ГЛАВА ПЯТАЯ
Бедная, бедная Лиза…
Серега вместе с оборотнем уже, наверное, битых два часа пялились на разукрашенный флажками замок. Никаких действий там больше не происходило, только стадо коров медленно дрейфовало по полям вокруг городских стен и следом за ним перемещался небольшой бивуак с подпасками и пастухом. И все.
Скучно и жарко было до невыносимости. Оборотень зашел за соседний кустик. И застрял там, весело посвистывая. И вот тогда-то все и началось…
Весь мир вокруг Сереги – по бокам лес, спереди панорама околодебровской долины – чуть сместился. И чуть дрогнул. Лес и долина подернулись дымкой, переползли в черно-белый спектр. Знакомо так зазудело в носу…
Опять что-то? Опять двадцать пять… Собственно. он уже настолько успел привыкнуть ко всякого рода перемещениям и переносам – что во временах, что в пространствах, а то и вовсе по мирам, – что и удивления-то никакого не ощутил. Со мною что-то происходит, ко мне… нет, вот это не из этой оперы. Мощные объятия сгустившегося вдруг воздуха сдавили тело, было полное ощущение того, что он попался в захват туго выкручиваемой кем-то невидимым простыни… сама простыня, кстати сказать, тоже была абсолютно невидимой. Уплотнение воздуха? До ненормальных пределов, на одном отдельно взятом участке, и почему-то именно на том самом, где он стоял… Попытался было подергаться, разинуть рот и обнаружил, что не может двинуть ни одним суставом, не может даже закричать, позвать на помощь. Оборотень все так же беззаботно насвистывал в кустах буквально метрах в двух от него, рукой подать… ну хоть бы наконец вышел оттуда, взмолился про себя Серега. Хоть бы окликнул, что ли, глядишь, и заподозрил бы чего, когда в ответ – ни гугу…
Мир вокруг него снова сместился, снова студнеобразно задрожал, возвращаясь из своего нынешнего черно-белого состояния в прежнюю цветовую гамму. Затем цвета налились сочностью и густотой, затрепетали ядовитыми оттенками неоновой рекламы. Одновременно сгустившийся вокруг него воздух начал ощутимо нагреваться и продолжал при этом тряско дрожать, напоминая горячее марево, какое бывает только над костром, прямо над самими языками пламени…
А потом воздух еще туже облапил его, и он задохнулся.
– Милорд! Милорд герцог! – вновь и вновь взвывал серебристый голосок над ухом. Серега вяло разлепил веки.
Похоже, что все кончилось. Или все еще только начиналось? Вокруг него снова был тот же самый лес, тот самый… или все же уже не тот? Чуть по-другому падали лучи местного светила, чуть помощнее росли здесь деревья, и уж точно не в пример гуще оказалась трава. Высокая, сине-зеленая, полощущаяся по легкому ветерку вокруг его безвольно вытянутого на земле тела.
А еще в этом мире прямо над ним в лучах света, щедрым веером льющегося сверху, склонялось некое дивное создание. С девичьим лицом. К тому же еще и до ужаса красивым лицом, окруженным пышной копной мелких кудряшек, окрашенных непонятно какой краской в нежный и светящийся ярко-зеленый цвет. В тональности, какую он, Серега, видал допрежь только по весне – у листвы только что зазеленевших березок, а может, и тополей…
– Он очнулся! – отчаянно проорало в какой-то момент чудное зеленовласое видение, и по голове словно лопатой хватили. Его тут же затошнило, мир по кругу надвинулся на него, померк в черной круговерти…
Где-то шел дождь. Холодные капли летели прямо в лицо. Пахло как после грозы. Он тихонечко так приоткрыл один глаз, незаметненько так… лишь бы та милашка в зеленом окрасе ничего не увидела. И не завопила снова. Не дай нам бог, одним словом…
– Милорд герцог Де Лабри! Можете спокойно открывать глаза – Эльфирра уже ушла отсюда. Простите бедняжку – она просто слегка забылась: расчувствовалась и перешла в другую тональность голосового тембра. Бывает… Знаете, со всяким случается, э-э… проруха.
