ГЛАВА 10
— Ты бываешь на дополнительных семинарах? Я туда пару раз заглядывал, но тебя вроде бы не видел. — Голос Бенджи заставил меня оторвать взгляд от Лукаса.
— А? — Я принялась запихивать учебник по экономике в рюкзак, который валялся рядом со мной на полу. Мне было неловко, что меня опять поймали в тот момент, когда я исподтишка смотрела на предмет своей влюбленности. Бенджи усмехнулся. — Дополнительные семинары? Я бы с удовольствием на них ходила, только у меня в это время другое занятие. Но я списывалась по электронке с парнем, который их ведет. Он помогал мне наверстать то, что я напропускала из-за своего двухнедельного помутнения рассудка.
Вдруг меня осенило: если мой сосед был на этих семинарах, это значит, он видел Лэндона. Еще я благодаря кое-каким прозрачным намекам поняла, что Бенджи — голубой. Тогда, наверное, он не откажется ответить мне на вопрос о том, можно ли назвать ассистента преподавателя экономики физически привлекательным.
— Говоришь, ты был на паре занятий, да? — Бенджи кивнул, и я поняла, что надо переходить ближе к делу. — Слушай, а не может быть так, что этот ассистент — гей?
Я затаила дыхание, ожидая ответа.
— Думаешь, я проводил соцопрос, кто гей, а кто нет? — Я испуганно моргнула, решив, что обидела Бенджи, но он рассмеялся. — Да ладно, расслабься, я пошутил. Даю тебе сто процентов, что он не играет, так сказать, в моей команде. А жаль. Хотя, если б он даже был из наших, он вряд ли бегал бы со мной в одной лиге. — Бенджи похлопал себя по пузу, перед этим попытавшись его втянуть. — Ну ничего. Надо просто пару недель походить в спортзал, перестать объедаться выпечкой по выходным, вот и все.
Я закатила глаза:
— Перестань…
Он вздохнул:
— Хорошо нам, парням. Нужно сбросить пяток фунтов? Посидишь пару недель без кетчупа, и проблема решена.
— Да ну тебя, заткнись уже!
Мы закинули рюкзаки на спину и поплелись вверх по ступенькам. Я обшарила взглядом пространство между дверью и местом Лукаса: он уже ушел. Бенджи наблюдал за мной, посмеиваясь:
— Значит, вы пишете друг другу письма, а на занятиях обмениваетесь недвусмысленными взглядами. Я тебе скажу одну вещь: кроме тебя, многие девчонки и парни считают, что он лакомый кусочек. Но ты, пожалуй, единственная, чье чувство взаимно.
Я слушала Бенджи, и вдруг до меня дошло:
— Лукас… и есть этот ассистент?
Мы оба остановились на дороге: люди, толкаясь, протискивались мимо нас.
— Не знаю, как его звать, но да, черт возьми, это именно он. — Бенджи оттащил меня немного в сторону, чтобы нас не затоптали. — А ты не знала, что он ведет семинары? — Бенджи улыбнулся. — Теперь у тебя небось найдется для них время, да? То есть по идее ты для этого парня, конечно, запретный плод. Но поверь мне, если бы он не играл с тобой в гляделки, я бы не стал тебя дразнить. — Бенджи наклонился и посмотрел мне в глаза. — Жаклин, да что с тобой?
Я вспомнила письма Лэндона, взгляды Лукаса, его эсэмэски. А главное, наш пятничный «сеанс» и то, во что он перетек. После этого Лукас ничего мне не написал, не позвонил, не объяснил, что он и есть Лэндон.
— Я не знала, — пробормотала я, а про себя подумала: «Только этого мне и не хватало, чтобы почувствовать себя полнейшей идиоткой!»
— Да неужели? По твоей озадаченной физиономии этого никак не скажешь! А если серьезно, то, может быть, он думал, ты знаешь?
Я покачала головой и нахмурилась:
— Он знал, что я не знаю. А почему ты говоришь, будто я для него запретный плод?
Он положил руку мне на плечо:
— Мой сосед занимался химией с первокурсниками. Ассистенты должны ходить на лекции вместе со студентами, для которых они проводят семинары, но им не разрешается вступать с этими студентами в слишком неформальные, так сказать, отношения. Это трактуется как злоупотребление служебным положением. С аспирантами и преподавателями дело обстоит еще хуже: им вообще ни с какими студентами лучше не связываться. Хотя на деле, конечно, всякое бывает. Люди есть люди.
Я уставилась в пол:
— Я что, совсем тупая? Как я могла не догадаться!
Бенджи приподнял пальцем мой подбородок:
— Ой, да между вами, как я погляжу, уже были эти самые неформальные отношения… — Он посмотрел на мою печальную мину и вздохнул. — Послушай, ну как ты могла догадаться, если ни он, ни его alter ego тебе об этом не говорили, а на семинарах ты ни разу не была.
