Глава 8
ААЛЛОГ
На второй день похода к вечеру войско подошло к Ааллогу и разбило лагерь посреди голой равнины, примерно за километр до крепостных стен. Выставили дозоры. Отправили парламентеров с ультиматумом о сдаче города. Как-никак воины Света должны быть милосердны и приличия гуманного ведения войны обязаны соблюдать. Дали срок.
Мрачный город этот Ааллог. И место, где он расположен, мрачное. Стены города перегораживают долину меж высоких гор, грызущих вершинами серое небо. Ни одного деревца окрест. Только чахлый кустарник кое-где цепляется за плоскую, как стол, каменистую равнину, раскинувшуюся у подножия гор. Среди всего этого угрюмого безмолвия высятся пять темных башен, сцепленные друг с другом зубчатыми стенами. В самой высокой башне, той, что посередине, сомкнули свои створы ворота. За ними затаился город.
Как поведал Ламудрак, за городом расходятся в стороны два пути. Левый путь ведет в земли пустынников. По правому, не хоженному простыми смертными, можно попасть в колдовские земли, где обитает злая Геллахерна. Но путь тот полон смертельных опасностей. Когда же Коля спросил Ламудрака, откуда тот знает, что этот путь ведет в обитель колдуньи, если по нему смертные не ходили, тот ответил, что очень давно, когда город принадлежал мудрикам, поймали неподалеку мерзкого гоблина. Тот случайно, по пьянке ли или еще как, забрел на земли Мудрона. Начали этого гоблина допытывать: что там да как? Тот и рассказал всяких страстей. Жуть, короче.
Он и поведал, что много лет назад его предки строили замок этой Геллахерны. Может, он и приврал. Но гоблины только в колдовских землях обитают. А где еще иначе? Может, и правда приврал. А потом этот гоблин сбежал. Но даже окажись правдой хотя бы десятая часть того, о чем поведал гоблин, то там очень жутко. И начинается путь в те земли за городом Ааллог.
В очень мрачном месте расположен этот город. Но Коле это место понравилось, ибо, окинув взглядом профессионала неприветливый пейзаж с холки боевого быка, он уверенно определил, что гореть здесь нечему и место это по всем показателям пожарной устойчивости занимает высшую категорию. Это радовало. Да вдобавок ночью пошел мелкий дождь – враг огня.
Дверь логова Агуна плотно закрыта на засов. Сам сынок колдуньи валяется на полу, плотно обмотанный грязной простыней, будто смирительной рубашкой.
– Мамочка, помоги! Она меня убьет! – громко завопил Агун.
– Светочка, девочка, открой! – послышался за дверью вкрадчивый голос Геллахерны.
– Террористка, – прошипел Агун. – Шахидка.
– Заткнись, – процедила Светлана.
– Девочка, открой! Тебе ничего не будет! – послышалось за дверью.
– Мама! Просочись сквозь стену! – завопил Агун. – Она убьет меня.
– Только попробуй! – угрожающе крикнула Светлана колдунье и ткнула булавкой от брошки, снятой с груди, в задницу Агуна.
– О-о-о-о-о! Больно! Мамочка, помоги!
– Я не могу просочиться сквозь стену, сынок! – отозвалась колдунья. – Ты же сам заказал себе все ограждения с серебряным покрытием, чтобы я не могла к тебе подглядывать. Сам виноват!
– Мама! Сделай что-нибудь! Превратись в таракана. Пролезь в щель. Ты же можешь!
– Заткнись, я тебя самого сейчас раздавлю, как таракана, – прошипела Светлана.
– Деточка, ты чего хочешь? Домой вернуться? Открой дверку, я тебя назад верну, – проскрипела Геллахерна.
– Ага, сейчас! – хохотнула Светлана. – Ты бы, ведьма, успокоилась. А я тут как-нибудь сама разберусь. А если будешь ко мне приставать, то я начну выбрасывать твоего сыночка в окно по частям.
– Зверство-то какое! – заскулил Агун. – Мамочка, она злее нас обоих!
– Она шутит, сынок. Она не сможет. В ней много доброты, – прошипела Геллахерна. – Я же знаю людей и чувствую каждого из них насквозь. Потерпи, сынок. Никуда она не денется. Попинает тебя немного и все. Так тебе и надо, скотина нетерпеливая! Я ведь тебя предупреждала. Вот доберусь я до тебя, Светка! Открой дверь. Я тебе ничего не сделаю! Я бы на твоем месте его в пенек превратила, что я и сделаю на недельку-другую. Открой дверь, Светик-семицветик!
