Глава 13
Планы
Съемки оставшейся части клипа были куда менее неприятны. Келлан отыграл эпизод с группой и доснялся с Сиенной, на сей раз полностью одетым. Команда выступила классно. Я словно перенеслась во времени в бар к Питу и любовалась их выходом на эстраду. Келлан, изливавший душу в микрофон, превзошел себя. И хотя аудиозапись не совпадала с видео, ребят показывали при каждом проигрыше.
Смотреть же оставшиеся любовные сцены было даже занятно. Теперь, когда вся обнаженка осталась позади, я смогла вынести кружение Сиенны близ Келлана даже притом, что она все еще испытывала нужду приветствовать его поцелуем в щечку. Вся песня являлась, по сути, пространной одой на гибель романа. В представлении Дидрика Келлан и Сиенна вспоминали и спорили о своей омраченной любви, кружа вокруг кровати, где их нагие тела изнемогали в «страстном объятии» – так Дидрик именовал их интимную сцену.
Сексуальный эпизод уже, слава богу, упаковали в жестянку, а потому весь день ушел на съемку вставных сцен. Увлекательнейшее зрелище! Келлан склонялся над постелью и пел, смотря в пустоту. Правда, в окончательной версии он будет взирать на себя, милующегося с Сиенной. В какой-то момент явилась пара в зеленых спортивных костюмах, которая запрыгнула в постель и сымитировала то, чем накануне занимались Сиенна и Келлан. Такая профессия не укладывалась у меня в голове. Затем Келлана заставили водить пальцами по плечу Зеленой Сиенны. В окончательной версии один Келлан будет лизаться с Сиенной, тогда как другой предастся тоскливому поглаживанию ее плеча. Не будь я предвзятой, клип обещал быть увлекательным и красивым, как и сама песня.
В агрессивном фрагменте дуэт исполнил партии, напрямую обращаясь друг к дружке и подчеркнуто игнорируя постель на заднем плане, куда позднее добавят их оцифрованные сплетенные тела. Не могу не признать, что смотреть на свирепое пение Келлана Сиенне в лицо было намного приятнее, чем любоваться его языком, гуляющим по ее подбородку.
Песня заканчивалась тем, что Келлан и Сиенна расходятся в разные стороны. Дидрик объяснил, что он воспользуется фрагментом интимной сцены, где Келлан скатывается с Сиенны и откидывается на подушки с плотно зажмуренными глазами и чуть подрагивающей челюстью, – это будет последний кадр клипа. Он заявил, что тогдашнее выражение лица Келлана идеально предвещает неминуемый разрыв, благодаря чему создается бесконечное кино, которое можно пускать по кругу без ущерба для смысла. Я бы и на слово поверила ему, но поняла, что сцена получится мощной, едва подумала о страдании, написанном на лице Келлана в тот поворотный момент.
Когда съемки завершились, к Келлану с отеческой гордостью подошел Ник. Потрепав его по плечу, он заявил:
– Не так уж и плохо было, да? – И не дожидаясь ответа, тут же продолжил: – Ролик буквально дымится! Жжет напалмом!
Он потер руки, и я чуть не воочию узрела денежные мешки, рисовавшиеся ему в воображении.
Келлан обнял меня за плечо, крепко прижал к себе и отозвался:
– Рад, что тебе понравилось… Потому что я в жизни этого не повторю.
Улыбка Ника мгновенно увяла.
– Никогда не говори «никогда». Ты пока желторотый птенец в этом бизнесе.
В его тоне сквозил намек на то, что незаменимых нет и Келлан с его командой не исключение. Я с этим не согласилась. Их сингл с Сиенной рвался в топ, и я не сомневалась, что через пару недель то же самое произойдет и с альбомом.
Келлан покосился на меня, а затем вновь посмотрел на Ника:
– Нет, я больше не стану сниматься ни в чем подобном. С меня хватит. Я обещал и слово сдержал. Я всеми силами помогу тебе рекламировать альбом, потому что обязан своим товарищам, но на первом месте у меня жена, и тебе придется с этим смириться.
Ник пригвоздил его взглядом, и я ощутила, как все напряглись. Ник не любил слышать «нет», но Келлану надоело придерживаться линии компании. Наверное, Ник уловил его решимость – он фыркнул и осведомился:
– Всемисилами?