Я почувствовала некоторое облегчение:
— Может, ты и прав.
— Конечно я прав. Ну и что ты намерена делать дальше?
Я захлопнула изумленно разинутый рот и сказала:
— Понятия не имею. Но о том, что теперь я все знаю, точно ему не скажу.
Бенджи покачал головой, все еще обнимая меня за плечи, и мы опять влились в студенческий поток.
Когда я в начале семестра записывалась на экономику, я и понятия не имела, что на самом-то деле записываюсь на крутое реалити-шоу. Вот так свезло мне, нечего сказать!
* * *
ЭРИН. Будем ходить на занятия по самообороне. Я уже договорилась.
Я. Что???
ЭРИН. Их проводят копы у нас в кампусе. В эту субботу в 9, а потом, после праздника, еще два занятия.
Я. ОК.
ЭРИН. Повыбьем всю дурь из парней в дутых костюмах! Сможем дубасить их в свое удовольствие, и нам за это ничего не будет!
Я. Ты маньячка.
ЭРИН. Признаю себя виновной по всем пунктам. :)
* * *
В пятницу я ни разу не посмотрела в сторону Лэндона/Лукаса. Даже на секундочку не обернулась. После нашего свидания — преступного с точки зрения университетских правил — прошла неделя. Может быть, то, что я запретный плод, как раз и привлекло его ко мне? Ладно, устрою я ему запрет…
Когда мы складывали вещи в рюкзаки, Бенджи увидел что-то у меня за спиной — и его брови исчезли под темными завитками, падавшими на лоб.
— Привет, Джеки.
Кеннеди не заговаривал со мной целый месяц. Последняя наша беседа закончилась тем, что в ответ на его пустые банальные слова я запустила ему в башку тот самый учебник, который сейчас держала в руках. Я сделала глубокий вдох через нос, чтобы успокоиться, и обернулась:
— Здравствуй, Кеннеди.
Я ждала: он явно подошел не просто так, хоть я и понятия не имела, чего ему нужно.
— Едешь домой на День благодарения? Мы могли бы скооперироваться, чтобы не так скучно было четыре часа трястись.
— Ты хочешь, чтобы мы поехали домой… вместе?
Кеннеди пожал плечами и, наклонив голову набок, улыбнулся: на его щеках появились едва заметные ямочки. Еще он откинул волосы со лба, прекрасно зная, что это у него эффектно получается. Но теперь подобные приемчики только бесили меня.
Бенджи, кашлянув, дотронулся до моего локтя:
— До понедельника, Жаклин.
Я улыбнулась:
— Удачных выходных, Бенджамин.
Он подмигнул мне, потом как бы случайно наскочил на Кеннеди и, не извиняясь, направился к выходу. Мой бывший нахмурился:
— А этот чего лезет не в свое дело?
Я взяла рюкзак и посмотрела на Кеннеди. Во мне боролись противоположные желания: дать ему по морде и кинуться к нему на шею, чтобы проснуться от всего этого кошмара. Вдруг мне просто приснилось, будто он меня бросил?
— Зачем ты ко мне подошел, Кеннеди?
— Я бы хотел поддерживать с тобой дружеские отношения. Для меня это важно.
Ласковость его взгляда была осязаема почти как прикосновение. Я знала этого парня так хорошо и так долго… Слезы навернулись на глаза. Я не была готова к подобному разговору: Кеннеди сказал слишком много и сделал это слишком рано.
— Вряд ли у нас когда-нибудь получится дружить. И на следующей неделе я не поеду домой с тобой вместе. Извини. — Я обошла его и начала подниматься по ступенькам к двери.
— Джеки…
— Меня зовут Жаклин, — сказала я, не останавливаясь и не оборачиваясь.
* * *
Лэндон!
Посылаю тебе свой проект чуть раньше, чем обещала. Понимаю, что в пятницу вечером тебе, наверное, не до этого, но просто завтра с утра я буду занята. Ты просмотри его, пожалуйста, когда сможешь.
Еще раз спасибо, что согласился мне помочь.
ЖУ
Жаклин!
Я тут бьюсь над кодом из сотен строк, который плохо работает: закралась ошибка, а я ее никак не могу найти. Ты меня спасла от этого головняка (пусть хотя бы на время). С удовольствием отвлекусь, чтобы посмотреть твой проект. Пришлю его обратно в воскресенье к вечеру, а может, и раньше.
