Глава 4
– Не забывайте, что вы обещали, молодой человек, – сказал граф Мелвилл перед тем, как выйти из гостиной.
Он явно спешил вернуться к своим занятиям, от которых его отвлек неожиданный визитер. Дверь осталась открытой, но Элиза усомнилась, что подобная мера могла бы помешать человеку вроде Джаспера, вздумай он вести себя предосудительно.
– Я дал вам слово, милорд, – негромко откликнулся Джаспер.
После ухода графа наступила многозначительная пауза. Джаспер взволнованно оглядывал Элизу, потом наконец повернул голову, представив ее взгляду напряженный подбородок и ускоренное биение пульса на шее. О боги, он разглядел, что она в спешке не надела белья! Он знал, что сейчас она ничем не стеснена и не защищена.
И это весьма плохо на него повлияло. А при виде его волнения Элиза и сама разволновалась еще сильнее, сердце забилось часто-часто.
Стараясь скрыть замешательство, девушка направилась к диванчику позади низкого стола и уселась. Нервно расправив на коленях цветастую юбку, она посмотрела на мужественный профиль Джаспера и сказала первое, что пришло на ум:
– Простите, я не одета для гостей.
– Как я могу принять извинения… – взгляд Джаспера медленно вернулся к лицу Элизы, – если это доставляет мне такое удовольствие?
Элиза судорожно сглотнула, ненавидя себя за то, что у нее мгновенно пересохло во рту. Джаспер в упор смотрел на ее шею. Яркое, горячее ощущение присутствия этого мужчины охватило Элизу. Ей было странно видеть Джаспера в комнате, где собирались только члены семьи и самые близкие друзья. В этом было что-то уж слишком интимное. Без корсета она чувствовала себя неловко, хотя никогда раньше не отличалась подобной чувствительностью. Ей даже стоило некоторых усилий держать руки спокойно сложенными на коленях.
– Я видела вас сегодня днем, – заметила она, но, конечно, не стала признаваться, что была сражена наповал его видом в щегольски заломленной шляпе.
Джаспер кивнул:
– Вам следовало бы быть поосторожнее с Монтегю.
– О, я не верю, что преступником может оказаться граф.
– Почему?
– Он умный человек и должен понимать, что существуют и более удачные способы завоевать мою руку. Именно сегодня он мне доказал это. Он уверен, что теперь понимает меня, и предлагает себя в качестве надежного управляющего для моего состояния. Ибо пришел к выводу, что куда скорее можно достичь хороших результатов, если воззвать к моему рассудку, а не пытаться воздействовать на мои чувства.
Джаспер сделал глубокий вдох:
– Этот человек одержим страстью к игре.
– Но его неудачливые партнеры сами выбрали свою участь. Всем известно, что он искусный игрок, и люди знают, чем рискуют, садясь с ним за карточный стол.
– До этого момента, – пробормотал Джаспер, – я считал вас чрезвычайно рассудительной.
– Вы просто издеваетесь надо мной! – Элиза вскинула голову.
– Я говорю откровенно. – Джаспер подошел к ней, но не прежней кошачьей походкой, а весьма решительно. – Скажите, вы предпочитаете Монтегю всем прочим поклонникам?
– Мне нравится общество его светлости, – осторожно ответила Элиза. – Однако то же самое я могу сказать о большинстве джентльменов, которые приходят с визитом. Встреч с неприятными мне людьми я стараюсь избегать. И сегодня днем я предупредила лорда Монтегю, что ему следует поменьше досаждать мне.
Джаспер стоял по другую сторону низкого стола.
– И что побудило вас сделать такое предупреждение? – спросил он.
– В своем нетерпении добиться этого брака он пошел напролом и заявил, что решительно настроен преуспеть. Его необычная прямота меня заинтересовала, но не скажу, чтобы она изменила мои прежние намерения.
– Заинтересовав человека, можно добиться от него очень многого. В конце концов, жизнь так скучна, когда у вас есть возможность удовлетворять любые свои желания.
Тон Джаспера заставил Элизу насторожиться. Ведь мистер Бонд не из тех, кто высказывает не относящиеся к данному случаю замечания.
