Эпизод 3
ДОСЬЕ НА НАПАРНИКОВ ТОЖЕ НАДО ЧИТАТЬ!

Я сразу понял, что мы не сработаемся. Сразу. Окончательно и бесповоротно. У нас нет ровным счетом ничего общего — ни интересов, ни вкусов, ни знакомых. Скажете, дело наживное? Знакомые — да, а вот все остальное… Я, к примеру, никогда не научусь так одеваться: не могу себя заставить надеть что-нибудь яркое. Не получается. Что-то внутри протестует, причем так настойчиво, что поход в магазин заканчивается в лучшем случае покупкой чего-нибудь уныло-практичного. Нет чтобы приобрести свитер, скажем, пронзительно-желтый, как лимон. Или густо-алый, как помидор. Или… Что это меня на фрукты-овощи потянуло? Проголодался? Ну да, столько времени носиться по канализации! В конце концов принюхиваешься и не замечаешь, в каком дерьме оказался. Кстати, это мое наблюдение относится к любому дерьму. Не верите? Зря. Я вот барахтаюсь в такой глубокой яме… А Барбара сверху подкидывает, по своему обыкновению. На кой черт она свела нас вместе? Уж не ради моего блага, это точно! Тетушка все и всегда делает исключительно для своей пользы. Очень полезное качество, коим я, к сожалению, не обладаю.

И потом, я моему, гм, напарнику не понравился. Можно было бы встать в позу и заявить, что сие чувство взаимно, но тогда я солгу. Самым наглым образом. Не думаю, что найдется хотя бы один человек, которому капитан Сэна не понравится. Разве что слепой и глухой… Представляю, как на нем виснут женщины. На Амано, имею в виду. Прохода не дают. Особенно с такими роскошными голубыми глазами, которыми он обзавелся исключительно благодаря мне. С одной стороны, испытываю вполне определенную гордость, а с другой… Убьет он меня, если узнает. Можно поклясться чем угодно, убьет. Причем сделает это играючи: вон как резво бегал полдня — даже не запыхался. А лично я чувствую себя бесполезной развалиной… Правда, фиг он узнает: зря я, что ли, столько лет работаю с базами данных? К тому же тетушка, в силу презабавнейшей привычки, начисто стирает в общем Архиве информацию о бывших местах обитания своих сотрудников. Естественно, оставляя все подробности в своем. Личном.

И все-таки, почему именно этот франт?! Что, во всем Отделе не нашлось ни одного нормального человека? Хотя… Насколько могу судить по материалам досье, которые Барбара заставила меня прочитать (под присмотром своего недремлющего ока), ее подчиненные подбирались, если можно так выразиться, по экстерьеру. Короче говоря, уродов вроде меня там не водилось. Ни под каким соусом. А самое прискорбное, что в придачу к замечательным внешним качествам эти парни обладали и потрясающе отработанными навыками оперативной работы. Вот уж по этому параметру мне точно никогда с ними не сравняться. На каком курсе я проходил «Теорию дознания»? И не вспомню… Зато в памяти засели «Основные тактические принципы ведения флотом боевых действий на внутреннем периметре» и «Вторичный контакт с противником. Практическое руководство» — из учебных курсов сестричек. Голова забита такой ерундой, что самому противно.

Я не умею делать ничего полезного обществу. Ничегошеньки. И совершенно не понимаю настойчивого до сумасшествия желания тетушки видеть меня под своим крылышком. Впрочем, есть одна версия такого странного поведения. Очень обидная для меня, но правдоподобная. Просто Барбара, хорошо зная «везучесть» и иные примечательные свойства моего организма, боится потерять любимого племянника раньше времени. И с нее станется определить меня домработником к какой-нибудь знакомой старушке, если возникнет стопроцентная уверенность, что ТАМ со мной ничего не случится.