– Конечно, в пределах разумного… – кивнул Келлан. – Я больше не позволю играть с моей личной жизнью. Мне не нравится откровенничать, но я не собираюсь и молчать. Если меня спросят о моих любовных отношениях, я отвечу как есть. – Он подался вперед и понизил голос: – И я перечитал контракт. Мне известно, в чем заключаются мои профессиональные обязанности и что я должен делать для вас, а чего недолжен.
Ник хмыкнул, как будто знал нечто, о чем Келлан не имел понятия. В следующую секунду он пожал плечами и улыбнулся как ни в чем не бывало:
– Что ж, всегда хорошо понимать свою позицию.
Вскоре Ник удалился с Сиенной – оба они покинули площадку в некотором раздражении. Я пребывала в превосходном настроении. Я осталась довольной, даже когда вернулась Тори, погнавшая нас в аэропорт заканчивать рекламное турне. Келлан сказал свое слово и впредь не собирался молчать. Я попросила не упоминать меня лично, ибо не нуждалась в настолько пристальном внимании, но всем, кто спрашивал, он говорил, что Сиенна – всего лишь коллега, с которой он работает, тогда как сам состоит «в отношениях». Тори крайне не нравилось, что он отвечал на этот вопрос, нарушая особый запрет Ника, но Келлана не заботило их мнение, и он знай себе улыбался, когда она набрасывалась на него после каждого интервью.
Безумная гонка из города в город выматывала, но зато нас освежало отсутствие в планах рискованного клипа, который прежде висел над нами дамокловым мечом. Иными словами, высота была взята, и нам с Келланом стало легче. Поскольку же Сиенна отправилась в собственное турне по стране, мы не должны были увидеться с ней очень долго. Толки и пересуды в конце концов умрут, и мне не придется выслушивать, какая они классная пара. Я с нетерпением ждала этого дня.
Ближе к финалу у группы выдалась небольшая передышка до начала странствий с Джастином и его группой «Уходя от расплаты», а потому мы отправились домой, в Сиэтл. Последние недели были крайне утомительны, и все мы нуждались в отдыхе и дозаправке. Никогда еще мне не было так хорошо в своей постели: в первую же ночь я проспала двенадцать часов, а Келлан – и того дольше.
Как и предсказывал Ник, сингл с Сиенной занял первую строчку хит-парадов до выхода альбома «Чудил» – тот стартовал с девятнадцатой позиции. Келлан был слегка потрясен успехом, хотя и обсуждал с Ником охоту на крупную дичь. Я же – нет. Я знала, что он взлетит, как только мир услышит о нем.
Мы решили отпраздновать триумф, а коль скоро мы находились в Сиэтле, выбор напрашивался сам собой – место, где все начиналось: бар «У Пита».
Мы с Келланом взялись за руки, глядя в окно на горевшую вывеску. Трудно было поверить, что миновало всего два года с того момента, когда я положила на Келлана глаз. Он представлялся отменным исполнителем, да и был таковым, но теперь его мастерство приобрело поразительную глубину.
– Я говорил, что заметил тебя в ту же секунду, когда ты вошла с Денни в бар? – толкнул меня в плечо Келлан, пока я предавалась воспоминаниям.
– Серьезно? – удивленно посмотрела я на него. – Во время выступления, в такой толпе?
Келлан, пятясь, увлек меня к двойным дверям большого прямоугольного здания.
– Ага. Ты вошла, и по залу будто прошел электрический разряд. Как если бы я понял, что с этой минуты уже не буду прежним. – Он слегка улыбнулся, и я закатила глаза.
– Ничего подобного не было. Ты увидел Денни. Я сильно сомневаюсь, что ты заметил меня.
Келлан остановился, и я натолкнулась на него. Здешняя парковка показалась мне таким же домом, как и наше уютное гнездышко, оставшееся позади.
– Да я с трудом отвел глаза, – возразил Келлан. – От одного взгляда голова уже закружилась, а внутри все замерло. Жизнь изменилась раз и навсегда.
Я невольно растрогалась, а затем припомнила его предельно соблазнительное выступление и коварно ухмыльнулась:
– Но ты при этом все-таки успел раздеть глазами каждую женщину в толпе.
