ГЛАВА 5
Два дня спустя я отмокала в ванне после изнурительной тренировки в спортзале, когда из холла донесся приветственный возглас Элли. Через пару секунд в дверь постучали.
— Можно войти? — спросила Элли звенящим от смеха голосом.
Похоже, она принесла новость, которую ей не терпится выложить. Я удостоверилась, что покрывало пены полностью скрывает тело, и крикнула:
— Входи!
Дверь распахнулась, и передо мной предстала Элли с сияющим от радости лицом. В руках она держала два стакана с вином, один из которых протянула мне. Радость ее была так заразительна, что я невольно улыбнулась:
— Что произошло?
— Ты себе не представляешь! — пропела Элли. — Брэден наконец послал Холли к чертям. После того, как он полгода с ней канителился!
Я отпила из стакана, изо всех сил стараясь сделать вид, что эта новость меня не касается.
— И поэтому ты так сияешь? — спросила я с тщательно выделанным недоумением в голосе.
Элли взглянула на меня как на сумасшедшую.
— Конечно. Я от радости готова прыгать до потолка. Такой противной девицы, как эта Холли, у Брэдена еще не было. Ты знаешь, я думаю, наши посиделки в баре стали последней каплей, переполнившей чашу его терпения. Эта сучка окончательно достала Брэдена. И он наконец понял, что нет никакой надобности терпеть около себя эту наглую двуличную вымогательницу.
Я кивнула, думая о нашем разговоре у стойки.
— Да, хорошо, что у него хватило решительности прямо объявить ей о разрыве. Это лучше, чем обманывать ее, потихоньку гуляя направо и налево.
Радость Элли испарилась, на лбу залегла складка. Я вскинула бровь, показывая, что удивлена подобной реакцией.
— Брэден никогда никого не обманывает.
Господи, того и гляди, она заявит, что ее обожаемый братец способен ходить по воде, аки посуху. Рискуя получить от любящей сестры оплеуху, я скривила губы в циничной ухмылке:
— Прошу тебя, Элли, не будь такой наивной. Брэден — из тех мужиков, что готовы флиртовать с каждым движущимся объектом.
Элли, сраженная моими словами, прислонилась к стене. Кафельную плитку покрывали капли влаги, но ей было наплевать, что она вытирает их блузкой. На мгновение я пожалела о том, что своим цинизмом убила ее ликование.
— Я хочу, чтобы ты твердо уяснила: Брэден никогда никого не обманывает, — отчеканила она. — Разумеется, он живой человек, а не ходячее совершенство, и я прекрасно это знаю. Но он не способен на жестокие или бесчестные поступки. Всякий раз, когда он чувствовал, что его интерес к девушке иссяк и его влечет в другую сторону, он разрывал с прежней подругой. Я не утверждаю, что это очень благородно. Но, по крайней мере, это честно.
Удивительно, до чего уверенно она говорит. Можно подумать, Брэден докладывает ей обо всех своих сердечных делах.
— А Брэдена кто-нибудь обманывал? — спросила я, отпив из стакана.
— Вряд ли я имею право об этом рассказывать, — с печальной улыбкой ответила Элли.
Блин. Это что-то новенькое. Если даже Элли считает нужным хранить молчание об этой истории, значит бедняге Брэдену здорово накрутили динамо.
— В общем, постоянством Брэден не грешит, — продолжала Элли. — Морочить девушкам головы и встречаться сразу с двумя не в его правилах, но он меняет подружек как перчатки. Холли еще продержалась дольше других. Думаю, только потому, что часто моталась к себе, домой, на юг. Интересно, на кого он теперь положил глаз?
Элли метнула в меня насмешливый понимающий взгляд.
Неужели она догадалась? Заметила пробежавшую между нами искру? Я тщетно пыталась понять это по выражению ее лица.
— Я была бы рада, если бы нашлась девица, способная дать ему хорошего пинка в зад, — продолжала Элли. — А то он слишком много о себе возомнил.
Я пробормотала нечто нечленораздельное. Укреплять Элли в мысли о том, что я готова взять на себя эту почетную миссию, у меня не было никакого желания.
— Прости, что помешала тебе принимать ванну, — сказала Элли.