Куда он меня тащит, скажите на милость?! Хочет кому-то всучить кота — на здоровье! Но зачем непременно с моим участием? Зрители нужны? Для бурных и продолжительных аплодисментов, переходящих в овацию, полагаю.

А домик миленький, хотя и многоквартирный. Знаю этот проект: на каждом этаже по отдельной квартире, балкон с зимне-летним садом и даже бассейн. Можно было бы осесть в такой роскоши, вот только… Не по карману мне все это, да и не нужно, если рассудить здраво. Ванны хватает. И деревьев за окном в городском парке. А проводить влажную уборку в десятке комнат… Увольте! Я от работы не бегаю, но и лишней на себя взваливать не хочу.

Пятый этаж. Мое любимое число. Итак, что же мы тут забыли? То есть мой напарник что-то забыл, а я болтаюсь в кильватере. Ну и?

Спустя четверть минуты после звонка Амано дверь распахнулась, явив нашим взорам (моему — удивленному, моего напарника — довольному) заспанную мордашку, обрамленную растрепанными белокурыми локонами. Светло-серые глаза рассеянно уставились на нежданных визитеров. Длинные ресницы хлопнули друг о друга и…

Меня оглушило пронзительное:

— Как я рад тебя видеть!

В следующий момент Джей Паркер (именно так явствовало из досье, которое я имел удовольствие совсем недавно читать) совершил удивительно точный и дальний прыжок, повисая на шее у моего напарника. Амано отскочить не успел и покорился судьбе. А вот котенок, который мирно дремал у него на руках, был совсем иного мнения об акробатических этюдах блондина, потому что заорал и вцепился Джею… в общем, куда достал. Кажется, в живот. Старший лейтенант (еще немного сведений из того же досье) подумал и тоже заорал, отпрянув в сторону. Я устало потер лоб. Еще пять минут такого концерта — и голова совершенно перестанет меня слушаться. К счастью, Амано тоже не был намерен терпеть визг и ор, потому что строго сказал:

— Прекратить!

Как ни странно, его приказ подействовал на обоих нарушителей спокойствия: замолчали и котенок, и блондин. Впрочем, второй оставался безмолвной статуей недолго.

— Как здорово, что ты пришел! Я как раз один…

— А я — нет, — с некоторым, как мне показалось, облегчением поспешил сообщить Амано.

Непонимающий взгляд Джея скользнул по моему лицу и одежде, которой знакомство с канализацией на пользу не пошло.

— А кто это?

Резонный вопрос. Ну и как ты будешь выкручиваться, мистер красавчик?

К моему несказанному удивлению, Амано не стал юлить:

— Мой новый напарник!

Прозвучало так пафосно, что я даже сморщился.

— К-как — напарник? — Губы Джея растерянно дрогнули.

— С сегодняшнего дня. — В голосе Сэна появились извиняющиеся нотки. Как странно…

— Но… почему?

— Желание начальства, — короткий и ясный ответ.

— Да, но…

— С Барбарой все равно не поспоришь, — пожал плечами Амано. — Пригласишь нас войти?

— Что? А… конечно.

Могу гарантировать, Джей меньше всего хотел видеть своим гостем меня: по крайней мере, его глаза очень даже недовольно сверкнули, когда я проходил мимо.

Оказавшись внутри, мой напарник тут же плюхнулся на диван, выпуская из рук котенка, которому усилиями симпатичной парикмахерши (целиком и полностью заслуга капитана Сэна) было сделано нечто вроде мелирования, расчертившего серый мех нежно-голубыми полосами. Я садиться никуда не стал, потому что не считал возможным оставлять на чужой мебели запах из совершенно не предназначенного для жизни места. Нет, не из канализации! Амано-то хорошо — у него на работе целый гардероб с широчайшими возможностями выбора, а мне пришлось спускаться к ребятам в химлабораторию и проводить срочную дезинфекцию всего себя, вкупе с одеждой. Да, бактерии были уничтожены, но сами пятна грязи никто и не собирался выводить — так, припорошили чем-то, чтобы не слишком бросалось в глаза, поэтому по возвращении домой мне предстояло заняться большой стиркой.

