— Клара, не могла ты подождать, пока мы на ноги встанем? — поднимаясь из мокрой каши, в которую превратилась куча песка, и, вытягивая за руку наставницу, рычу я.

— Не могла. — Она развернулась и зачавкала мокрыми башмаками в сторону скрытого в струях дождя строения. — Во-первых, этот купец был уже почти рядом, а во-вторых, мы бы все равно не удержались на ногах. А так даже меньше ушиблись, раз ниже падать пришлось.

Чисто женская логика. Найти в любой ситуации оправдание всем своим спонтанным действиям.

— Да ты особенно не переживай, я тебя высушу, — поднимаясь на крыльцо, пообещала она и дернула за ручку.

Я ничего не ответил, не так-то приятно ругаться под попадающими в рот потоками воды. Просто заскочил вслед за ней в комнату и быстрей захлопнул дверь. Порывы ветра были так сильны, что косые струи вносило в дом.

А пока поворачивался от двери, почувствовал, как и вправду исчезли неприятные ощущения текущих под одеждой ручейков. О, ну надо же, действительно высушила. Интересно только, с чего такая щедрость? Они же вроде совсем недавно всю свою энергию на строительство дороги отправляли.

— Чай будете? — заботливо спросил в полутьме дома еще один знакомый голос. Что тут у них, тайное собрание, что ли?

— И еще свет, — ворчливо согласился я.

Нет, ну на самом деле! Нельзя же человека, не вооруженного специальными магическими амулетами, переместить из пронизанной солнцем комнаты куда-то в темную от проливного дождя и непроглядных туч местность, и ждать, чтоб он видел все наравне с магами!

— Хорошо, — невозмутимо согласился Леон, и под потолком вспыхнул магический светильник. — Просто я думал, что вам будет приятно после жары полюбоваться на дождик.

— После жары особенно приятно плюхнуться со всего размаху в грязное болотце, если ты еще не знаешь, — устраиваясь возле стола, не удержался я от ядовитой реплики.

— Да что ты жалуешься, ведь я тебя уже высушила и вычистила! — возмутилась Кларисса, снимая с себя личину. — Садись лучше чай пить, пока горячий.

А уютненько тут, оказывается, при свете-то. Свежие бревна стен украшены красочными связками сохнущих ягод и луковыми гирляндами, низкий буфет заставлен разнообразной керамической посудой и деревянными блюдами, на столе яркая полотняная скатерть. Ну а на скатерти золотятся родные моему сердцу пироги и дымятся большие кружки с настоем.

— Ну и чем вы тут занимаетесь? — интересуюсь, пододвигая к себе чашку, хотя уже почти догадался, чем именно.

Небось меня они отсюда контролируют, вот чем. Словно смогут быстро помочь, если такая помощь, не приведи все триста останских богов, мне понадобится.

— А ты хоть знаешь, где мы? — так хитро прищурилась Клара, что я сразу понял — нет, не знаю.

Но говорить про это немедля не стал, только пожал плечами. Откусил кусок пирога, долго задумчиво жевал и наконец поинтересовался:

— А это имеет значение?

— И еще какое, — кивнула Клара. — Ну, угадал?

— А подсказку? — начинаю торговаться, перебирая в уме варианты возможного местонахождения.

На то место, куда нас с язвой выбросил почти две недели назад телепорт, вроде не похоже, хотя вначале я решил, что попал именно туда. На Торсанну не похоже тем более. Ну а про земли Монтаеззи можно и не заикаться. Да и морскими пейзажами моего любимого городка не пахнет даже близко. И вообще ничем знакомым не пахнет. Значит, я никогда тут не был, а местечки в королевстве, где еще не ступала моя нога, можно перечислить по пальцам. Например, на рудниках я никогда не был, да и в Бентийском монастыре не довелось прогуляться. Но поскольку проказливые монашки мне теперь абсолютно безразличны, пробуем выстрел наугад…

— Неужели рудники? — делаю я горестную физиономию, но почему-то никто не смеется этой шутке.

— Но… как? — Лишь тренированная реакция помогла Клариссе поймать выроненный пирожок.

