Эпилог. АННА

Наш дом, стоящий среди деревьев, — этакое ранчо в стиле «крафтсман» — серо-зеленый, с кремовой отделкой. В гараже на три машины теперь стоят «тахо» Ти Джея, его грузовой пикап и мой белый «ниссан патфайндер», который я уже замучилась мыть после езды по гравийной дороге.

Рядом с просторной кухней кабинет с застекленными двустворчатыми дверями, причем одну стену полностью занимают книжные полки. Я люблю там сидеть, уютно свернувшись в мягком кресле, положив ноги на тахту.

В нашем доме на четыре спальни, кроме переднего, есть еще и заднее крыльцо, затянутое москитной сеткой от комаров, и мы с Ти Джеем проводим здесь много времени. Бо, когда не гоняется за кроликами, лежит у наших ног.

У нас имеются все современные удобства. Но ни одного камина. И даже гриля.

Сегодня по случаю моего дня рождения мы принимаем гостей. Мне уже тридцать восемь. Гостям мы рады в любое время.

Свекровь и сестра, сидя за столом в центре кухни, потягивают вино и делятся кулинарными рецептами. По случаю моего дня рождения мне категорически запретили готовить. Обед должен привезти из города Том. А пока мы его ждем, то с удовольствием расслабляемся.

Сестры Ти Джея, Алексис и Грейс, которым уже семнадцать и девятнадцать соответственно, сидят на переднем крыльце с Джо и Хлоей. Тринадцатилетнему Джо, конечно, немного не хватает для компании хотя бы одного мальчишки, но ему так нравится Алексис, что он не против и общества девчонок.

Я беру из холодильника два пива и иду в гостиную. Ти Джей, лежа на диване, смотрит телевизор. Я целую мужа, открываю пиво, ставлю на столик.

— Ну как там наша новорожденная? — спрашивает Ти Джей.

Говорит он вполголоса, так как у него на груди, засунув большой палец в рот, спит наша дочь. А мы прекрасно знаем, что если мы, не дай бог, разбудим Джозефину Джейн, или Джози Каллахан, то очень сильно об этом пожалеем.

— Я могу уложить ее в кроватку, — шепчу я.

— Все в порядке, — шепчет он в ответ.

Наша малышка прямо-таки веревки вьет из своего папочки.

Вторую банку пива я протягиваю Бену. Он вальяжно сидит в кресле, на коленях у него уютно посапывает Томас Джеймс Каллахан Третий. Это меня немало удивляет, так как когда Бен пришел в больницу после рождения двойняшек, то с ходу сообщил мне, что в жизни не держал ребенка на руках.

— А как вы будете его звать? — поинтересовался он, когда Ти Джей усадил его на стул и вручил новорожденного. — Если будут два Ти Джея, я запутаюсь.

— Мы будем звать его Миком, — ответил Ти Джей.

— В честь Мика Джаггера? Круто!

Мы с Ти Джеем переглянулись и расхохотались.

— Нет, это совсем другой Мик, — сказал Ти Джей.

Мы не планировали сразу заводить ребенка. Я была непреклонна в своем решении не торопить события, и если бы, не дай бог, мы упустили время, то тоже ничего страшного не было бы. Есть масса способов иметь полноценную семью. В общем и целом нам потребовалось шесть месяцев ожидания плюс прием гормональных средств. Зачатие, как мы с самого начала и знали, произошло в кабинете у доктора с использованием спермы, которую Ти Джей в пятнадцать лет положил в соответствующий банк.

Мне хочется думать, что в жизни ничего просто так не бывает, и я верю, что двойняшки появились на свет именно тогда, когда мы оказались к этому готовы.

— С двойней будет страшно тяжело, — твердили все в один голос.

Но мы-то с Ти Джеем лучше других знали, как бывает по-настоящему тяжело. А когда Бог посылает сразу двух здоровых детишек, грех жаловаться. Хотя я и не говорю, что было легко. Нам, конечно, досталось.

Двойняшкам уже одиннадцать месяцев, и верно говорят: с детьми время летит быстрее. Казалось, еще только вчера я ходила вперевалку, держась за поясницу, и считала дни до родов, и вот пожалуйста — двойняшки уже ползают и скоро сделают свои первые шаги.