Резко вздохнув, он отошел к камину. Его шаги по потертому ковру прозвучали мягко. Оперевшись локтем о каминную полку, Джаспер уставился на тлеющие угли. Их отсвет оживил блеском его темные волосы. Модная прическа с прядями, прикрывающими виски и лоб, выглядела так, будто в целом свете ее носит он один. Тусклый свет камина выгодно подчеркивал очертания его крупного тела, он был словно бокал, до краев налитый мужественностью. Может ли женщина отпить из этого бокала, ничего не расплескав?
Однако Элиза твердо решила не давать воли этим поэтическим помыслам. Да, ее тянуло к Джасперу, одно лишь его присутствие заставляло ее остро ощутить свою женскую природу…
– Зачем вы пришли? – спросила она, рассматривая его спину.
– Поговорить о смерти вашего отца, – далеко не сразу ответил Бонд. – Она ведь была большой неожиданностью?
– Да. – Элиза сплела пальцы лежавших на коленях рук.
– Вы ответили слишком поспешно. – Джаспер оглянулся через плечо. – Если вы желаете успеха моим поискам, вы должны быть со мной откровенны. – При этом он смотрел на нее так, что она не сразу сумела ответить.
– Что ж, хорошо. Я и раньше знала, что мой отец болен, но думала, что расстроено лишь его душевное здоровье, а не физическое.
– Душевное здоровье, говорите? Он что, был сумасшедшим?
– Первоначально нет, но иногда у меня создавалось впечатление, что моя мать пытается свести его с ума.
– Что вы имеете в виду? – Джаспер сосредоточился, пристально глядя на Элизу.
– Он был несчастлив, и я очень жалела его, но не понимала, насколько плохо его состояние, пока не стало слишком поздно. А почему вы об этом спрашиваете?
– Вы слишком рано потеряли родителей. Я должен убедиться, что ваши нынешние трудности никак не связаны с ними. Вы действительно совершенно уверены, что смерть вашего отца была естественной?
– Когда человек умирает слишком рано, это всегда неестественно.
– А гибель вашей матушки? Вы не сомневаетесь в том, что это действительно был несчастный случай?
– Меня удивило только, что нечто подобное не произошло с ней гораздо раньше! – резко ответила девушка.
– Элиза… – Джаспер подошел к ней и сел рядом.
Ощущение его силы разливалось вокруг и наполняло воздух.
«Когда внушаешь кому-нибудь страсть, это вдыхает в тебя жизнь! – говорила ей как-то мать, подхватив юбку и кружась, как шаловливая девчонка. – Кровь поет, Элиза! Сердце бьется! Нет ничего прекраснее этого!»
И почему именно Джаспер пробудил в ней нечто подобное? Почему именно он сумел одним своим присутствием доказать, что она не так равнодушна к телесной стороне жизни, как ей раньше казалось? Элиза сама досадовала на то, что испытывает удовольствие от таких пустяков.
– Прошу вас, поймите, я только хочу во всем разобраться. – Темные глаза Джаспера смотрели на нее тепло и сочувственно. – Ваша безопасность очень важна для меня.
Элиза кивнула, не сомневаясь в его искренности. От этого движения прядь волос выскользнула из-под небрежно завязанной ленты и упала ей на плечо.
Джаспер встал и, протянув Элизе руку, помог ей подняться.
– Повернитесь.
В воздушном потоке, вызванном ее движением, Элиза уловила присущий Бонду запах – лошадей и кожи, табака и бергамота… Его пальцы коснулись ее шеи, и она чуть заметно вздрогнула. От близости этого человека по ее телу пробежала теплая волна. А он подхватил лежавший на ее плече локон и потер в пальцах.
– Как самый тонкий шелк, – пробормотал он.
Ослабив ленту на волосах Элизы, Джаспер вернул на место сбежавшую прядь и снова перевязал их понадежнее.
Взгляд Элизы скользил по комнате, все окружающие предметы стали необычайно яркими. Все, от хрустальных подвесок на множестве литых канделябров до перламутровых инкрустаций на столиках у диванов, отпечатывалось в ее сознании с ослепительной ясностью.
– Вы что, принадлежите к тем джентльменам, которые без ума от рыжих волос? – В полной растерянности Элиза ухватилась за первую пришедшую в голову мысль.
– Я без ума от вас, – сказал он и поцеловал ее в шею.
– Джаспер… – выдохнула она, потрясенная яростной дрожью, пронизавшей тело. – Что вы делаете? Зачем вы пришли сейчас… вечером… если мы должны были встретиться завтра?
Он опустил руки:
– Я видел, как вы смотрели на Монтегю. Он сказал вам что-то такое, что заставило вас взглянуть на него совершенно по-новому.
