Глава 33
Открытие
– В субботу можешь остаться у меня, – предложил Эван, когда я сказала ему, что переночевать у Сары не удастся.
Сборная «Уэслин-хай» выиграла матч, и теперь мы втроем сидели на скамье для зрителей.
– Тоже вариант, – глупо улыбнулась Сара. Я сердито посмотрела на нее, не веря своим ушам. – Родители не скажут, что ты не со мной. Твои тетя с дядей ничего не узнают. Эм, тебе не придется возвращаться домой до воскресенья.
– А моих предков тоже не будет дома. Таким образом, они тоже ничего никому не скажут, – заметил Эван, правда, мне от этого легче не стало.
Но выхода не было, и я неохотно согласилась переночевать с субботы на воскресенье у Эвана.
– Тебе грозит серьезная опасность, – решила поддразнить меня Сара, когда мы ехали ко мне за вещами.
– Заткнись, Сара, – огрызнулась я. – Разве не ты говорила мне, что это блестящая идея?
– Но только ты должна потом рассказать мне все, вплоть до мельчайших подробностей.
– Прекрати сейчас же. Ничего не случится, – произнесла я, желая убедить скорее даже не Сару, а себя.
Сара прошла со мной в дом, чтобы помочь донести сумку. Я решила не испытывать судьбу и обойтись без костылей и, пока мои домочадцы ужинали в столовой, прихрамывая, пробиралась через кухню.
Кэрол встретила нас на кухне приторной улыбкой.
– Привет, Сара, – просияла она, и меня чуть не стошнило. – Эмма, звонила школьная медсестра. Она хотела напомнить, чтобы ты держала ногу в покое и прикладывала лед. Так что ты бы лучше прилегла. – И от ее притворной заботы меня прямо-таки передернуло.
– Хорошо, – избегая ее взгляда, кивнула я и продолжила потихоньку пробираться к двери.
– Уберешь дом в воскресенье утром. Договорились? – пропела она сладеньким голосом.
Уж не знаю, кого она хотела обмануть! Ведь мы с Сарой прекрасно знали, какое чудовище скрывается за ее цивилизованным обличьем.
– Желаю удачно сдать тесты.
– Спасибо, – вежливо ответила Сара.
Я поспешно отвернулась, чтобы не видеть этого обмена любезностями, и направилась к себе в комнату.
Мы собирались в полной тишине, поскольку прекрасно понимали, что Кэрол не дремлет. Ей, должно быть, до смерти хотелось узнать, не скажу ли я что-нибудь про нее Саре, но я не собиралась собственноручно снабжать ее оружием для следующей атаки. Я бросила одежду на кровать, а Сара засунула все в спортивную сумку.
И только когда мы оказались в машине, я наконец вздохнула с облегчением.
– Она такая странная, – заметила Сара.
– Не уверена, что это самое подходящее для нее слово, – проворчала я.
– Сегодня вечером только ты и я, – заявила Сара, ведь после возвращения Эвана мы стали гораздо меньше времени проводить вдвоем.
– Звучит заманчиво.
Мы смотрели кино и ели пиццу. Я разрешила Саре покрасить мне ногти на ногах отвратительным фиолетовым лаком, оттенком чем-то напоминающим цвет моего распухшего колена. Спать мы легли пораньше, так как утром нам предстояло сдавать тесты.
* * *
– Только ни о чем не спрашивай, – попросила я Эвана, когда вышла в коридор после бесконечных часов ответов на вопросы, писания эссе и заполнения миллиона крошечных кружочков.
Я лихорадочно перебирала в уме вопросы и придирчиво оценивала свои ответы. Голова гудела, живот крутило, поскольку я прекрасно понимала, что теперь моя судьба уже не зависит от меня.
– Хорошо, не буду, – сдался Эван. – Пойдем чего-нибудь перекусим. Если хочешь, можем податься к Фрэнку. Там собираются все наши.
