— Кажись, этот Голлум снова болтается поблизости, хозяин,— сказал он.— Если не он, так его двойник. Я воду искал и не успел отойти от источника, как его заметил. Он за нами следит. Нельзя нам теперь обоим спать, так что вы уж меня простите, хозяин, у меня совсем глаза слипаются, вы бы посторожили немножко, а?
— Сэм, милый мой Сэм, конечно, ложись и спи! — воскликнул Фродо.— Но это все же из двух зол меньшее: лучше Голлум, чем орки. Сейчас он нас не выдаст, разве что сам действует по приказу.
— Выдать не выдаст, а ограбить и придушить может,— пробурчал Сэм.— Надо не зевать. Вот полная фляга, пейте, сколько хотите. Когда пойдем дальше, я ее наполню.
С этими словами Сэм заснул.
Когда он проснулся, уже темнело. Фродо сидел, опершись спиной о камень, и сидя спал. Фляга была пуста. Голлума видно не было.
Темнело быстро, возвращался мордорский мрак. Последний, самый страшный этап Похода пришлось начинать в почти кромешной тьме, только сторожевые огни на вершинах горели зловещими багровыми факелами.
Наощупь добравшись до источника, хоббиты напились и набрали воды, потом осторожно спустились вниз, на дорогу, как раз в то место, где она поворачивала на восток в сторону Железной Пасти. До нее было миль двадцать. Дорога оказалась не очень широкой, и сбоку не было ни перил, ни парапета, хотя она шла по краю пропасти, которая становилась все глубже. Друзья внимательно прислушались, и, не заметив ничего подозрительного, решительным шагом пошли на восток.
Миль через двенадцать остановились передохнуть. Здесь дорога огибала гору, слегка отклоняясь к северу. Поворот хоббиты уже прошли, и что делается на пройденном участке, не видели. Это их и подвело. Они отдыхали всего несколько минут, когда в тишине раздался звук, которого боялись больше всего: топот приближающегося войска. Из-за поворота показался отблеск факелов. Враги шагали так быстро, что убегать от них было поздно, да и некуда.
— Этого я больше всего боялся, Сэм,— сказал Фродо.— Понадеялись на случай, а он нас подвел. Мы попались.— Он посмотрел на отвесную скальную стену, полускрытую мраком, потом подбежал к краю пропасти и, отшатнувшись, повторил: — Мы попались.
Потом сел на камень и в отчаянии опустил голову на грудь.
— Похоже, что да,— произнес Сэм и сел рядом.— Остается только ждать, что с нами будет.
Долго ждать не пришлось. Орки спешили. Солдаты в первых рядах несли зажженные факелы. Красные языки огня приближались, и Сэм тоже опустил голову в нелепой надежде, что так враги не увидят его лица, а оба щита он пристроил у колен, прикрывая мохнатые хоббичьи ноги.
«Может, в спешке они не обратят внимания на двух уставших солдат и пройдут мимо»,— думал он.
Вначале так оно и было. Первые солдаты прошли мимо них запыхавшись, опустив головы, не глядя по сторонам. Это был отряд мелкорослых орков, которых против воли гнали на войну по приказу Черного Властелина. Они думали только о том, чтобы скорее кончился марш и как бы уклониться от бичей. Вдоль колонны метались два огромных орка из племени Урук-Хай, щелкая бичами и покрикивая. Ряд за рядом проходили мимо, страшные факелы были уже далеко, почти полколонны миновало, и Сэм опять начал было надеяться на свое счастье, как вдруг один из орков-погонщиков заметил две фигурки при дороге. Он замахнулся на них бичом и заорал:
— А ну, вставайте, ублюдки!
Хоббиты не ответили. Орк остановил колонну.
— Вставайте, шевелитесь, лентяи! Сейчас не время дрыхнуть! — Шагнув к ним, он разглядел гербы у них на щитах.— Дезертировать решили? Удрали? Все ваши со вчерашнего вечера должны быть в долине Удун, вам это известно. Встать в строй! Быстро, а то передам ваши номера кому следует!
