25

Марк крепко прижимает меня к груди, пока я всхлипываю, глотая слезы. Затем поднимает мою голову и дважды целует, в лоб и губы. Во рту солено от слез.

— Я вернулся в Рогуду, в замок, — говорит он.

— Но, Марк…

— Одна девушка, Франсуаза, сказала, что ты уехала в Плати по той ужасной горной дороге. Одна?

— У меня не было выбора…

— Я уже приготовился к худшему. — Он целует меня. — Думал, ты сорвалась с дороги, погибла. Потом… — Он снова целует меня, страстно и стремительно. — Потом я подумал: даже если ты добралась до Плати, что тогда? Что ты станешь делать? Что скажешь? С тобой могло случиться… все, что угодно. Я послал людей проверить горную дорогу, а мы с Джузеппе поехали по этой до Плати. — Марк снова поднимает мою голову за подбородок. — Что случилось?

Рыдания утихают. Вытираю лицо ладонью, смахивая со щек соленую влагу. Джузеппе делает шаг вперед и подает салфетку.

— Grazie, — бормочу я.

Я вытираю слезы. Джузеппе придерживает дверь машины. Пытаюсь выровнять дыхание, успокоиться. Забираюсь на переднее сиденье, Марк садится за руль. Джузеппе следует к «лендроверу». Мы уезжаем прочь, на юг, к Ионическому морю.

— Марк, я виделась с Энцо Пазелли, — говорю я. — Он рассказал мне про… про Мясника. И то, что ты сделал.

Марк молча ведет машину. Его лицо напряженно и задумчиво.

— И что? — спрашивает он, не глядя на меня.

— Марк, забери меня отсюда. — Я касаюсь его руки. — Куда-нибудь. Куда угодно.

Он поворачивается ко мне. Кладет руку на мое бедро, нежно, успокаивающе. Подавляю новый поток слез, готовый хлынуть из-за переизбытка эмоций.

По узким улицам Калабрии неспешно льется поток машин. Мимо проносятся безобразные города. Наконец я выхожу из своего странного, полуобморочного состояния.

— Куда мы едем?

— В аэропорт, затем — в Южный Тироль.

— Тироль?…

— Джузеппе вернется в Неаполь, а мы долетим прямым рейсом до Вероны, а оттуда возьмем машину. Хочу ненадолго уехать с юга.

— Хорошо… хорошо. Тироль. У тебя там дом, шлосс.

Вспоминаю теперь: Южный Тироль. Конечно же. Как я могла забыть головокружительное вино. «Москато роса».

— Там тихо и красиво, — говорит Марк, глядя на разрушившееся здание без половины фасада. — Там безопасно, и отсюда далеко. А потом, — добавляет он, поворачиваясь ко мне, — мы поедем в Венецию.