— Ну и интуиция, — озадаченно вторит ей маг.

Эй, ребята… Я что, угадал? Нет, вы и вправду не шутите? Действительно рудники?

— Как ему удается собрать возле себя всех невиновных и обиженных, я еще могу понять, тянутся люди к тем, кто им искренне сочувствует, — обиженно бурчит Клара. — Но вот каким образом он каждый раз так точно определяет место, где нужно его вмешательство, — это выше моего понимания.

— Клара, хватит причитать. Скажи серьезно: это что, точно рудники?

— Нет, это пока не рудники, — сжалился надо мной Леон, — это станция переноса, одна из закрытых. Но отсюда мы собираемся идти именно на рудники, проверить твою догадку.

— Какую?

— Ну, ты же сам написал в записке, что голос был очень похож. Неужели забыл?

Ну да, писал. Я всегда стараюсь как можно подробнее описать все, что меня задело или показалось неправильным. Или опасным. А разбираться, было там что-либо на самом деле или мне померещилось, это уже дело магов.

— Пойдем только мы трое? — начиная сомневаться в верности их решения, оглядываюсь на серое от дождя окно.

— Нет, конечно. Скоро прибудут еще маги. Я не ожидала, что сумею тебя так быстро забрать. Леон пока держит здесь дождь, чтобы никто не выходил из бараков.

Известие о грядущих магах подвигло меня еще на пару пирогов и кружку чая. Знаю я этих ненормальных, как налетят кучей, так от выпечки останутся одни воспоминания. И почему у них всегда не хватает времени, чтобы нормально поесть?

А заодно пытаюсь просчитать, зачем мы идем в рудники такой толпой. И как далеко они находятся, если Леон легко накрывает их отсюда дождем?

— Клара, а какую площадь непогоды может держать Леон? — словно невзначай роняю я, задумчиво разглядывая мчащиеся по стеклу струйки.

И слышу в ответ дружный взрыв хохота.

— Что такого смешного я спросил? — непонимающе дергаю плечом, но они заливаются еще больше.

— Ну?

— Мы едем будущим летом на жемчужные острова! — наконец сквозь хохот прорыдала Клара.

— Поздравляю! Но при чем тут я?

— Мы поспорили. Я сказала, что если мы хотим сохранить в тайне от тебя размещение рудничных бараков, то ни в коем случае нельзя проговориться, что дождевые тучи притянуты Леоном. Иначе уже следующим вопросом ты выйдешь на расстояние до рудника. А Лео ответил, что повезет меня летом на острова, если я не ошибаюсь.

— Понятно. Леон, в следующий раз, когда захочешь сделать жене такой приятный подарок, предупреждай заранее. Я с удовольствием разгадаю для тебя еще пару-тройку детских задачек.

— Ладно, — с деланой досадой вздыхает маг, с хитрой усмешкой поглядывая на невозможно довольную собой Клару.

Потакать ее клушачьим инстинктам, вот как я это называю, словно невзначай, найти во мне при наставнице какое-нибудь новое достоинство. И тогда она часа два будет гордо поглядывать на окружающих, словно курица, снесшая золотое яйцо.

Маги пришли целой толпой, человек шесть или семь, и в небольшом помещении сразу стало тесно и шумно. Как я и предвидел, они стаей голодных скворцов набросились на пироги и чай, наскоро пристраиваясь на стульях, лавке и даже подоконнике, и очень скоро последние крошки исчезли в магических ртах.

Потом Леон провесил точечный переход до места, расположение которого, кроме короля и нескольких доверенных особ, не знал никто в Этавире и за его пределами, и они дружно открыли туда стабильный портал.

Вполне ожидаемо выходим под непрерывно моросящий дождь, но даже сквозь его серые струи можно разглядеть грозные башни и зубчатые стены старинного военного сооружения. То ли форта, то ли крепости.

Ну, ну! Историю, тем более военную, я изучал с удовольствием и отличительные особенности, как и расположение всех старых крепостей, знаю назубок. Попробую угадать, только не буду больше делиться своими соображениями с этими шутниками, а то придется их потом собирать по всему Сереброморью.