Джаспер был более чем на голову выше ее, но склонился к ней так, что ощущение его близости просто обжигало. Казалось, вот-вот он закружит ее в вальсе…
– Я вас не понимаю, – тяжело дыша, с часто бьющимся сердцем отозвалась Элиза.
– Вы смотрели на него так, как сейчас смотрите на меня. – Он обхватил ладонью ее подбородок и заставил поднять лицо.
– Но это невозможно!
Монтегю ничего подобного в ней не пробуждал…
– Мне просто необходимо, чтобы вы относились ко мне так же, как я отношусь к вам.
Его взгляд зачаровал Элизу – пристальный, яростный. Его горячие пальцы коснулись ее лба, бровей, скользнули по переносице…
Элиза, в свою очередь, пристально и не скрываясь рассматривала его. Черты лица Джаспера были столь безупречными и в то же время мужественными, что она не могла отвести глаз.
– А как я отношусь к вам сейчас? – задохнувшись, спросила она.
– Слишком рассудительно. Стараетесь убедить себя не увлекаться. Перестаньте думать! – пробормотал он. Чуть наклонив голову набок, он медленным, выразительным движением приблизил губы к ее губам. – Позвольте себе отдаться чувствам…
Она нервно попятилась, едва дыша, потому что дышать в такой близости от него было слишком трудно.
Прикрыв глаза, Джаспер наблюдал за ее отступлением. Но едва она отодвинулась на приличное расстояние, как он издал рык и рывком притянул ее к себе. Его губы впились в ее рот с такой дерзостью, что остатки воздуха вылетели из легких Элизы. Положив одну ладонь на ее затылок, а другой обхватив талию, Джаспер завладел ее губами. О, это был бесспорно искусный поцелуй… и жадный. Он буквально пожирал Элизу, яростно заявляя свое право на нее, чем и ошеломил окончательно.
Она ослабела в его руках, не в силах постичь ту страсть, с которой он ее целовал. Его тело было потрясающе твердым, как теплый мрамор. И он прижимался к ней весь, от плеч до бедер… Без сорочки и корсета Элиза ощущала его слишком ясно, и вдруг ее охватило неописуемое желание сильнее прижаться к Джасперу. Ее руки сами собой поднялись… и опустились.
Как… как это делается?
Он как будто все понял. Ладонь Джаспера скользнула с шеи Элизы вниз по руке, к запястью. Его пальцы сжались и подняли ее руку к его груди, просунули под сюртук и приложили к жилету напротив сердца. Сквозь слои одежды тепло его тела обжигало. А сердце колотилось так же отчаянно, как у Элизы.
Вторая рука ее сама собой вцепилась в отворот его сюртука. Девушка тихонько застонала, переполненная чувствами.
То, что она так безропотно сдалась, смягчило Джаспера. Касание его губ стало легче, объятие сделалось более нежным, позволяя ей наконец вздохнуть. Осторожно, словно дразня, Джаспер провел языком по ее нижней губе, подталкивая Элизу к тому, чтобы в ответ испытать вкус его собственных губ. И она это сделала, неуверенно, дрожа.
Как только ее язык коснулся его рта, Джаспер захватил его губами, чуть посасывая. Ошеломленная Элиза дернулась в его руках, и Бонд ощутил охватившую ее дрожь. И испустил низкий стон.
– Элиза…
Часы на каминной полке мелодично зазвенели, отбивая половину часа, но Элиза уже не осознавала времени, целиком захваченная роскошными ощущениями в глубине собственного рта. Ее руки блуждали по телу Джаспера, чувствуя крепкие мышцы под одеждой. Она издала тихий звук, в котором слышалась нежная мольба…
Тяжело дыша, Джаспер поднял голову и из-под полуопущенных век всмотрелся в лицо Элизы.
– Так, как сейчас, – хрипло произнес он, – ты должна смотреть только на меня и ни на кого больше. Как будто ты просишь меня закончить то, что я начал. Как будто ты страстно желаешь ощутить мои губы на своих губах, мои руки на своем теле…
А она только этого и хотела. И чувствовала себя неудовлетворенной, словно страдала от неутолимой жажды. Ее кожа стала слишком чувствительной. Пальцы дрожали, тело горело, как в лихорадке…
Движением, исполненным изящества и силы, Джаспер отступил на шаг и повернулся. Элиза по-прежнему не могла оторвать от него глаз.