– Не открывай! – испуганно возопил Агун. – Мама, не надо! Я больше не буду!
– Не будешь? Ты забыл, что могло произойти! Я ради тебя собой рисковала! За тридевять земель в сказочную страну путешествовала. Дорогой подарок доставила. А ты что? Хорошо, что Светка не растерялась. Держал бы сейчас в руках скользкую жабу.
– Да что тут происходит-то? – удивленно воскликнула Светлана. – Какая жаба?
– Не открывай! – продолжал вопить Агун. – Я мамочке обещал не прикасаться к тебе против твоей воли, а иначе ты в жабу превратишься.
– Вон оно как! Нехорошо. Маму слушаться надо, – укоризненно покачала головой Светлана. – Дурное у тебя воспитание.
– И не говори, дочка, – послышалось из-за двери. – И в кого он только вырос такой!
– Я папу не помню, – жалобно завыл Агун.
– Заткнитесь оба! – решительно произнесла Светлана. – Мне подумать надо.
– Думай, дочка, думай, – вкрадчиво произнесла Геллахерна.
Наступила тишина. Агун начал икать. Светлана же задумалась. Если поверить тому, что говорят эти колдуны, то сынок не сможет ее тронуть. Более того, просто побоится после всего того, что она с ним учинила. Тогда что? Открыть дверь? И потерять контроль над ситуацией? Более того, разве можно верить этой парочке? Нет. Этого делать нельзя. Тогда что? Светлана окинула взглядом сумрачное помещение. Мерзко все. Надо как-то сообщить о себе. Интересно, а у этих колдунов есть связь с ее миром? Если ее похитили, значит, связь есть. А может, телефон? Точно, телефон. Надо потребовать телефон. Сообщить о себе. Это первый этап, а после уже решить, что делать дальше.
– Эй, ведьма! – крикнула Светлана. – Я не открою дверь. Твой сын будет здесь в заложниках. Слушай мое первое требование! Мне нужна связь с моим миром! Здесь есть телефон? Эй, слышишь, ты?!
Тишина в ответ.
– Ты где, ведьма?
За дверью – ни звука.
– Телка, ты что делаешь? Зачем тебе телефон? Тебе же все равно не выбраться отсюда, – заскулил Агун.
– Я-то, может, сама и не выберусь. А вот мой рыцарь ваше гнездилище по камешку разнесет. За это я ручаюсь!
– Какой рыцарь?
– Ты еще узнаешь его. Скотина.
– Откуда ты только такого зверства набралась? – завыл Агун. – У вас там все такие злые?
– Нет, я единственная. Всё, заткнись. – Светлана прислушалась и почувствовала себя как-то нехорошо, будто что-то обволакивало ее мерзко и вязко. Она увидела маленького черного паучка, спускающегося с потолка на паутинке, все поняла, но поздно. Паучок взорвался черным дымом, окутавшим Светлану с ног до головы.
– Мамочка, не надо! Я больше не буду! – услышала она отчаянный вопль Агуна и потеряла сознание.
Око за око, зуб за зуб – как же давно это прозвучало!
Срок ультиматума истекал поутру. Город безмолвствовал. В утреннем сумраке силуэт его стен прятался за пеленой дождя. Впрочем, Ламудрак не сомневался в отказе сдать город без боя и в нетерпении начал выводить войска на исходные позиции для штурма еще затемно.
Раскисшая земля утробно чавкала под ногами. Катапульты и баллисты вязли в грязи. Но боевой дух был чрезвычайно высок, ибо воинов вел в бой доблестный рыцарь лома и топора, восседавший на боевом быке. Вся армия незамедлительно, без должной подготовки желала броситься на стены крепости, но король сдерживал порыв воинов, рвущихся к действию. Он приказал подвести катапульты на максимально близкое расстояние от стен и направить их на ворота.
По флангам катапульт выстроились арбалетчики по сто пятьдесят с каждой стороны. Перед арбалетчиками за деревянными щитами, установленными на земле, укрылись четыреста лучников. Позади катапульт выстроились тремя квадратами полки тяжелых пехотинцев. Их фланги прикрывали два полка легковооруженных воинов. Конница во главе с королем и Колей на боевом быке встала по правому краю войска.
Коля увидел, как от воинства на коне отделился всадник и направился к воротам крепости.
«Парламентер, – сообразил Коля. – Последнее слово перед штурмом».
