ГЛАВА 22
На следующее утро Брэден, войдя в комнату, обнаружил, что мы спим в одной кровати. Руки сцеплены, лица зареваны. Ни дать ни взять две маленькие девочки.
Меня он будить не стал. Думаю, он даже не удостоил меня взглядом.
Проснулась я из-за того, что он мягко тряс Элли за плечо.
— Сколько времени? — услышала я ее сонный голос.
— Уже за полдень. Я приготовил тебе завтрак.
Звук его голоса моментально разбудил знакомую боль, притаившуюся в груди. Я с трудом разлепила распухшие, насквозь просолившиеся веки. С тех пор как погибла Дрю, я ни разу не проливала слезы в таком количестве. Брэден, наклонившись над Элли, откидывал волосы у нее со лба. Взгляд его светился нежностью. Но я сразу заметила, веки у него покраснели и под глазами залегли тени.
Выглядел он паршиво.
Хотя я наверняка выглядела еще паршивее.
— Я не хочу есть, — заявила Элли.
Брэден с непререкаемым выражением покачал головой:
— Тебе нужно подкрепиться. Вставай, лапочка, хватит валяться.
Он протянул Элли руку, помог ей подняться и повел к дверям. Пижама болталась на ней как на вешалке, волосы растрепались. В общем, человек, стоящий на краю могилы. Я с ноющим сердцем смотрела ей вслед. В сторону Брэдена я даже взглянуть боялась.
— Джосс, ты идешь? — обернулась через плечо Элли.
Ради нее мне придется выдержать пытку. Пытку обществом Брэдена.
Я бы все отдала, лишь бы этого избежать. Но мне предстоит сидеть с ним за одним столом и при этом не смотреть на него и не разговаривать с ним. И он тоже будет делать вид, что не видит меня в упор. Было бы странно, если бы он повел себя иначе.
Мы с Элли поглощали омлет и тосты, а Брэден, прислонившись к стене, прихлебывал кофе из кружки. Элли была так занята тем, что происходит у нее в голове, что поначалу не обратила внимания на наше молчание. Но потом все-таки насторожилась.
Я уже говорила, что из всех людей на свете Элли меньше всего походила на эгоистку: хотя у нее хватало своих проблем, она заметила, что со мной и ее братом творится что-то странное. Причем заметила куда быстрее, чем я ожидала. Правда, мы ничего не пытались замаскировать. Когда я подошла к раковине, чтобы опустить туда тарелку и кружку, Брэден отскочил к холодильнику. Я подошла к холодильнику за апельсиновым соком, и Брэден метнулся назад к раковине. Стоило мне оказаться около раковины, чтобы достать стакан из стенного шкафа, он отлетел к холодильнику. Я сделала шаг к холодильнику, чтобы поставить сок на место, и Брэден моментально очутился у раковины.
— Что это с вами? — спросила Элли, удивленно сдвинув брови.
— Ничего, — хором пробормотали мы.
— Вы от меня что-то скрываете? — В глазах Элли метнулось подозрение. — Звонил доктор?
Мы оба яростно затрясли головами.
— Нет, что ты, Эле, — сказал Брэден. — Никто не звонил. Сегодня днем ты пойдешь к доктору Данхэму, как и собиралась.
— Тогда почему вы отскакиваете друг от друга как ошпаренные?
Мы оба уставились на нее с фальшивым недоумением. Наверное, у кого-то из нас с актерскими способностями было плоховато, потому что Элли, посмотрев на нас несколько секунд, заявила:
— Вы что, решили порвать друг с другом?
Брэден пропустил вопрос мимо ушей.
— Элс, иди прими душ и приведи себя в порядок. Сразу почувствуешь себя лучше.
— Вы решили расстаться из-за меня? — округлила глаза Элли. — Я угадала?
Я наконец осмелилась взглянуть на Брэдена, но он по-прежнему меня не замечал. С тоской в глазах он смотрел на Элли. Как и я, он больше всего на свете хотел облегчить бремя, лежавшее на ее плечах. И вместо этого делал его еще тяжелее.
— Ты тут совершенно ни при чем, Элли, — сказала я, поняв, что не дождусь от него помощи. — Мы просто поняли, что нам лучше расстаться. И решили сделать это мирно, без всяких трагедий.