– Джаспер… – Ее сердце дрогнуло от взгляда, который он бросил на нее. – Завтра вечером… я оставлю для тебя первый вальс.
Она совсем не собиралась этого говорить. И ничего другого тоже. Просто она не могла отпустить его, пыталась задержать хоть ненадолго. И впрочем, танцевать с ним тоже хотелось – вновь очутиться в кольце его рук в зале, где присутствие множества людей поневоле обяжет его проявить сдержанность.
Джаспер снова подошел к ней. Взяв руку Элизы, он поднес ее к губам и поцеловал, слегка сжав пальцы.
– Я не слишком опытен в танцах, – произнес он, почти не отрывая губ от ее кожи. – А если точнее, я не умею танцевать.
– Не умеешь?
Элиза не могла поверить, что в образовании Джаспера обнаружился подобный пробел. Однако он, похоже, вовсе того не стыдился.
До возвращения Тобиаса Рейнолдса с отчетом пройдет еще несколько недель. Как ей выдержать, не зная, с кем она, по сути, имеет дело?
Улыбка Джаспера прогнала ее сомнения.
– Но я приложу все усилия, чтобы доставить тебе удовольствие другими способами. Не сомневайся, я не успокоюсь, пока ты не будешь полностью удовлетворена. Ну, до завтра.
Он вышел из гостиной. Но лишь через несколько минут Элиза достаточно собралась с силами, чтобы сдвинуться с места.
* * *
День был прекрасный. Короткий проливной дождь перед самым рассветом осадил пыль и освежил воздух, облака разошлись, открыв взорам бледно-голубое небо. В такие дни у всех поднимается настроение, улыбки расцветают сами собой.
Но Элиза нервничала. Подобное состояние для нее было непривычным. Обычно здравый смысл подсказывал ей ответ на любой вопрос, позволяя сохранять душевное равновесие, но перед страстным влечением разум оказался бессилен, оставив Элизу, вопреки ее прежним надеждам, без всякой защиты перед голосом крови.
И что сказать Джасперу, который ждет ее в гостиной внизу, чтобы вместе отправиться в город? Элиза вздохнула и отвернулась от высокого зеркала. Возможно, лучше будет предоставить ему самому начать разговор. Для человека вроде Джаспера Бонда подобные обстоятельства наверняка не новость.
Элиза спустилась на первый этаж, старательно сдерживая шаг и опираясь на деревянные перила, чтобы придать себе уверенности. Она уже ругала себя за то, что намеренно выбрала платье бледно-желтого цвета, из тех немногих пастельных тонов, что были ей к лицу. Не стоило этого делать. Чего она надеялась достичь, подстегивая интерес Джаспера?
А с другой стороны, что она теряла?
– Добрый день, мистер Бонд!
Она надеялась, что ей удастся сохранить невозмутимость при виде Джаспера, но тут же поняла, что напрасно. Едва она вошла в гостиную, как мысли разбежались, ноги сперва замерли, а потом сами понесли ее навстречу гостю.
Элиза пошатнулась.
Джаспер, едва успевший встать, ринулся вперед и подхватил ее под локоть:
– Элиза…
– Благодарю вас.
Она высвободилась и отступила, надеясь, что хотя бы на приличном расстоянии от него сумеет взять себя в руки.
Его красоту можно было назвать грозной – безупречный покрой темно-зеленого сюртука и изумительная серебряная вышивка светло-зеленого жилета зачаровывали, не отпуская восхищенный взгляд. Бежевые штаны облегали сильные бедра всадника, и их вид заставил Элизу почувствовать нечто такое, чего ей не полагалось. Но все это – лишь оболочка, под которой скрывался человек, невероятно ее привлекавший. Он излучал некий магнетизм, рядом с ним возникало ощущение, что в любой момент может случиться нечто необычайное. Губы Элизы стало чуть покалывать от жаркого воспоминания о его поцелуе…
– Вы рановато. – Она отвела взгляд и посмотрела на часы. И тут же поняла, что его поспешность ей приятна.
– Вы способны обратить жизнь мужчины в хаос, – ответил Джаспер с легкой улыбкой, без которой его слова можно было счесть за укор.
Теплая искра в груди Элизы вспыхнула пламенем.
– Вы чудесно выглядите, Элиза. – Джаспер понизил голос. – Мне хотелось несколько мгновений побыть с вами, пока над нами не довлеют приличия.