Сэм и Фродо, согнувшись, как смертельно уставшие солдаты, потащились в последний ряд.
— Не туда! — крикнул погонщик.— В третий ряд с конца! И не вздумайте удрать, я за вами слежу.
Длинный бич свистнул над их головами, потом еще раз ударил по бокам солдат, раздался громкий окрик, боевой орк погнал колонну бегом.
Даже Сэм еле выдерживал бешеный темп, что же было говорить о Фродо? Для него это было настоящим мучением. Он стиснул зубы, постарался выбросить из головы все мысли, кроме одной: не упасть. Его душил смрад, исходивший от потных орков, он чуть не терял сознание от жажды, с трудом набирал воздух в легкие и заставлял ноги двигаться, а Урук-Хай все гнали и гнали колонну. Хоббиты не смели даже думать о том, к какой страшной цели они так спешат. Надежды на то, чтобы незаметно отстать, не было никакой. Погонщик то и дело подбегал к концу колонны и глумливо понукал их:
— Бегом! — орал он со смехом, хлеща бичом по ногам.— Под кнутом все бегут бегом! Вперед, выродки! Я бы вас лучше проучил, но вы и так свое получите, когда опоздаете в лагерь. Вам там хорошо дадут! Вы что, не знаете, что идет война?
Так они пробежали несколько миль. Фродо терял последние силы, воля в нем слабела, а дорога пошла вниз к долине. Вдруг Фродо споткнулся и зашатался. Сэм поддержал его, не давая упасть, но что он мог сделать, когда его самого еле ноги держали? Он с ужасом подумал, что в любую минуту может наступить конец. Вдруг Фродо лишится чувств, упадет, выдаст себя — и весь трудный Поход кончится бедой. «Тогда я хоть с дубиной-погонщиком рассчитаюсь»,— мелькнула у Сэма отчаянная мысль.
Его рука даже потянулась к рукояти меча, когда вдруг пришло неожиданное спасение.
Они были уже на плато и довольно близко от входа в Удун. Впереди перед воротами и мостом дорога с запада, по которой они шли, соединялась с другими, шедшими с юга и от Барад-Дура. По всем этим дорогам двигались войска, ибо к Мораннону спешила армия Западных Вождей, и Властелин Тьмы сгонял свои силы туда же. Случилось так, что на перекрестке дорог в темноте столкнулось несколько отрядов. Раздались крики и ругань, каждый хотел пройти первым и отталкивал остальных. Напрасно размахивали бичами погонщики; орки уже дрались, некоторые хватались за мечи. Колонну, бегущую из крепости Дуртханг, смяли вооруженные до зубов боевые Урук-Хай из Барад-Дура. Ряды солдат сломались и спутались под их мощным напором.
Сэм решил воспользоваться моментом: он молниеносно кинулся на землю, увлекая за собой Фродо. Орки с проклятиями спотыкались о них и падали друг на друга. Хоббиты на четвереньках осторожно выбрались из кучи и незаметно отползли на край дороги. Здесь, чтобы не сбиться с пути ночью или в тумане, ее ограждал высокий бордюр. Над долиной дорога была приподнята на несколько локтей.
Сначала друзья без движения лежали под бордюром. Было слишком темно, чтобы искать укрытие понадежней, да, вероятно, его и не было. Потом Сэм сообразил, что надо отползти еще подальше, чтобы их случайно кто-нибудь не осветил факелом.
— Господин Фродо, очнитесь! — прошептал он.— Давайте еще немножко отползем, а там уж полежите!
Последним отчаянным усилием Фродо приподнялся на руках, преодолел бордюр и прополз шагов двадцать. Потом провалился в неглубокую ямку, неожиданно оказавшуюся на пути, и остался в ней лежать как мертвый.