— Ничего себе без трагедий! — недоверчиво выдвинула подбородок Элли. — Если вы расстаетесь мирно, почему вы не разговариваете друг с другом?
— Потому, что она меня не любит, — неожиданно выпалил Брэден. — Потому что она — бессердечная сука, которой нельзя доверять. Добилась правды? А теперь иди в душ.
Он не смотрел на меня, поэтому я даже не пыталась спрятать боль под маской безразличия. Бессердечная сука, которая не заслуживает доверия. Бессердечная сука, которая не заслуживает доверия. Бессердечная сука. Сука. Не понимаю, почему мое сердце не разорвалось на части.
Я и забыла, что Элли, в отличие от Брэдена, не давала зарока не смотреть в мою сторону. Взглянув на нее, я встретила полный участия взгляд.
— Брэден, что ты такое говоришь, — с укором прошептала она.
— Иди в душ.
Она вновь взглянула на меня, с тревогой и сочувствием. Я поверить не могла, что сейчас она способна кому-то сочувствовать. Но это было именно так.
— Элли, иди в душ, — как заведенный, повторил Брэден.
— Хватит строить из себя строгого папочку, — беззлобно огрызнулась она.
Но все же, решив, что от нас сейчас лучше держаться подальше, она вышла из кухни. В воздухе повисло тяжелое удушливое молчание.
Наконец Брэден заговорил:
— У меня на квартире осталось твое барахло. На этой неделе завезу.
У меня в комнате тоже осталось его барахло.
— Хорошо. А я соберу твои вещи.
Нелишне будет упомянуть, что мы стояли в разных концах кухни, опираясь на стойку для завтрака, и смотрели в стену, а не друг на друга.
Брэден прочистил горло:
— Ты вернулась из-за нее?
Мне показалось или в его голосе прозвучали слабые нотки надежды?
— Да. Видишь ли, иногда даже бессердечные суки, которые не заслуживают доверия, выполняют свои обещания, — отчеканила я и отпила из стакана сок.
Брэден пробурчал что-то нечленораздельное и с шумом поставил кружку на прилавок.
— Она не нуждается в твоей долбаной благотворительности. Если ты решила с ее помощью избавиться от чувства вины, это мертвый номер.
Мать твою.
Ну что ты будешь делать с этим гребаным прозорливцем, хрен его задери.
Слепому видно, он всю ночь кипятился на медленном огне злобы. Но все равно совершенно ни к чему причинять ему лишнюю боль. Я и так переусердствовала по этой части.
— Благотворительность тут ни при чем, — ответила я ровным голосом. — И чувство вины тоже.
— Значит, я был прав, — кивнул Брэден. — Ее ты любишь. В отличие от меня.
— Брэден… — Слова замерли у меня на губах.
Я не ожидала, что он поведет себя подобным образом. Мне казалось, он в любых обстоятельствах остается неуязвимым, невозмутимым, непробиваемым и все такое прочее. О том, что он способен быть ранимым и беззащитным, я даже не подозревала. Иногда он вел себя как бесчувственная скотина. Правда, я нанесла ему удар ниже пояса через несколько часов после того, как он узнал, что у его младшей сестры, возможно, рак. Спрашивается, кто из нас более заслуживает звания бесчувственной скотины?
— Ты тоже меня не любишь, Брэден, — выдавила я.
Он скользнул по мне взглядом, который вогнал меня в дрожь. Взглядом, исполненным холодного недоумения. Посмотрел мне в лицо. Глаза его были подернуты ледяной пленкой.
— Ты права. Я тебя не люблю. Конечно, немного досадно, что придется снова затевать всю эту возню с поисками новой подружки, особенно если учесть, что прежняя была неплоха в постели.
До сей поры я была уверена, что обладаю актерскими способностями. Но под градом таких беспощадных ударов любая маска может разлететься на куски. Я поспешно отвернулась, чтобы не дать ему насладиться эффектом своих слов.
— Вижу, я напрасно надеялась, что мы останемся друзьями. Ты этого не хочешь. Думаю, нам лучше воздержаться от каких-либо разговоров друг с другом. За исключением тех, что необходимы в интересах Элли.