В просторном помещении нас встречают явно встревоженные таким необычным, а главное, внеплановым нашествием охранники.

Старший по званию сначала долго и подозрительно читал поданный ему Леоном свиток, потом, сделав строгое лицо, заявил, что должен поставить в известность своего командира.

— Ставь, — легко согласился магистр и кивнул коллегам, — но мои люди пойдут с тобой.

Трое магов решительно окружили воина, и он, стиснув зубы, мрачно шагнул к двери.

«Ничего себе начало прогулки! — присвистнул я про себя. — А мероприятьице-то обещает быть веселым. Но даже если маги не ошиблись в своих выводах, то не слишком ли резко они начали проверку? Почему не подселили заранее кого-нибудь из своих или не подменили нескольких охранников? Зачем было так нагнетать страх в преданных людях, ведь им потом еще здесь работать?»

Мы стоим в ожидании командира посреди караулки, и только одно обстоятельство примиряет меня с этой пустой тратой времени. Клара пообещала, что напишет записку одному из дильшарских медников, который считает себя ее должником, чтобы он помог мне с клетками для птиц.

От скуки я сначала заинтересованно рассмотрел всех охранников, вводя их в тихую панику испытующим взглядом, потом перешел на скучающие физиономии магов. Они стоят в небрежных позах, явно настроившись на долгое, но необременительное ожидание.

И вдруг в один момент все переменилось. Застыл столбом, услышав что-то доступное только одному ему Леон, дернулась, как от удара, Кларисса. Сцепились руки младших магов, потянулись к магистру, передавая ему дополнительную энергию.

Охранники отпрянули к двери, кто-то даже дернулся было бежать, но магиня тяжело глянула в ту сторону, и безумец кулем осел возле двери.

— Всем оставаться на местах, если не хотите отправиться помогать своим подопечным добывать медь, — процедила ледяным голосом Кларисса, и даже у меня скользнул по спине холодок.

Вообще-то она очень участливая и сентиментальная женщина, но только до тех пор, пока не начинает говорить вот таким тоном. И тогда ее лучше беспрекословно слушать, дешевле обойдется.

— Можно идти, — скомандовал Леон, и мы рванули.

Нет, разумеется, не в двери. В портал, наскоро открытый магом и ведущий неизвестно куда. Возможно, даже в отсеки, где сидят наказанные за саботаж или драки.

Однако оказались мы все же не в камере или карцере. Разгромленная, словно ураганом, комната, скорее всего, еще недавно была уютной гостиной, обставленной добротной мебелью. Ведь лишь такая мебель могла достойно вынести баталию, случившуюся здесь минуту назад. Заброшенный на диванчик стул, перевернутый столик, сорванные со стены картины, разбитая ваза… распахнутая настежь дверь…

А посреди всего этого бедлама валяется недвижное тело человека в форме офицера стражи.

— Кто он? — Вопрос вылетает сам, не успеваю даже взвесить, нужно ли мне это знать.

— Командир одной из смен охранников, — сбрасывая стул и падая на диван, с досадой буркнул Леон. — Предатель.

— Но ведь… — едва ли не первый раз в жизни у меня не хватает слов.

Как может такое быть? Все, кто работает здесь охранниками, проходят не одну тщательную проверку. И по профессиональным качествам, и ментальную, в цитадели магов. И всегда считалось, что уж где-где, а здесь просто не может быть предателей.

— Если бы ты не узнал голос, — вдоволь налюбовавшись на мое ошеломленное лицо, тяжело вздыхает магистр, — мы бы до сих пор думали, что тут изменников просто не может быть. А когда решили проверить — просто для успокоения совести — твои подозрения, то вдруг обнаружили, что так хорошо защитили стражников амулетами от возможного ментального нападения, что сами не можем добраться до их истинных мыслей. Пришлось спешно готовить секретную операцию. Кларисса наложила на меня личину, и три дня в этих бараках жил новенький заключенный.

— Леон… — Поступок мага, никогда не готовившегося к выживанию в таких условиях, сразил меня.