Серега, согласно сделанному ему только что (а также неизвестно кем) предложению, послушно открыл глаза. Над ним, плашмя растянувшимся в пышной сине-зеленой травке, сидел на корточках мужчина. Сидел и держал правую руку аккурат над его головой. Сжав ладонь лодочкой. И бил оттуда микроскопический фонтанчик, выкидывающий вверх и вбок крошечные капельки воды, которые затем оказывались на его лице, довольно-таки сильно бодря и привнося в запахи леса ароматы свежести и озона.
И что самое главное – головная боль, злобно терзавшая его череп изнутри, от каждой легшей на кожу капли становилась все меньше и меньше.
Серега приподнялся на локтях, повнимательнее присмотрелся к личности, сидевшей рядом. Волосы у указанной личности были в точности такими же по цвету и тону, как и у загадочной девицы Эль… Эльвиры, кажется. Но, в отличие от улепетнувшей отсель и неизвестно куда пышнокудрой девы, у мужчины волосы были зачесаны совершенно по-другому – назад, туго и гладко. Или лаком покрыл, или сзади в хвостик затянул… И, неприкрытые ничем, по бокам зализанной прически торчали уши. Длинные, оттопыренные, с вытянутыми книзу мочками. Еще у субъекта была бледно-голубая кожа, необычные глаза – огромные темно-голубые радужки с узкими черными щелями вертикальных зрачков, совсем как у кошки. Склер у этих глаз не было. И это тоже как у кошки. Легкие, лукавые черты лица – приподнятые брови, хитро подтянутые к вискам тяжелые веки, тонкий улыбающийся рот с темно-сиреневыми губами, подбородок с раздвоинкой…
Надо думать, внешность у исчезнувшем из пределов Серегинои видимости девицы Эльвиры была в точности такого же типа. Тем не менее (как ему хоть и слабо, но все же помнилось) на его взгляд она выглядела вполне даже и оч-чень мило. Да и этот субъект, по совести говоря, отвращения у него не вызывал. Несмотря на всю экстравагантность его внешности…
– Ну и как вам черты лица природного эльфа, милорд? – выделяя каждое слово, четко проговорил мужчина. Голос у него был погрубее, но тем не менее звучал все в той же серебристо-колокольчиковой тональности, каковая была присуща и голосу ушедшей в неизвестные дали девицы-эльфицы Эльвиры. Присуща вплоть до того момента, как она дико заорала на манер Соловья-разбойника…
– Черты как черты, – осторожно сказал Серега и уселся.
Мужчина растянул рот и сказал с иронией:
– В истории вашей родной планеты был такой фараон – Эхнатон. С детства был нелюбим сестрами и братьями как раз из-за таких вот черт…
– Я не древнеегипетская девица, – возразил Сере-га. Подумав, добавил: – А что, он вам родственником доводился?
– Ну, в каком-то смысле мы все родственники. Братья по разуму, так сказать, ну и прочая ерунда. Но все это лирика… А вот хотите физику?
– Хочу. Вот прямо сейчас и до ужаса хочу самую что ни на есть настоящую физику, как сказал бы один ужасно отважный герой… – пробормотал Серега, устраиваясь в траве поудобнее.
– Ну к чему такая ирония, милорд? Ни к чему, ни к чему, право же. А вы когда-нибудь видели настоящего эльфа? Или эльфеву, сиречь эльфа женскага полу?
– Нет, – сказал Серега чистую правду.
– А вот теперь увидели.
“Ох, как же я после этого счастлив, – подумал Серега. – И до чего же горд…”
Эльф провел левой рукой над ладонью правой, и фонтанчик капель, за отсутствием Серегиной головы вольно поливавший теперь сине-зеленую травку у него за спиной, враз иссяк.
– Опять-таки прошу прощения за Эльфирру, милорд. Не сдержалась, молода еще. Всего четыреста двадцать шесть лет, чего ж вы хотите, милорд…
– Действительно, юнница, – пробормотал Серега, – А что, собственно, со мной случилось?