— В интересах Элли стоило бы дать тебе хорошего пинка в задницу, чтобы ты вылетела отсюда впереди собственного визга. Но сейчас она этого не поймет.
От всех этих оскорблений голова у меня шла кругом и перед глазами стоял туман.
— Ты что, совсем спятил?
— Ничего я не спятил, — буркнул он, скрестив на груди свои мощные ручищи. — Просто я тебе не доверяю. Ты — бессердечная сука, которую надо гнать прочь.
— А вчера ты хотел, чтобы я осталась с Элли.
— За ночь передумал. Понял, кто ты такая. Было бы можно, я бы больше в глаза тебя не видел! Но прогнать тебя — значит причинить боль Элли. На это я никогда не пойду.
— Неужели ты на это способен? — спросила я свистящим шепотом. — Дать мне пинка в задницу, как ты выразился. Вышвырнуть меня из своей жизни.
— Почему нет? Именно это ты сделала вчера.
— Нет. Я тебя никуда не вышвыривала. Я просто сказала, что мы больше не будем встречаться. Но если бы я знала, как ты ко мне на самом деле относишься, я не стала бы с тобой церемониться.
— А как ты ко мне на самом деле относишься? — усмехнулся Брэден. — Смешно вспомнить, какую дичь ты несла вчера. Ты меня не любишь, но я тебе не безразличен и все такое. Хотя мне на это наплевать. Можешь засунуть свои изысканные чувства себе в задницу.
Я крепко сжала челюсти, из последних сил сдерживая слезы.
— Кстати, прошлой ночью я уже нашел тебе замену. Оттрахал одну телку.
Вы когда-нибудь получали пулю в живот? Нет? Я тоже. И все же беру на себя смелость утверждать — ощущение у меня было в точности такое же, как у человека, которому всадили в живот целую обойму. Лучшая актриса мира не смогла бы спрятать эту боль под маской безразличия.
У меня подогнулись колени, задрожали руки, отвисла челюсть и полезли на лоб глаза. Короче, я превратилась в живое воплощение горечи. А потом случилось самое худшее. Я разрыдалась.
Сквозь завесу слез я видела, как Брэден поджал губы и сделал ко мне шаг. Сейчас он походил на ощетинившегося ежа.
— Ненавижу, когда бабы распускают сопли, — пробормотал он и сделал еще один шаг.
— Пошел прочь! — завопила я. — Не смей ко мне прикасаться!
— Посмею, еще как посмею! — прорычал он. — Я тебя прикончу!
— Не выйдет!
Я схватила с полки тарелку и метнула ее, целя ему прямехонько в лоб. Он увернулся, тарелка ударилась об стену и разлетелась на куски.
— Сволочь! — визжала я. — И он еще строит из себя обиженного. Как будто это я, едва порвав с одним парнем, легла под другого.
Я схватила стакан, но не успела воспользоваться им как метательным снарядом — Брэден подскочил ко мне и прижал мои руки к бокам, своим тяжелым телом придавив меня к кухонной стойке. Я отчаянно извивалась, но силы были слишком неравны.
— Выпусти меня! — всхлипывала я. — Слышишь, козел, выпусти меня немедленно! Я тебя ненавижу. Господи, как я тебя ненавижу!
— Тихо. Тихо. Успокойся, Джоселин, — прошептал он, склонив голову. Губы его почти касались моей шеи. — Не надо так говорить. Не надо. Я наврал. Никого я не трахал. Просто жутко разозлился. И наврал. Такой уж я кретин. Я ночевал у Элоди. Можешь сама у нее спросить. Я бы никогда так с тобой не поступил. Я знаю, каково это, когда тебя предают.
Его слова прорвались сквозь пелену истерики, окутавшую мой разум. Я перестала извиваться.
— Что? Что ты говоришь?
Брэден откинул голову. Светло-голубые глаза не лгали. Не могли лгать.
— Никого я вчера не трахал. И вообще никого не трахал с тех пор, как мы с тобой вместе. Кроме тебя, конечно.
Нос у меня распух от рыданий, я всхлипывала, точно пятилетняя рева.
— Не понимаю, что ты несешь, — прогнусавила я.
— Детка.
Голос его наполнился нежностью, но в глазах не угасали отблески раздражения.