Келлан рассмеялся, вновь тронувшись с места:
– Ладно, твоя взяла! – Он изогнул бровь. – Но тебя я все же заметил. А как же иначе?
Пока я обдумывала его вопрос, нас обогнал Гриффин. Он театрально распахнул дверь и буквально ворвался в бар. Поскольку при всех его павлиньих заходах я обычно находилась внутри помещения, мне было немного странно следовать за этим эгоманьяком. Келлан со смехом придержал разгулявшуюся створку, и я, поцеловав его в щеку, вошла.
Бар взорвался восторженными воплями и свистом, и я чуть не оглохла – как и Рейчел, вошедшая с Мэттом. В считаные секунды ребят окружили новые поклонники и старые почитатели. Кейт и Дженни сердечно приветствовали нас с Рейчел, а парней одолела толпа. Приютившись с девочками у стойки, я поражалась: все было знакомо и в то же время казалось другим. Для Келлана это тихое место всегда бывало убежищем, но слава последовала за ним и несколько нарушила здешний покой. Сквозь шум, доносившийся с порога, я различила перешептывания с упоминанием Сиенны и перехватила несколько недоуменных взглядов. Не иначе решили, что с нами явится и она.
Я развлекалась с Рейчел, Кейт и Дженни, пока восторги не пошли на убыль. Затем Дженни отправилась обниматься с Эваном. Милый гигант облапил ее, крошку, и придержал за бедра, пока она обвивала его ногами. Я услышала, как он назвал ее тем самым конфетными имечком, и улыбнулась этой секретной шутке.
Рейчел тихонько уединилась с Мэттом, как только тот сумел вежливо ускользнуть из центра внимания. Гриффина утянули к столику, который облюбовали свеженькие студенточки, и скоро в гуще хищных и любопытных обожателей остался один Келлан.
Дожидаясь его, я повернулась к Рите, решив заказать ребятам пива. Не приходилось удивляться, что Рита уже выставила на стойку их любимое. Кивнув на Келлана, эта крашеная блондинка осведомилась:
– Так что у него с Сиенной? Судя по клипу, они кувыркались не в первый раз и не в последний.
Я изумилась не столько вопросу, сколько тому, что клип уже вышел, а мне было невдомек. Так вот почему вокруг шептались о Сиенне! Глядя, как хмурится и чешет в затылке Келлан, я пожала плечами и обратилась к пытливой барменше:
– Не надо верить всему, что видишь. Он с ней и словом едва перемолвился.
– Солнышко, – ухмыльнулась Рита, – когда он начинал, он был не слишком щедр на слова.
– Мы по-прежнему вместе. – Я показала ей кольцо.
Рита присвистнула и вцепилась мне в руку:
– Черт! – Она глянула на Келлана. – У парней бывает хороший вкус.
Я усомнилась в этом, наблюдая, как эта перезрелая особа облизывает свои накачанные коллагеном губы. В жизни Келлана бывали периоды, когда вкус ему полностью изменял.
Сам же он, вырвавшись из кольца мучителей, проследовал к излюбленному столику. Сэм подготовился к нашему прибытию и всех разогнал, но перемещенные клиенты не особенно возмущались, находясь в обществе рок-звезд. За соседним столиком обедали Денни и Эбби. Келлан дернул за их стулья, приглашая к нам, и Эбби взвизгнула.
Денни уселся справа от меня, и мы чокнулись стаканами. Пока ребята галдели по поводу успеха альбома, мы воспользовались возможностью потолковать тет-а-тет. Коротко взглянув на Келлана, Денни пригнулся ко мне и спросил:
– Все ли у вас хорошо? – В его голосе сквозила тревога.
Я сдержала вздох, догадываясь, что он тоже видел клип.
– Ты о ролике? Да, все в порядке.
– А ты его видела? – осведомился он осторожно.
– Не окончательную версию… Но я была на съемках.
Воспоминание о возне Келлана с Сиенной грозило возобладать над текущим моментом, но я отогнала его. Нам было что праздновать, и мне хотелось веселиться.
