ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
ПРОСТРАНСТВО И ВРЕМЯ
Сердце его наполнили страх и боль, а перед глазами возникло огромное, заросшее белой шерстью лицо. Отчаяние и ужас завладели им, и запоздалым жестом – слишком запоздалым! – он поднял вверх руки. Однако мощные челюсти белошерстного существа сомкнулись у него на шее, и сталью вонзились в плоть, в воздух полетели клочья мяса, в голове помутилось, жизнь уходила из него…
Что-то звонко хрустнуло, – это пропало ожерелье тетушки Зильдер. Что-то длинное и тонкое вонзилось в шею, и оттуда тонкой пульсирующей струйкой потекла кровь. «Вот ублюдок!» – еще мелькнуло у него в голове, но в следующий момент сознание ушло.
Боль продолжалась, хотя уже и слабее, а его куда-то тащили, вцепившись зубами в шею. Тащили, кажется, по какому-то странному кораблю. Ноги и руки висели безвольно, наверное, был перегрызен позвоночник, сам он был похож на большую тряпичную куклу. Пахло гнилыми фруктами, глаза заливало кровью. Надежды ни на что не осталось, и ничего невозможно было предпринять.
Потом раздался механический шум, и его уронили лицом на пол, но голова каким-то образом встала на место. Вокруг стоял гул от рычания, ударов, разрываемого мяса, всех звуков, связанных с болью, но боли не было. Только темнота и невозможность пошевелиться. Странно и подозрительно заныла шея.
Итак, он не сумел. Не сумел вернуться. Не сумел предупредить. Не сумел стать героем. Совсем не так хотел умереть, не в одиночестве, не в тоскливой и непонятной боли, испытывая лишь страх, безнадежность и обиду.
Шипение. Боль. Холод. По лицу прошелся слабый прохладный ветерок.
А потом абсолютная тишина, абсолютный холод и невесомость. И залитые кровью глаза Огена Цлепа, ученого, не дали ему перед смертью увидеть, как мерцают в вакууме далекие прекрасные звезды.
– Великий Иолеусенив. Вот то, что мы обнаружили в пространстве за Хайаранкебином в шести тысячах трехстах километрах ниже. Разведчики сначала нашли это и послали вам, надеясь, что вы сможете более точно определить, что же это такое.
– Эта форма должна быть мне известна, вернее, она навевает какие-то ассоциации и воспоминания. Хотя и очень древние. Ступайте и задействуйте архивы. Это, конечно, займет определенное время. Поговорим об этом позже, когда будут закончены все исследования.
– Хорошо. Замечу только одну интересную подробность: клеточное строение этого существа говорит о том, что при рождении оно сильно отличалось от того, в каком виде прибыло сюда. Уже проведенное исследование клеточной структуры дает нам возможность сделать следующие выводы.
Эту форму мы когда-то уже знали, – за это мы ручаемся, – и даже, возможно, знали непосредственно это существо. Можно говорить о том, что подобная структурная решетка отсылает нас к форме, известной под названием человек. Надеюсь, архивы расскажут нам об этом более подробно, хотя вряд ли помогут восстановить первоначальный облик.
– Человек. Интересно, интересно. Впрочем, природа этого интереса, безусловно, чисто историческая.
– Исследование этого существа показало также, что ему были причинены тяжелые физиологические повреждения. Кроме того, у него практически отсутствуют внутренности. Также странно, что голова практически не соединена с туловищем, что невозможно ни с каких точек зрения. Вероятно, это результат насильственных действий.
– Можно предположить, что существо били, кусали и рвали.
– Все эти действия можно считать несовместимыми с выживанием подобных существ.
– А что известно об этих повреждениях и, особенно, о времени их нанесения, если иметь в виду, что мы знаем время обнаружения существа?
– Представляется, что повреждения были причинены весьма незадолго перед тем, как существо выбросили в пространство из какого-то артефакта. Повреждения говорят о том, что существо было уже не в состоянии поддерживать свою жизнедеятельность – этому могла бы помочь только высокотехнологичная медицинская помощь. После того, как его выбросили в вакуум, оно, естественно, умерло окончательно. Циркулирующая внутри жидкость была вытеснена из тела в результате низких температур и вакуума.
– Так вы представляете мне это существо в том виде, в котором его обнаружили?
– Да. Мы только поместили его в специальный прозрачный пузырь, предварительно собрав и взяв на анализ лишь мельчайшие частицы, которые не могут самостоятельно влиять на жизнедеятельность. Анализ показал, что когда существо было выброшено в вакуум, оно еще было живо. Но Хайаранкебин утверждает, что это не так.
– Глупости, в этом ему нельзя верить.