– По порядку, милорд? М-м… вас перенесли из той части леса, в которой вы находились, перенесли сюда, в Эльмир. Но вообще-то в определенном смысле вас никуда не переносили – с точки зрения гиперпространственных координат. Теоретически вы продолжаете пребывать все в той же точке пространства, что и раньше. Пояснить подробнее?
Серега согласно покивал.
– М-м… Тут вам понадобится некоторое воображение, милорд. Итак. Принцип континуума в континууме. Один и тот же объем пространства, образно говоря, может занимать один мир. А может и не один. Несколько… Количество пока еще точно не определено, но уж, конечно, никак не бесконечность. Этакий ряд взаимовложенных континуумов… Опять-таки, повторюсь, в этом ряде не может быть никакой бесконечности. Она вообще невозможна в принципе, хотя и ужасно нравится ученым вашего мира. Бесконечности, милорд, вообще не существует как таковой. Для любой модели, математической ли, физической ли, существует строго конечное число вариантов, а затем наступает качественный скачок одной из опций и открывается новая последовательность вариантов, тоже, разумеется, конечная…
– Э… Это все очень… очень интересно… – жалко промямлил Серега (с физикой у него туговато было еще с младых ногтей, так сказать). – А вы не могли бы сразу – и поближе к сути дела? Или хотя бы попроще так, покороче… Чтобы попонятнее было.
– А, на пальцах хотите? Хорошо. Только ответьте мне на один вопрос: вы, милорд, в состоянии представить себе, что один-единственный объем – кувшин, комнату там, не суть важно, – вполне возможно заполнить не один, скажем, а хотя бы два раза? Не вынося при этом уже принесенного.
– Запросто, – сказал Серега, припомнив восточные сказки. – Вот например, славный делами своими Ходжа Насреддин как-то на спор заполнил одну бочку три раза, не опорожняя – камни, затем песок в промежутках между камнями, и еще воду налил напоследок. И все три наполнителя у него получились в одном объеме.
– Умничка! – ласково похвалил его эльф. И лукаво добавил: – Для герцога, милорд, вы у нас что-то слишком уж развиты. Может, вернетесь в менестрели? Вот там ума уж точно больше требуется.
– Я вернусь, – неопределенно пообещал Серега, – когда-нибудь, куда-нибудь…
– Милорд герцог говорит о возвращении в свой родной мир? Понимаю, как же – мир родной, край обетованный… И вот кстати о затронутой теме. Краем уха – в этом лесу такое эхо, милорд, что прямо-таки грех жаловаться на недостаток сведений, – слышал я, что наниматели милорда несколько иначе трактовали его поведение в нашем мире, а также и его будущее – и здесь, и потом. И это расхождение во мнениях сильно угнетает их на сегодня…
– Интересные сведения… – выдавил слегка похолодевший Серега – И до какой же, интересно, степени доходит это “угнетение”?
– По-моему, – равнодушно обронил эльф, – вас не будут возвращать домой. Видите ли, никто из них и не надеялся на вашу удачу здесь. Собственно, как это часто бывает, ЭТУ организацию на сегодня интересует совсем не то, что записано в их названии. И уж еще меньше их интересует ваша судьба здесь. Как это часто бывает… Там сложные перипетии, милорд. Может, вернемся лучше к нашим баранам?
Серега промолчал, насупившись и глядя в землю. Эльфа это нисколько не смутило.
– В связи со всем вышеизложенным милорду совсем не повредит заручиться поддержкой со стороны… со стороны, скажем, некоего дружественного народа, могущего взять на себя все обязанности прежних нанимателей милорда. В порядке взаимовыгодного обмена и сотрудничества.
– Понимаю, – сказал Серега, – ты – мне, я – тебе… Значит, “ты мне” для меня уже известно, а вот об “я тебе”, надо думать, вы мне сейчас расскажете.
