ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
— Ну и сукин же сын! — громко выругался Том Митчелл.
Джулии пришлось держать телефон на вытянутой руке, иначе гневный отцовский голос мог повредить ей барабанную перепонку.
— Когда это случилось?
— В конце марта, — шмыгнула носом Джулия. — Он подтвердил это электронным письмом.
— Сукин сын, — повторил Том. — А причина-то какая?
— Причину он мне не назвал.
Джулии не хватило духу рассказать отцу о событиях, приведших к разрыву с Габриелем, и о том, как ее пытались обвинить в научной недобросовестности. Такие подробности лишь сильнее разозлили бы Тома.
— Я его застрелю, — пообещал Том.
— Папа, прошу тебя.
Их разговор и так был трудным, чтобы еще тревожить свой ум картинами заряжаемых дробовиков и охотой на Габриеля, начавшейся в лесах Селинсгроува.
— Где он сейчас? — спросил Том, тяжело дыша в трубку.
— Сама не знаю.
— Прости меня, Джули, за такие слова. Я же знаю, ты пылинки с него сдувала. Но Габриель — наркоман. Бывших наркоманов не бывает. Поди, опять сел на дозу. Не удивлюсь, если он вляпался в историю с кем-нибудь из сбытчиков этого зелья. Наркотики — поганое дело. Я рад, что он исчез. Чем дальше он от тебя, тем лучше.
Отцовские слова не заставили Джулию заплакать, но невидимые клещи сжали ей сердце.
— Папа, прошу тебя, не говори таких вещей. Насколько всем нам известно, он сейчас в Италии. Работает над своей новой книгой.
— В тамошнем желтом доме.
— Отец, ну пожалуйста!
— Мне жаль, что так получилось. Я серьезно. Я хочу, чтобы моя маленькая девочка нашла хорошего человека и была бы счастлива.
— Я хочу того же для тебя, — сказала Джулия.
— Тогда мы с тобой в одинаковом положении. — Том откашлялся и решил сменить тему: — Расскажи-ка мне лучше о своем выпуске. У меня остались деньжата от продажи дома, и я не прочь приехать на твое торжество. Заодно поговорили бы о том, как ты намерена провести лето. Твоя комната в новом доме ждет тебя. Можешь покрасить стены в любой цвет, в какой захочешь. Даже в розовый, черт побери!
Джулия невольно улыбнулась:
— Папа, я давно уже перехотела комнату с розовыми стенами, но все равно спасибо за предложение.
И пусть Селинсгроув был последним местом, где она желала бы оказаться, Джулию грела мысль, что у нее есть отец и дом. Дом, который никак не связан ни с Саймоном, ни с Шарон. И с ним тоже.