Оставив Ти Джея и Бена, я иду на кухню. К Джейн и Саре успел присоединиться Дэвид.

— С днем рождения, — говорит он, целует меня в щеку и вручает букет цветов.

Я подрезаю стебли, ставлю цветы в вазу на прилавок рядом с розами, что утром подарил Ти Джей.

— Вина? — спрашиваю я у Дэвида.

— Я сам себе налью. А ты садись и отдыхай.

Я подсаживаюсь к Джейн с Сарой. Стефани тоже здесь, хотя и без мужа и детей; они где-то подхватили желудочный грипп, и Стефани побоялась, что они могут кого-нибудь еще заразить. Именно в такие минуты, когда все, кто мне дорог и близок, собираются под одной крышей, я чувствую, что живу полной жизнью. Жаль только, что родителей нет с нами. Что не успели познакомиться с моим мужем. Подержать на руках внуков.

До недавнего времени я все же три раза в неделю ходила в приют, но долгая дорога меня таки доконала. Джейн, конечно, не отказывалась посидеть с двойняшками, пока я дежурила в приюте, но я понимала, что настало время идти дальше. Я основала благотворительный фонд для помощи бездомным семьям, руководила им из домашнего офиса, а двойняшки играли у моих ног. И это делает меня абсолютно счастливой. Приют, где работал Генри, каждый год получает — и будет получать — внушительное пожертвование.

Я также повесила рекламный листок на доске объявлений в местной средней школе, и теперь у меня несколько учеников, с которыми я занимаюсь. Они приходят ко мне домой по вечерам, мы сидим за кухонным столом, один за другим вычеркивая уже выполненные задания. Иногда я скучаю по преподаванию в классе, но, думаю, пока и этого достаточно.

Ти Джей руководит небольшой строительной фирмой. Строит дома, один-два в год, и всегда вместе с рабочими занимается возведением каркасов. В местный колледж после первого семестра он так и не вернулся, но меня это не слишком волнует. Я не имею права решать за него. Лишь бы он был счастлив.

Кроме того, он активно участвует в деятельности благотворительной организации «Жилье во имя гуманизма», где Дин Льюис тоже работает в качестве волонтера. Шестой дом, который он помогал строить, стал его собственным. Дин женился на Жюли, с ней он познакомился в ресторане, и Лео очень любит свою новорожденную сестричку, которую назвали Анни.

Как-то раз, несколько месяцев назад, я решила отнести Ти Джею ланч на стройку, где он трудился. Видеть его за любимой работой — для меня самое большое счастье. Новый субподрядчик, который там же прокладывал трубы, увидев меня, присвистнул и заорал: «Привет, детка!» Он явно не знал, кто я такая. Но Ти Джей его с ходу осадил. По идее, я должна была почувствовать себя оскорбленной, ведь порядочным женщинам вслед не свистят и все такое. Хотя я на такие вещи просто не обращаю внимания.

А еще пару лет назад нам с Ти Джеем удалось выяснить кое-что интересное. Нам позвонил офицер полиции из Мале с целью задать несколько вопросов, чтобы закрыть дело о пропавшем человеке. Семья одного парня, исчезнувшего в мае 1999-го, неожиданно нашла дневник в его личных вещах. В дневнике Оуэн Спаркс, доткомовский миллионер из Калифорнии, в мельчайших деталях описал планы поменять свою напряженную жизнь на тишину и покой одного из Мальдивских островов. Родственники проследили его путь до Мале, но дальше все следы обрывались. Офицер хотел узнать больше о скелете, который мы с Ти Джеем нашли. Конечно, нельзя с уверенностью утверждать, что это он, но слишком уж много совпадений. Интересно, сумел бы Оуэн выжить, если бы ему было на кого опереться? Как мы с Ти Джеем опирались друг на друга. Но этого нам узнать не суждено.

Я несу кувшин лимонада на переднее крыльцо, наполняю бокалы и вдыхаю запах только что скошенной травы и весенних цветов. На подъездной дорожке появляется машина Тома. Мы решили, что лакомства из «Перри’с дели» лучше всего подойдут для праздничного застолья в теплый майский день. Дэвид спешит помочь Тому внести все в дом. Мы со Стефани раскладываем еду на кухонном столе, и я уже собираюсь позвать всех нести скорей свои тарелки, но тут — держа Мика на вытянутых руках — на кухню входит Бен. Да уж, запах грязных подгузников ни с чем не перепутаешь!