Джей обреченно закрыл дверь и вернулся в гостиную. У парня был такой вид, будто он похоронил всю семью в один день (семья, кстати, большая, как явствует из того же досье). Почему это? Ничего не понимаю.

— Ну не дуйся! — наигранно весело воскликнул Амано. — Я к тебе с подарком!

— Подарком? — Блондин чуть оживился.

— Нравится? — Широкий жест, указывающий на котенка.

Посвятив несколько мгновений визуальному изучению животного, Джей просветлел:

— Правда, мне?

— Конечно!

Еще один дикий прыжок, в результате которого блондин оседлал бедра моего напарника. Занятно выраженная благодарность… Впрочем, возможно, для них это норма.

— С вашего позволения… — я кашлянул, — мне нужно в ванную.

— А? — Оба повернули головы в мою сторону.

— В ванную. Нужно. Мне. Понятно?

— Угу. — Синхронный кивок.

— Провожать не надо!

Дорогу я нашел быстро, против обыкновения. Открою секрет: примерно полгода назад отец воспылал желанием сменить место жительства, и мне пришлось таскаться по всем объектам, любезно предложенным агентом по недвижимости. В частности, по квартирам именно такой планировки. Из затеи папочки ничего не вышло. По очень простой причине: началась очередная долгосрочная командировка; и он оставил все на мое усмотрение. Наивный… Меньше всего на свете я люблю перемены, почему и остался в любимой с детства квартирке.

Матерь божья! Или уместнее помянуть чертову мать? Выгляжу просто потрясающе! Одежду — стирать без вопросов. Голову — нещадно мыть. Человека, который отражается в зеркале… Удавить, чтобы не мучился и не мучил окружающих фактом своего существования. Я снял пиджак и повесил на держатель, где уже умещались по меньшей мере три мохнатых полотенца.

Джемпер тоже не первой свежести. Ну и ладно! В конце концов, я не модель для журнала, и мой внешний вид никого не волнует. Барбара, правда, изредка намекает, что неплохо бы сменить имидж, но не настаивает. Хотя, в свете последних событий…

Представляю, как мы смотримся вместе. Красавец и чудовище. Впрочем, я даже на чудовище не потяну. Так, замызганное и апатичное привидение… Нет, бегать больше не буду, и не просите! Не обязан прыгать выше головы. Тетушка знала, на что подписывалась, и если рассчитывает заняться моим «воспитанием», то ее ожидает неприятный сюрприз. Отсутствие энтузиазма с моей стороны. А когда я чего-то по-настоящему не хочу… Меня невозможно заставить, потому что упрямство — одна из немногих моих добродетелей.

Дверь ванной распахнулась и столь же быстро захлопнулась. С внутренней стороны. Захлопнулась и подперлась широкими плечами Амано. Симпатяга выглядел несколько растрепанным и вообще являл собой иллюстрацию из учебника психологии, под которой можно смело подписать: «Человек, попавший в затруднительную ситуацию».

— Я сейчас освобожу ванную…

— Не надо.

— Ты же хотел умыться, верно?

Глупый вопрос, но надо же что-то сказать.

— Нет. Я хотел… — начал Амано, прислушиваясь к звукам за дверью.

Из коридора донеслось:

— Я так не играю! Ты где? Спрятался? Тогда я буду тебя иска-а-ать…

Я недоуменно поднял брови:

— Что-то случилось?

— Пока ничего, но вот-вот случится… — Напарник передернул плечами, как будто его знобило.

— И все-таки я пойду…

Уйти не удалось. От смачного пинка дверь ванной комнаты распахнулась, отбросив Амано на меня. На пороге нарисовался Джей с довольной ухмылкой:

— Ты зачем вздумал убегать, а? Иди сюда, больно не будет!