– О приличиях, молодой человек, позабочусь я! – послышалось в ответ, и в гостиную вихрем ворвалась Реджина, леди Коллингсворт.
Элиза повернулась навстречу гостье – особе с золотистыми волосами, пронзительным взглядом голубых глаз и пунцовыми щеками. По натуре женщина милая и приятная, она умела иногда проявить твердость и сейчас окинула Джаспера ледяным взглядом.
– Вы очень симпатичный человек, мистер Бонд, – заявила леди Коллингсворт, махнув в его сторону закрытым веером. – И могу поспорить, привыкли быть неотразимым. Но мне плевать на такую ерунду. Вы будете вести себя прилично. А если вам хочется завоевать право быть гадким, то для этого понадобится нечто большее, чем просто обаяние и улыбочки.
Макушка знатной леди едва доставала до плеча Джаспера, но можно было не сомневаться, что она без труда одержит победу.
Элиза поспешила представить их друг другу:
– Ее светлость и ее сын, лорд Коллингсворт, будут сегодня сопровождать нас.
– Весьма этому рад, леди Коллингсворт. – Джаспер отвесил безупречно изящный поклон.
– Посмотрим, будете ли вы рады к концу прогулки.
Все четверо с удобством разместились в ландо лорда Коллингсворта – мужчины с одной стороны, дамы с другой. Из-под широких полей шляпки Элиза осторожно рассматривала сидевших напротив мужчин, пытаясь разобраться, почему вдруг один человек стал для нее привлекательнее всех остальных. Не потому ли, что Джаспер нашел привлекательной ее саму? Если так, то достаточно поговорить с ним откровенно, и тогда он перестанет вести себя столь вызывающе. Ведь для него главное – его работа. И Элиза знала, что не принадлежит к тем женщинам, которые пробуждают в мужчинах безумную страсть.
От этой мысли у нее испортилось настроение.
Постаравшись не дать воли чувствам, Элиза перенесла свое внимание на лорда Коллингсворта. Его можно было считать воплощением безупречного аристократизма: высокий рост, стройная фигура, твердая складка губ, орлиный нос. Светлые волосы он унаследовал от матери, но ему не хватало ее живости. Год назад его жена умерла во время родов вместе с ребенком, и Коллингсворт погрузился в печаль. Нося траур, он почти разучился улыбаться. Глядя на него, Элиза пыталась постичь, почему же он, утратив жену, больше не может находить счастье в прежних интересах и радостях холостяцкой жизни.
Пожалуй, она не знает чего-то важного. И никогда ей не понять эти романтические натуры.
Сапог Джаспера осторожно постучал сбоку по ее туфле. Элиза, вскинув брови, глянула на него.
«Смотри на меня», – одними губами произнес он.
Неужели он не понимает, до чего трудно ей это делать? Да и как ему понять – его-то при взгляде на нее не охватывал жар смущения. Ему не приходилось ломать голову над тем, почему соприкосновение их губ вызывало в ее теле настоящую бурю ощущений.
Расстроенная Элиза сложила руки на груди и стала смотреть на проезжавшие мимо экипажи.
Носок сапога Джаспера коснулся ее лодыжки, потом скользнул выше, к икре.
Элиза застыла, у нее перехватило дыхание. Дрожь хлынула вверх по ноге к тому месту, о котором не упоминают вслух. Расширившимися глазами Элиза взглянула на Джаспера.
А он ей подмигнул. Элиза хотела рассердиться, но в это время он многозначительно провел языком по нижней губе. Элиза судорожно вздохнула. Всем своим естеством она мгновенно вспомнила все пережитое вчера, во всей полноте ощущений: прикосновения этого языка к ее губам и то, как он скользнул вглубь ее рта, имитируя некий куда более потаенный акт…
Теперь Элиза дышала глубоко и размеренно. Сердце забилось, кожу начало покалывать – от затылка до того места, где ее ноги касалась нога Джаспера. Да ведь Джаспер намеренно возбуждает ее! Посреди бела дня, в центре города, в присутствии двух посторонних людей!
Рука Джаспера поднялась к незастегнутой пуговице сюртука, большой палец начал неторопливо поглаживать ее резную поверхность. Элиза зачарованно наблюдала за ним, воображая, что Джаспер вот так же ласкает ее кожу. Может быть, на изгибе плеча. Или где-нибудь еще.