— Что ты, болтать, нежась в ванне, очень приятно. — Я подняла стакан с вином. — Да еще и выпивать при этом. Кстати, я тоже больше люблю красное.
— Скажи, а ты обманывала кого-нибудь? — неожиданно спросила Элли.
Еще раз блин. К чему это она?
— В смысле? — буркнула я.
Может, это нечто вроде собеседования перед приемом на работу? С целью узнать, гожусь ли я на должность девушки ее драгоценного брата?
Глядя Элли прямо в глаза, так, чтобы она не усомнилась в моей искренности, я медленно произнесла:
— Видишь ли, у меня ни с кем не было таких близких отношений, чтобы мог возникнуть вопрос об обмане.
По выражению моего лица Элли должна была понять, что я не собираюсь дальше развивать эту тему. Мой ответ, похоже, ее ошеломил. А я все больше убеждалась в верности своей догадки. Ежу понятно, она считает меня первым кандидатом на вакантную должность девушки Брэдена.
— Я надеюсь, все у тебя еще наладится, — растерянно выдавила Элли.
Зря надеешься.
— Может быть, — сказала я.
— О'кей, не буду больше тебе мешать. — Элли направилась к дверям, но на полпути обернулась. — Да, совсем забыла. По воскресеньям моя мама всегда устраивает большие семейные обеды. В это воскресенье ты приглашена. Можешь мне поверить, она готовит обалденный ростбиф.
Внезапно мне стало холодно в теплой ванне. В семейных обедах я не участвовала с тех пор, как окончила школу.
— Спасибо. Но мне бы не хотелось нарушать вашу домашнюю атмосферу.
— Ты ее и не нарушишь. Отказ не принимается.
Я беспомощно улыбнулась и допила вино. Оставалось молить небеса ниспослать чудо, которое избавит меня от необходимости тащиться на эту семейную тусовку.
* * *
В пятницу вечером я опоздала на работу. В этот день Элли решила приготовить нам обед, однако потерпела на этом поприще сокрушительное фиаско. В результате обедать нам пришлось в ближайшем кафе. За едой мы так увлеклись разговором о нашей работе — моей книге и научных изысканиях Элли, — что не заметили, как пролетело время. Потом у Элли разболелась голова, и она пошла домой, а я со всех ног полетела в бар. Виновато глянув на Джо, я проскользнула в комнату для персонала, чтобы переодеться. Когда я закрывала дверцу шкафчика, зазвонил телефон.
Это была Райан.
— Слушай, лапочка, я перезвоню тебе попозже, идет? — протараторила я в трубку. — Сейчас я опаздываю на работу!
— О'кей, — всхлипнула в трубку Райан.
У меня замерло сердце. Райан плачет. Она никогда не плакала. Как и я.
— Райан, что случилось?
Кровь молотом застучала в ушах.
— Мы с Джеймсом расстались, — долетел до меня дрожащий голос Райан.
Я привыкла думать, что Райан и Джеймс — это единое и неразрывное целое.
Мать твою!
— Почему?
Боже, неужели паршивец ей изменил?
— Он сделал мне предложение, — пролепетала она.
В трубке повисло молчание. Я пыталась понять, ослышалась я или нет.
— Погоди. Он сделал тебе предложение, и ты дала ему отставку?
— Конечно.
Кажется, за последнее время я здорово отупела.
— Ничего не понимаю, — честно призналась я.
Райан застонала. Точнее, издала что-то вроде зубовного скрежета.
— Почему люди такие тупые, Джосс? Я надеялась, хоть ты-то меня поймешь! А ты такая же…
— Прекрати на меня орать! — перебила я.
Теперь все мое сочувствие принадлежало бедняге Джеймсу. Он обожал Райан. Надышаться на нее не мог.
— Я не могу выйти за него замуж, Джосс. Ни за него и ни за кого другого. Замужество все разрушит.
До меня внезапно дошло, что мы входим в запретную зону. Зону, связанную с родителями Райан. Я знала, что они в разводе, и этим информация, которую сообщила мне Райан, исчерпывалась. Наверное, проблема, возникшая между ними, была достаточно серьезной, если из-за нее Райан решила порвать с Джеймсом.
