Глава 1

Я повернул ключ в замке, подхватил с пола пакеты и пнул входную дверь. Дом, милый дом. Стряхнул с ног ботинки и, не раздеваясь, отправился на кухню.

– Маруся, кис-кис-кис, я рыбы купил, – громогласно сообщил я, щелкнул выключателем и замер.

И впрямь ощущаю себя кретином. Кошки в доме нет уже третий месяц. Как и жены. То ли у меня активно прогрессирующий склероз, то ли я незаметно схожу с ума. А может, и то и другое в комплексе. У меня уникальная жена, она не потребовала ни денег, ни раздела имущества. Забрала только свои тряпки и кошку. Кошку могла бы оставить. Я что, не способен позаботиться об этой пушистой зверюге? А и черт с ней. Заведу себе кота. Черного. Просто из принципа. Тем более что мне нужно кому-то скормить всю эту рыбу.

Я сунул в холодильник принесенные пакеты, не заморачиваясь на раскладывание по полкам их содержимого, поморщился. Большая часть холодильника по-прежнему забита Маринкиными йогуртами и кефирчиками. Никогда не понимал, зачем ей эта гадость в таких количествах. Интересно, супермачо выделил для этого такое же количество полок в своем холодильнике? Или купил для нее отдельный?

В любом случае то, что лежит в моем холодильнике, наверняка уже несъедобно, и мне стоит потратить вечерок на утилизацию этого рассадника «полезных бифидобактерий». Как-нибудь на досуге.

Я достал бутылку пива и, не озаботившись поиском открывалки, сковырнул крышку вилкой. Крышка отлетела и с тихим звоном скрылась где-то под столом. Я полез в шкаф за стаканом.

Как бы то ни было, а пить из горла я не намеревался. Как любит выражаться молодежь: я себя не на помойке нашел. Сначала ты пьешь из горла пиво, потом переходишь на водку, а потом валяешься под забором в канаве и умираешь, не выходя из алкогольной эйфории. Видали мы такое. Да и отец бы такого разгильдяйства не одобрил. Все-таки он был академиком, уважаемым человеком и никогда не позволял себе подобной беспардонности.

Пиво полилось в последний чистый стакан, и я задумчиво обозрел гору грязной посуды в раковине. Вроде недавно мыл. Раньше такого не случалось. Кухня всегда была Маринкиной вотчиной. Увы, я здесь как классический бедный родственник – сбоку припеку. Теперь моя жена (уже бывшая), вероятно, моет посуду за своим прекрасным бизнесменом. А может, они вообще питаются только в ресторанах или к ним ходит домработница. Маринка, Маринка, как же так вышло? Что-то я упустил.

Не надо было сквозь пальцы смотреть на все эти сумасшедшие диеты и занятия в фитнес-клубах. Где были мои глаза, когда моя умница-жена превращалась в гламурную диву? Мне однозначно стоило сделать ей ребенка и на ближайшую пару лет замуровать в компании подгузников, распашонок и режущихся зубов. Ведь она и сама этого хотела еще буквально полтора года назад.

Но эти вечные страхи: «А что, если не потянем?» А куда б я делся-то? Тянул бы. Во всяком случае, сейчас у меня были бы и сын, и жена, и даже кошка. И над телевизором в гостиной по-прежнему висела бы наша с Маринкой свадебная фотография.

Я решительно отправился в гостиную, включил свет и встал напротив телевизора. Никогда не любил эту фотографию. Разумеется, Маринка на ней вышла ослепительной красавицей, а вот моей физиономией разве что детей пугать. Я ведь настаивал на том, чтобы спрятать этот позорный портрет подальше в недра какой-нибудь кладовки, но, увы, жена демонстративно вывесила его на всеобщее обозрение.

Теперь же, вот уж двенадцать дней как эта фотография заменена более актуальной картинкой. Правда, чуть меньшего формата, и край Маринкиного букета при желании все равно можно рассмотреть. Но это уже мелочи.

Я подошел ближе, разглядывая висящий на стене документ. Надо же, ошибся. Сегодня уже тринадцатый день. Несчастливый, как сказала бы Маринка. Хотя по степени несчастливости сегодня ничем не уступает вчера. Да и не склонен я верить в приметы, астрологические прогнозы и пророчества Нострадамуса. Мне куда как важнее оставаться реалистом. К тому же реальность – вот она, прямо у меня перед глазами.

