Глава тридцать третья,
УЖЕ ЧИСТО ИРЕМСКАЯ
В Иреме, по архитектуре и планировке напоминающем восточные средневековые города, действительно полным ходом шла перестройка. В смысле не политическая, а типовая — возводились одинаковые многоэтажки из стекла и бетона, но в поддержание традиционного стиля четырехайванные с подковообразными арками на месте входных дверей. Прежние строения в большинстве своем были повреждены или полуразрушены, вероятно, в результате воцарения дракона, но построить новые оказалось проще, чем возиться с реставрацией.
На стройплощадках не было ни подъемных кранов, ни даже лестниц, джинны-строители с молдавского типа загорелыми лицами просто взлетали вверх с бетонным блоком под мышкой. Некоторые из них, паря в воздухе, придерживая одной рукой защитную маску, другой сваривали металлический каркас, причем, как мне показалось, сварочным аппаратом им служил собственный указательный палец.
Все это я отметила в одно мгновение, застыв на месте с разинутым ртом, и очнулась от того, что Миша резко потянул меня за собой. Акисы нигде не было видно, ну и не надо, своих проблем хватало — за нами была послана погоня! Издалека донеслись крики начальника стражи:
— Схватить шпионов с несанкционированной печатью Соломона!
Эх, если бы переодеться, мы бы затерялись в толпе, большинство джиннов антропоморфны. Местные ходили с обгорелыми спинами, их лица и другие участки кожи тоже носили следы ожогов... Вообще веселья в городе не чувствовалось, больше молчали, а переговаривались испуганным шепотом. Все-таки, как ни верти, а не сахар жить с драконом под боком, да еще когда он безраздельно управляет твоим городом.
Четко очерченные прямые, узкие восточные улицы были забиты лавками со всяким товаром, торговля кипела несмотря ни на что. За нами гнались циклопы, я уже чувствовала спиной грохот их ног и сердитое сопение. Мы свернули на следующую улицу, сбавили ход, делая вид, что всего лишь торопливо прогуливаемся, и нырнули в самую темную и неприметную лавку. Не понравился мне только подозрительного вида увалень у входа, разглядывавший товар, выставленный по здешнему обычаю на улице.
— Что это за жуткое место? — прошептала я, смущенно высвобождая свою ладонь из Мишкиной руки. Комната была заставлена человеческими скелетами в небрежно накинутых ярких хламидах с черепами, завернутыми в чалмы веселых расцветок.
— Не знаю, но у них тут много полезных и оригинальных вещиц продается, — заметил мой сосед, подзывая на разнообразные подставки, резные подсвечники, кружки — и все это из человеческих черепов.
— Надо же, со знаками зодиака, — ошалело замерла я, невольно начав искать глазами свой знак. Еще тут оказалось немало изделий из кожи, но когда я увидела на одном плаще наколку «Одесса-мама», до меня дошло, из какой кожи сделаны все эти остроносые туфли, ремни, уздечки и жилеты! Коллекция, достойная гитлерюгенда...
В другом конце комнаты на специальных крючочках на стене висело множество непрозрачных пакетиков, как у нас с кофе «три в одном», каждый со своей надписью, некоторые были в нескольких экземплярах.
— Еще и по алфавиту! «Большая энциклопедия» Абдула Альхазреда, «Метафизика» Аристотеля, «Трактат о взглядах жителей добродетельного города Ирема» Аль-Фараби, «Джинны, истинные боги человеческой расы» какого-то Ибн Саладина, его же «Люди — миф или реальность?», «Магия и право» Калиостро, Кант «Грезы духовидцев, поясненные грезами духов», Джошуа Трахтенберг «Дьявол и евреи», — изумленно прочитала я.
Не знаю, каким образом это получается, но их письменность для меня была ясна как божий день, хотя я и осознавала, что буквы представляют собой нечто среднее между арабской вязью и пиктографией, скорее всего, джинния без предупреждения наложила на нас нужное заклятие, это в ее духе. Больше всего изумляло то, что под перечисленными названиями продавались какие-то сыпучие вещества. Эх, стащить бы пару штук, а то и больше, пользуясь отсутствием продавца, любопытно ведь, что это такое, но воспитание не позволяет. К тому же милиционер рядом. Шутка...
— Что-то циклопов не слышно, — настороженно заметил Миша, пристроившись у окошка так, чтобы его не было видно с улицы.
— Может, свернули на другую улицу или решили прерваться на обед? — предположила я, все-таки сунув в карман пакетик с «Абдулом Альхазредом».