– Вот оно как…
Денни был искренне потрясен. Я понимала его. Мне оставалось лишь гадать, насколько крутым получился клип, а в сочетании с гнусными сплетнями, которые распространялись по стране подобно лесному пожару… Что и говорить – мое примирение с ситуацией и даже стойкое присутствие на съемке не могло не выглядеть разительной переменой по сравнению с тем, какой робкой и ревнивой эгоисткой я была несколько лет назад.
– Уверена, что вышло гораздо жарче, чем было на самом деле. А на съемках получалось довольно вяло.
«По крайней мере, на первых порах».
– Вот оно как, – повторил Денни. – Я просто хочу сказать, что клип… довольно убедительный.
– Да, мы молодцы, – подтвердила я, отставив стакан и посмотрев на Келлана, сидевшего слева.
Денни кивнул, но, судя по взгляду, которым он наградил Келлана, собирался еще не раз осведомиться о моем самочувствии. Наверное, так будет при каждой встрече.
Вскоре с работы пришла Анна. Вразвалочку подойдя к столу, она плюхнулась Гриффину на колени. Тот отклеился от студенческой компании, едва я начала раздавать пиво. Меня слегка удивило, что он предпочел его цыпочкам, однако при виде улыбки, которой он отозвался, как только Анна куснула его за ухо, я призадумалась. Он выглядел абсолютно довольным тем, как она ерзала на его причиндалах, – возможно, Гриффин потерял интерес к другим женщинам.
Был вечер пятницы, и «Поэтик блисс» не заставили себя долго ждать. Рэйн обомлела от присутствия Келлана. Тот рассмеялся, она же помчалась к нашему столику и поволокла его на сцену. Толпа разразилась возбужденными воплями. Келлан, вскинув руки, шутливо набросился на юную рокершу, чтобы она убралась с пути. Та увернулась, пригнулась и выставила кулачки. Плиссированная юбчонка на ней была такой короткой, что я углядела белье. Я негодовала по поводу их общего прошлого, но не могла не смеяться, следя за этими маневрами.
Они подурачились еще с минуту, после чего Келлан сдался и взял у нее микрофон.
– Привет, – уронил он, развернувшись к толпе.
Одного слова из его уст хватило, чтобы бар взорвался от визга. У меня зазвенело в ушах. Келлан расхохотался. Вскинув руку, он обратился к собравшимся:
– Мы рады вернуться! Приветствую, «Пит»!
И снова вой. Моя сестрица вложила пальцы в рот и свистнула. Я всегда завидовала этому умению, у меня бы подобное в жизни не вышло. Сверкая синими глазами, Келлан оглядел бар:
– Не против, ребята, если «Чудилы» исполнят пару песен?
Реакция толпы не оставляла сомнений – нет, она ни в коей мере не против. Келлан оглянулся на девичий коллектив. Рокерши кивали, аплодировали, свистели, готовые поделиться площадкой. Келлан улыбнулся и махнул ребятам: давайте сюда.
Гриффин спрыгнул со стула, не теряя времени. От возбуждения он чуть не свалил мою сестру, но Денни поймал ее и помог ей пересесть. Она ворчливо поблагодарила его, а Мэтт отвесил Гриффину подзатыльник. Соседний столик покатился со смеху – знакомая семейная сцена.
Когда все ребята взошли на помостки, девчонки вручили им инструменты. Гриффин помрачнел при виде ярко-розовой бас-гитары Тьюзди. Блессинг передала Мэтту свою, зеленовато-голубую, а Эван уселся за барабаны Мидоу – на главном красовалось название группы на фоне огромного лилового цветка. Девочки разошлись в стороны, освобождая место, толпа же потешалась над парнями, взявшимися за откровенно девчоночьи инструменты. Хуже всех пришлось Рейчел – она дошла до икоты.
Келлан весело качал головой, и у меня зашлось сердце. Келлан на сцене. Ничто на земле не могло с этим сравниться. Толпа разделяла мое мнение. Как только Эван сыграл вступление, от возгласов задрожали стекла, а по воде в стакане Анны разбежались круги. Келлан взъерошил волосы и запел популярную песню «Чудил». Все старые фаны принялись подпевать, а новые продолжили вопить.