— Не бери в голову, — отмахнулся он, — всего три дня, не такое уж большое испытание. К тому же меня хорошо подготовили. Зато ночами я понемногу расплетал защиту на их амулетах, и когда смог услышать неприкрытые щитами мысли, испытал настоящее потрясение. Целый заговор. Четыре человека. Главный — командир смены. Немедленно отправил вестника, и в то же утро меня отсюда забрали. Все последние дни мы готовили операцию по захвату. А тебя решили взять с собой в награду, ведь это было твое предположение. Не совсем сформированное, почти невероятное, но все же именно твое.

— Спасибо, конечно, но я бы хотел теперь узнать… а лучше посмотреть на того… ну ты понимаешь.

— Сейчас должна порталом прийти новая команда стражников, они под присмотром магов снимут со всех старослужащих амулеты, и ментальщики начнут всеобщую проверку. Вот тогда мы и сходим в камеры, — пообещал магистр.

Идти в камеры пришлось ножками. Хорошо хоть не в подвал. Бывшие оружейные комнаты старинной крепости, помещения для боеприпасов и просто припасов, коровники, конюшни, сенники и все прочие каменные постройки были переделаны под камеры для преступников. Причем комиссия, проверяющая тюрьму два раза в год, обязательно проверяла и условия жизни. Обычно проверяющие были довольны. Чистые, достаточно просторные камеры, свежие постели, простая, но сытная еда.

Может, я слишком придирчив, только почему-то мне вовсе не кажутся удобными каменные клетки и свежим — доносящийся из-за дверных решеток запах. Но особенно портят настроение настороженные, загнанные взгляды тех, кто находится за этими решетками. Какая-то неловкость заставляет меня отводить взгляд от худых, недобрых лиц. Словно это я, а не они сами повинны в том, что попали сюда. А больше всего при взгляде на этих ожесточенных людей мучат сомнения, что они действительно выйдут отсюда мирными законопослушными гражданами.

— И снова ты прав, — мрачно проговорил шествующий рядом Леон. — Пора пересматривать систему наказаний. Можешь предлагать свои идеи, если они у тебя есть.

— Есть, — ехидно откликнулся я. — И первая — запретить тебе лазать в моих мыслях.

— Даже и не думал, — обиженно возмущается магистр. — У меня после уничтожения амулетов нет ни сил, ни желания. Да и голова разболелась. Просто у тебя лицо было такое… выразительное, когда ты в камеры заглядывал. Но об этом потом, мы пришли.

Возле решетки нас дожидается встревоженный стражник, и по его дрожащим пальцам, перебирающим ключи, можно догадаться, как переполошил наш налет тюремщиков. Хотя всем официально объявили, что это были просто тактические учения и они уже закончены.

В камере сидят на грубо сколоченных лавках несколько заключенных, но среди них нет того, кого я так жажду увидеть.

— Где Ахтархон? — опередил мой вопрос Леон.

И хорошо, что опередил, я ведь собрался назвать совсем другое имя.

Однако заключенные словно не слышали вопроса. И не заметили нас.

Стражник ринулся было в камеру, поднимая прицепленный к запястью хлыст, но тут же попятился назад, остановленный ледяным взглядом магистра.

— Ему разрешено свидание, — безразлично пробормотал, ни к кому не обращаясь, маг.

— Спит он, — бросив на нас недоверчивый взгляд, хмуро буркнул один из узников.

— Где?

— Здесь я. — С верхней койки неловко слезает худой парень в грубой тюремной одежде.

— Это правда, про свидание? — С бледного, болезненного лица недоверчиво смотрят так знакомые мне по портретам Зары глаза.

— Правда, — шагаю к нему. — Идем со мной.

— Вещи его сразу захватите… — тихо и желчно произнес кто-то из заключенных, и парень дернулся, как от удара.

— А то потом окажется, что он сам захотел в другую камеру… — глухо донеслось из другого угла.

Заключенные явно нарывались.

Я вопросительно оглянулся на Леона. Магистр, стоически сцепив зубы, ответил мне страдальческим взглядом. Вот как. Значит, и такое бывало… Ну, тогда я не завидую вам с Кларой, одной поездки на жемчужные острова явно маловато будет за разгребание этой грязи.