– В точку, милорд! – Эльф откинулся назад, поменял позу – пересел с корточек на задницу. – Итак, мы остановились на теории взаимопроникнутости миров. Касаясь некоторых научных аспектов… И в вашем, и в нашем мире атомы традиционно разнесены на столь огромные расстояния, что строение материи вполне сравнимо со строением Вселенной – крохотные и редкие пылинки звезд-атомов в огромном океане пустоты между ними. Атомы связаны между собой полями – это аксиома – и еще кое-каким видом пространственных связей. Но при этом через пустоту, столь редко заполненную атомами, вполне возможно пропустить еще какие-нибудь поля с несколько измененными характеристиками по отношению к тем, первым. Вам понятно, милорд? Ваш, то есть тот мир, откуда мы вас только что изъяли, – камни, наш мир, скажем, песок между камнями… Практически вы все там же – в той же точке Вселенной. На той же планете. Но ЗДЕСЬ чуть повернуты поля, и это – другой мир. Хотя и похожий.
Эльф сделал паузу, внимательно поглядел на него, явно ожидая вопросов. Или еще чего другого. Но Серега упрямо молчал – говорить ему пока что было нечего.
– Итак, мы перенесли вас к себе, в свой мир, – заторопился эльф. – Оговорюсь, кстати, что так же аккуратно мы вас и вернем по окончании нашего дела… или в случае вашего несогласия на него. Туда же, в туже секунду. О средстве перемещения услышать что-нибудь хотите? Вдруг да пригодится когда.
– Просветите.
– Вас перенес сюда гурер. Я слышал, что вам уже рассказывали о существах, которые питаются эмоциями, точнее – болью и мукой человека, окутывая его тело как плащ.
– Да. – Серега содрогнулся, припомнив.
– Это моллюски, милорд. Обычные моллюски, хотя и особой разновидности. Наш гурер им родственник. Тоже моллюск, тоже облегает человеческое тело подобно плащу. Вот только вместо того, чтобы возбуждать у жертвы болевые рецепторы, гурер вас просто и безо всяких затей кушает. Облекает раз и навсегда, потом долго и с наслаждением переваривает. А чтобы никто не тревожил, уползает в другое пространство. В другой мир. При соответствующей дрессировке из них получаются вполне приличные слуги. Относительно послушные, с очень небольшим процентом переносов, пошедших на питание…
– Стоп, – вмешался разом встревожившийся Серега в ровненькое и гладенькое повествование мужичка-эльфа. – Так что же, он мог меня до вас и не донести?
– Э-э… Надо же бедному моллюску хоть иногда что-то есть, милорд. Изредка… Не будем об этом. Главное – ЗАЧЕМ мы вас сюда перенесли. Не так ли?
Эльф выдержал многозначительную паузу. Серега покривил губы, ощутив некую душевную усталость. Как там в песенке: “Я Синдбад-мореход из Багдада, мне скитаний и даром не надо…”
– Не вопрос, ребяты, – развязно вымолвил он, пытаясь хоть как-то отплатить за “небольшой процент на питание”, – пророчество у вас какое-нибудь здесь обнаружилось, как пить дать. С надписью сверху – к срочному исполнению. И вы за меня – как носорог за соломинку. Я ж с недавних пор в этом деле признанный авторитет.
– Да, милорд! Правда ваша… – как-то даже подобострастно согласился эльф. – Пророчество весьма и весьма старое. Правда, до недавних пор на него никто не дерзал осмелиться – дело, гм… крайне неординарное. Но, увы, нынешние люди уже не те, что прежде. Никакого почтения к святыням: осмеливаются замахиваться даже на самое дорогое – на нас, на эльфов. Текст дословно таков: “Принцессу эльфов в жены возьми. По обряду Луны. Кольцо ей на палец надвинь. Кольцо из металла Луны. А после сними. В крови тридцати омочи. В печь положи. И снова на палец эльфевы надвинь – и тогда для тебя станет возможной любая судьба”. Впечатляет?
– Начхать мне на все это, – откровенно разочаровал собеседника Серега.
Эльф, бедняга, аж на месте подскочил:
– Но, милорд! Кольцо серебряное. Именно серебро пророчество называет металлом Луны. Вы только вдумайтесь – серебро, людская кровь, кожа природного эльфа. На коже эльфа – и серебро в крови!
