11

Доктор Дэвид Эндрюс говорил усталым голосом:

— Детектив Барротт, Лизи ушла из того бара в понедельник, в три часа ночи. Сегодня среда. Час пополудни. Она отсутствует уже тридцать четыре часа. Не следует ли вновь проверить больницы? Если кто и знает, как загружены порой приемные покои, то, бог свидетель, это я.

Отец Лизи сидел за маленьким кухонным столом в студенческой квартирке его дочери, сложив руки и опустив голову. Всю ночь он не сомкнул глаз, совершенно пал духом и отчаялся, но упорно отвергал все просьбы сына отправиться к нему и подождать известий там. Проведя здесь всю ночь, Грегг один съездил домой принять душ и переодеться, перед тем как навестить в больнице своих послеоперационных больных.

Рой Барротт сидел за тем же столом напротив отца Лизи. «В ту ночь, когда моя дочь поехала на выпускной бал, его дочь отправилась в то заведение, а потом исчезла», — подумал Рой, и ему вдруг стало неловко за свое везение.

— Доктор Эндрюс, — сказал он, — вы должны надеяться, что с Лизи, возможно, все в порядке. Как- никак она взрослый человек и имеет право на личную жизнь.

Барротт увидел, как окаменело лицо доктора, и прочел на нем гнев и презрение. «Я выразился так, словно предполагаю, что она из тех девиц, кого легко снять», — подумал он и поспешил добавить:

— Только не думайте, пожалуйста, будто я считаю, что в данном случае дело обстоит именно так. Мы относимся к исчезновению Лизи очень серьезно.

Начальник Барротта, капитан Ларри Ахерн, успел внушить своим подчиненным мысль о важности этого дела.

— Какие шаги вы предпринимаете для ее поиска?

Гнев отпустил Дэвида Эндрюса, его голос звучал тихо и неуверенно.

«Да его вот-вот удар хватит!» — подумал Барротт.

— Мы просмотрели записи с камер слежения, установленных в баре «Вудшед». Она действительно ушла одна. В баре оставались только музыканты, бармен и охранник. Все они клянутся, что никто из них не покинул бар раньше чем через двадцать минут после ухода Лизи, поэтому мы полагаем, никто из них ее не преследовал. До сих пор эти парни ни в чем предосудительном замечены не были. Как раз сейчас наши люди по кадрам изучают пленку, записанную в понедельник вечером, на предмет подозрительных личностей среди посетителей.

— А вдруг кто-то ушел раньше и ждал ее снаружи?

Дэвид Эндрюс слышал, что говорит монотонно, но ничего не мог поделать. «А вдруг этот детектив просто пытается меня успокоить?» — подумал он. Потом уже в тысячный раз пришла та же мысль: «Я знаю, с Лизи случилось что-то ужасное!»

Он поднялся из-за стола.

— Я предложу вознаграждение в двадцать пять тысяч долларов любому, кто поможет нам найти ее, — объявил он, — Я выпущу листовку с ее фотографией и описанием, во что она была одета. Вы уже познакомились с подругой моей дочери, Кейт. Она договорится с друзьями Лизи, и они расклеят листовки по всем улицам между баром и этим домом. Обязательно найдется человек, который хоть что- то видел.

«На его месте я как отец поступил бы точно так же», — подумал Рой Барротт, тоже вставая из-за стола.

— Доктор Эндрюс, это отличная идея. Передайте нам снимок из вашего бумажника и сообщите ее рост, вес и цвет волос. Мы сами напечатаем листовки. Хорошо бы их расклеить до того, как народ повалит из бара сегодня вечером. Я могу вам обещать, что наши люди под прикрытием заполнят сегодня все подобные заведения в округе, поговорят с посетителями. Если повезет, мы найдем свидетеля, который видел, что кто-то, быть может, проявлял к ней повышенное внимание. Но я бы предложил вам, сэр, отправиться к вашему сыну и немного отдохнуть. Я прикажу кому-нибудь из офицеров вас отвезти.

«Я всем только мешаю, — уныло подумал Дэвид Эндрюс, — Но он прав — мне действительно нужно поспать». Не сказав ни слова, доктор кивнул.

Открылась дверь в спальню. Кейт Карлайл после бессонной ночи вздремнула немного и теперь вышла в коридор, где Барротт крепкой рукой вел доктора под локоть.

— Доктор Эндрюс, с вами все в порядке? — встревоженно спросила она.

— Доктор Эндрюс едет к своему сыну, — пояснил Барротт, — Я буду здесь наездами, Кейт. Кстати, у вас не найдется более поздней фотографии Лизи? Та, что в бумажнике доктора Эндрюса, была сделана больше года назад.