И тут мне в голову пришла просто сумасшедшая идея.

— А что, у тебя действительно есть вещи, с которыми ты не хотел бы расстаться? — мягко спрашиваю бывшего повара.

— Да нет, — уныло промямлил он. — Если только кое-какая мелочь…

— Если хочешь, забери, — разрешаю я, — возможно, тебя действительно потом переведут в другую камеру.

Рашат побледнел еще сильнее и покорно полез на свою полку. А его сокамерники больше не проронили ни слова, только искоса бросали на нас ненавидящие взгляды.

Леон, выйдя из камеры, терпеливо ждал, пока узник соберет свои вещи и робко встанет возле меня, прижимая к груди небольшой узелок, затем приказал следовать за ним и направился к выходу.

До комнатки, где полагается находиться дежурному охраннику, мы топаем как сквозь горящий лес. Наполненные бессильной злобой глаза узников жгут спины, но стоит обернуться, как сразу оказывается, что все они старательно изучают грязный пол. И до жути обидно, что ничего нельзя объяснить этим глубоко заблуждающимся на наш счет людям. Все происшедшее сегодня в цитадели еще много лет будет считаться совершенно секретной информацией.

— Иди займись каким-нибудь делом, — отправляю из караулки охранника и, едва за ним закрывается дверь, оборачиваюсь к Леону: — Ты можешь открыть отсюда путь ко мне домой?

Нужно отдать должное магистру, он не особенно оторопел от моей наглости и не поспешил отказаться. Просто посверлил меня пару секунд возмущенным взглядом, потом сдался и пробормотал:

— Попробую…

Ну вот и ладненько, вздыхаю облегченно, значит, я все-таки попаду сегодня домой, а то уже как-то сомневаться в своем везении начал. Зато теперь и с бывшим узником спокойно побеседую в мирной обстановке, и с женой повидаюсь. Да и не найти этому невезучему парню лучшего места, чем Монтаеззи, для восстановления и лечения.

И тут я совершенно неожиданно догадался, где именно мы сейчас находимся. Вне всякого сомнения, это старая крепость Дареслайт, больше двух тысяч лет назад построенная в Андолезских горах на северо-западе от имения лорда Гонтариса. Конечно, исторические книги утверждают, что крепость Дареслайт давно развалилась от времени и мощного землетрясения, сильно изменившего облик этих гор пару столетий назад. Но я и раньше не особенно-то верил историкам, каждый из них обычно яро защищает только те гипотезы, которые совпадают с его личным представлением о логике событий. А теперь точно знаю, что крепость не просто вышла победителем в борьбе со временем и катаклизмами, а продолжает, как прежде, верно служить королевству. И размещение тюрьмы именно в Дареслайте вполне логично, Гонтарис — ближайший сосед Монтаеззи в этом направлении. А медные разработки находятся на юго-западных склонах гор, всего в нескольких сотнях лиг от крепости.

— Наверное, ты правильно поступаешь, — открывая портал, мрачно признался магистр. — Ждите нас к вечеру.

Я ничего не ответил, просто покрепче обхватил злосчастного узника за плечи и потянул за собой в серый туман портала.

Хорошо, что в Монтаеззи нас не ждали. Нет, вначале я испытал невольное разочарование, когда, окинув балкон привычным взглядом, не обнаружил стоящей у перил фигурки. Зато потом, увидев, как степенный лакей, случайно попавшийся в коридоре нам навстречу, со всхлипом схватился за сердце, — отчетливо понял, что расстраивался зря. Не хватало мне еще и Зию перепугать таким образом. Поэтому я схватил Рашата за руку и стремительно потащил в сторону гостевых комнат. Втолкнул в первую свободную, быстро показал, где что находится, и рванул в свой рабочий кабинет. И, уже пробежав почти половину пути, сообразил, что забыл предупредить его о необходимости держать язык за зубами.

Пришлось возвращаться. Останец растерянно стоял на том же месте, недоуменно рассматривая брошенную перед ним чистую одежду. Да, похоже, попытка отложить объяснение на потом провалилась с треском. Хочешь не хочешь, придется хоть немного просветить его сейчас.