Всадник остановился шагов за сто до ворот. Меж зубцов на стенах крепости наметилось оживление. Всадник что-то надсадно закричал. Коля не разобрал слов, но то, что донеслось со стен крепости в ответ, он услышал отчетливо и был донельзя удивлен чистотой и грамотностью произношения многоярусного русского мата, посылавшего парламентера вместе со всем воинством куда подальше за тридевять земель, в тридесятое царство. В ответ вся армия короля взорвалась гневным ревом, и в нем Коля явно различил все те же слова международного языка, понятного странам и народам всех запредельных королевств. Воинство невольно подалось вперед.
– Стоять, блин! – завопил Ламудрак. – Огонь на хрен!
«Магическое заклинание», – усмехнулся Коля, провожая взглядом огромные камни, посланные катапультами. И тут Колю посетила очень интересная мысль. Да, вне всякого сомнения, тот язык, на котором общались сейчас враждующие стороны и прозвучавший из уст самого короля, является не иначе как прародителем языков всех времен и народов, и далеко не случайно его знают многие люди планеты Земля. Причем разговаривают на этом языке без какого-либо акцента, что Коля заметил уже давно в атлетическом зале, где он занимался. Там два азербайджанца тоже железом баловались. Меж собой они общались на своем, непонятном для Коли языке. Но в этой чужой речи часто звучали, четко и без акцента, столь знакомые с раннего детства для Коли, да и для всех нас слова, произносимые чисто по-русски и потому делающие речь представителей кавказских народов, да и не только их, отчасти понятной.
Теперь же, восседая на боевом быке под стенами древней крепости, Коля отчетливо понял, какой язык был изначальным. Более того, Коля сообразил, что, вне всякого сомнения, все могущественные магические заклинания произносятся на этом языке. Вне всякого сомнения! Так решил рыцарь лома и топора Коля Калин и с уважением подумал о великом и могучем русском языке, единственном языке в мире, самом близком к изначальной речи древних предков человечества – праматери всех языков мира.
«Точно! Праматерь!» – решил Коля.
А камни били в ворота.
В ответ навстречу им со стен летели стрелы, но они теряли силу и падали перед строем лучников.
– Лучники, вперед! – скомандовал король.
Деревянные щиты вместе со стрелками продвинулись на сто шагов. Под их прикрытием лучники послали сотни стрел на стены. Послышались вопли. Еще залп. Со стен посыпались люди.
Хрясь! Один из огромных камней угодил в самую середину ворот и, судя по всему, надломил засов. Следующий залп катапульт сорвал створы. В тот же миг вперед ринулись арбалетчики, на ходу осыпая болтами стены. Под их прикрытием центральный полк тяжелых пехотинцев дружно направился к разбитым воротам. Лучники усилили огонь, не позволяя врагам на стенах высунуться из-за зубцов. Коля переглянулся с Ламудраком.
– Помочь бы надо, – произнес он, изготовившись направить быка к воротам.
– Без тебя справятся, рыцарь, – остановил его король. – Ты у меня для резерва.
Нет, не справились. Воины Ламудрака уже было ворвались в ворота, но тут на них сверху обрушились потоки огня. То осажденные опрокинули на наступавших котлы с горящей смолой. Десятки воинов вспыхнули живыми факелами. Остальные повернули назад от стены пламени, восставшей перед воротами.
– Нехорошо так с огнем баловаться! – крикнул Коля, увидев побежавших вспять пехотинцев, и, не раздумывая, направил быка вперед.
Огромное животное яростно взревело, тараном рассекая толпу отступавших воинов, а те, воодушевленныe героическим порывом своего кумира, остановились и вскоре вновь устремились к воротам. А там бушевал огонь. Можно было подождать, пока смола догорит, но Коля не стал медлить. Облаченный в огнеупорную одежду с надписью «МЧС» на спине, что означало «Мудрость. Честь. Слава», он спрыгнул с холки быка, опустил забрало, выхватил лом и ринулся в огонь. Один против многих, лучший спасатель города, переступая через десятки обгоревших тел, шагнул в бушевавшее пламя, не забыв произнести магическое заклинание, упоминавшее мать.
Магическое заклинание и огнеупорная ткань уберегли героя от жаркого пламени. Коля прошел сквозь огонь. За воротами его встретили три сотни воинов, построившихся в стенку и готовых встретить армию Ламудрака, после того как погаснет пламя. Но они никак не ожидали того, что увидели. Трудно представить себе весь бесконечный ужас, что овладел воинами врага, когда они увидели, как бушующее пламя исторгает из себя гигантскую фигуру с необычным оружием в руке. Оружие это отражало свет огня, как и забрало воина. Воин взмахнул оружием, и сотни защитников Ааллога, готовые еще секунду назад стоять насмерть, защищая город, отпрянули назад, охваченные суеверным ужасом. Гарнизон крепости не участвовал в штурме Мудрона. Но молва уже донесла до его бойцов весть о доблестном могучем воине, победившем дракона, и они поняли, что этот воин предстал перед ними. Кто бросил оружие, кто побежал без оглядки, а иной и вовсе на колени рухнул.