— Твои родители — это одно, а вы с Джеймсом — совершенно другое. У вас своя история. Джеймс тебя любит.
— Что за чушь ты несешь, Джосс? Я тебя не узнаю. С кем я вообще говорю? Кто вы? Как к вам попал телефон моей подруги?
Я не спешила с ответом. Наверное, я слишком много времени провожу в обществе Элли, и в результате мои острые углы начали сглаживаться.
— Поступай как знаешь, — наконец буркнула я.
Райан вздохнула с облегчением.
— Значит, ты понимаешь, что другого выхода у меня не было?
— Я понимаю только, что ты упрямая ослица, — честно призналась я. — Но я и сама такая же, поэтому отдаю себе отчет: если ты что-то вбила себе в голову, тебя уже не переубедить.
Несколько секунд мы молчали, слушали дыхание друг друга и ощущали, как крепка существующая между нами связь. Иногда бывает приятно осознать, что на свете есть еще одно создание, не менее несуразное, чем ты сама.
— Слушай, а ты понимаешь, к чему это приведет? — шепотом спросила я. — Я имею в виду, ты готова к тому, что Джеймс найдет другую женщину?
В трубке раздалось сдавленное всхлипывание.
Сердце мое сжалось от сочувствия.
— Райан?
— Мне надо идти.
В трубке раздались гудки. Я догадалась, что Райан пошла плакать. Она никогда не плакала. Как и я.
В подавленном настроении я послала ей эсэмэску, посоветовала не пороть горячку и не наделать глупостей, о которых она потом будет жалеть. Ценный совет, ничего не скажешь. Я прекрасно сознавала, что толку от него мало. А ведь бедняге Райан чертовски не повезло с подругой, внезапно поняла я. Если бы рядом с ней была нормальная девушка, которая не боится любви, она на многое смотрела бы иначе. А я побуждаю ее действовать вразрез с житейской логикой и здравым смыслом. Дурной пример, как известно, заразителен.
— Джосс?
Я подняла голову и увидела Крега.
— Да?
— Ты мне не поможешь?
— Да, конечно.
— Давай перепихнемся по-быстрому после работы?
— Иди в задницу, Крег, — буркнула я.
На душе у меня было слишком паршиво, чтобы отвечать на его приколы.
* * *
Наступило воскресенье. Я и не заметила, как это произошло. Моя книга и переживания за Райан, которая упорно не отвечала на звонки, поглотили все мое внимание. За Джеймса я тоже переживала, но боялась ему звонить, понимая, что его боль окончательно растравит мне сердце. Из-за всех этих треволнений у меня не осталось душевных сил, чтобы выдумать убедительный предлог и отказаться от участия в семейном обеде.
Ради жаркого дня я нарядилась в зеленую шелковую блузку без рукавов и шортики из «Топшопа» и послушно, как ведомая на заклание овца, уселась в такси рядом с Элли. Через пять минут мы оказались в Стокбридже, у дома, который выглядел так же шикарно, как и наш.
Квартира, в которой жила семья Николс, тоже чрезвычайно походила на нашу: огромные комнаты, высокие потолки, повсюду — уйма безделушек. Теперь я поняла, от кого Элли унаследовала пристрастие ко всяким забавным мелочам.
Элоди Николс при знакомстве расцеловала меня в обе щеки. Как и Элли, она была высока ростом, красива и изящна. Почему-то я ожидала услышать французский акцент, хотя Элли говорила, что ее маму привезли в Шотландию в четырехлетием возрасте.
— Элли много рассказывала о вас, — сказала Элоди без всякого акцента. — Я так рада, что вы подружились. Когда она заявила, что хочет сдать комнату какой-нибудь девушке, я немного волновалась. Замечательно, что вы так быстро нашли общий язык.
Я почувствовала себя пятнадцатилетней девчонкой. В манерах Элоди было что-то по-матерински покровительственное.
— Да, все получилось здорово, — ответила я, входя в роль. — Элли — просто чудо.
Элоди просияла и тут же помолодела на двадцать лет, превратившись едва ли не в ровесницу своей старшей дочери.
Потом меня представили Кларку, темноволосому мужчине в очках, с невыразительной внешностью. Улыбка у него, впрочем, оказалась приятная.