— Да, найдется, причем очень хорошая. Всего недельной давности. По Сохо прогуливались со своими детьми Анджелина Джоли и Брэд Питт, вокруг них кружили папарацци. Я предложила, чтобы Лизи прикинулась кинозвездой, а я ее сфотографировала своим мобильником. Одна фотография получилась потрясающе. Она даже хотела вставить ее в рамку для вас, доктор Эндрюс.

Голос девушки дрогнул; расстроенная, она побежала в спальню, достала из ящика тумбочки снимок и поспешила вернуться в прихожую.

На фотографии Лизи изображала фотомодель: она повернулась, улыбаясь, вполоборота к камере, ее длинные волосы развевались на ветру, стройное тело слегка изогнулось, руки были спрятаны в карманы джинсовой куртки.

Взгляд Барротта переместился с прелестной девушки в центре на прохожих за ее спиной. Ни одно из лиц нельзя было разглядеть. А не мог кто-то из них приметить Лизи? Что, если как раз тогда по этой улице рыскал маньяк в поисках жертвы?

«Нужно будет отдать снимок на увеличение», — подумал он, забирая его у Кейт.

— Фотография Лизи очень четкая, — сказал он, — Но мне хотелось бы получить и второе фото, которое вы тогда сделали. Насколько я понял, в тот вечер, когда она пошла в клуб, на ней была джинсовая куртка. Как на этой фотографии.

— Это одна и та же куртка, — сказала Кейт.

— Она купила ее два года назад, незадолго до смерти матери, — сказал Дэвид Эндрюс.— Это был комплект — юбка и куртка. Ее мать еще посмеивалась над нитками, висевшими с подола, а Лизи уверяла, что это такой стиль. Тогда мать сказала ей, что если это называется стилем, то пора возвращаться к кринолинам.

«Я становлюсь по-стариковски болтлив, — подумал Дэвид Эндрюс.— Только отвлекаю детективов от поисков. Пора уходить, а то я им мешаю».

— Кейт, это хороший снимок Лизи. По нему ее легко можно узнать в случае чего. Большое тебе спасибо.

Не дожидаясь ответа, он направился к двери, испытывая благодарность, что его поддерживает сильная рука. Молча преодолел три пролета лестницы. Когда пересекал тротуар, чтобы с помощью детектива сесть в машину, то едва обратил внимание на вспышку камеры и обрушившиеся на него вопросы. Однако он не забыл спросить у детектива Барротта, что еще тот намерен предпринять для поисков Лизи. Барротт захлопнул дверцу машины и нагнулся к окошку.

— Доктор Эндрюс, мы уже опросили всех жителей этого дома. Мы знаем благодаря камере слежения, что к этим дверям Лизи не подходила. Но здесь все дома похожи друг на друга, и она могла их перепутать. Мы собираемся обойти все здания по соседству. Ее фотография нам поможет.

— С какой стати ей путать дома? Вы же сами мне говорили, что она выпила очень мало. Бармен и все те люди из «Вудшеда» клянутся, что она была в порядке, когда уходила оттуда, — сердито напомнил ему Дэвид Эндрюс.

С языка Барротта уже готов был слететь ответ, что, если не доказано обратное, девяносто девять процентов барменов всегда клянутся, что пропавший клиент уходил из бара трезвым. Но вместо этого он сказал:

— Доктор, мы сделаем все возможное. Это я вам обещаю.

Единственный телерепортер, дежуривший у дома, сунул ему под нос микрофон, когда Барротт отошел от патрульной машины.

— Послушайте, — нетерпеливо сказал детектив, — в пять часов капитан Ахерн проводит пресс- конференцию. Он уполномочен сделать заявление. Я — нет.

Он вернулся в вестибюль дома, подождал, пока репортер и оператор погрузятся в свой фургон и уедут, после чего снова вышел на улицу и направился к соседнему дому. Как у большинства домов в этом квартале, первая дверь здесь не запиралась и войти внутрь можно было, либо, переговорив по домофону с кем-то из жильцов, либо с помощью ключа ко второй двери.

Взгляд Барротта скользил вверх-вниз по списку жильцов, и тут глаза его слегка расширились, когда он заметил знакомое имя: Каролин Маккензи. Совпадение? Возможно.

Рой Барротт на секунду замер, а потом провел указательным пальцем по имени Каролин Маккензи.

Безошибочный инстинкт, сделавший его таким превосходным детективом, теперь говорил ему, что между этими двумя делами существует какая-то связь.