Я в очередной раз внимательно перечитал свидетельство о расторжении брака и задумчиво отхлебнул из стакана. Созерцанием зеленоватой бумаги стандартного образца, помещенной мною в белую узорчатую рамку, я занимаюсь не первый вечер.

Вероятно, будь я сопливым юнцом, несомненно, диагностировал бы у себя глубокую депрессию. Но, по счастью, я слишком стар для подобных глупостей. И даже тот факт, что они отказались… Стоп. Я сказал себе, что не стану об этом думать. Нет – значит нет. И точка. У меня полно других возможностей, и зацикливаться на чем-то одном мне сейчас нужно меньше всего.

В конце концов, у меня прекрасная жизнь по сравнению другими. У кого-то и сотой доли нет из того, что имею я. И даже развод не такая уж великая трагедия. По крайней мере, все живы и здоровы. А Маринка еще и счастлива. Она действительно этого заслуживает. Ведь я, в отличие от ее нового мужа, не возил ее в Париж. Правда, однажды мы с ней целых три дня были на Байкале. Но это нельзя назвать моей заслугой. Я вообще не хотел туда ехать.

Я оставил стакан на столике и отправился в ванную. Из глубины зеркала на меня уставился мрачный тип и недовольно скривился. Неважный видок, надо бы хорошенько выспаться. Иначе соседи начнут мною пугать своих детей. С такими красными глазами можно сниматься в кино про вампиров. Без грима, естественно. А утром не мешает еще и побриться. И уж совсем замечательно было бы завтра посетить парикмахера. Хотя, кажется, сейчас так модно: легкая небритость, легкая нечесанность, легкая степень идиотизма.

И образ идеального мужчины готов. Правда, новый Маринкин муж совершенно не такой. Он полный идиот с гладко выбритым подбородком.

Тщательно почистив зубы, я решительно прошел по квартире, выключая свет, разделся в темноте и завалился на кровать. Простыня была холодной, и я тяжело вздохнул.

Бес-сон-ни-ца. Можно сколь угодно долго рассматривать причудливые тени на белеющем в темноте потолке, но уснуть это никоим образом не поможет. Как и довольно постыдное для взрослого человека пересчитывание воображаемых овец. Ну, по крайней мере, лично я чувствую себя глуповато, представляя очередного барашка, перепрыгивающего через невысокий заборчик. Еще немного, и мне понадобится психолог. Если не сказать психиатр.

Это уже третья бессонная ночь за последнюю неделю. Подозреваю, что этих ночей было бы куда больше, не будь мой организм так болезненно слаб. К примеру, прошлой ночью я просто отключился прямо на диване в гостиной. И утром с трудом расправил затекшие суставы.

Решительным рывком я сорвал с себя одеяло и встал с постели. И тут же зябко поежился. Мелькнула логичная мысль вернуться под одеяло. Однако перспектива пялиться в потолок до утра не показалась мне достаточно прельщающей, и я включил свет. Резануло по глазам, я сморщился и полез в шифоньер в поисках теплой одежды. Облачившись в шерстяные носки и подаренное пару лет назад тетей Ритой термобелье, я отправился на кухню.

Иные коллекционируют марки, другие собирают вина, я же не алкоголик и не зануда. Я коллекционирую чаи. Белый чай, если быть точным. И даже Маринка смирилась с моим скромным пристрастием. Боюсь, правда, мои друзья и знакомые смотрят на мою коллекцию с долей снисходительного высокомерия. Но так или иначе я не позволяю себе пить пакетированную чайную пыль, непригодную к употреблению.

Я неторопливо заварю себе отличнейший белый чай, доставленный прямиком из провинции Фуцзянь, и в полной мере наслажусь его неповторимым вкусом. И буду абсолютно прав в своей маленькой слабости. А остальные пусть живут как хотят. Вот мой отец меня бы понял.

Я вымыл кружку, налил свежезаваренного чая и присел на табурет у окна. За окном, несмотря на поздний час, кипела жизнь. Вот она, суета большого города: даже ночью ни на миг не замедляется сумасшедший ритм.