Коля остановился. Поднял забрало. Огонь за его спиной не позволял нападавшим мудрикам проникнуть следом за ним. Коля один стоял среди сотен врагов, а они разбегались кто куда, прячась по городским закоулкам.
«Победить врага в бою – это не высшее искусство. Победить его без боя – вот высшее искусство» – так говорил великий мастер каратэ, основоположник стиля шотокан, представитель японского народа Фунакоши Гитин. Коля был русским. Каратэ он не владел. Японского мастера и его высказываний не знал. Но в эту минуту ему мог бы позавидовать любой мастер боевых искусств.
– Спички не игрушки, мать вашу! – прорычал Коля.
Стоявшие на коленях несколько десятков воинов резво подскочили и с воплями бросились наутек. Подгоняемые страхом, они устремились вслед за теми, кто уже побежал к противоположным воротам города, чтобы как можно быстрее выбраться за пределы стен. Выскочив за ворота, они, не снижая темпа, устремились в свои земли. Еще с десяток защитников, потеряв ориентацию, испуганно метались по его тесным улочкам. Но вот и они выскользнули за ворота. Мирное же население предусмотрительно покинуло город еще за день до штурма – самоликвидировалось, как сказал бы сейчас Колин начальник.
Ааллог опустел. Покинутые дома мрачно смотрели темными глазницами окон на одинокого необычного воина. Мрачный все же этот город Ааллог. В отличие от ярких цветных домиков Мудрона, вся здешняя застройка будто в униформу из серого камня обрядилась. Окошечки маленькие, словно бойницы, а крыши плоские. А чуть поодаль великаном за домами-карликами высокая чернокаменная башня стоит. Неприветливый город. Коля спрятал лом в чехол и оглянулся. Смола перед воротами догорала. Передние ряды воинства Ламудрака, переступив через умирающее пламя и проникнув за стены, с удивлением взирали на Колю, стоящего в одиночестве посреди широкой площади.
– Вот и все! Делов-то! – широко улыбнулся Коля, разведя руками.
А воины не верили своим глазам. Где враг? Что тут произошло? В наступившей тишине послышался стук копыт, и воины расступились в стороны, пропуская через свои ряды Ламудрака верхом на лошади.
– А где… – широко распахнув глаза, воскликнул Ламудрак. – Где они все?
– Все как один сбежали. Не захотели лекцию слушать об опасности баловства с огнем, – пояснил Коля.
– Ваше величество! Пустынники бегут! Они все сбежали через запасные ворота! – прокричал один из воинов, не преминувший забраться на стену.
– Да ты что! Ты их победил?! – радостно закричал Ламудрак, спрыгнул с коня и обнял Колю. – Один обратил в бегство сотни! Слава! Слава рыцарю лома и топора!
– Слава! – подхватили тысячи голосов.
– Флаг! Флаг на башню! – приказал король. – Навести порядок. Выставить посты. Обоз в город. Будем пировать. Гонца в Мудрон! Сегодня великий день. Мудрики вернули себе Камень Мудрака. Слава!
– Слава! – прокричали воины и начали втягиваться в ворота.
– Зачистить город! – приказал король. – У башни Мудрака выставить охрану. В башню не заходить. Всех, кто остался из местных, доставить ко мне.
– Зачищаем! – радостно завопили воины и незамедлительно хлынули на городские улицы, по ходу дела забегая в дома.
– Это же грабеж! – возмутился Коля.
– Это зачистка, – уточнил король. – Мои воины должны поощряться.
– А как Мудрак на это смотрит сверху?
– Радостно, – ответил король. – Кстати, нам надо с тобой посетить Камень Мудрака.
– Где этот Камень Мудрака? – спросил Коля.
– Там должен быть. – Король показал на высокую башню посреди города. – Раньше здесь был Дворец Мудрости, возведенный мудриками. Но после захвата Ааллога пустынниками они разрушили дворец и построили на его месте эту башню. Но мы все равно называем ее Башней Мудрака. Пойдем же посмотрим, что там они натворили. Последний раз нога мудрика ступала здесь более ста лет назад. Ты первый из нас шагнул за ворота, великий воин. Тебе первому и на Камень сесть.