— Элли говорила, что вы пишете книги, — первым делом сказал он.
Я с укором взглянула на Элли. Похоже, она всему свету раззвонила, что ее соседка — писательница.
— Точнее сказать, я пытаюсь писать.
— И что же вы пишете? — продолжал расспрашивать Кларк, предложив мне бокал вина.
Мы сидели в гостиной, а Элоди отправилась на кухню, проверить, все ли готово.
— Истории в жанре фэнтези.
Глаза Кларка удивленно округлились за стеклами очков.
— О, это мой любимый жанр. Я был бы рад прочесть ваши истории прежде, чем вы пошлете их издателям.
— Вы хотите стать моим первым читателем?
— Да, если вы не возражаете.
Желание Кларка познакомиться с моими опусами ужасно мне польстило. Из рассказов Элли я знала, что он преподает в университете литературу и привык давать оценку всякого рода пробам пера.
— О, это было бы замечательно, — ответила я с благодарной улыбкой. — Правда, боюсь, мне так и не удастся закончить свою писанину.
— Буду с нетерпением ждать, когда вы это сделаете.
— Спасибо.
Только я подумала, что мои опасения были несколько преувеличены, как из другой комнаты долетел детский смех.
— Папа!
Сначала я услышала голос маленького мальчика, потом появился он сам. Сияя от радости, он бросился к Кларку. Деклан, десятилетний братишка Элли, догадалась я.
— Папа, смотри, что мне принес Брэден!
Мальчуган протянул Кларку приставку «Нинтендо» и два диска с компьютерными играми.
— Это то, что ты хотел? — улыбнулся Кларк.
— Да, это самая последняя версия! Самая крутая!
Кларк с комическим осуждением покачал головой:
— День рождения у него будет только на следующей неделе. Зря ты его так балуешь.
Я едва не подпрыгнула, ладони стали влажными. В дверях стоял Брэден, руку он держал на плече уменьшенной копии Элли. Девчонка так и льнула к нему. Скользнув взглядом по мини-Элли, я успела не только определить методом дедукции, что это Ханна, но и отметить, что короткая стрижка с косой челкой кажется чересчур стильной для подростка. В следующую минуту глаза мои вернулись к Брэдену. Они упивались этим зрелищем, и я ничего не могла с ними поделать.
Кровь моя едва не кипела от возбуждения.
Сегодня Брэден был в черных джинсах и серой футболке. В первый раз я видела его без костюма. В первый раз имела возможность полюбоваться его широкими плечами и сильными бицепсами.
Внизу живота у меня пульсировало. Тело вело себя как последний предатель, и я ненавидела его за это.
— Мне вовсе не хотелось его баловать, — усмехнулся Брэден. — Но если бы я не принес эти стрелялки, Дек прожужжал бы мне все уши рассказами о том, какие они классные и как ему до зарезу надо их заполучить.
Деклан довольно захихикал и запрыгал на месте, триумфально размахивая добычей. Затем уселся на пол у ног отца и принялся загружать диск в приставку. Комнаты наполнили знакомые звуки «Супер Марио».
— А у меня вот что есть!
Ханна помахала в воздухе чем-то, напоминавшим кредитную карту.
Про себя я понадеялась, что это обман зрения.
— Что же это такое? — прищурился Кларк.
— Подарочная карта книжного магазина, — светясь от счастья, сообщила Ханна.
— Отлично, — улыбнулась Элли, раскрывая объятия. — Что же ты купишь?
Ханна бросилась к ней, обхватила руками, и сестры повалились на диван. Девочка взглянула на меня с застенчивой улыбкой и снова повернулась к Элли:
— Новую серию романов о вампирах.
— Ханна у нас книжный червь, — раздался над моим ухом невозмутимый голос.
Брэден стоял у дивана и смотрел на меня с улыбкой, которую нельзя было назвать иначе, чем дружеской. Ни намека на сексуальность. Несколько сбитая с толку подобной метаморфозой, я улыбнулась в ответ:
— Понятно.
Целый рой бабочек вновь запорхал у меня внутри. Странно, мне даже в голову не приходило, что Брэден тоже будет участвовать в семейном обеде. А ведь Элли постоянно твердила, что его считают родным в доме ее матери и отчима.