И он, жутковато улыбаясь, двинулся к капитану Сэна, который, судя по всему, очень успешно изучал в свое время курс «Использование предметов и особенностей окружающей местности для построения оборонительных порядков». Проще говоря, Амано скользнул мне за спину.

— Джей, я же пошутил…

— А я нет.

Целую минуту я ощущал себя куклой, потому что меня дергали из стороны в сторону: Амано — пытаясь закрыться мной как щитом, Джей — пытаясь добраться до моего напарника. Не скажу, что это были приятные ощущения, да к тому же я уже был почти на взводе, а мой «взвод» — очень странное состояние.

Когда на очередном рывке джемпер затрещал по швам, я не выдержал и заорал:

— Хватит!!!

Парни замерли — каждый на своем месте.

— Если вам нравится играться, ищите себе другую песочницу!

— Что?

Меня не поняли. Неудивительно: я и сам себя не понимал.

— Я не желаю принимать участие в ваших игрищах!

— Игрищах?

Амано моргнул, Джей нахмурился.

— Маленькие дети, право слово! Так вот, я вашим воспитателем быть не собираюсь!

— Ты о чем? — Напарник все же решил выяснить причину моего раздражения.

— А как все это называется? Салочки? Догонялки? Прятки?

Паркер хмыкнул:

— Слушай, ты откуда взялся?

— Какая разница?

— Конечно, никакой! Видишь ли, мы вовсе не играем… — При этих словах блондина Амано слегка побледнел. — Мы…

Джей, воспользовавшись общим замешательством, притянул моего напарника к себе и звонко поцеловал. В губы. Я почувствовал, что начинаю дуреть. Если они… это… того, значит… Упс.

— Тогда не буду вам мешать, — начинаю пятиться к двери.

— Эй, подожди! — Амано пытается вырваться из цепких объятий блондина. Безуспешно. — Нам надо поговорить… Я все объясню!

— Не надо ничего объяснять!

Выскакиваю в коридор и хлопаю дверью. Ставлю личный рекорд по преодолению лестничных пролетов. Вылетаю на улицу, задыхаясь от негодования.

Ну Барбара, ты и стерва! Подсунула в напарники… Мы так не договаривались! Хотя чего я-то, собственно, испугался? На меня, как на объект, заслуживающий внимания, в таком ракурсе посмотрят в последнюю очередь, так что с этой стороны ничто не угрожает. А все равно противно! Впрочем, можно было догадаться: стоит только посмотреть на их снимки. Ой! Я же читал… Как всегда, бестолково. В досье Джея ориентация указана совершенно недвусмысленно. А в досье Амано, что было написано? Склеротик несчастный, вспоминай! Так… Э-э… Хм. Бисексуален. Значит, есть надежда на относительно приличное поведение напарника в общественных местах. Потому что, если бы он походил на Джея… Бр-р-р-р-р! Подумать страшно. Понимаю, что нормы морали стали куда мягче, чем в прошлом, но что-то не горю желанием проводить время в обществе… озабоченных. Ну, тетя, ты у меня получишь! По первое число!

— Эй, парень! Есть пара минут?

— М-м-м?

Куда я забрел? А, тот же квартал, но со стороны задних крылечек. Рассеянный свет фонарей. Щуплый человечек, дергающий меня за рукав.

— Чего тебе, дядя?

— Поможешь с чемоданами, подкину несколько монет на «дурь»! — подмигнул незнакомец. — Только без глупостей!

На «дурь»? Да за кого он меня принимает?! Я вполне приличный молодой человек. Поправка: не сегодня. Сегодня я выгляжу как бродяга и даже хуже, если, посмотрев на мое лицо, первый встречный счел меня наркоманом. Эх, дядя, как ты жестоко ошибся! Впрочем, чему нас учили в школе? Нужно помогать ближнему своему? Поможем.

— Какие глупости, ты что! Далеко нести-то?

— До конца квартала, там меня машина ждет.