– Замечательно, – согласилась я.
– Как дела? – с энтузиазмом, неожиданным для человека, только что сдавшего тест, от которого зависело его будущее, поинтересовалась Джилл. Она устроилась за столом напротив нас и жадно ждала моего ответа.
Я уронила голову на сложенные руки и застонала.
– Ей не хочется об этом говорить, – объяснил Эван.
– Да ладно тебе, Эмма! – воскликнула Джилл. – Уж ты-то меньше других должна беспокоиться о результате.
– У меня полная каша в голове, – пожаловалась я, не глядя на Джилл. – Абсолютно ничего не помню. Могла ответить как угодно и теперь даже не знаю, правильно или нет. Похоже, меня сейчас вырвет.
– Расслабься, – посоветовал Кайл, который, оказывается, сидел рядом с Джилл. – Все, проехали. Теперь это уже неважно.
– Тебе легко говорить, – пробурчала я, бросив на него косой взгляд. – Тебя-то уже приняли в колледж.
Эван послал мне свою фирменную улыбку, но на сей раз она на меня не подействовала. Мне было не до шуток. И то, что мое отчаяние его забавляет, только еще больше злило.
– Пожалуйста, ради бога, не говори мне, что теперь целый день будешь дуться, – сказал Эван, когда я ковыляла на костылях к его машине.
– Ничего, скоро отойду, – тяжело вздохнув, ответила я. – Чем займемся сегодня?
– Ничем особенным. Тебе надо беречь ногу. Можем поиграть в видеоигры или придумаем что-то еще, чтобы нога оставалась в покое.
– А тебя это не раздражает? – поинтересовалась я. Ужасно неприятно, что из-за меня приходится менять все его планы.
– Нет, – ухмыльнулся он. – Вовсе не обязательно непременно развивать бурную деятельность. Можно и просто расслабиться.
И мы оставшуюся часть дня именно этим и занимались: отдыхали на диване в комнате над гаражом. Эван играл в видеоигры, а я больше смотрела, так как совершенно запуталась в кнопках, на которые надо нажимать. Я положила больную ногу ему на колено и с удовольствием следила за его мастерской игрой.
– Хочешь посмотреть кино? – предложил он, когда мы сидели на кухне, наслаждаясь его очередным кулинарным шедевром.
– Ты же знаешь, что я снова засну.
– Я не возражаю, – улыбнулся он.
– А где ты обычно смотришь фильмы? – спросила я, поскольку телевизоры были только в игровой комнате и его спальне.
– В своей комнате.
Внезапно меня охватила паника, и в мозгу сразу включился сигнал тревоги. Я постаралась принять безучастный вид, хотя внутри все дрожало.
– А ты играешь на пианино? – спросила я, чтобы хоть как-то отвлечься.
– Немножко, – удивился он.
– Сыграешь для меня? – (Эван покраснел, что было для него не слишком характерно.) – Ну, теперь ты просто обязан это сделать, – поняв, насколько смутил его мой вопрос, не сдавалась я.
– Что ж, попытаюсь, – тяжело вздохнул он.
После того как мы, а если честно, то Эван, убрали со стола, он подвел меня к пианино, затем сел на банкетку, я пристроилась рядом. Эван с сомнением посмотрел на меня и настроился на игру. Я с нетерпением ждала, когда он продемонстрирует мне свой очередной талант. Но он не стал нажимать на клавиши, а снова посмотрел на меня и решительно покачал головой:
– Прости, но я не могу.
– Как?! – возмутилась я. – Ты же обещал!
– Нет, – снова покачал он головой. – Не могу. Пойдем послушаем тех, кто действительно знает свое дело. – И, не дав мне опомниться, схватил меня в охапку и стал подниматься по лестнице.
– Эван, нет никакой необходимости таскать меня на руках, – покраснев от неловкости, сказала я.
Конечно, я знала, что он несет меня в свою спальню, и мне было жутко неловко.