— А вы не забыли поблагодарить Брэдена? — спросил Кларк детей.
Я с усилием оторвала взгляд от стоявшей напротив меня ходячей сексуальности.
— Не забыли! — хором ответили брат и сестра.
— Ханна, Дек, это Джосс, — представила меня Элли. — Мы с ней теперь живем в одной квартире.
Я пустила в ход лучезарнейшую из всех доступных мне улыбок.
— Привет, — помахала рукой Ханна.
Девочка была так обаятельна, что у меня екнуло сердце.
— Привет, — помахала я в ответ.
— А вы любите компьютерные игры? — спросил Деклан.
Можно было не сомневаться, от ответа зависело, к какому разряду он меня отнесет — невыносимо скучных особ или же людей, с которыми можно общаться.
— О да! Мы с Марио — давние приятели.
— У вас крутой акцент, — заметил мальчуган с одобрительной улыбкой.
— У тебя тоже.
Услышав такую похвалу, Деклан улыбнулся и вновь принялся расстреливать монстров. Я поняла, что прошла испытание.
Кларк потрепал сына по макушке:
— Будь добр, сделай потише!
Выстрелы и вопли немедленно стихли. Дети хорошо воспитаны, отметила я. Может, Брэден их и балует, да и родители наверняка от него не отстают, но дети умеют себя вести. Как и Элли, их старшая сестра.
— Брэден, милый! — В комнату торопливо вошла Элоди. Выражение ее лица не оставляло сомнений — она действительно рада. — Я и не слышала, как ты вошел!
Брэден улыбнулся и заключил ее в объятия.
— Кларк уже предложил тебе выпить?
— Не успел. Но я вполне могу сам себе налить.
— Нет-нет, это святая обязанность хозяина, — поднялся с места Кларк. — Как насчет пива?
— Прекрасный вариант!
— Садись!
Элоди подтолкнула Брэдена к креслу справа от меня, сама устроилась рядом и ласково провела рукой по его волосам, откидывая их со лба.
— Расскажи, как поживаешь? До нас тут долетели слухи, что ты порвал с Холли.
Брэден вовсе не походил на любителя телячьих нежностей, но сейчас можно было не сомневаться — ему приятна материнская ласка Элоди. Он взял ее руку и поочередно коснулся губами каждого пальца.
— У меня все замечательно, Элоди. Мы с Холли здорово надоели друг другу, так что обошлось без трагедий.
— Хм. — Элоди нахмурилась, потом, вспомнив обо мне, спросила: — Ты ведь знаком с Джосс?
Брэден кивнул, уголки его рта дрогнули в едва заметной улыбке. Опять-таки дружеской и совершенно несексуальной. Я сама не знала, радоваться ли мне произошедшей с ним перемене или досадовать на нее. Проклятые гормоны.
— Да, мы с Джоселин уже встречались.
Я ощутила, как брови мои непроизвольно сдвигаются. Какого черта он зовет меня Джоселин?
Тут вернулся Кларк, разговор оживился, а мой лоб разгладился. Я старалась изо всех сил, отвечала на адресованные мне вопросы любезно, но не слишком многословно и, в свою очередь, задавала уместные вопросы. Когда разговор коснулся моих родителей, Элли тут же пришла мне на выручку и ловко сменила тему. Я была ей очень благодарна, ведь, не сделай она этого, я испортила бы все впечатление, проявив грубость, которой окружавшие меня люди вовсе не заслуживали. В общем, все шло на удивление гладко. Даже с Брэденом мне удалось обменяться парой дружеских шуток без всякого сексуального подтекста.
Настало время переместиться в столовую.
Весело переговариваясь и смеясь, мы расселись вокруг стола и принялись передавать друг другу овощи и жареный картофель. Элоди положила на тарелку каждому щедрую порцию жареного цыпленка. Я полила мясо подливкой и вдруг ощутила, что воспоминания, вырвавшись из плена, забирают надо мной власть. Все это было мне слишком хорошо знакомо — семейный обед, оживленная болтовня, любовь и тепло, которые дарят друг другу близкие люди…
* * *
— Я пригласила к обеду Митча и Арлин, — сказала мама, расставляя на столе дополнительные тарелки.