– Да я как-то не очень стремлюсь к этому камню, – пожал плечами Коля. – Разве что посмотреть. А ты бы мне показал дорогу к этой ведьме. Мне спешить надо.
– Знаю-знаю, – закивал король и, уцепившись за рукав Коли, повлек его за собой по узкой улице города. – Но ты должен узнать, как победить колдунью. А это тебе подскажет Камень Мудрака.
– Как победить? Очень просто, – ухмыльнулся Коля. – Приложу ломом по спине.
– Не все так просто, рыцарь, – возразил король. – Магия Геллахерны очень сильна. Только сила Мудрака сможет противостоять ей.
– Да ладно тебе, – отмахнулся Коля, тряхнув кулачищем. – Сила есть, магии не надо. Пойду я. Не хочу время терять. Там меня Светка заждалась уже. Кто ее выручит еще? Показывай дорогу к ведьме.
– Все равно дорога к Геллахерне лежит через центральную площадь города, где высится эта башня, – ответил Ламудрак, продолжая тянуть Колю за собой.
А вокруг начинался хаос. Воины грабили город. Они тащили все, что не смогли унести с собой местные жители, волокли какие-то сундуки, потертые ковры, медную, позеленевшую от времени посуду, выбрасывали из окон какое-то тряпье.
– Эй, там, потише! – возмущенно воскликнул Ламудрак, когда ему по голове чуть было не прилетело помятым медным тазом.
– Прошу прощения, ваше величество! – виновато произнесла высунувшаяся из окна второго этажа физиономия. – Сами понимаете, не каждый же день такое случается.
– Да уж! – согласно кивнул король, радостно захохотал и снисходительно махнул рукой. – Продолжайте, продолжайте. Ради такого дня получить по голове тазом только в радость. А ты как думаешь, великий рыцарь?
– Я думаю, – ответил Коля.
– И это правильно, рыцарь! – восторженно воскликнул король. Похоже, он впал в полную эйфорию от победы. Глаза его лихорадочно блестели, а с лица не сползала радостная улыбка. Коля же хмуро взирал на разграбление города. Король продолжал что-то бессвязно болтать.
Коля его не слушал. Он желал как можно быстрее ступить на путь, ведущий к обители колдуньи. Но Ламудрак настойчиво тащил его за рукав по улице и наконец привел на широкую площадь среди низкорослых серых домов, где высилась круглая черная башня, метров пятнадцать в диаметре у основания.
Выставленная у башни стража предусмотрительно распахнула широкие створы ее ворот.
– Входи, рыцарь. – Король показал на ворота. – Ты достоин первым увидеть Камень Мудрака.
Коля возражать не стал и ступил в полумрак башни. Там в круге нисходящего света он увидел вросший в землю камень. Обычный камень, каких много разбросано по белому свету. Мрамор, не мрамор. Гранит, не гранит. Серый. Весь пол башни вокруг камня выложен мозаикой с цветными узорами.
– Испоганили пол, – возмущенно воскликнул король за спиной Коли. – Ранее здесь, во дворце, пол сиял белизной мрамора. А что теперь? Ничего, перестроим. Восстановим все как было. Ты садись на Камень. Глаза закрой, и на тебя снизойдет озарение Мудрака. Садись.
– На унитаз похож, – отметил Коля, присаживаясь на камень.
– Что такое унитаз? – заинтересовался Ламудрак.
– Это центральный элемент композиции места, где снисходит озарение, – усмехнулся Коля и закрыл глаза.
Просидел он недолго и нетерпеливо заерзал на камне.
– Что чувствуешь? – спросил его через пару минут король.
– Мудрак говорит, что надо идти! – решительно произнес Коля, поднимаясь.
– А как победить Геллахерну? – поинтересовался Ламудрак.
– Главное – ступить на путь, – ответил Коля. – Я должен идти.
– Постой, я тебе воинов дам. И еды в дорогу.
– Нет, король. Я пойду один. Это мой путь. А вот еда не помешает.
– Один? – удивленно спросил король.
– Да, один. Команда – это хорошо. Но когда рассчитываешь только на себя, то становишься сильнее. Это мое правило. Оно помогало мне в трудные минуты, и я не отступлю от него. Вера в себя и великая цель впереди изменяют миры.
– Хорошо сказано, – кивнул король. – Надо будет запомнить. Кто это сказал? Мудрак?
– Я это сказал! – Коля ударил себя кулаком в грудь и направился к выходу. Выйдя за ворота, он поднял взгляд к серому облачному небу, ловя лицом мелкие капли дождя.
А в городе продолжался грабеж.