Сняв микрофон со стойки, Келлан начал свой «променад». Тот заключался в соблазнительном похаживании по краю сцены, благодаря которому каждая женщина понимала, что Келлан сознает ее присутствие. Он вперивался взглядом во всех по очереди, награждая их между словами кокетливыми улыбками и ухмылками. Он останавливался там и тут, ставил ногу на динамик и тянулся рукой к фанатам, а те неизменно доставали его ладонь и визжали, соприкасаясь с ним кончиками пальцев.
Обычно я немного ревновала, наблюдая эту сцену, но нынче не чувствовала ничего, кроме счастья, пропитываясь его весельем и их радостью. У Келлана выстроились милые, почти симбиотические отношения с фанами: они подпитывали друг дружку энергией. Когда песня приблизилась к кульминации, Келлан остановился у края сцены по центру. Исполненный игривого ожидания, он пропел вопрос: «Все ли это, чего вы хотите?» Толпа страстно прокричала ответ.
Как только песня закончилась, «Чудилы» сразу перешли к следующей. Не знаю, было ли так задумано, или Эван решал наобум, что исполнять дальше, но прочие, не колеблясь, подхватывали за ним. Они сыгрались так давно, что дело, наверное, было и в том и в другом.
Вторая композиция была заводной, и мы с Дженни вытащили на танцпол Рейчел. Анна тоже присоединилась к нам и принялась извиваться, несмотря на свои округлившиеся формы. Денни потянул Эбби в толпу, и они стали танцевать, лучась улыбками. Я же не испытывала ни боли, ни ревности и лишь желала ему покоя, как и всегда.
Допев песню, Келлан коротко поклонился, поблагодарил публику и спрыгнул в самую гущу толпы. Он протолкнулся ко мне через море тянувшихся ладоней. Наши руки нашли друг дружку, и надоедливые пальцы фанатов убрались. Келлан наскоро чмокнул меня несколько раз, а микрофоном завладела Рэйн:
– Спасибо, мальчики, но теперь очередь девочек уделать вас!
Келлан оглянулся и рассмеялся, когда те заиграли свой заводной хит. Дженни вернулась к работе, а Рейчел – за стол к Мэтту. Анна, ломаясь, присела на стул, и Гриффин сунулся куснуть за ухо уже ее саму. Денни помахал мне, направляясь с Эбби к выходу. Мы с Келланом остались в густой толпе танцевать под задорные ритмы «Поэтик блисс». Я уже давно не занималась этим с Келланом, ведь ребята были в разъездах. Скользнув мне за спину, он столь зажигающе задвигал бедрами в такт с моими, что мне вдруг захотелось прервать это шумное торжество и устроить взамен другое, намного более интимное. Обдавая мне шею жарким дыханием, он провел по ней носом, а я закрыла глаза, положила голову ему на плечо и окунулась в сладкую близость его тела. Келлан нежно поцеловал меня в щеку.
– Пойдем куда-нибудь? – спросил он, перекрывая музыку.
А то нет!
Руки Келлана скользнули по моим бедрам, украдкой притянули меня к себе, и мне было незачем уверяться в его настрое – я уперлась в бугор между его ног и распалилась. Извернувшись к нему лицом, я проказливо улыбнулась уголком рта и кивнула. Его ответная ухмылка была столь же дьявольской, как и внезапный блеск в глазах.
Кусая губу, я увлекла его сквозь толпу в коридор. Нас пытались остановить, когда мы устремились в подсобку, но, будучи опытной в этих делах, я ловко всех обогнула. Увернувшись от пары девиц, выходивших из туалета, мы юркнули, куда хотели.
Келлан прижал меня к двери, одновременно щелкнув замком.
– Новый все еще работает, – шепнул он, подаваясь вперед.
Я прыснула, он же впился в меня губами. Не знаю, что было тому причиной – танцы, излишек пива, вид Келлана на сцене или непривычная демонстрация любви к нему на виду у всех, – но я отчаянно хотела его.
Неистово целуясь, я расстегнула пуговку его джинсов. Келлан со стоном взялся за мои. Я дернула молнию и заглянула ему через плечо, желая убедиться, что мы одни. Помещение просматривалось, никто нигде не прятался, а потому я вновь поймала его губы и смежила веки.