Чемоданы и выглядели увесисто, и оказались таковыми при близком знакомстве. Но делать нечего: я подхватил груз и поплелся в указанном направлении. Мой попутчик молчал всю дорогу, тяжело дыша где-то за спиной. Больной, наверное, и слабенький, если самому было не справиться.

Когда до неприметного «ровера» осталось не больше десятка шагов, хлюпик приказал:

— Поставь чемоданы!

— Куда?

— На землю!

— Испачкаются же… Жалко.

В мою поясницу ткнулось что-то твердое с прямоугольным сечением.

— Я же сказал, без глупостей! Поставь и убирайся восвояси!

— Кто-то обещал подкинуть монет.

Хриплый смешок:

— Точно обкуренный! Шлепай отсюда и радуйся, что жив!

— Эй, ты обещал…

— Проваливай!

Занятный мужичок. По темноте, с тяжелыми чемоданами, со стволом… Типичный мирный горожанин. Куда он намылился, интересно? Не на пикник, во всяком случае. Можно, конечно, выполнить все указания и пойти прочь, но… Так он меня и отпустит! Я хоть и наивен не в меру, но детективы читаю и знаю главное правило: «Свидетелей в живых не оставляют». А это значит, что…

Поворачиваюсь вокруг своей оси, поднимая руки. Вместе с чемоданами. То ли я двигаюсь слишком быстро, то ли дядя не ожидал такой прыти от нарка, но до выстрела дело не доходит, потому что один чемодан выбивает из руки ночного путешественника оружие, а второй… Второй плавно и грузно врезается в лысоватую голову. Дядя охает и падает на газон.

Уф-ф! Ай да я! Одним махом… ну не семерых, конечно, а одного, зато — надежно. Постойте-ка! Кинув чемоданы, наклоняюсь над неподвижным телом. Он что, не дышит? Не может быть… Я же несильно.

— Стоять на месте! Руки за спину! — приказывает профессионально поставленный голос, а свет прожектора режет глаза, когда я поднимаю взгляд.

Стою. С полицией лучше не спорить: себе дороже выходит.

— Что тут у нас?

Второй из полицейского наряда подходит к лежащему на газоне дяде, присаживается на корточки и отработанным движением прикладывает портативный анализатор к виску «потерпевшего».

— Клиническая смерть!

— Да ну? Врешь! — Первый не верит. — Покушение на убийство? И почему именно в нашу смену?

На моих запястьях защелкиваются браслеты.

— И за что ты его так? — участливо интересуется второй офицер, после того как принимает меры по срочной реанимации. — Хотел ограбить, да?

— Вам-то что за дело? — огрызаюсь, за что получаю предупредительный тычок под ребра:

— Не хамить! Документы есть?

— В кармане… — Осекаюсь, потому что вспоминаю, где находится упомянутый карман. В пиджаке. А пиджак висит в ванной комнате. В квартире Джея, адрес и номер которой я не запомнил. Равно как не запомнил еще номер комма своего свежеиспеченного напарника.

— Не вижу ничего похожего, — ухмыляется полицейский. — Так и запишем: личность не установлена. Нападение с целью ограбления. Нанесение увечий. А что в чемоданах?

— Сам заглядывай.

Офицеры почти четверть минуты смотрят на содержимое чемоданов и на меня. Поочередно. Потом один из них тянет:

— Ну, дела…

КПЗ близлежащего полицейского участка оказалась очень даже уютной. По крайней мере, в отсеке я обретался один, и поэтому в моем полном распоряжении оказалось одеяло, которым и пришлось спешно накрыться, потому что на сыром воздухе весенней ночи меня основательно продуло.

Местная айдишка не работала по причине сбоя районного сервера, поэтому опознание моей личности отложили до лучших времен. Конкретно — до утра, так как устранять неполадки посреди ночи не будет ни один здравомыслящий техник. Впрочем, меня это обстоятельство вполне устраивало, потому что освобождало от необходимости делить личное пространство с неоднозначно ориентированным напарником и выслушивать очередные наставления от…

— Подъем!