Дрю сегодня тоже обедала с нами — мы с ней утром вместе работали над школьным докладом. Папа усаживал маленькую Бет на высокий детский стульчик.
— Хорошо, что я приготовил так много чили. Митч наверняка все подъест, — изрек он со вздохом.
— Тише, тише! — Мама, улыбаясь, погрозила ему пальцем. — Они будут с минуты на минуту.
— А что я такого сказал? Было бы странно, если бы такой здоровенный парень страдал отсутствием аппетита.
Дрю, сидевшая рядом со мной, захихикала и взглянула на папу с восхищением. Отец Дрю вечно пропадал в разъездах, поэтому мой для нее был чем-то вроде Супермена.
— Как продвигается ваш доклад? — спросила мама, наливая нам апельсиновый сок.
Я исподтишка улыбнулась Дрю. Честно говоря, наш доклад вообще не продвигался. Несколько часов мы, уединившись в моей комнате, с упоением сплетничали, обсуждая романтические отношения, возникшие между Кайлом Рэмси и Джуд Джефри. Имя Джуд мы произносили как Жююд, что казалось нам обоим невероятно остроумным. По крайней мере, мы обе ржали как сумасшедшие.
Моя улыбка не ускользнула от мамы.
— Понятно, — фыркнула она.
— Привет, соседи! — раздался в дверях радостный возглас.
Митч и Арлин, по обыкновению, вошли без стука. Для них это было нормой. Уже несколько лет они жили в соседнем доме, и мы успели привыкнуть к их бесцеремонности. Маме она даже нравилась. Папа, думаю, был не в восторге.
После бесконечных приветствий — Митч и Арлин были не из тех, кто здоровается только один раз, — мы наконец уселись за стол и принялись за знаменитый папин чили.
— Почему ты никогда не готовишь обедов? — с укором спросила мужа Арлин, выдав целую серию преувеличенно восхищенных стонов по поводу изумительного вкуса чили.
— Ты никогда не просишь.
— Уверена, Сара тоже не просит Люка готовить. Правда, Сара?
Мама повернулась к папе, взглядом прося о помощи. Так и не дождавшись от него отклика, она ограничилась тем, что промычала что-то невнятное.
— Я так и думала! — торжествующе заключила Арлин.
— Папа, Бет уронила свой сок, — указала я на пол.
Папа, сидевший ближе всех к Бет, нагнулся, чтобы поднять коробочку с соком.
— Мой папа тоже никогда не готовит, — сообщила Дрю, решившая утешить Арлин.
— Вот видишь, — с набитым ртом пробурчал Митч. — Не один я такой.
— Это тебя нисколечко не оправдывает, — нахмурилась Арлин. — Если кто-то другой не желает помогать своей жене, тебе не обязательно следовать его примеру.
— Хорошо, — примирительно кивает Митч. — В следующее воскресенье обед готовлю я.
— А ты умеешь готовить? — ласково спрашивает мама.
Я вижу, что папа едва не давится от смеха, и пытаюсь скрыть подступающее хихиканье, отпивая сок.
— Не умею. Но разве это имеет значение?
За столом повисает молчание. Несколько минут мы переглядываемся, потом разражаемся хохотом. Бет, желая принять участие во всеобщем веселье, пронзительно визжит и снова бросает на пол коробочку с соком. Это вызывает новый приступ смеха…
За этой сценой последовали другие. Рождественский обед. Обед в День благодарения. Мой тринадцатый день рождения.
Приступ удушья неумолимо надвигался.
Голова у меня пошла кругом, руки затряслись, и я быстро поставила на стол судок с подливкой. На лице выступил холодный пот. Сердце колотилось так, что казалось, оно вот-вот сломает мне ребра. Легкие сжались, отказываясь наполняться воздухом.
— Джоселин?
Грудь моя часто вздымалась, губы хватали воздух, глаза искали источник звавшего меня голоса.
Брэден.
Он отложил вилку и через стол нагнулся ко мне, обеспокоенно нахмурившись:
— Джоселин?
Мне нужно отсюда выйти.
Мне нужен воздух.
— Джоселин… Господи…
Брэден отодвинул стул, намереваясь встать и прийти мне на помощь.