— Похоже, у Мика из попки что-то вывалилось, — говорит он.

— В детской возле пеленального столика лежат памперсы и влажные салфетки. Да, и не забудь смазать попку детским кремом. У него потничка.

Бен стоит как вкопанный, не зная, как ему выйти из неловкой ситуации. Ти Джей, который с интересом за нами наблюдает, начинает дико хохотать.

— Чувак, она тебя разыгрывает!

Бен вопросительно смотрит на меня, а я пожимаю плечами и говорю:

— Ведь все так просто.

У Бена на лице написано такое облегчение, что на него невозможно смотреть без смеха.

Ти Джей протягивает к Мику руки:

— Джози тоже обкакалась. Я могу переодеть сразу обоих.

— Ты добрый человек, — говорю я. И это чистая правда.

Довольный Бен отдает Ти Джею ребенка.

— Неженка, — бросает Ти Джей другу и, держа по ребенку в каждой руке, выходит из комнаты.

Я прекрасно понимаю, что Ти Джей просто дразнится и делает это потому, что ему приятно, когда его лучший друг участвует в нашей жизни. В свои двадцать четыре Бен вполне мог бы сидеть в баре, а не у нас, да еще с ребенком на руках. У него появилась постоянная девушка, зовут Стейси, и Ти Джей уверяет, что именно благодаря Стейси Бен наконец повзрослел.

Все наполняют тарелки и находят место, куда бы присесть. Одни выбирают ступеньки перед входной дверью, другие — заднее крыльцо, а еще кто-то, как мы с Ти Джеем, остаемся на кухне.

Мы пристегиваем малышей к высоким стульчикам и даем им по маленькому кусочку хлеба с деликатесным мясом. Я с ложки кормлю их картофельным салатом, одновременно откусывая сэндвич и запивая его чаем со льдом. Ти Джей сидит рядом и занимается тем, что возвращает на место кружку-непроливайку, которую Джози упорно бросает на пол, чтобы посмотреть, будет ли он ее поднимать. Что он, естественно, всегда и делает.

Когда с едой покончено, все дружно поют «Happy Birthday», а я задуваю тридцать восемь свечей, которые, по настоянию Хлои, воткнули в торт. Это сущее мучение, и мне трудно удержаться от смеха. Начиная с сегодняшнего дня и вплоть до двадцатого сентября, когда Ти Джею исполнится двадцать пять, я буду на четырнадцать лет старше его, и тут уж ничего не поделаешь.

Все пьют за мое здоровье, а мне так хорошо, что хочется плакать. Позже, когда гости уходят, а двойняшки сладко спят, Ти Джей присоединяется ко мне на заднем крыльце. Он приносит два стакана воды со льдом, один дает мне.

— Спасибо, — говорю я.

Мы так и не смогли привыкнуть к тому неповторимому ощущению, которое появляется, когда берешь в руки стакан холодной воды. Я с удовольствием пью и ставлю стакан на стол.

Ти Джей опускается на двухместный диван из ротанга и сажает меня себе на колени.

— Недолго тебе осталось это делать, — говорю я, целуя его в шею.

Ти Джею нравится, когда я так делаю, а у меня появляется возможность проверить, нет ли новых узлов. Слава тебе господи, до сих пор еще ни одного не обнаружила.

— А вот и нет, — улыбается он, поглаживая мой живот.

Мы решили попытаться обзавестись еще одним малышом. И у нас получилось в первый же месяц, что несказанно удивило нас обоих. На сей раз будет только один ребенок, не знаю, мальчик или девочка. Нам все равно, лишь бы был здоровеньким. Я уже на пятом месяце, а когда рожу, двойняшкам будет почти полтора года. И это лишний раз свидетельствует о том, что иногда мы получаем то, что хотим.

Я часто думаю об острове. Когда дети подрастут, нам будет что им рассказать.

Хотя, конечно, кое-что мы подкорректируем.

А еще мы обязательно скажем им, что этот коттедж и земля, на которой он стоит, — и есть наш остров.

Мы с Ти Джеем наконец-то вернулись домой.