Кэмрин

До чего же прекрасной и удивительной бывает жизнь.

Я все помню так, словно это было вчера. Однажды в конце весны мы улетели на Ямайку. Лили мы одели в желтое платье. В волосах у нее красовались две заколки в виде цветков. На всем пути до Монтего-Бей она не плакала и не капризничала. Вела себя как настоящий ангел. Бумажка с надписью «Ямайка», которую за несколько месяцев до этого я вынула из ковбойской шляпы, обернулась реальным путешествием. Выйдя из здания аэровокзала, мы ступили на Ямайку.

Тогда мы с Эндрю стали… другими.

Сейчас я все объясню.

Это было давно, и мне хочется начать с самого начала.

Между решением поехать на Ямайку и посадкой в самолет прошло два месяца. Все это время меня не оставляли страхи. Я очень хотела побывать на этом острове. Постоянно себе твердила, что Эндрю прав и нам не о чем беспокоиться. Однако беспокойство не проходило. За два дня до отъезда я чуть не отказалась от путешествия.

Но в памяти встают еще более ранние события. День, когда мы с Эндрю впервые встретились и он заставил меня запихивать в рюкзак его одежду.

– А куда мы сначала поедем? – спрашиваю я, аккуратно складывая рубашку, лежавшую сверху.

– Нет-нет, – отвечает Эндрю изнутри; голос его звучит слегка приглушенно. – Никаких планов, слышишь, Кэмрин? Просто садимся в машину и едем. Никаких карт, планов и прочей ерунды… – Высовывает голову из шкафа, и теперь его голос слышен отчетливо. – Что ты делаешь?

– Складываю одежду. – Я посмотрела на его рубашку, которую еще не успела сложить. – Вот я и собираю.

– Тебе что, делать нечего? Детка, да засунь их в сумку – и дело с концом.

Вроде бы мелкий эпизод. Но именно он придал мне смелости отправиться в полет на Ямайку. Я вдруг поняла: если я останусь, если продолжу все тщательно обдумывать, кончится тем, что я позволю страху контролировать меня и всю мою жизнь.

Всякий раз, оглядываясь, я понимаю: мы тогда сделали рывок. Еще немного – и мы бы навсегда застряли в Северной Каролине. И вот это до сих пор вызывает у меня страх.

На Ямайке мы провели три недели. Нам так понравился этот остров, что мы не хотели уезжать. Но мы понимали: Ямайка – лишь одно из множества мест, где мы планировали побывать. И потому как-то ночью на ямайском пляже Эндрю сунул руку в фиолетовый мешок с эмблемой канадского виски «Кроун роял» (не тащить же на Ямайку ковбойскую шляпу!) и достал следующую бумажку. Япония. Место на другом конце света…

Такого мы никак не ожидали.

Сами понимаете, мы никак не могли полететь из Ямайки прямо в Японию. Мы перешерстили мешок заново, подыскивая место поближе к тому, где находились. Таких мест оказалось достаточно: Венесуэла, Панама, Перу и, наконец, Бразилия. Мы побывали в каждой из этих стран. Дольше всего мы прожили в чилийском городе Темуко: целых два месяца. Мы всячески старались избегать мест, охваченных беспорядками и потому опасных для путешественников. Куда бы мы ни приезжали, мы все больше чувствовали себя частью местной культуры. Ели местные блюда. Участвовали в местных торжествах. Старались освоить испанский язык и бразильский диалект португальского. Правда, дальше нескольких общих фраз у нас с Эндрю дело не шло.

На праздники мы возвращались в Соединенные Штаты. День благодарения отметили в Роли, Рождество – в Галвестоне, а Новый год – в Чикаго. Естественно, второй день рождения Лили мы тоже праздновали дома. Показали дочку врачам, и ей сделали все необходимые прививки. Эндрю тоже прошел обследование. Дочка уродилась в отца: Эндрю был здоров как бык.

В конце зимы Эндрю согласился с моим предложением сдать наш дом Натали и Блейку. Вариант был просто идеальный. Они как раз искали себе жилье. Деньги от аренды были нам очень кстати, плюс такой вариант избавлял нас от необходимости оплачивать коммунальные услуги. У нас по-прежнему хватало денег на банковском счете, однако такие путешествия все же стоили достаточно дорого. И мы начали учиться тратить деньги с умом. Вместо комфортабельных и дорогих отелей останавливались в гостиницах попроще, не брезговали хостелами и еще более дешевыми пансионатами. Нам не требовалось роскоши. Главное, чтобы было безопасно и чисто.

Мы путешествовали, но не вели себя как туристы. Это избавляло нас от множества ненужных трат, позволяя существенно экономить. Мы не покупали сувениры, не ездили на дорогостоящие экскурсии и не попадались во множество других денежных ловушек, подстерегающих тех, кто приезжает отдохнуть неделю-другую. Мы покупали только то, что нам было по-настоящему необходимо, и лишь иногда позволяли себе отведать какое-нибудь экзотическое блюдо в дорогом ресторане. Время от времени мы покупали Лили новую игрушку, но не раньше, чем успевала надоесть прежняя.

Если подворачивалась возможность, мы выступали. Это давало нам скромный приработок. Но петь вместе мы уже не могли: не представляли, как оставим Лили под присмотром чужих людей, пусть даже на несколько минут. Потом я вообще прекратила выступать. Эндрю еще некоторое время пел, аккомпанируя себе на акустической гитаре. Постепенно и он это прекратил. Мы находились в другом мире, в другой языковой, музыкальной и культурной среде. Достаточно скоро мы поняли: песни, которые в Штатах принимались на «ура», в Латинской Америке почти не вызывали отклика.

Лили шел уже третий год. Мы с Эндрю решили: пора планировать новое путешествие. Нам хотелось повидать как можно больше, пока есть такая возможность. Потом Лили пойдет в школу, и мы уже не сможем путешествовать подолгу. Я была готова увидеть Европу. К началу лета мы отправились в Португалию.

В тот день, когда мы сошли с самолета на Ямайке, мы с Эндрю «повзрослели». Это я и имела в виду, говоря, что мы с ним стали другими. С рождением Лили наша жизнь и так изменилась. Но когда мы спустились по трапу и в лицо нам подул местный ветер, я убедилась, что воздух каждой страны имеет свой вкус. Прежде я лишь читала об этом. И еще: как бы далеко от дома мы ни оказывались и какие бы открытия и развлечения ни поджидали нас, мы помнили: с нами наша дочь. Наша былая импульсивность уступила место разумной осмотрительности. А с прежней беспечностью мы полностью распрощались.

Мы повзрослели.