61

– У нас есть только один шанс, – констатировал полковник Дашкевич. – Если нам удастся выпихнуть из города этих чертовых крестоносцев, тогда мы сумеем взять под контроль пустую Москву.

Это было уже отчаяние. И все это прекрасно понимали. Просто полковник первым решился озвучить общие мысли.

Они не могли вывозить из города грузы, которые Гарин требовал в обмен на нефтепродукты.

Летучие отряды разведчиков-малолеток засекали любую попытку, и террористы мгновенно кидались на перехват. И снова гибли люди и машины, а на обратном пути гибла драгоценная нефть. От этого страдали и Гарин и Аквариум, но Гарин страдал меньше.

Он еще в прежние времена перевез в Табор целый парк машин, запчастей к ним и механизмов. Одни использовались в повседневной жизни Табора, другие стояли на консервации под надежной охраной, и теперь Гарин без проблем перевез их в Новгород. И это уже была та печка, от которой можно плясать.

А еще у Гарина были кузнецы и мастера на все руки, способные сделать любой механизм буквально из ничего. Было бы только железо.

А оно было. Новгород стоял на удалении от нефтяных месторождений, но зато прямо на железной руде.

Идеальное место для возрождения цивилизации.

Вот только кто-то поджег еще один нефтяной колодец. На этот раз с усиленной охраной, и что самое интересное – все стражи в это время бодрствовали.

Они клялись, что всю ночь не смыкали глаз и утверждали, что в колодец ударила молния. Одна беда – в ту ночь не было грозы.

Мистика.

А в Кремле уже просто стонали, кричали криком и обращали взоры к небесам.

Ну когда же начнется этот чертов крестовый поход?!

Может хоть тогда у таинственных лучников на берегах Москвы-реки появится другая забота, кроме как расстреливать огненными стрелами проходящие лодки и плоты с нефтепродуктами.

И в отчаянии Аквариум решился на глобальную провокацию. Был риск надорваться – но отступать уже некуда.

И пронесся среди белых воинов Армагеддона подобный молнии слух – еретики на Истре побили императорских послов.

А кто-то добавлял, что на черном озере в Перуновом бору уже короновали Антихриста и если промедлить с выступлением, то завтра может быть уже поздно.

В тот же час взвились фанатики, не привыкшие советоваться с вышестоящими инстанциями, и забурлило крестоносное войско, потерявшее голову – не только в переносном смысле, но и в прямом.

Торквемада давно оттеснил императора Льва с позиции верховного военачальника крестоносцев. Великого инквизитора хотя бы боялись.

А Льва не боялись никогда. У него было другое оружие – дар убеждения.

Но его харизма потускнела.

И вот Торквемада отправился послом к Истринскому князю Мечиславу. И там пропал.

А без него император Лев оказался как без рук.

О том, что крестовый поход все-таки начался, он узнал последним.

И ему ничего не оставалось, кроме как сесть на коня и отправиться следом за фанатиками и примкнувшими к ним простыми убийцами.

В Кремле не скрывали удовлетворения. Спецназовцы, разбавленные черт знает кем, рвались с цепи, одержимые мечтой все-таки взять под контроль пустую Москву.

И самый настоящий шок овладел ими, когда оказалось, что она вовсе даже не пуста.