От горячо любимой тетушки.

Натягиваю одеяло на голову, в робкой надежде прикинуться трупом.

— Кому говорю? — Чего-чего, а стали в ее голосе хватает.

— Я сплю, — буркаю в одеяло, но Барбара ухитряется все расслышать:

— Ну да, разумеется! С чистой совестью, конечно же! Сделал дело — гуляй смело, да?

Интересно, я смогу где-нибудь найти покой? Наверное, только на кладбище.

Сажусь на койке, протирая глаза. Вот ведь мерзавка, даже задремать не дала.

— У меня может быть хоть чуть-чуть свободного времени?

— Свободного от чего? — ехидно щурится тетушка. — От избиения законопослушных граждан?

— Никого я не избивал.

— Ну, если сотрясение мозга и обширное кровоизлияние туда же — не считаются… Действительно, никого.

— Он первый начал…

— М-да? Кто бы мог подумать!

— Он наставил на меня ствол!

— Неужели? — смеются синие глаза. — Ты его видел? Ствол этот?

— Э… — В самом деле, не видел. Только чувствовал прикосновение чего-то очень похожего.

— Не было никакого оружия! Он тебя напугать хотел, и только!

Упс. Значит, я приложил человека ни за что ни про что… Стыдно.

— И… что теперь будет?

— Полагаю, благодарность и внеочередной отгул за блестяще и своевременно проведенное задержание.

— Что?!

— Дяденька, которого ты… слегка помял, за полчаса до встречи с тобой тиснул из лаборатории, в которой работал, образцы нового синтетического препарата. Еще не запатентованного, в чем вся прелесть. И поскольку похищение было совершено в самом конце рабочего дня, уже после дежурного осмотра рабочих мест, то пропажи хватились бы лишь утром. А дяденька к тому времени уже оказался бы за «карантинным периметром», так что, сам понимаешь, доставать его оттуда было бы затруднительно. Очень. Но фармацевтическому концерну неcказанно повезло: вор наткнулся на тебя. В дальнейшем можно даже не сомневаться: его удача рассыпалась прахом при столкновении с твоей… удачей.

— Э…

— Мне даже странно, что ты в кои-то веки действовал просто и эффективно… — задумчиво тронула пальцами подбородок Барбара. — Ну-ка признавайся, что произошло ДО?

— До чего?

— До того, как ты решил заняться рукоприкладством!

— М-м-м… Мы были у Паркера.

— Это еще зачем? — Тетушка удивленно нахмурилась.

— Капитан Сэна подарил лейтенанту Паркеру котенка.

Идиотский рассказ, не находите?

— И?

— Что? — недоуменно пялюсь на поощрительную улыбку Барбары.

— Дальше-то что происходило?

— Они… э… начали друг с другом…

— Так. Понятно. — Тетушка милостиво избавила меня от мучений. — Ты стал свидетелем отношений, выходящих за рамки служебных, да?

— Вроде того…

— И тебя эти самые отношения расстроили?

— С какой стати? — оскорбился я.

Рот Барбары растянулся до ушей.

— С той самой. Ах, какая неожиданная удача! А я-то голову ломала, какие способы придумать, чтобы…

— Чтобы доводить меня до ручки?

— Именно! А все оказалось чертовски просто и естественно!

— Я не буду работать с извращенцами!

— Собственно, никто тебя и не спрашивает, — отрезала Барбара и направилась к двери, напевая: — Ах, как все чудесно, ах, как все хорошо…

Только шагнув в коридор, тетушка обнаружила, что я все еще сижу в обнимку с одеялом, и мои уши заложил грозный рык:

— Встать! Шагом марш домой — принять душ, переодеться, и к восьми утра, чтобы был в моем кабинете!

— Да, мэм!