– Нет сил ждать, пока ты будешь ковылять по ступенькам, – отрезал он.
Открыв дверь плечом, он осторожно уложил меня на кровать. У меня тут же застучало в висках, и я рывком села. Эван выбрал песню с завораживающим ритмом. Кто-то пел об одиночестве вдвоем. Потом Эван приглушил звук, чтобы мы могли спокойно поговорить.
– Мне надо кое-что у тебя спросить, – нервно произнес он, присев ко мне на кровать. – Хотя ты и не любишь распространяться на эту тему. – (Я замерла, мне ужене нравилось направление, которое принимал наш разговор.) – Когда Сара сказала, что ты снова «под прицелом», что она имела в виду? И, ради бога, только не ври!
Увидев отчаяние в его глазах, я изо всех сил вонзила ногти в подушечку большого пальца.
– Не знаю, – прошептала я. – Иногда я совершенно не понимаю Сару и даже отдаленно не представляю, что ее провоцирует. Но я абсолютно спокойна и не хочу, чтобы вы с Сарой за меня волновались.
Я поймала его взгляд и слабо улыбнулась, пытаясь успокоить. Но лицо Эвана оставалось встревоженным.
– А ведь я не шутил, когда говорил о том, что готов уехать с тобой. – (Я молча улыбнулась.) – Ты ведь мне веришь, да? – с еще большей горячностью повторил он.
– Надеюсь, так далеко дело не зайдет, – заверила я Эвана, польщенная его решимостью бороться за меня. – Я справлюсь. Только ты должен обещать, что больше никогда не уедешь.
– Обещаю, – торжественно произнес он и наклонился, чтобы меня поцеловать.
Я, наверное, его здорово удивила, когда, вместо того чтобы ответить на поцелуй, задала вопрос на постороннюю тему. Он даже меня переспросил, поскольку не был настроен на пустые разговоры. Но я твердо решила обуздать свои порывы. Я готова была полностью себя контролировать… или сразу заснуть.
– Эмма, – шепнул мне на ухо Эван, легонько пощекотав шею. – Если хочешь, можешь остаться здесь, хотя я приготовил для тебя гостевую комнату.
Я мгновенно открыла глаза. Оказывается, я спала у Эвана на груди, небрежно закинув на него руку. Я тут же села и обвела глазами темную комнату. Единственным источником света был работающий телевизор, по которому показывали какое-то ток-шоу.
– Хм, – попыталась стряхнуть я остатки сна. – Гостевая комната – это замечательно.
– Тогда схожу за костылями и твоими вещами, – предложил Эван.
– Не думаю, что мне нужны костыли. Я уже вполне могу ступать на ногу, – заявила я и, заметив его скептический взгляд, добавила: – Честное слово, мне уже лучше.
Эван показал мне дверь в конце длинного коридора и спустился вниз. Пока его не было, я прохромала к выходу, потихоньку увеличивая нагрузку на больную ногу. Она все еще болела, но уже не так сильно.
Гостевая комната была изящно обставлена, на стенах, выкрашенных кремовой краской, висели картины с изображением розовых, голубых и желтых цветов. В убранстве комнаты чувствовалась рука Вивьен. По крайней мере, белое покрывало с каймой из розовых цветов выбирала точно она. И вообще, в отличие от спальни Эвана, вся комната была очень светлой и воздушной.
– Ну что, подойдет? – спросил Эван.
– Да, – ответила я и проковыляла к кровати.
Эван положил мои вещи на пол и замешкался.
– Хм, спокойной ночи. – Я, честно, не знала, что говорить, но, похоже, сказала совсем не то, что он ожидал.
– Ну да, спокойной ночи. – Поцеловав меня в губы, он вышел из комнаты.
Я легла на спину, вытянув руки вдоль тела, и тяжело вздохнула. Господи, но я ведь все правильно сделала, да? Мне следовалоспать именно здесь, а не в его комнате. Умывшись в примыкавшей к комнате ванной, я скользнула под невероятно мягкое одеяло и выключила лампу, стоявшую на белом столике.