Келлан начал стаскивать с меня джинсы, а я запустила руки ему в трусы. Там был уже полный стояк, и твердая плоть легла мне в ладонь. Я сдавила ее, и он чуть всхлипнул. Мое дыхание участилось, едва мне передалась его яростная страсть. Казалось, что он взорвется, если не получит меня, и я не сомневалась, что Келлан уже на грани: ему хватило бы и легкого касания. Вспомнив слова, однажды сказанные Келланом Денни, я придержала его руки и не дала себя раздеть. Он издал звук, близкий к рычанию, вцепившись в мои джинсы. Что ж, в конце концов, у нас был праздник. Наверное, от меня полагался подарок, нечто такое, чего я обычно не делала, но, может, должна была, поскольку большинству парней это нравится. Во всяком случае, так мне говорили.
Оттолкнув его, я соскользнула по двери. Келлан проследил за моим спуском с откровенным недоумением:
– Кира?..
Как только я остановилась на уровне пояса, он перестал дышать. На лице его читалось столь же явно, как если бы он молил: «Пожалуйста, сделай то, что я думаю». Келлан медленно провел пальцем по моей щеке, и я ощутила себя сильнее, желаннее и прекраснее, чем когда-либо раньше. Не в силах оторваться от его напряженного взгляда, я сдернула с него все, что мешало. Мы пристально смотрели друг на друга, и предвосхищение нарастало. Келлан вновь задышал, но уже чаще. Он ничего не говорил и ни в малейшей степени не принуждал меня – только молил глазами. Заметив, что он дрожит и, пожалуй, еле сдерживается, чтобы не притянуть меня губами к себе, я приняла в рот его твердую плоть, и Келлан ахнул, а затем застонал. Я уже несколько раз пробовала его на вкус, но только лизала разок-другой, когда мы оказывались голыми. Того, чем я занималась сейчас, не было никогда. Ничего столь откровенно предназначенного ему одному.
Чувственные вдохи и выдохи Келлана набрали темп, его рука легла мне на щеку. Он принялся гладить ее большим пальцем, тогда как я старалась работать непринужденно. Он напрягся быстрее, чем я ждала, и я поняла, что финал уже близок. Настало время решать: сейчас или никогда, – и я не вполне осознавала, чего хотела, но знала, что стремилась доставить ему удовольствие, и понимала, чего хотела бы сама, поменяйся мы местами. У Келлана, впрочем, имелись свои соображения. Простонав мое имя, он положил руку мне на плечо и попытался оттолкнуть. Я ухватила его за бедра и притянула к себе. Раз уж взялась, то доведу до конца.
Мой агрессивный жест сорвал Келлану крышу. Он закричал, схватился за дверную ручку и стиснул ее, разряжаясь, а я уловила лязг металла в замке. Этого хватило, чтобы отвлечь меня от вкуса, который оказался совсем не так плох, как я воображала.
Когда Келлан медленно пришел в чувство, я натянула на него боксеры и выпрямилась, скользнув спиной по створке. Келлан все еще прижимался лбом к двери, закрыв глаза и дыша ртом. Его лицо, общий вид, реакция – меня в жизни ничто так сильно не заводило. Я обняла его и уткнулась ему в грудь.
Келлан шевельнулся, чтобы приникнуть к моей шее.
– Боже… вот же мать твою как, – пролепетал он.
Его тело обмякло, и я прыснула: совершенно неподобающие слова. Похоже, он остался доволен.
– Не выражайся, – шепнула я, гладя Келлана по спине.
– Извини, – усмехнулся он и покачал головой.
Голос был сонный, как будто он только что проснулся.
Я изнемогала от желания, но Келлан оставался куль кулем и был совершенно не в той форме, чтобы помочь мне. Да я и не хотела этого. Мне было приятно опустошить его полностью, даже если эта минута принадлежала ему одному. Склонившись, я неспешно застегнулась, потом взялась за его молнию. Дыша по-прежнему глубоко, Келлан отстранился и взглянул на мою возню с джинсами.
– Что ты делаешь? – спросил он.
– Делаю тебя презентабельным, чтобы допраздновать с друзьями, – объяснила я, поцеловав его не так крепко, как мне хотелось.
Келлана мой ответ смутил еще больше.