Мужчина-эльф опять-таки выдержал долгую паузу. С потрясенной миной. Серега же вместо сочувствия такому горю только бросил равнодушно:
– Ну и что?
Эльф недоуменно хлопнул длиннющими (прямо как у девицы) ресницами. Разок хлопнул, другой:
– Но, милорд… Эльфы, так же как и гномы, вообще не переносят соприкосновения с кровью человека. Она… она нас жжет. Мы и представить себе не можем… боимся даже предположить, как принцесса вынесет подобное! А тут еще замешан и обряд Луны – мало кому известное, точнее, вообще никому из нас не известное ужасное языческое действо! Название-то какое! В честь какой-то планеты где-то там, далеко отсюда.
– Да. Эта планета действительно далеко отсюда.
Эльф Серегиного дополнения даже и не заметил, продолжая во весь голос сокрушаться на злобу дня:
– И откуда только у этого мелкопоместного дворянчика взялись познания о сем обряде – ума не приложу!
– Стойте, – среагировал на последнюю фразу Серега. – Значит, пророчество уже взялся выполнять кто-то другой? Тогда какого вам рожна от меня…
– И что самое ужасное, – с жаром перебил его зеленовласый, – ему удалось заманить к себе эльфеву. И не кого-нибудь, а именно Эльлизру. Эльлизру, принцессу эльфов. И мою дочь…
– Но-о… – протянул Серега, – раз она – принцесса, то, значит, вы…
– Король. – очень просто и даже деловито как-то сказал его величество. – Король этой самой планеты Эльрра. То есть я имею в виду эльфийскую планету, а не ту, на которой остались ваши друзья – герцог, то есть оборотень, и ваша очаровашка Клоти. В эльфийском измерении и по-эльфийски – планета Эльрра. А у тех, местных, даже и понятия еще такого нет – планета. Так, земля, Большая Твердь, Империя, Нибелунгия… И, кстати, зовут меня Эльфедра. Король Эльфедра. Для своих можно просто – Федя.
– Приятно познакомиться, – бросил Серега. – А я герцог Де Лабри и по совместительству сэр Сериога… Таврический… Для своих можно просто – Серега. А ваша принцесса, осмелюсь предположить, для своих просто – Лиза? Короче, бедная Лиза…
– Вы правы, уважаемый Сериога, действительно бедная. Ее зачаровали, заманили, обманули, оболгали! Толком даже и не знаю, что произошло. Туда за ней мы прийти не можем – этот чертов милордишко Жанивский…
– Кто?! – изумился Серега при звуке столь знакомого имени (так вот ты где, тайная любовь леди Клотильды!).
– Жанивский. А что, вы знакомы?
– Шапочно, – скромно ответил он. – Так, общие знакомые имеются…
– Да? Ну… Буду иметь это в виду. Так вот, Жанивский, неизвестно кем и когда подученный, заключил свой замок в пентаграмму на крови. И теперь нам туда ходу нет. Сама же Эльлизра (мы это знаем только по слухам, конечно, но обстоятельства таковы, что я этим слухам все больше и больше верю), так вот она сама пожелала остаться там. С ним. И даже дала уже свое согласие на обряд Луны. Чем он только ее обольстил, ума не приложу – это эльфеву-то, принцессу крови!
– Он… Он бывает очень привлекательным, – сказал Серега, припомнив Клотильду. – И очень убедительным… Мерзавец, словом. Но с другой стороны… Ну выйдет девушка замуж. Ну хочется ей так. Да и он, все, что поимеет, – это возможность, э-э… по-всякому менять свою собственную судьбу. Ну и что? Каждый сам себе хозяин.
Эльф тяжко вздохнул, покачал головой, глядя на Серегу как психиатр на своего пациента – с сочувствием.
