СУББОТА
9:09
Ненавижу рано вставать!
9:10
Пошли все на хрен!!!
9:55
Злой, мокрый, невыспавшийся, еду куда-то на коне.
Кто их вообще учил будить мага ведром ледяной воды? Еще и ведро не вылили, а уронили прямо на голову. Ау меня и так там дырка в памяти, а теперь и вовсе путаюсь во временах и остатках воспоминаний. Хорошо хоть дневник веду. Хоть бы это не забыть.
За спиной в капюшоне сидит Пупс и трогательно прижимает к себе миниатюрных принца и Нильса. Каждый ростом ему по брюхо, так что счастье кота можно понять. Ужас подопытных, которым улыбаются настолько широко, тоже.
Ниче, пущай посидят, все осознают, а там, глядишь, и отойду.
12:12
Превратил их обратно. На меня дуются. Со мной не разговаривают. На всякий случай тоже надулся.
12:25
Молчание надувшегося мага — это что-то. Со мной разговаривают. В основном матерятся, объясняя, что я был неправ.
Все осознал, признал. Попросил прощения и больше не кидать на голову ведра воды. Подумав, признали, что и сами не совершенны.
Нильс признал из-за спины, так как лошади всего две, а ехать на чем-то надо. Меня так крепко обнимали за талию, что я чувствовал, как руки входят под ребра. Ни фига себе я похудел. Надо будет побриться и отъесться. Может, я и не средних лет вовсе?
Пупс просто дрых в капюшоне, не заметив исчезновения «игрушек».
14:20
Пупс проснулся, обиделся. Короче, мне сейчас ни до чего.
18:24
Город!
Мы все- таки выехали из леса. А я уже начал сомневаться. Даже хотел посылать Пупса на его поиски. Придумал заклинание самонаводящегося полета живого объекта. Наводился он, естественно, на городские ворота.
Так что Пупсу повезло.
19:16
Все еще подъезжаем к городу. Ну и очередь тут. Повозки так и прут! Купцы спешат завезти товар до восьми вечера. Потом ворота закроются, и пускать перестанут. Из пересуд и споров выловил, что у стен по ночам бродит что-то больное и голодное.
За поимку — вознаграждение сто золотых.
Король Максимилиан все еще верит, что его собачка недоедена и ее можно вернуть.
Ну- ну.
Подъехал принц с горящими глазами. Предложил найти собачку и прибить до состояния «недоеденной». То есть сильно, чтобы монарх гарантированно обознался.
Мыс Нильсом не одобрили. Нильсу было жалко собачку, а мне — потраченных нервов.
20:00
Печально. Ворота закрылись прямо перед нами. Стражники радостно ржали через окошко, ободряя единственных оставшихся за воротами путников.
20:01
Воющие стражники спасаются бегством от летающих клизм с шилами на концах. Если меня довести — я зверь!
20:15
Пустили внутрь, мечами отбиваясь от клизм. Очень просили все убрать. Щедро заплатили за наш въезд в город.
20:30
Город… ну что о нем сказать. Большой. Серый. Пыльный, грязный.
Везде снуют люди, ездят скрипучие кареты, и доносятся пьяный смех и ругань из распахнутых дверей питейных заведений.
Нашли себе трактир. Усталые, но счастливые, ввалились внутрь и попросили поесть.
Принесли что-то сизо-бурое, застывшее на щедро покрытых мухами тарелках. Сходил на кухню и попросил о-очень вежливо. Даже окно им сварганил в одной из стен приличным фаерболом. Ну, точнее, просто вынес стену, добавив в кухню несвежего, но прохладного воздуха.
Меня поняли. А еще через полчаса принесли нормальной еды.
Пупс ел за троих котов своей комплекции, сидя прямо передо мной. К счастью, я, заранее зная, что к своей тарелке не пробьюсь, ел из соседнего блюда, которых на столе было навалом.
Вкусно. Хорошо. Спать хочется.
Подошли какие-то верзилы, по виду — типичные гномы. Попросили освободить место. Ткнул пальцем в Пупса и пригрозил гномам страшным чародейским зверем. Пупса выкинули в окно за хвост. Бедный зверь даже не успел доесть. Я обиделся.
Но тут встал принц.
Это надо запомнить.
Записано дневником в режиме онлайн
Принц гордо встает, вытаскивает меч и хищно улыбается. Гномы вытаскивают три тесака, под метр каждый, и тоже дыбятся. Принц старается не потерять лицо, с каменным видом сообщая, что уже поел. Я воплю, что не доел, Нильс, полностью уверенный в моих силах по его спасению, наслаждается салатиком. На подоконник влезает помятый Пупс и угрюмо смотрит по сторонам. Я понимаю, что в мозгу оформляется какая-то идея. Идея нравится, в Пупса летит кусочек заклинания, который он, естественно, не замечает.
— Проваливайте, уроды, мой брат желает сесть! — гремит самый длиннобородый гном.
Я демонстративно кладу ноги на стол.
— Сам козел, — спокойно и с достоинством отвечает дребезжащим голосом принц.
— Что?! — ревет самый грязный и большой. Видимо, брат.
— Мяу-у-у-уу!!! — выскакивает из-под стола Пупс и отважно бросается в атаку.
У меня на лице не дрогнул ни единый мускул. Но, блин, кот, изрыгающий пламя и прыгающий на полутораметровых когтях, как таракан на ходулях, — это… круто! Причем изрыгал не хилую струйку, а мощную, сбивающую с ног струю. Короче, зрелище впечатляло. Впечатленного принца с зажатым в руке мечом мы усадили обратно и насильно напоили до состояния: «по кайфу». После чего зрелище стало еще более занимательным и захватывающим. Пили-то мы все.
21:59
— Пу-уп-п-п-псик! Иды сюды, харо-о-осий.
Кот лениво отползает от тянущейся к нему руки. Я угрюмо тянусь дальше. Но стол заканчивается, и тело больно падает вниз. Обидно. Одиноко. Хреново, короче.
Лежу, обнимая ножку стола. Она воняет паленым, как и пол таверны. Кроме нас и трактирщика, тут больше никого нет. Валяющиеся по углам гномы не в счет.
В ухо тычется что-то холодное и мокрое. Морщусь. Ухо активно лижут.
— Пупс?
— Мур-р-р. — Утвердительно и с достоинством. Царапая когтями, укладывается рядом. Я их уже уменьшил до нормального размера. Больше пока ничего убирать не стал.
Кто- то обнял за талию, прижавшись к спине носом. Я угрюмо засопел. Опять эти нежности. Прибью! Потом.
— Нильс, отвали.
— Не… не отвалю, ик.
Я еще более угрюмо засопел.
— Так неприлично лежать!
— Пасяму?
— Мрр?…
— С котом, значит, можно, а со мной нет? — Обида в голосе.
— Чего можно, — не сразу допетрил я.
— Лежать!
— А-а… ну… да.
Ко мне прижались крепче. Стало очень неуютно, захотелось домой.
— Я тебя люблю!
Подлый ржач валяющегося на столе принца. Конец онлайн-записи.
Дальше помню смутно. Кажется, я убегал, отбивался, на кого-то орал. Колдовал пару раз. Но все было как в тумане. Мне, кажется, впервые признались в любви, и нежная психика, не готовая морально, дала сбой.
Уснул под утро, на душе что-то скребло, Пупса где-то потерял. Ладно, разберусь утром.