Разумеется, таких, как я, неспящих, этой ночью в городе предостаточно. Но, как известно, каждый несчастный несчастлив по-своему, в отличие от всех счастливых. Мучает ли кого-то сегодня такая же бессонница, что приклеилась ко мне? Или я в этом абсолютный уникум? Вероятно, этого мне никогда не узнать. И кстати, это вполне можно было бы сделать темой небольшого рассказа: два человека в разных концах города, мучимые одной проблемой в бессонную ночь и не подозревающие о существовании друг друга. Немного банально, но при должном настрое получится неплохое произведение.

Я допил чай, вернулся в спальню и собрался было достать ноутбук, но взгляд упал на монитор компьютера. Компьютер всегда негласно принадлежал Маринке. Даже странно, что она не забрала его. Я никогда им не пользовался без острой необходимости. Да и зачем бы мне? Для моих нужд у меня есть ноутбук, в компьютерные игры я не играю, а Интернет использую исключительно для пересылки электронной почты.

Да и то обычно я оставлял письма Маринке, а она их отправляла. Уж она-то на просторах Всемирной сети ощущала себя как рыба в воде.

Подозреваю, что и своего красавца в костюме от Армани она нашла где-то в социальной сети. Хотя и уверяла меня, что познакомилась с ним в метро. На кой черт бы этот герой потащился в метро?

Я решительно направился к бару и достал оттуда бутылку коньяка и пузатый хрустальный бокал. Коньяк прекрасное снотворное и, как ни банально это звучит, помогает забыть о проблемах. Правда, все возвращается, когда ты протрезвел, но это уже будущее, а сейчас, в настоящем, я настроен просто выпить.

Бессонница – это такое неприятное явление, которое одним чаем, похоже, не излечивается. И хотя выпивать в одиночку – моветон, но благородство напитка определенно смягчает мою вину. Не водку ж глушу.

Я щедро налил себе коньяка, удобно устроился в кресле, сделал большой глоток и включил компьютер. Раз Маринка может, почему бы и мне не найти себе новую жену в каких-нибудь «Одноклассниках»? Я невольно вздрогнул, вспомнив фотографию моей бывшей одноклассницы, обнаруженную Маринкой как раз в упомянутой соцсети. А в школе была такая милая и скромная девочка.

Ну ладно, пусть будут не «Одноклассники», а этот, как его, «Контакт». Кстати, удивительно, что Интернет еще работает, я последние два месяца за него точно не платил. Может, Маринка заплатила вперед? Вполне в ее стиле. Мне кажется, Марина меня даже здесь регистрировала. Нужно только пароль вспомнить.

Придумывала пароль тоже она, значит, что-то незамысловатое. Скажем, день ее рождения. Ага, угадано с одного раза. Все-таки не один год вместе прожили. И если прямо сейчас меня не потянет в ностальгические воспоминания, то я займусь самообразованием в области интернет-сообществ.

Что тут у нас? Люди, новости, сообщества… Остановлюсь на последнем. Новости меня давно не интересуют, а люди вряд ли заинтересуются мной. Чем только они тут не занимаются! Сообщество поклонников Джастина Бибера? Вероятно, мне даже не стоит узнавать, кто это такой. Проще жить будет. А это что? Друг, который нужен именно тебе. Ладно, посмотрим. Так, что тут пишут? Нажимай на ссылку, напиши, о чем хочешь поговорить, и система сама найдет для тебя идеального собеседника. Стопроцентная гарантия! Чего только не придумают. Как это работает, интересно?

Признаюсь, я не понимаю этого общения в соцсетях. Может, это мои комплексы, но, по мне, лучше живое общение, которого никак не может заменить чат с бесконечными смайликами и сленгом. Проще всего поставить смайлик, когда нечего сказать. А потом не успеешь оглянуться – и ты только и делаешь, что ставишь скобочки да точки, а нормальных слов у тебя три-четыре из десяти.

Допив коньяк, я плеснул себе еще и залпом выпил. Божественный напиток, привезенный мне другом из Франции – как уверял он, эксклюзивный вариант, – ударил в голову. Странно, я обычно быстро не пьянею, но, видно, сегодня судьба напиться.

Я решительно щелкнул на ссылке и почти без колебаний ввел в открывшемся окошке: «От меня ушла жена». Потом перечитал написанное и отправил сообщение. Похоже, реклама не врала, буквально через несколько секунд мой неведомый собеседник отозвался:

«Ты расстроен?»