ЛМ
Мой взгляд задержался на букве «Л», которой было подписано это послание. Теперь я знала, кто за ней прячется, — Лукас. Лэндон вел со мной довольно туманный флирт, а Лукас действовал открыто. Может, это какая-то игра и я не первая, с кем он в нее играет? Может, ему не впервой переступать границу, разделяющую преподавателей и студентов? В ту жуткую ночь, когда мы с ним встретились, он уже знал, кто я. Он назвал меня Джеки — видимо, слышал, что так называл меня Кеннеди. Значит, когда я в первый раз написала Лэндону и попросила помочь с экономикой, он тем более должен был сразу меня вычислить. Но тщательно это скрыл.
На университетском сайте я прочла, что ограничения, налагаемые на общение между студентами и преподавателями, имеют целью оградить первых от сексуальных домогательств со стороны последних, а также исключить для учащихся всякую возможность получения оценки неподобающим путем. Но Лэндон просто помогал мне освоить материал, и я его действительно осваивала. Я честно зарабатывала свой зачет по экономике. Лэндон это знал, и я знала. Он ни к чему меня не принуждал, но «неформальные отношения», как выразился Бенджи, считались нарушением правил, даже если влечение было взаимным.
Значит, я могла создать Лэндону Максфилду серьезные проблемы. Когда он пришел ко мне в комнату, я думала, что он просто студент, мой сокурсник, и он не стал выводить меня из этого заблуждения. Он поцеловал меня, прикоснулся ко мне, а я ему это позволила. Мне этого хотелось.
Я захлопнула ноутбук и уставилась на телефон, вспоминая то, что происходило здесь, в моей комнате, неделю назад. С тех пор он не прислал мне ни одной эсэмэски. Я хотела знать почему.
Я. Я сделала что-то не так?
Несколько минут я ждала ответа, просматривая фотографии у себя в телефоне. На многих снимках был Кеннеди. Не знаю, почему я их до сих пор не удалила: только ли по слабости, или мне хотелось сохранить доказательство того, что мы действительно были очень похожи на влюбленных. Мы выглядели такими, даже когда наши отношения уже близились к концу.
ЛУКАС. Нет. Был занят. А что?
Я. У тебя, наверное, не было времени переделать рисунки?
ЛУКАС. Один переделал. Хочу тебе показать.
Я. А я хочу посмотреть. Он висит у тебя на стене?
ЛУКАС. Да. Извини, я не дома, давай спишемся потом.
Я. ОК.
Итак, если верить письму, Лэндон в поте лица трудится над сложнейшим заданием по системному проектированию, а если верить эсэмэске, он тусит на какой-то вечеринке. Если бы он не написал, что хочет показать мне рисунок, я была бы уверена: он меня отшил. Я перечитала сообщение, потом письмо, но ни то ни другое не помогло мне хотя бы чуточку лучше понять, что же за птица этот Лэндон/Лукас.
* * *
В час ночи Эрин ворвалась в комнату, прижимая к уху телефон:
— Мне плевать, что ты там знаешь! Теперь я вижу, как ты уважаешь мое мнение!
К счастью, я все равно не спала: смотрела видеоролики с приемами самообороны. Несмотря на воинственный пыл Эрин и то, что мне действительно не мешало научиться себя защищать, я совершенно не горела желанием встать в субботу с утра пораньше, чтобы бить и пинать какого-то незнакомого парня в дутом костюме. Конечно, если бы, когда Бак меня сцапал, я могла расправиться с ним одним махом или даже просто высвободиться из его лап, я бы с радостью это сделала. Но я сомневалась, что благодаря тренировкам у меня откроются такие способности.
Захлопнув за собой дверь, моя разъяренная соседка сбросила с ног изящные туфельки и повалилась на кровать.
— Как хочешь, но я не могу быть с парнем, который выгораживает долбаного насильника! — (Я закрыла видео и спихнула с коленок ноутбук: только не это!) — Да, Чез, я действительно так считаю! — Расстегиваясь, она немилосердно дернула свою белую кофточку: чуть пуговицы не отлетели. — Отлично! Думай что хочешь, а с меня хватит!
Эрин ткнула отбой и, зарычав на телефон, швырнула его на кровать, после чего наконец повернулась ко мне и, срывая с себя блузку, выдохнула:
— Похоже, с Чезом у меня все кончено.
Я сидела, разинув рот, и молча наблюдала за подругой: стащив через ноги черную юбку и промахнувшись ею мимо корзины с бельем, она сняла с себя браслеты и сережки и кинула их на стол, заваленный украшениями, картами Таро, жвачками и романами в мягких обложках.
— Эрин, ты что, порвала с Чезом? Из-за меня?
Она натянула футболку, доходившую ей до середины бедра и явно принадлежавшую Чезу, а потом, нахмурившись, тут же ее сняла, скомкала и отшвырнула.
— Нет, я порвала с Чезом, потому что он козел хренов!