— Вчера вечером я чуть с ума не сошел со злости. Не знал, куда себя деть. Ну и завалился к Элоди — понимал, что она все равно не спит, переживает за Элли. Едва я вошел, она сразу догадалась, как мне паршиво. Ну, я выложил все, что между нами произошло. Тогда она рассказала о вашем разговоре на свадьбе. Сказала, вид у тебя был такой, словно ты получила оплеуху. Потом, когда мы танцевали, Элоди поняла, что ошиблась на твой счет.
Он выпустил мои руки и вцепился пальцами в волосы, повернув мою голову так, чтобы я смотрела ему прямо в лицо.
— Всю ночь я занимался тем, что прокручивал в памяти то, что было между нами за последние шесть месяцев. И понял, что ты врешь. Ты меня любишь, Джоселин. Потому что я тебя люблю. Я бы не смог полюбить тебя так сильно, если бы не чувствовал отклика. Не смог бы полюбить человека, которому на меня плевать.
Сердце мое бешено колотилось под ребрами, в горле распухал ком.
— Если это так, что за дурацкое представление ты затеял утром?
Он сжал ладонью мой затылок и нагнулся ко мне. Глаза его снова потемнели от горечи.
— Я не думаю, что ты сука. Не думаю, что ты бессердечная. И что тебе нельзя доверять. Просто у тебя… тараканы в голове. Я это понимаю. У каждого из нас свои тараканы. И знаешь, я догадался, в чем причина твоего вранья. Ты боишься. Боишься, вдруг что-то со мной случится. И поэтому решила дать задний ход. Сделать вид, что между нами не было ничего особенного. И значит, у тебя нет повода переживать.
Боже, в его лице психология потеряла ценнейший кадр!
— Ты научилась здорово притворяться, верно? Строить из себя ледяную принцессу. Окружать себя броней. И я решил, если сумею эту броню пробить, это будет самым верным доказательством того, что ты врешь.
Оторвать бы тебе яйца, психоаналитик хренов.
Я не стала говорить этого вслух, но попыталась выразить взглядом.
— И ты решил провести эксперимент? Сказать, что уже нашел мне замену?
Он кивнул и виновато коснулся губами моих губ:
— Прости, детка. Я сделал это, чтобы прекратить ложь… То есть, если говорить честно, не только из-за этого. Я хотел ударить тебя так же сильно, как ты ударила меня вчера.
Взгляд его был полон раскаяния.
— Прости, прости. Клянусь, я не хотел заходить так далеко. Не хотел доводить тебя до истерики. Но так получилось. Ты разревелась, едва я сказал, что трахал другую. Потому что ты меня любишь.
В душе моей царил сумбур, мысли скакали и путались, и не было никакой возможности привести их в порядок. Слишком многое надо было уяснить, слишком многое обсудить. Но не сейчас. Сейчас мы должны думать об Элли.
— Я хочу сказать тебе две вещи, — процедила я. — Первое: ты поступил как последний подонок. Второе: сейчас не время выяснять отношения.
— Мы не выйдем из кухни, пока ты не скажешь третью вещь. Не признаешься, что меня любишь.
— Брэден, отложим выяснение отношений на потом.
Я решительно толкнула его в грудь, он выпустил меня и отступил на шаг.
— И знай, мое решение остается в силе. Мы больше не будем встречаться.
Он возвел глаза к небесам, словно умоляя высшие силы даровать ему терпение. Крепко сжал челюсти и перевел взгляд на меня.
— Почему, черт побери? — выдохнул он. — Можешь ты это объяснить?
Этого я как раз сделать не могла. Мне было противно сознавать, что я поддалась на провокацию, а после… зря он воображает, что может вертеть мной, как захочет!
— Потому что я так решила. И хватит об этом. Нам предстоит тяжелый день. А может быть, несколько тяжелых месяцев. Не будем портить друг другу нервы.
— Не будем.
Брэден скрестил руки на груди. Молчание длилось несколько секунд, и я с трудом сдержала вздох облегчения, когда он снова заговорил:
— Но тебе придется кое-что запомнить.
Мать твою. Что он еще придумал?