Он или она назвался Мявк, и на картинке рядом с именем красовался котенок. Пожалуй, все-таки это девушка, решил я для себя.

«Не расстроен. Но уснуть не могу», – коротко обрисовал я свою проблему.

«Так не бывает», – написала Мявк.

«Но у меня так», – как-то растерянно напечатал я и задумался о целесообразности происходящего. Полуночное общение с какой-то девочкой вряд ли делает мне честь. Впрочем, коньяк уже основательно ударил в голову.

«Из-за чего-то же ты не спишь?» – резонно возразила Мявк, и мне подумалось, что, возможно, я ее недооцениваю.

Определенно в этом есть какая-то логика. Если уход жены меня не огорчает, то откуда же взялась бессонница? Какого черта мне врать самому себе или этой незнакомой девочке, скрывающейся за картинкой с котиком? Между прочим, я вообще не ввел никакого имени и сам сейчас называюсь «неизвестный пользователь». Шумно вздохнув, я напечатал:

«Издательство не приняло мою книгу».

«Ты пишешь книги?» – заинтересовалась она.

«Пишу».

«О чем? Где можно купить?»

«Обо всем понемногу. Купить можно в магазинах. Хотя и не во всех».

«Почему тогда не приняли эту книгу? Другие же приняли!» – Мявк умудрилась в пару предложений уложить всю суть моих душевных терзаний.

«Возможно, эту книгу я любил чуть больше, чем другие», – уклончиво ответил я, прекрасно понимая, что вру.

Все, что я писал раньше, было лишь прелюдией к этой последней моей книге. Слабой пробой пера. Но три – целых три – издательства наотрез отказались от нее. Я ощущал себя рыбой, выброшенной на берег.

«О чем твоя книга, писатель?» – В нашем диалоге появился новый персонаж, с именем Ли и синим глазом в обрамлении пушистых ресниц на картинке.

«О жизни».

Не рассказывать же, в самом деле, что я писал биографию собственной матери? Не совсем точную, конечно, как-никак это художественное произведение, но все же…

«Жизнь – это прекрасно! Что еще ты пишешь, писатель?» – полюбопытствовал Ли, а может – полюбопытствовала.

«Большей частью рассказы, повести, небольшие зарисовки. В студенчестве даже стихами не брезговал. По настроению, в общем», – разоткровенничался я.

«Стихи? Напиши!» – немедленно отозвался Ли.

Я растерялся. Но, в конце концов, это ведь только приватная беседа, вряд ли от меня ждут чего-то серьезного. Еще пару глотков коньяка, и я напечатал:

«Красиво!» – откликнулась Мявк.

«Скажи, писатель, если бы твои книги могли менять мир, о чем бы ты писал?» – спросил Ли.

«О мире во всем мире», – не задумываясь, отписался я.

Банальный вопрос и банальный ответ. Я даже немного огорчился и отодвинулся от монитора. Пойти, что ли, попробовать еще раз уснуть. Время уже очень позднее. Даже, можно сказать, такое позднее, что уже раннее. Я хотел выключить компьютер, но тут Ли написал:

«Ты боишься смерти, писатель?»

Я задумался и решительно мотнул головой. Обойдутся. Это мое личное дело, чего я боюсь или не боюсь. Хватит с меня этого интернет-общения. Только время терять. Рука сама потянулась к бутылке. Сделав новый глоток, я почувствовал, как что-то изменилось.

Лампочка мигнула и погасла. Перегорела, что ли? Я вскочил и пару раз щелкнул выключателем. Вышел в коридор, но и там светильник не работал. Я вернулся в комнату. Монитор горел неярким синим светом. Странно. Я снова потянулся к выключателю, но тут кто-то ухватил меня за запястье.

Я ощутил теплую руку, крепко вцепившуюся в меня. С трудом преодолев панику и сдерживая желание закричать, я обернулся. Сзади никого не было, однако цепкая невидимая рука по-прежнему держала меня. Странно, вроде я не настолько пьян… Рванулся к двери, но тут невидимка резко дернул меня в сторону. Пошатнувшись, я потерял равновесие и со всего маху приложился лицом о дверной косяк. И почти мгновенно потерял сознание.