Глава 50. ТИ ДЖЕЙ

Я открыл Бену дверь. Глаз у него полностью заплыл, да к тому же расцвел сине-фиолетовым.

— Вот дерьмо! Извини, старик, — сказал я.

— Подумаешь, всего и делов-то! Тебе повезло, что я отходчивый.

— Если честно, то это твое лучшее качество.

— Компашка ребят из нашей школы вернулась домой на каникулы. Ну что, как насчет вечеринки?

— Положительно. А где?

— У Купа. Его предки сегодня утром отвалили на Багамы.

— Пошли, — схватив куртку, сказал я.

Когда мы прибыли на место, по меньшей мере человек двадцать моих бывших одноклассников теснились в гостиной Нейта Купера. Стереосистема изрыгала тяжелый рок. Нас встретили восторженными криками, кое-кто из парней прочувственно тряс мне руку и хлопал по спине. Некоторых из них я не видел с того времени, как начал лечиться от лимфогранулематоза, потому что в тот год пропустил кучу занятий. Так странно было осознавать, что, кроме меня, все уже успели закончить школу:

Кто-то сунул мне банку пива. Им не терпелось услышать рассказ об острове, и я терпеливо ответил на все вопросы. Бен наверняка поделился, как схлопотал фингал под глазом, потому что про Анну никто спрашивать не рискнул.

Я как раз приканчивал вторую банку пива, когда ко мне на диван подсела какая-то девчушка. У нее были длинные светлые волосы и не меньше тонны косметики на лице.

— Ты меня узнал? — спросила она.

— Типа того, — сказал я. — Прости, забыл твое имя.

— Алекс.

— Мы учились в одном классе. Так?

— Да, — хлебнув пива, кивнула она. — Но сейчас ты выглядишь совсем не так, как в десятом классе.

— Так это было четыре года назад. — Я допил пиво и стал озираться по сторонам в поисках Бена.

— Ты такой красивый. Поверить не могу, что ты жил на острове.

— На самом деле у меня просто не было выбора, — поднявшись с места, сказал я. — Я собираюсь уходить. До скорого.

— Очень на это надеюсь.

Бена я нашел на кухне.

— Все. Сваливаю.

— Блин, ты не можешь так просто уйти. Еще только полночь.

— Я устал. И хочу в кровать.

— Отмазка неубедительная, чувак, ну да ладно, я все понимаю. — Бен поднял вверх растопыренную пятерню, и я закрыл за собой дверь.

Я шел на поезд, думал об Анне и всю дорогу улыбался.