70

Люди Кабанчика прибыли из Питера в Москву в день полуфиналов и уже здесь получили свежие новости. Они узнали, что бывший киллер Тираннозавр Рекс нанялся в охранники к сэнсэю Ясуке Кусаке, и если некоторое время назад это можно было еще трактовать как попытку втереться в доверие к жертве, то теперь никаких сомнений уже не оставалось. Киллер предал своего клиента и переметнулся на сторону противника.

По понятиям это было гораздо хуже, чем если бы он просто отказался выполнять заказ. Объективные обстоятельства бывают разные и отказаться можно от любой сделки, но прямая измена среди настоящих пацанов не в чести.

Разумеется, никто не собирался уговаривать Рекса довести работу до конца. Речь должна была идти только о деньгах, и, хотя Рекса еще не поставили на счетчик, сумма его долга уже успела вырасти. Теперь он был обязан не только вернуть аванс и выплатить неустойку клиенту, но и возместить издержки его крыше. Причем сумма издержек, определенная Кабанчиком лично, была больше аванса и неустойки, вместе взятых.

Выступая в этом деле третейским судьей, Кабанчик, в полном соответствии с обычаями, вознамерился получить деньги с обеих тяжущихся сторон.

И прежде всего он лично встретился с Головастовым, чтобы получить с него обусловленную плату, в то время как его команда отправилась на поиски ответчика.

К счастью, ходить было недалеко. Уже все заинтересованные персоны, а также и многие незаинтересованные отлично знали, что Рекс ни на шаг не отходит от господина Кусаки. А господин Кусака в день полуфиналов мог быть только в одном месте – в спорткомплексе, где проходит открытый чемпионат мира и окрестностей по боям без правил.

Бизнесмен Головастов тоже спешил туда, несмотря на плохое самочувствие. Он никак не мог пропустить полуфиналы с участием Вани Бубнова и его наиболее вероятного противника.

Тот факт, что тренер этого противника, которому давно полагалось перевоплотиться в бабочку или иное безобидное существо в соответствии с кармой, до сих пор жив, сказывался на самочувствии Головастова особенно негативно. Бизнесмен был бы даже не против того, чтобы сэнсэй Кусака перевоплотился в какого-нибудь страшного хищника – например, в тигра-людоеда, или, наоборот, погрузился в нирвану – лишь бы он не путался под ногами здесь, в Москве.

Однако сэнсэй назло всем и вопреки всему был жив и здоров, и душа прочно держалась в его собственном теле. Хуже того, сэнсэй оставался в здравом уме и твердой памяти, а это означало, что его ученик по-прежнему непобедим. Сочетание мускулов Гири Ямагучи и мозгов Ясуки Кусаки – это убойная сила.

По этой причине по пути из отеля в спорткомплекс Головастов пытался уговорить Кабанчика в ходе разборки как бы случайно ликвидировать Ясуку Кусаку, а если получится – то и Гири Ямагучи. Разумеется, с тем намеком, что такая случайность будет щедро оплачена.

По выражению лица Кабанчика можно было понять, что он в подобные случайности не верит.

Между первым звонком Головастова по мобильнику и личной встречей с ним Кабанчик навел кое-какие справки и теперь уже сожалел, что решился на эту акцию по поддержанию авторитета. А еще больше он порицал самого Головастова.

– Зря ты это затеял, – сказал он, когда навороченный джип с питерскими номерами уже подъезжал к спорткомплексу. – Я слыхал, этот старичок вообще бессмертный. Триста лет на свете живет, и ничего ему не делается.

– Бессмертных людей не бывает, – возразил Головастов, не желая сходить с позиций материализма.

– Как знать, – покачал головой Кабанчик. – У нас, может, и не бывает, а Восток – дело тонкое.

Кабанчик искренне надеялся, что японский ветеран боев за место под солнцем не станет вмешиваться в чисто русские разборки и не поменяется местами со своим охранником, который нужен ему как собаке пятая нога. Потому как если все-таки поменяется и сам станет охранять своего охранника, то питерская бригада костей не соберет.

К сожалению, самые пугающие сведения про сэнсэя Кусаку Кабанчик получил только в Москве, в самый последний момент, когда его бригада уже уехала в спорткомплекс.

Отменять акцию было слишком поздно. Перед отъездом из отеля Кабанчик позвонил командиру бригады по сотовому и узнал, что с Рексом уже начали разговаривать. А отступление на этой стадии грозит серьезной потерей авторитета, что для настоящих пацанов ничуть не лучше, чем потеря лица для самураев.

На входе в спорткомплекс Кабанчик непроизвольно прислушался – нет ли где стрельбы. Но все было тихо, что, впрочем, ничего не означало. Сэнсэю Кусаке, который умеет убивать взглядом, стрелять совсем не обязательно. Да ему, наверное, и не из чего. А люди Кабанчика могли и не успеть дотянуться до своего оружия.

Кабанчик испытывал противоречивые желания. С одной стороны, ему хотелось поскорее убраться из столь опасного места, где бродит враг, который может подкрасться незаметно, как… Ну, вы сами понимаете.

А с другой стороны, он желал хоть краем глаза взглянуть, что там с бригадой. Кабанчику ужасно не хотелось терять своих людей, даже при том, что он взял с собой в Москву не лучших из лучших, а скорее лучших из худших. Лучшие из лучших остались в Питере на хозяйстве.

Хозяйство у Кабанчика было не то чтобы очень большое, но доходное, и, вспомнив о нем, питерский авторитет снова остро пожалел, что ввязался в это дело, которое не сулит ему никаких выгод, если не считать денег, уже уплаченных Головастовым. Но эти деньги можно было без всякого труда заработать у себя дома и гораздо менее опасным способом.