И в этот момент на улице закричали:
— Ай, сюда, честные стражи, ваши беглые злодеи укрылись в «Лавке Аладдина»! Это они, сам видел! Я их заманил и посторожил.
«Лавка Аладдина»? Ну и юмор у них, извращенней английского. Но что делать, заднего выхода в магазине не было, мы уже проверили.
— Вай, это знак, если шайтан загнал их туда, так там им и место, — злорадно высказался кто-то. Вот противный народец, и что мы им сделали?
— Попробуем прорваться с боем? — крикнул Мишка, я подумала и кивнула.
Мы почти проскочили, но силы людей и джиннов по-любому неравны. Мы словно попали в энергетическое поле, не имея возможности шевельнуть ни рукой, ни ногой, и нас взяли тепленькими.
Меня обыскали, отняли канцелярский ножик, а еще через полчаса нас уже доставили в зиндан. Хорошо еще, по пути нам дали полюбоваться на местные достопримечательности. Циклопы, которые нас сопровождали, были вполне миролюбивые дядьки и даже провели небольшую обзорную экскурсию:
— Эт наша главный мещеть, эт караван-сарай, эт базар, эт баня, эт другой мещеть, эт второй базар, эт еще бани... женскиэ.
— Помыться, что ли? — зевнула я.
Ужасно хотелось спать, может, хоть в зиндане удастся прилечь, Миша посторожит, с ним не страшно. Тем более что мой опыт заключения еще вполне свежий, но вот наш милиционер почему-то нервничал, тяжело вздыхал и явно страдал физически...
Тот толстый тип у лавки, что нас выдал (недаром он мне сразу не понравился), присвистывая, следовал за нами, делая вид, что идет исключительно по своим делам.
— А эт зиндан! Вот, прищли. Сожалеим, щито сегодни вы умрети, этот пириказ подписал господин великий визиря Крысаддин. Уй какой злой...
Хорошенькая новость, уже и визирь успел подписаться, быстро они тут с честными людьми расправляются. Нас сдали под расписку стоящему у входа в каталажку занюханному джинну с изуверской физиономией, одетому в грязное тряпье. После чего, грустно повздыхав и бросив на нас по еще одному скорбному взгляду, циклопы распрощались и отбыли.
Здание зиндана, слепленное из серого камня, смоталось не слишком радостно на вид, а внутри оказалось еще более удручающим. Я подумала было, как странно, что нет охраны, но, когда еще раз встретилась взглядом занюханным джинном уже в мрачных чертогах зиндана, этот вопрос отпал сам собой. Его синяя кожа, безумные глаза размером с куриное яйцо на вытянутой морде синего осла, причем челюсти составляли основную массу, и мускулистые лапы напрочь отбивали всякие мысли о побеге.
— Мы — великие волшебники и маги, если ты не угодишь нам, то твоя смерть будет долгой и мучительной. — Мой сосед попробовал и здесь провести нашу живую линию.
— Меня зовут Умат, и в следующие десять минут я буду вашим палачом, — сообщил тот, подло улыбаясь. Несмотря даже на его занюханный вид, ему почему-то хотелось верить...
Без лишних предисловий гнусавым голосом он зачитал приговор, переданный ему циклопами, в котором говорилось, что нас бросят в «гибельную яму», в которой мы невыносимыми муками и медленной смертью искупим свои грехи. Значит, опять поспать не удастся?!
— Вы осуждены за бродяжничество! Ну и за то, что вы — люди...
— Люди — это плохо?
— Нет, это завидно... Начать хотя бы с того, что вас Аллах любит больше.
— Сунете нас в яму со скорпионами?
— Хе-хе, шайтан уготовил вам кое-что похуже, много хуже! Прощайте, нехорошие грешники!
— Это вы, что ли, шайтан? — простодушно уточнила я. Меня все еще мучил этот вопрос: правда ли, что шайтаны — один из народов джиннов, или все джинны и есть шайтаны? Конечно, Акиса дала отрицательный ответ, но, согласитесь, она вполне могла и солгать в собственных интересах.
Вид Умата стал напуганный и смущенный, вместо ответа он поспешил дернуть за рычаг. Но не успел, Мишка выкинул ногу, целя палачу ударом карате в грудь, но дотянулся только до колена, тот был в полтора раза выше. Я бросилась на помощь верному соседу, намереваясь влезть ему на плечи и уже оттуда атаковать врага, но...