— Рашат! — Останец изумленно поднял на меня глаза, в которых засветилась робкая надежда. — Я знаю, что ты не Ахтархон. И что сидел в тюрьме незаслуженно. Но, пока ищут людей, виновных в твоих бедах, постарайся никому не рассказывать, где ты провел последние годы. Это для твоего же блага. И побыстрее переодевайся, здесь есть человек, который тебя разыскивает все это время.

— Зейда? — чуть воспрянул духом бывший узник.

— К сожалению, нет, — отрицательно мотаю головой, хоть и неприятно причинять ему новую боль. — Иди умывайся, все остальное расскажу потом.

В этот раз я несся в кабинет так, будто был банкротом и за мной гнались рассвирепевшие кредиторы.

Пришедший в себя лакей непременно должен броситься за подмогой, а если прикинуть расстояние между коридором, где мы с ним встретились, и холлом первого этажа, где всегда дежурит охранник, то у меня в запасе не так уж много времени.

Влетев в кабинет, на всякий случай запираю двери и спешно принимаюсь за превращение в самого себя.

Кроме небольшой умывальной комнатки, к кабинету примыкает потайная кладовая, где у меня хранится запас магических предметов и снадобий. И еще целая куча различных нужных вещей.

Первым делом достаю из кладовой амулет для снятия личины и, повесив на шею, активирую поворотом центрального камня. Следующие несколько минут лихорадочно привожу себя в приличный вид, беспрестанно поглядывая в зеркало. В котором отражается нестерпимо медленный процесс преображения черноволосого смуглого останца в довольно симпатичного светлокожего мужчину. Разумеется, симпатичного на мой пристрастный взгляд. Еще пару минут, и можно будет без опаски показывать меня не только жене, но и слугам.

Топот и крики донеслись из той части дома, где я оставил гостя, слишком уж быстро. По моим подсчетам, перепуганный слуга не должен был за это время даже добежать до холла. Однако хочешь или нет, с источником шума придется разбираться на месте. Кинув последний взгляд в зеркало, отпираю дверь и, стараясь больше не обращать внимания на свою несуразную внешность, бегу туда.

И успеваю как раз вовремя. Кадин в сопровождении пары вооруженных охранников и того самого лакея решительно продвигаются по коридору, распахивая все двери подряд и обшаривая комнаты. Неуклонно приближаясь к спальне, где я оставил бывшего узника.

— Не могли они никуда сбежать, — все время повторяет слуга, стараясь держаться сзади. — Я двери-то сразу, как сигнал дал, на ключ запер.

И в доказательство потрясал увесистой связкой ключей. Наивный. Первое, чему научили меня специалисты в цитадели, это именно отпиранию всех видов замков. Но вот про какой-то там сигнал слышу впервые. Похоже, нужно побольше времени проводить дома, иначе не только слуги скоро перестанут узнавать, вздыхаю я и выхожу в центр освещенного светильниками коридора.

— Ну и во что играем? — спокойно и насмешливо спрашиваю остолбеневших от неожиданности сыщиков. — Может, и меня возьмете?

— Жиль? — недоверчиво спросил князь. — Это ты напугал бедного лакея?

— Нет. Это он меня напугал, — кающимся голосом объявляю я.

— Их двое было, — упорствует слуга, — и одеты… как каторжники.

— Грег! — Из-за угла летит ко мне разрумянившаяся от бега стройная фигурка в чем-то сиреневом, и я, забыв обо всех, бросаюсь навстречу.

— Как же ты не узнал хозяина, милейший? — укоризненно тянет за спиной Кадин, но лакей и не думает сдаваться.

— Нет, те были другие! Я одного хорошо запомнил — вылитый бандит. И второй, худой такой… Да вот он!

С трудом оторвавшись от любимых глаз, оборачиваюсь и вижу своего гостя, храбро шагнувшего в коридор.

— Рашат? — неуверенно спрашивает звонкий голосок Зары, а в следующий миг уже ликующе кричит во всю мощь своих легких: — Раша-а-ат!