– Милорд и просто Сериога, судьбы наши в руце Божьей. Вам не доводилось об этом слышать? Это основа всех миров, и до сей поры никто не дерзал… Даже судьбы нас, самих Светлорожденных и Преждеживущих эльфов – и те в руках Всеблагого. И чем может обернуться нарушение этого основополагающего принципа – нам сие абсолютно не ведомо. Стать хозяином собственной судьбы – это же все равно что стать богом. Как это будет происходить, как это скажется на здешних землях, я имею в виду оба мира – и Эльрру, и их Большую Твердь, – я и предположить не берусь. Возможно все – от гибели обоих миров до серии таких бурь и землетрясений, что… Помните предание о некоей Атлантиде? Человек возжаждал сравняться с самим Богом, и вся земля поплатилась за это…
– И погибли все поголовно, – бросил Серега.
– Откуда мы, то есть откуда вы об этом можете знать, милорд? Возможно, тот, кто был некогда повинен в гибели целого материка, все еще ходит среди вас, играет вашим миром – он-то ведь хозяин своей судьбы, а вы – нет. Он с вами может делать что хочет – сил у него для этого достаточно. И Богу он неподвластен – в отличие от вас, жалких пешек на его доске… В общем, насчет судьбы всего остального мира – полная тьма и неизвестность. Зато я вполне могу предположить, что же именно станется с моей дочерью. Правда, тут тоже имеется масса вариантов. Кожа эльфов не переносит человеческую кровь. Эльлизра либо погибнет, либо переродится в совершенно другое существо. Но – даже если с ней ничего и не случится в тот самый момент обручения кольцом, то потом… Опять-таки множество вариантов: он заточит ее навечно в своем дворце, убьет, превратит в служанку, бросит на потеху своим людям. Его-то замку ничего грозить не будет – он станет хозяином своей судьбы. Предварительно, конечно, отрежет ей безымянный палец. С кольцом и кровью на нем – как предмет магического владения. Может и глаза вырвать – в прежние времена глаза эльфа почитались как талисманы, дарующие мощную силу. Это, кстати, чистейшая правда. Но не советую вам это проверять на деле…
– Не собираюсь, не волнуйтесь. А говоря о вашей дочери – э-э… сочувствую. Одни словом, бедная Лиза… А кровь тридцати – это… буквально?
– Более чем буквально, милорд герцог. Тридцать человек должны быть убиты, вся кровь из их тел, какую удастся собрать, должна быть слита в вырытую в неосвященной земле яму. Жанивский уже вовсю собирает тридцать девственников – гребет всех, кого найдет, что мальчиков, что девочек.
– А почему именно девственников?
– Известно, что при магических ритуалах кровь девственных созданий гораздо более действенна, чем кровь обычных людей. В пророчестве это, конечно, не упоминается, но… Он набирает именно девственников. Насколько я знаю, таковых у него уже не меньше двадцати. Прячет их в замке. Мы, когда можем, перехватываем намеченных к захвату детей, стараемся поспеть раньше него, посылаем за ними гуреров. Они, конечно, в основном поспевают вовремя. Слава Всевышнему, мы вполне в состоянии определить будущую кончину ребенка по зерцалу смерти, за счет него только и… Но некоторые родители сами продают ему своих детей.
– Зная, что их ждет?
– Деньги, милорд. И их крайняя нищета. Они руководствуются принципом – один умрет, двух за это прокормим. А некоторые даже и не особо голодают, просто… очень уж щедро Жанивский платит. Опять-таки кого можем, мы перехватываем – не ради них самих, конечно. Ради хоть какой-то отсрочки намеченного ужасного действа. Но удается узнать о них и перехватить вовремя не всегда. Эти люди, хотя лучше будет называть их нелюдями, приняв решение, первым делом мажут ребенка кровью. Зачастую его собственной. И тогда мы бессильны – гуреры так же, как и мы, соприкосновение своей (будем называть это кожей)… соприкосновение своей кожи с кровью людской не переносят. Они и самого-то человека переваривают строго целиком, не повреждая ему кожи. А ЭТИМ только и остается, что подойти с ребенком прямо к замку, призвать хозяина и передать ему собственное дитя с рук на руки. Между прочим, я-то эльф, мне жалость к людям и не должна быть свойственна, но вы-то, милорд… Вам лично жалко этих детей? А ведь вы единственный, кто сейчас может их спасти.