А теперь спи глазок, спи другой!
Но уснуть никак не удавалось. Я лежала с открытыми глазами и боролась с желанием пойти к нему. Сердце громко стучало. Я чувствовало его равномерные удары чуть ли не в горле. Мне необходимо было уснуть или, по крайней мере, перевернуться на бок, чтобы упорно не таращиться на дверь.
– Эм, ты не спишь? – Эван осторожно просунул голову в приоткрытую дверь. А когда я улыбнулась, ответил мне нежной улыбкой. – Нет, это настоящая пытка знать, что ты совсем рядом. Я так не могу, – произнес Эван и осторожно скользнул ко мне под одеяло. – Привет!
– Привет! – еще шире улыбнулась я.
– Как твое колено? – спросил он, положив голову на соседнюю подушку.
– Ты ведь пришел сюда не затем, чтобы спрашивать о моем колене, – решила поддразнить его я.
Он покачал головой и прижал меня к себе. И хотя этот поцелуй был у нас далеко не первым, я задохнулась от переполнявших меня чувств. Медленные настойчивые прикосновения его губ к моим завораживали, и я невольно чуть приоткрыла рот навстречу его теплому дыханию. Его пальцы незаметно пробрались под мою майку, а потом пробежали по животу, отчего меня сразу бросило в жар. Я судорожно вздохнула и еще сильнее прижалась к нему, но неожиданно вздрогнула, задев о его ногу больным коленом.
– Ты в порядке? – сразу отодвинувшись, причем даже слишком далеко, спросил он.
– Я в порядке, – прошептала я, но он не шелохнулся. – Честное слово.
Эван нехотя придвинулся поближе, пока наши тела не соприкоснулись. На всякий случай, чтобы больше не тревожить правую ногу, я отвела ее в сторону. И снова задохнулась от близости его тела. Залезла рукой ему под рубашку и легко пробежала пальцами по его мускулистой груди. У него сразу участилось дыхание. Он рывком стащил рубашку через голову. У меня замерло сердце. Я смотрела в темноте на очертания его гладкой мускулистой груди и умирала от обуревавших меня чувств. А потом он провел раскрытыми губами по моей шее.
В какой-то момент нам точно надо было остановиться, но мы этого не сделали. И в моей голове не прозвенел тревожный звонок. Я слышала только звуки нашего тяжелого дыхания. Я чувствовала только его прикосновения к своей горячей коже. Голова закружилась, пульс участился, и я издала стон, который, казалось, шел из самых сокровенных глубин моего тела. Мы постигали друг друга, и мне уже нечем было дышать. А потом было не быстрое отступление, а медленный, очень постепенный отход: его руки обнимали меня за талию, а я лежала, уткнувшись ему в шею, и осторожно щекотала ее губами.
– Как твое колено? – поцеловал он меня прямо в макушку.
Честно говоря, я совсем забыла про травму, но сейчас снова почувствовала болезненную пульсацию, совпадавшую с биением моего сердца.
– Все будет хорошо, – успокоила его я.
– Пойду принесу тебе лед, – сказал Эван, отодвинувшись от меня.
И когда он снова натянул рубашку, скрывшую четкие линии его груди, я почувствовала, что мне остро не хватает тепла его тела.
Я лежала на спине и ждала его возвращения. Затем услышала позвякивание льда, но глаза у меня уже закрывались. Подложив мне под колено подушку, Эван опустил на него пакет со льдом.
– Пойду к себе, чтобы не тревожить твое колено, – сообщил он. Накрыл меня одеялом, поцеловал в лоб и сказал: – Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – пробормотала я с легкой улыбкой, чувствуя, что засыпаю.
И в эту самую минуту я вдруг поняла, что никого не смогу полюбить так, как Эвана Мэтьюса.