Если бы лицо Брэдена не было таким усталым и встревоженным, он походил бы сейчас на мальчишку, замыслившего очередную каверзу.
— Первое: я тебя люблю. Второе: ты моя. Третье: я оторву яйца любому мерзавцу, который посмеет к тебе приблизиться. Но сейчас мы прежде всего должны думать об Элли. Можешь изображать все, что взбрело в твою глупую голову. Притворяться, что между нами все кончено. Я не буду тебе мешать. Только уж не обессудь, мне придется каждый день появляться перед тобой во всей красе. А тебе придется кусать локти при мысли о том, что ты потеряла.
Щеки мои были мокры от слез, глаза распухли. Жуткое зрелище, можно не сомневаться. Но это меня ни капельки не волновало. Душа моя разрывалась на части. Одна часть рвалась к нему. Другая упрямо стояла на своем. После минутной борьбы упрямство взяло верх.
— Ты что, спятил на почве воспаленного самомнения? Я не собираюсь кусать себе локти. И не изменю свое решение.
— Изменишь как миленькая, — ухмыльнулся Брэден. — Мы нужны друг другу. Мы должны друг другу помогать. Но если ты будешь играть по своим правилам, я стану играть по своим. Не обессудь, если они покажутся тебе жесткими. Пущу в ход все средства. Я заставлю тебя признать правду. Даже если для этого придется довести тебя до бешенства. Или возбудить твою похоть.
— Теперь я вижу, ты окончательно спятил.
— Ничего он не спятил.
В дверях стояла Элли в махровом халате.
— Он просто борется за то, без чего не может жить.
— И не он один.
Из холла долетел голос Адама и грохот захлопнувшейся двери. Элли оцепенела.
Через несколько минут Адам предстал перед нами собственной персоной.
Господи, до чего хреново он выглядел. Никогда прежде я не видела Адама небритым, а сегодня щеки его покрывала щетина. К тому же он напялил какую-то мятую футболку, куртку-парку и джинсы, знававшие лучшие времена. Круги под глазами у него были еще темнее, чем у Брэдена, во взгляде горели отчаяние и решимость.
Он схватил руку Элли и прижал к губам, крепко при этом зажмурившись. Когда он открыл глаза, я увидела, что они блестят от слез. В горле у меня начал вспухать ком. Элли стояла ни жива ни мертва. Адам подтащил ее к Брэдену.
— Мне надо тебе кое-что сказать, — произнес он с видом человека, который собирается прыгнуть в воду с десятиметровой вышки.
Брэден скрестил руки на груди.
— Валяй.
Адам судорожно перевел дух, но огонь решимости в его глазах не погас. Никогда прежде я не чувствовала к нему такой острой симпатии.
— Ты мне как брат, — изрек он. — Я не хочу создавать тебе проблем. Не хочу, чтобы между нами пролегла трещина. И я прекрасно понимаю — если у человека есть любимая сестра, он вряд ли сочтет меня самым подходящим кандидатом для нее. Но я люблю Элли, Брэден. Я не могу без нее жить. И не хочу больше терять время.
Мы с Элли, кажется, перестали дышать.
Брэден упер в Элли абсолютно непроницаемый взгляд. Надо отдать паршивцу должное, он умел вгонять людей в трепет.
— А ты, Элс? Ты его любишь?
Адам тоже сверлил Элли взглядом. Она сжала его руку и улыбнулась:
— Да.
Брэден пожал плечами и с подчеркнутым равнодушием повернулся к плите, чтобы поставить чайник.
— Наконец-то раскололись. А то мне уже осточертело смотреть на ваши выкрутасы.
Челюсти у нас троих отвисли, как по команде. За все время, пока мы с Брэденом встречались, он ни словом не обмолвился про Адама и Элли. Я была уверена, он даже не замечает, какие страсти между ними полыхают. Скрытная гадина.
— По части выкрутасов ты перещеголяешь любого, — заявила я, бесцеремонно отодвинула Брэдена и направилась к дверям.
Остановилась около Адама и Элли, бросила: «Счастлива за вас» — и пошла дальше. Как можно дальше от этой самодовольной и самоуверенной скотины.
За спиной раздался негромкий смех Брэдена, и его обольстительный голос произнес:
— Сами видите, как она меня любит.