— Но…
— Жаклин, — Эрин подняла руку, как полицейский, останавливающий машину, — перестань. Я порвала с Чезом, потому что он показал мне, как мало я для него значу: «Дружба для пацана важнее телок!» Ну и пошел в задницу! Сдался он мне со своими друзьями-тупицами, один из которых вообще ходячая угроза для любой женщины! Я, кстати, и не собиралась возиться с Чезом до старости. Не для того девчонки приезжают в колледж, чтобы зациклиться на первом же попавшемся парне.
Эрин подскочила к нашему крошечному встроенному шкафчику и принялась рыться в его верхнем ящике в поисках футболки, которая не была бы в свое время снята с Чеза. Я услышала сдавленный всхлип: моя подруга плакала. К черту Чеза! К черту Бака! К черту Лукаса/Лэндона, кем бы он там ни был!
* * *
Занятия по самообороне для женщин проводились в университетском центре досуга. Мы нашли нужный кабинет, я бросила в коридорную урну чашку из-под кофе, а невыспавшаяся Эрин зевнула. Мне тоже ночью было не до сна: подруга до утра ворочалась и всхлипывала, а часа в четыре залезла в мою постель и прижалась ко мне; я убрала ей волосы с лица, и только тогда мы обе почти моментально уснули.
— Эй, гляди, это не… — произнесла Эрин, как чревовещатель, почти не шевеля губами.
Посреди комнаты, рядом с двумя мужчинами постарше, стоял Лукас. На нем были черные спортивные штаны и черная футболка.
— Да! — прошипела я. Мы сели и принялись рассматривать брошюры, которые нам раздали: на обложке одной из них была нарисована женщина, мастерски отражающая нападение бандита. — Эрин, мне кажется, я так не смогу.
— Сможешь, — отрезала она так быстро, будто заранее была готова пресекать мое нытье.
— Доброе утро, дамы! — сказал невысокий мужчина, лишая меня возможности продолжить спор с подругой. — Я Ральф Уоттс, помощник начальника полицейского отделения кампуса. Вот этот хлюпик слева от меня — сержант Дон, а этого страшненького зовут Лукас, он сотрудник отдела дорожного движения. — Все усмехнулись: Дон был такой же хлюпик, как Лукас — страшненький. — Мы рады, что вы пожертвовали субботним утром, чтобы расширить свои знания о личной безопасности.
Эрин пихнула меня коленом и, скривив рот, пробормотала:
— Сотрудник отдела дорожного движения? Боже мой, кем он только не работает!
— Да уж! — ответила я, украдкой бросая на нее взгляд: это она еще не знала, что Лукас плюс ко всему прочему ассистент преподавателя экономики!
— Он, наверное, такой сексуальный в форме, с наручниками на поясе… — прошептала Эрин.
Я вздохнула. Оглядев полукруг складных стульев, я заметила, что нас всего человек десять-пятнадцать, публика смешанная: студентки, преподавательницы, сотрудницы административно-хозяйственных служб. Самой старшей была седая чернокожая женщина примерно одного возраста с моей бабушкой. Я подумала: раз она считает, что сможет научиться давать отпор всяким отморозкам, я тем более смогу. Даже если Лукас так и будет стоять посреди комнаты, то пялясь на меня, то пряча глаза.
Первые полтора часа нам рассказывали об основных принципах самообороны. Ральф объяснил, что девяносто процентов успешной защиты — это снижение риска нападения:
— Если бы мир был идеален, мы все могли бы спокойно ходить по городу и заниматься своими делами, не опасаясь насилия. К сожалению, от этого идеала наша действительность пока далека…
Меня бросило в жар. Я вспомнила, как Лукас выговаривал мне за то, что я расхаживаю по темной парковке за общагой, уткнувшись в телефон и не глядя по сторонам. Я принялась обводить «90 %» в кружок: черкала синей ручкой до тех пор, пока соседние буквы не стали трудночитаемы. Тут вдруг я вспомнила последние слова, которые он сказал мне в ту ночь: «Ты не виновата».
Нам всем предложили записать свои соображения о том, как можно себя обезопасить: не забывать запирать дверь, гулять или делать зарядку не одной, а с подругой, носить обувь, которая, если что, не помешает убежать… Всем понравился совет, который дала Эрин: «Держаться подальше от всяких засранцев».
— Для нападения нужны три вещи: нападающий, жертва и удобный случай. Не предоставляйте нападающему удобного случая, и вы будете гораздо менее уязвимы. — Ральф хлопнул в ладоши. — Чудненько! Теперь давайте сделаем небольшой перерыв, а потом приступим к изучению приемов, которые вы, леди, обязательно отработаете на Доне и Лукасе.