Наверное, он знает самые лучшие места для подобной ласки.
Мысль о том, сколь опытен должен быть Джаспер в подобных делах, вновь вызвала у Элизы нервную дрожь.
С пылающим лицом она беспокойно передвинулась на подушке сиденья, надеясь найти более удобную позу, но лишь ухудшила дело. Элиза прижала ладонь к горлу, потерла его, надеясь облегчить дыхание. Корсет стал слишком стеснять ее, она задыхалась и чувствовала приближающееся головокружение.
Взгляд Джаспера остановился на ее мягко вздымавшейся груди. Элиза знала, что ей следует отвести глаза и взять себя в руки, но не могла этого сделать. Мысли неслись галопом. Элиза была в ужасе оттого, что ее собственное тело ей больше не подчиняется, и всего лишь потому, что Джаспер Бонд мысленно раздевает ее. Он ведь прекрасно помнит, какой она предстала перед ним вчера вечером – полуодетой.
Экипаж замедлил ход и остановился.
– Ну вот, приехали, – сказала леди Коллингсворт со своей обычной бодростью.
Джаспер первым отвел взгляд и обернулся в сторону Сомерсет-Хауса. Элиза опустила глаза, наблюдая за тем, как нога Бонда осторожно выпутывается из-под ее юбки.
Она сама не знала, как ей удалось выбраться из ландо и дойти до подъезда. К тому времени, когда ее чувства успокоились и мысли прояснились, они уже входили в выставочный зал. Из арочных окон, расположенных высоко над полом, в большой зал лился свет. Стены были увешаны картинами, позолоченные рамы тесно примыкали друг к другу, не оставляя свободного места.
Когда они дошли до центра зала, Джаспер вдруг остановился как вкопанный и стал пристально разглядывать одну из картин. Он так закинул голову, что задний край полей его шляпы почти касался спины.
Элиза огляделась и, убедившись, что поблизости никого нет, придвинулась к Джасперу и шепотом окликнула:
– Помните ваше обещание ответить на любой вопрос, если он будет иметь отношение к делу?
– Помню. – Джаспер продолжал внимательно всматриваться в произведение искусства. – О чем вам угодно спросить?
– Вы… – Элиза слегка откашлялась. – Вы желаете… близости со мной?
Джаспер вздрогнул так сильно, что Элиза даже удивилась, и уставился на нее во все глаза:
– Прошу прощения?
– Чему вы так удивляетесь? Что еще я должна думать после вашего поведения вчера вечером и сегодня в ландо по дороге сюда?
Взгляд Джаспера потеплел, губы тронула улыбка.
– Простите меня. В подобном месте столь прямой вопрос застал меня врасплох.
– Я не думала, что мне придется обсуждать с вами такие вещи, – пробормотала Элиза. – Возможно, это не вполне уместно. Но не могли бы вы воздержаться от подобных действий? Или ваше поведение лишь является частью вашего плана и вы создаете видимость того, что мы… о чем мы договаривались, и только случайно заходите несколько дальше, или…
– Или я действительно желаю близости с вами, как вы говорите? – Улыбка Джаспера стала шире. – Вы именно это хотели выяснить?
Элиза энергично кивнула, чувствуя странную тревогу, хотя ее вопрос, безусловно, имел отношение к делу.
Джаспер сжал пальцы Элизы, лежавшие на сгибе его локтя.
– Вы пытаетесь понять, намерен ли я придать своему ухаживанию более правдоподобный вид или действительно воспылал к вам страстью и пытаюсь вызвать в вас ответное желание?
Элиза отвела взор. В изложении Джаспера ее вопрос стал выглядеть глупым. Джаспер был ошеломительно красивым мужчиной. И даже сейчас, скользя глазами по залу, чтобы не смотреть на него, Элиза видела, какое впечатление он производит на женщин. Иные уставились на него, разинув рты, другие бросали на Бонда жадные взоры исподтишка. Нет сомнения, что при желании он мог бы заполучить любую из самых очаровательных и кокетливых.
– Мисс Мартин! – послышалось рядом, и Элизе пришлось обернуться.
– О, сэр Ричард… – с трудом выговорила она. – Как приятно видеть вас здесь…
Сэр Ричард Толливер был человеком среднего возраста, среднего роста и сложения. Тихий и непритязательный по натуре, обладатель тускло-каштановых волос и зеленовато-серых глаз, он был, пожалуй, едва ли не самым деликатным из поклонников Элизы.