– Опять я…
Эту постыдную фразу он произнес тишайшим шепотом. Дань собственному малодушию. Ну не всем же быть героями?! И сказал так тихо, что вроде и не сказал вовсе – так, подумал и губами шевельнул вслед мыслям. Но эльф все равно услышал – длинные, оттопыренные уши чуть дернулись.
– Увы… действительно, опять и именно вы, милорд. У пророчества есть продолжение: “Но бойся пришельца. Синее с черным, старинный девиз на безродья щите. Хоть судьбы дерзнувших не властны уж Богу, но сила проклятия приводит к беде!” Все про вас, милорд. Синее с черным – цвета Де Лабри, их старинный девиз на… на вашей, простите за откровенность, безродности. В пророчестве указано даже проклятие, наложенное на вас одним черным магом…
– Короче, для вас – не было бы счастья, да несчастье помогло, – не слишком любезно огрызнулся Серега. – Вы все это так хорошо распределили – несчастье мое, счастье исключительно ваше.
– Но… мы вам еще пригодимся, милорд. Весьма даже пригодимся, поверьте мне. Мы умеем быть благодарными. Вернем вас домой и – для вас, как я понимаю, это тоже сейчас кое-что значит – сотрем из зерцала смерти вашу подругу, леди Клотильду. Отсрочим ее смерть, так сказать, и очень надолго отсрочим. Разве для вас это не важно?
– Важно, – быстро ответил Серега и нахмурился. Черт, жизнь леди Клотильды в качестве оплаты за его услуги в этом мире… точнее, во всех этих мирах предлагают ему уже во второй раз. Не нравится ему эта ситуация, дико не нравится. Но Клоти ДОЛЖНА жить. – И еще кое-что. Я слышал, что в случае такой… помощи она потом умереть сможет никак не иначе, как по своему желанию. Разве это не то же самое, что стать хозяином своей судьбы?
– Ни в коем случае, милорд. Бог над ней все равно будет властен. Например, пошлет ей такую скуку, что она от нее сама в петлю… Это в качестве примера. В общем, бессмертие ей все равно не грозит. В любом случае вы обеспечите ей прекрасную возможность на протяжении еще очень-очень многих лет бить направо и налево всех супостатов, изучать и совершенствовать бранные обороты речи, напиваться по вечерам, опохмеляться по утрам. И – что, я думаю, для вас также немаловажно – в этом случае вам не придется уже более выполнять указания лесного хозяина. Который и сам по себе не сахар, а уж в плане таскания камней из огня чужими ручками и вовсе не имеет себе равных. Он вообще-то всего лишь посредник между нами и людьми. Обычно именно посредник. А в данном случае, милорд, мы с вами договариваемся напрямую.
– Уговорили! – порешил Серега, почесав предварительно по старинному русскому обычаю в потылице. – Жизнь для Клоти, мое возвращение домой… Секунда в секунду сделаете? Вот и ладненько. Хорошо мы тут с вами поговорили…
– Как и положено королю с герцогом, милорд, – елейно ввернул Федя королевских кровей.
– Верно, Федя, верно… Короче, иду спасать бедную Лизу. Надеюсь, что и как там, расскажете? Ну хоть что-то? А то надоело, знаете ли – поди туды, не знаю куды…
– Увы, милорд. – Король Федя даже слегка развел руками, словно бы демонстрируя размеры своего “увы”. – Знаем мы немногое, и практически почти все я вам уже рассказал. Могу добавить лишь детали вашего хождения туда.