Я вскочила из-за стола и вытянула руку, пытаясь его остановить, потом, не говоря ни слова, выбежала из комнаты, пересекла холл, ворвалась в ванную и захлопнула дверь.
Трясущимися руками я открыла окно. Поток свежего, хотя и теплого воздуха коснулся лица, и мне сразу стало легче. Теперь надо успокоиться. Сосредоточиться на дыхании. Дышать как можно реже и глубже.
Через несколько минут дыхание выровнялось, но ноги и руки были как ватные. Я в изнеможении опустилась на крышку унитаза. Второй приступ за несколько дней.
Печальная статистика.
— Джоселин? — донесся из-за двери голос Брэдена.
Я закрыла глаза. Интересно, как я объясню свое неадекватное поведение? Щеки вспыхнули от стыда.
Я надеялась, с этим покончено. Вот уже восемь лет, как приступы мне не досаждали. Я думала, что избавилась от них навсегда.
Открылась дверь. В ванную вошел Брэден. Странно, что за мной пошел он, а не Элли, пронеслось в голове. Я уставилась на него, не говоря ни слова. Он подошел ближе и опустился на корточки, так что наши глаза оказались на одном уровне. Я смотрела на его обеспокоенное лицо и думала, не послать ли к чертям все мои жизненные правила. Правила, согласно которым серьезные отношения под запретом. И мимолетные связи тоже. Правила, которые запрещали Брэдену вход на мою частную территорию. К стыду своему, я чувствовала, что ради него готова отменить собственный моральный кодекс.
Несколько секунд, которые показались мне целой вечностью, мы смотрели друг на друга, не произнося ни слова. Я ожидала, что он обрушит на меня град вопросов. Ведь все, сидевшие за столом, по крайней мере взрослые, наверняка поняли, что со мной случился приступ. Конечно, всем не терпится узнать, в чем дело. Именно поэтому мне не хотелось возвращаться в столовую.
— Ну что, вам лучше? — наконец спросил Брэден.
И только-то? Неужели допрос с пристрастием отменяется?
— Да.
В такое везение трудно поверить.
Наверное, все мои переживания были написаны на лице, потому что Брэден склонил голову и тихо произнес:
— Можете мне ничего не рассказывать.
— И оставить вас в убеждении, что у меня бывают припадки буйного помешательства, — с невеселой улыбкой подхватила я.
— Это я и так знаю, — улыбнулся в ответ Брэден. Встал, протянул мне руку и скомандовал: — Идем.
Я недоверчиво смотрела на него.
— Думаю, мне лучше пойти домой.
— А я думаю, вам лучше как следует поесть в обществе друзей.
Да, действительно, если я уйду, ничего не объяснив, это обидит и хозяев, и Элли. А она так добра и терпелива со мной. Меньше всего на свете мне хотелось бы портить наши отношения.
Я робко взяла его за руку, и Брэден помог мне встать.
— А что я скажу? — растерянно спросила я.
Прятаться под маску уверенности не имеет смысла. Он видел меня в момент, когда я была особенно уязвима. Причем дважды.
— Не говорите ничего, — заявил он. — Вы не обязаны пускаться в объяснения.
Его улыбка была доброй и дружеской. Я не могла определить, какая из его улыбок мне нравится больше — эта или другая, сексуальная, пленительная, опасная.
— Хорошо.
Я набрала в грудь побольше воздуха и вслед за ним вышла из ванной. Брэден не выпускал моей руки, пока мы не вошли в столовую. Стоило мне лишиться его поддержки, я сразу почувствовала себя одинокой.
— Вам стало плохо, лапочка? — спросила Элоди, увидев меня.
— Просто немного перегрелась, — успокоительно махнул рукой Брэден. — Сегодня утром она слишком долго была на солнце.
— Ох, как неосторожно, детка! — Взгляд Элоди исполнился материнской заботы. — Неужели вы были на солнце с непокрытой головой?
— Да, надо было надеть шляпу, — вздохнула я, усаживаясь на свое место.
Прерванный разговор возобновился, напряжение развеялось без остатка. Я, не обращая внимания на подозрительный взгляд Элли, благодарно улыбнулась Брэдену.