– Вы помните мою сестру Аманду? – спросил сэр Ричард, бросая косой взгляд на Джаспера.
– О да, конечно! Рада встрече, мисс Толливер.
Элиза в рассеянности представила всех друг другу. Но когда Джаспер склонился к руке мисс Толливер, а молодая леди вдруг порозовела до корней чудесных темных волос, Элиза обнаружила, что у нее решительно изменилось настроение.
Сэр Ричард напряженно улыбнулся:
– Теперь я вижу, почему вы отклонили мое предложение сопровождать вас на эту выставку, мисс Мартин. Я просто не понял, что вы уже приняли другое приглашение.
Элиза с некоторым удивлением осознала, что сэр Ричард расстроен тем, что им пренебрегли, хотя она ничего подобного не имела в виду. Она просто не хотела проводить так много времени с человеком, с которым у нее не было совершенно ничего общего и они оба чувствовали бы себя неловко.
Но конечно, она не могла сказать ему этого. Светские разговоры вообще ведутся не для того, чтобы говорить правду. Наоборот, их главная цель – обсуждать отвлеченные темы, которые не заденут ничьих чувств. Правда здесь решительно неуместна.
Элиза напряженно искала подходящий вежливый ответ, а мисс Толливер в это время захлопала густыми ресницами, глядя на Джаспера. Элиза замерла с полуоткрытым ртом, не успев произнести ни слова. Вдруг она абсолютно точно поняла, какие чувства сейчас испытывает сэр Ричард, а еще что никакие слова этого не изменят.
Как она могла настолько увязнуть в этом болоте?
– Но я увижу вас сегодня вечером на приеме у Лансингов, сэр Ричард? – спросила она.
– Если вы там будете, мисс Мартин, я безусловно приеду.
– В таком случае я оставлю за вами первый вальс.
Внезапная улыбка Толливера словно осветила весь зал. Элизу даже слегка напугала столь бурная радость.
– А вы, мистер Бонд? – спросила мисс Толливер. – Вы будете сегодня у Лансингов? Могу ли я записать за вами танец в моей бальной карточке?
Элиза почувствовала, как напряглась под ее пальцами рука Джаспера. Но он промолчал – просто не нашел ответа, не желая признаваться перед другими в своем неумении, как признался ей.
– Мистер Бонд вчера слегка пострадал, – солгала она. – Его лошадь повела себя недостойно и отдавила ему ногу. Ходить он может, но танцы пока придется ненадолго отложить.
– О, какая жалость! – Мисс Толливер и в самом деле выглядела удрученной. – Надеюсь, вы быстро поправитесь, мистер Бонд.
Джаспер кивнул и, попрощавшись с Толливерами, увел Элизу с такой поспешностью, что те двое наверняка догадались о ее лжи. Остановился он только в дальнем углу зала, где уставился на первую попавшуюся картину.
– Вы отдали Толливеру мой танец! – заявил он, не сводя глаз с живописного полотна и постукивая по полу носком сапога.
– Но вы же не танцуете, – смущенно ответила Элиза.
– Минуту назад вы интересовались, желаю ли я близости с вами, и тут же у меня на глазах делаете авансы другому!
Потрясенная Элиза вытаращила глаза на картину, на которую Бонд выплеснул свой гнев, и попыталась как-то привести в порядок мысли.
– Это вовсе не авансы, – осторожно произнесла она, тоже уставившись на полотно. – Я просто ему посочувствовала. Его слишком расстроило то, что я для этой прогулки предпочла вас.
– Вам понятны его чувства, но не мои. – Джаспер посмотрел на нее, саркастически вскинув брови. – Можете объяснить, почему это так?
– Вы явно понравились мисс Толливер, а она хороша собой и обаятельна. И я впервые заметила ее красоту, хотя была с ней знакома и раньше. – (Джаспер застыл.) – Сэр Ричард должен был почувствовать то же самое в отношении вас, – продолжила Элиза. – Разве может он выдержать сравнение с вами? Могу поклясться, в мире вообще нет никого подобного вам. Предложить танец – самое меньшее из того, что я могла сделать для человека, самолюбию которого только что был нанесен сокрушительный удар.
Некоторое время лицо Джаспера абсолютно ничего не выражало.
– А вам не показалось, – произнес он после мучительно долгой паузы, – что этот зал сейчас едва не рухнул?