– Добавляйте. Мое “хождение” на милорда Жанивского…
– Замок укреплен, и просто так туда не попадешь. Обряд он собирается провести через три дня. Что-то там есть такое, связанное с фазами этой самой Луны: хоть она и находится неизвестно в каких далях, но, как я смог понять, в любой другой день, то есть ночь. обряд не будет иметь силы. Таким образом, все случится по истечении ровно трех дней. Включая и сегодняшний. Милорд Жанивский сейчас в крайне спешном порядке набирает новобранцев – так, на случай внезапной осады или еще какого-нибудь вооруженного посягательства. Ну и на потом, мол, пригодится. Так сказать, запасается войсками впрок. Нас в этом плане он, конечно, совершенно не боится, пролитая кровь зарезанных им людей от нашего прямого вмешательства его защищает… но есть же еще и Священная комиссия. Которая весьма даже ревниво относится к своему положению ЕДИНСТВЕННОЙ в этом мире руки Божественного Провидения. И исполнительницы воли Всеблагого Творца. Набор новобранцев – на сегодня это единственная возможность для вас проникнуть в его замок Жанив. Лично вам, если припомнить текст наложенного на вас проклятия, это все равно ничем не грозит – ТАМ нет людей, которые будут просить вас о помощи. Да и здесь их тоже нет. Вы идете туда в обмен на некоторые услуги Преждеживущих. Сделка в чистом виде. В ходе которой на вас как-то… хоть я пока и предположить не могу как – но отразится пророчество. Ну так что, милорд? Вы нам – обещанное во второй части нашего пророчества, мы вам – проезд домой и жизнь достойной леди. Крайне достойной. И не только достойной, но еще и… очаровательной. По рукам?
Серега подумал с минутку. Эх, да сколько ни думай, все равно ведь всем – и королю Феде, и ему самому – ясно было, что он согласится. Где только наша не пропадала! И действительно, где? Ему и самому уже, в конце концов, до крайности стало интересно: неужто и впрямь проклятие черного мага Мак'Дональда предохраняет его от любой смерти, кроме указанной? Стало быть, единственное, чего он должен остерегаться, – это чересчур тесного общения с людьми, открыто просящими о помощи. Учтем-запомним…
– Уговорили, – объявил он, пожимая плечами, – гулять так гулять… Кстати, а в личине кого мне следует вступать в ряды этой… этой крайне доблестной армии имени местной жертвы аборта, сиречь Жанивского?
Король Федя с готовностью выволок из-за спины тючок. Оттуда Серега получил на белы рученьки грубую домотканую серо-коричневую одежонку – увы, но, по всей видимости, ополчение Жанивского состояло сплошь из простонародья. Вместо сапог были выданы башмаки самого что ни на есть печального вида, но кожа у них была толстой, крепкой и вполне надежной наощупь. Серега переоделся, для приличия слегка прикрываясь одежками от короля Феди. Который, нимало не смущаясь, продолжал сидеть поодаль, глядя прямо на него. Что там такое плел лесной хозяин про любовь эльфов к смазливым человеческим отрокам и отроковицам? Впрочем, одернул себя Серега, я не смазлив. Скорее всего, король Федя просто боится отвести глаза от последней надежды на спасение беспутной беглой дочки. Такая вот бедная Лиза по-эльфийски…
Он наскоро оглядел себя, переоблачившегося. Ни дать ни взять крестьянин, благо и патлы за время скитания по миру Нибелунгии отросли немалые – здесь, как он уже успел узнать, на короткую стрижку право имели только благородные. От короля-эльфа был получен коротенький инструктаж на прощание. Так, ничего особенного – место высадки, вероятность встречи в заданном квадрате с милордом Жанивским… Потом опять был скручиваемый простыней воздух, удушье…
На этот раз Серега очнулся в полном одиночестве. Тошнило, побаливала голова. Он кое-как взгромоздился, утвердился на подрагивающих ногах. Лежать было не время, совсем не время… Огляделся. Его выбросило на обочину довольно широкой проселочной дороги, по которой, как заверил его совсем недавно король Федя, в самое ближайшее время и должен был проследовать милорд Жанивский. В сопровождении солидного и хорошо вооруженного отряда стражи – с самыми что ни на есть рекрутскими целями.
Что ж, как говорится, на ловца и зверь… Что в данной ситуации было верно как для милорда Жанивского, так и для него самого – для него-то эти самые рекрутские цели были кстати. Ибо требовалось во что бы то ни стало спасти бедную Лизу…