– Но ты же не… разве ты не хочешь, чтобы я тебя удовлетворил?
Одного вопросительного наклона головы хватило, чтобы я испытала желание сорвать с него джинсы и умолить взять меня прямо у стенки. Но я улыбнулась и помотала головой:
– Ты уже удовлетворил.
– Разве? – вскинул брови Келлан. – Ты уверена? Обычно тебя бывает слышно! – Он дерзко ухмыльнулся.
Я закусила губу, свела ноги и прикинула, не передумать ли.
– Может быть, я и не кончила… – произнесла я, чуть оттолкнув его. – Но счастлива абсолютно. – Я отвела с его глаз прядь волос. – Я так хочу. – Взявшись за дверную ручку позади Келлана, я буркнула: – Потом вернешь должок…
Шагнув в коридор, я уловила смешок за своей спиной.
* * *
Ввиду скорого начала турне с командой «Уходя от расплаты» «Чудилы» исчезли с лица земли, укрывшись в обществе возлюбленных. Следующие пять дней я слыхом не слыхивала о сестре. Если я не встречалась со старыми друзьями – в основном Денни и Шайен, – мы с Келланом проводили большую часть стремительно утекавшего свободного времени среди перекрученных простыней. Я очень радовалась ноутбуку, благо мне удавалось прилично поработать, не отрываясь от Келлана. Какое еще может быть вдохновение?
Испытав желание отвлечься от былой драмы, я закрыла файл и принялась шерстить Интернет. Келлан приподнялся с подушки и поцеловал меня в плечо:
– Закончила наконец?
– Нет, просто делаю перерыв. И тебе еще нельзя читать, снова нет.
Улыбнувшись, я ввела в поисковик название песни, исполненной с Сиенной, – «С печалью». Не иначе рехнулась, раз собралась посмотреть это видео, но любопытство разбирало меня с той секунды, когда Денни назвал клип «убедительным». Да и взглянуть я хотела не из-за Сиенны, мне было нужно поддержать Келлана. Он выпустил первый клип, а я еще его не видела. Как-то нехорошо.
Келлан сел, простыня соскользнула с груди на живот.
– Ну и ладно – все равно сейчас не хочу читать. – Я строго взглянула на него, и он изобразил невинную улыбку. – Впрочем, лично я рассудил, что твое бесконечное печатание на ноутбуке помогает расслабиться. – Он глянул на экран и нахмурился, обнаружив, на что я нацелилась. – Ты уверена, что хочешь это видеть?
На мониторе были десятки ссылок по моему запросу, но самая первая сопровождалась снимком застывшего лица Келлана.
– На самом деле не очень… но это твой первый клип. По-моему, мы должны посмотреть. Может, будет не так и плохо, если вместе?
Келлан кивнул и взял меня за руку. Он нежно поцеловал мое обручальное кольцо – уже виноват, готово дело. Я погладила его по щеке и повернулась к ноутбуку. На коленях тот казался горячее, как будто медленно прожигал дыру в тонкой простыне.
Когда я кликнула по ссылке, включилась короткая реклама парфюма. Пока она шла, я успела прочесть кое-какие комментарии. «Келлан и Сиенна – чумовая пара!» «Боже, я их люблю!» «Они должны быть вместе! Поженятся?» «Я слышала, что уже!» «О мой бог, полжизни за Келл-Секс!»
Я нахмурилась. Келл-Секс? Фаны уже объединили их имена. Замечательно! Прозвище, которое они ему дали, звучало чудовищно. Неужели нельзя сочинить что-то более поэтичное?
Начался клип, и я вцепилась в руку Келлана. Он снес это безропотно. Я ощущала на себе его взгляд, пока любовалась, как они с Сиенной кувыркались в постели. Мне пришлось признать, что поначалу смотреть было больно, но потом меня захватила красота картинки, и я чуть не забыла, что человек, корчившийся в экстазе, был моим мужем. К финалу я поняла, какой момент привлек фанатов: Келлан и Сиенна сгорали от страсти.
