ЧАС ДВАДЦАТЫЙ

По слухам, Органы с самого начала держали деятельность Срамиздата под своим контролем и на пятьдесят процентов это вообще их затея. Но зачем, спрашивается, Органам такая затея? Дальний прицел? Но они способны целиться только в упор, да к тому же в беззащитную жертву. Были стукачи? А где их не бывает? Доносы стукачей о первых шагах Срамиздата в Органах прочитали только после того, как на него завели дело, т.е. через год как минимум. А что они смогли выудить из моря доносов и показаний деятелей Срамиздата? Смех. Явление в высшей степени любопытное. Мало того. Органы - типичное ибанское учреждение, работающее по общим законам ибанских официальных учреждений, т.е. поразительно плохо и непродуктивно. Сам материал, с которым им приходилось иметь дело, являл собою ту же картину. Оказывается, даже оппозиционная организация Ибанска может существовать только по общим законам ибанского общества. На это обстоятельство обращали внимание даже представители некоторых иностранных посольств и иностранные журналисты. Они незаметно усваивали стиль и дух работы ибанских учреждений и граждан. Наконец, весь огромный материал, собранный Органами, не стоил выеденного яйца по той причине, что отсутствовала внутренняя необходимая связь между характером документально подтверждаемых действий срамиздатовцев и содержанием опубликованных ими материалов, а каждый из этих двух элементов их деятельности не содержал в себе абсолютно ничего, подлежащего юридической оценке. Несмотря на обилие материала, не было материала для юридического дела. Был в избытке материал для нормальной практики наказания в системе ибанского общества. Этого материала хватило бы не на одну тысячу людей. Но этот материал был совершенно непригоден с юридической точки зрения. Из него трудно было выжать даже хилое дело на нескольких человек. Неужели Лодер и его группа не поймут этого, думал Крикун. Тут одно спасение: держаться в рамках закона, настаивать на рамках закона. Но эти рамки покупаются дорогой ценой: ценой признания вины и раскаяния. Но без этого можно было обойтись. Не могли же они со всеми расправиться так, как со мной. Процесс все равно должен быть. Они совершили ошибку, обычную ошибку. Они уступили, оправдывая уступку возможностью суда. Но эта возможность была и без уступки. Наоборот, тогда она была бы еще сильнее. Нет, уступка тут - не расчет. А натура. Просто расслабленность. Впрочем, зачем их судить? Они же сделали все-таки дело. Настоящее дело. И пусть им простятся их слабости. Они же люди. Да к тому же ибанцы.