– По направлению и скорости тела можно определить источник, откуда оно выброшено?
– Можно. Этот вектор говорит нам о мире в четверти парсека отсюда.
– Архивные исследования ничего не дали, зато исследование частиц говорит вот о чем: замороженные капли жидкости, взятые по краям ран на шее, помогли определить биологическую информацию о том, кто нанес эти раны. Это особь из рода, известного под именем Малые оскорбленные.
– Интересно, интересно. Кажется, раньше, до нападения на Сансемин, они назывались челгрианцами. До какого уровня был проведен анализ существ, нанесших повреждения так называемому человеку?
– До уровня, вполне позволяющего создать полное изображение.
– А возможно ли восстановление образа потерпевшего?
– Это уже было проделано Хайаранкебином.
– Прекрасно.
– К тому же удалось обнаружить, что существо все еще одето и на шее у него имеются остатки какого-то предмета, возможно, из драгоценных камней.
– Проведено ли исследование камней?
– Еще нет, великий Йолеусенив.
– Я лично просмотрел архивы и теперь с полной ответственностью могу заявить вам, что существо, найденное вами в вакууме, есть Оген Цлеп, ученый, прибывший изучать меня из места, когда-то известного под названием Цивилизация.
– Это название нам неизвестно.
– Не важно. Значит, тело этого несчастного продрейфовало в вакууме немногим больше периода полного мирового цикла, когда течение времени снова вернуло его обратно в наш регион. Это дает нам большие возможности, увеличивает сумму наших знаний и будет должным образом зафиксировано и передано Хайаранкебину для сведения. Я удовлетворен.
Его глаза вдруг открылись, и он посмотрел перед собой. Но там, где должно было нависать страшное лицо, заросшее белой шерстью, раскрытые хищно челюсти или медленно угасающие холодные звезды, виднелась знакомая фигура, свисающая с длинной ветки в каком-то большом, ярко освещенном круглом пространстве.
Он сидел в приспособлении, выглядевшем средним между кроватью и гнездом. Веки были еще тяжелы, но крови на них, кажется, уже не осталось.
Он вздрогнул, увидев, как существо стало быстро приближаться к нему, и сумел даже чуть повернуть голову.
– Праф, – прокашлял он. В горле першило, но, по крайней мере, голова была снова соединена с телом.
Маленькое темное существо радостно затрясло крыльями:
– Оген Цлеп, – важно произнесло оно. – Оген Цлеп, я направлен сюда приветствовать тебя. Я 8827 Праф, женского рода. Я разделил груз воспоминаний, связанных с путешествием переводчика пятидесятого порядка 11 корпуса Очистки Листвы Иолеуса, известного как 974 Праф.
Оген снова закашлялся и сплюнул тягучую слюну. Потом кивнул и осмотрелся внимательнее. Помещение действительно напоминало приемную Иолеуса, хотя и с некоторыми изменениями.
– Я снова на Йолеусе? – прошептал он.
– Ты находишься на бегемотаурусе Йолеусениве – дирижабле.
Оген присмотрелся к висевшему перед ним существу и какое-то время переваривал услышанную информацию. Во рту у него снова стало сухо.
– Йолеус… соединился?
– Таковы обстоятельства.
Оген поднял руку к горлу и нащупал невредимую плоть.
– Как же я… – Тут он снова раскашлялся и с трудом закончил: – Как же я вернулся? Как был спасен?
– Ты был найден в вакууме. На тебе была часть экипировки, принадлежавшей лично тебе. Йолеусенив починил и восстановил твое тело и вернул разумную жизнь сознанию.
– Но на мне ничего такого не было, – начал Оген, однако его пальцы тотчас нащупали на восстановленной шее забытое ожерелье.
– Именно эта часть личной экипировки в данный момент у тебя под рукой, – подтвердила 8827 Праф и снова махнула крыльями.
– Ожерелье тетушки Зильдер! – На глазах у Цлепа выступили слезы.
– Сколько же прошло времени? – прошептал он.
Праф свесила голову набок и несколько раз моргнула. Оген прочистил горло и повторил:
– Сколько времени прошло с тех пор, как я покинул Йолеус?
– Приблизительно один великий круг.
И Оген понял, что на какое-то время снова лишился дара речи:
– Один… галактический… цикл?
8827 Праф два раза клацнула зубками и раскинула крылья нешироким плащиком.
– Разумеется, галактический, – подтвердила она таким тоном, будто объясняла нечто-то элементарное тупому дитяте.
Оген почувствовал, что во рту у него теперь уже и совсем пересохло, словно он снова очутился в вакууме.
– Все ясно, – тихо пробормотал он.