Келлан кашлянул, и я повернулась взглянуть на него. Он изучал мое лицо, пытаясь угадать ход мыслей. Отдавая должное честности, я заявила, прежде чем он спросил:
– Вы классно получились. Понятно, с чего так завелись фанаты. – Келлан начал мотать головой, и я упреждающе положила ему на щеку ладонь. – Ты и вправду думал обо мне, пока снимался?
– Иначе бы у меня ничего не вышло, – напряженно кивнул он.
Мое сердце растаяло. Он действительно видел только меня. Отбросив все, чего хотел от него мир, я сосредоточилась лишь на том, чего хотели он и я. Расслабленно и довольно я осведомилась:
– Келлан Кайл, возьмешь ли ты меня в жены?
Убрав с моих колен компьютер, он дразняще улыбнулся и взгромоздился на меня.
– Думал, ты никогда не попросишь, – пробормотал он, касаясь моей шеи губами.
– Означает ли это «да»? – хихикнула я.
Келлан притиснулся ко мне бедрами и вложил губы в мое ухо:
– Для тебя это всегда ничего, кроме «да».
Он провел губами по моей коже, и я подумала о маме – странная мысль в такую минуту. Однако та позвонила с утра и осведомилась насчет свадебных приглашений, ей отчаянно хотелось заготовить хоть сколько-то. Она старалась не показывать этого, но я различила в ее голосе неуверенность в отношении моего будущего. Она сомневалась, что свадьба все еще остается в повестке дня. Она смотрела телевизор. Она обращала внимание на журналы. Сплетни доходили до нее точно так же, как до меня, и я была уверена, что она слышала все о страстном романе Келлана и Сиенны. На ее месте я задалась бы вопросом, сохранились ли мои отношения с Келланом. Я заверила ее, что мы по-прежнему намерены пожениться, однако точную дату не назвала.
Я оттолкнула Келлана, не успел он добраться до моей груди. Он поднял на меня глаза, сгорая от желания, и мне пришлось дважды сглотнуть, прежде чем я вспомнила, о чем хотела спросить.
– Сколько продлится рождественский перерыв в турне?
Келлан уставился поверх моего плеча, прикидывая.
– Да точно не знаю. Четыре дня, пять, может, неделю. – Чуть улыбнувшись, он снова посмотрел на меня. – А что?
Пожав плечами, я обвила его шею руками:
– Не хочешь прокатиться со мной в Огайо на свадьбу?
– А кто там женится? – весело осведомился Келлан, перекатившись на бок и опершись на локоть. – Я их знаю?
– Какая-то назойливая замухрышка, которую ненавидит полмира, – с улыбкой пожала плечами я.
Келлан вскинул бровь, затем со смешком приблизился губами к моим:
– Нет никакой ненависти. Никто о тебе и не знает. И ты не назойливая замухрышка – во всяком случае, теперь уже нет.
Он покатился со смеху, и я шлепнула его по плечу. Придурок. После этого я нахмурилась. Он был прав: фанаты Келл-Секс не знали обо мне. И слава богу, наверное. В противном случае они бы точно возненавидели меня. Келлан поцеловал меня в краешки губ, убирая тревожные морщинки:
– Я буду счастлив жениться на тебе в декабре, в Огайо, перед всем твоим семейством. – Отстранившись, он широко ухмыльнулся. – То есть перед моим.
Я провела рукой по его груди вверх, ощупывая татуировку:
– А можешь выяснить точные дни перерыва? Чтобы я маме сказала?
Он кивнул и отвернулся, как будто собрался заняться этим немедленно. Я придержала его за плечо. Келлан сверкнул глазами, едва я запечатлела поцелуй у его сердца.
– А можно чуть погодя? – Я глянула на него из-под ресниц. – Сначала секс, – пояснила я буднично.
И горделиво улыбнулась: сама попросила о сексе и даже не запнулась.
– Как, миссис Кайл? – разинул рот Келлан в шутливом недоумении. – Я шокирован вашим бесстыдством! – Затем он просиял, как будто я была его лучшей ученицей – сексуальной протеже. Секстеже. Губы Келлана изогнулись в порочной улыбке. – Я тоже завелся так, что уже мочи нет…
Он начал склоняться ко мне, но я опрокинула его на спину. Келлан рассмеялся, когда я оседлала его, но лишь на секунду: последовавшие звуки напоминали все, что угодно, но только не веселье.