«Приветствую тебя, о живущий в великом озере Небесного Океана.

Я видел тебя и не умер, я поднялся ввысь и воскрес подобно богу. Я гоготал, как гусь, ликуя, я парил подобно орлу среди величественных облаков… Я взмыл с тверди к небу. Боги помогли мне подняться, сам Гор благоволил мне, дав мне сил… И вечные звезды, что сияют божественным огнем, указали мне путь и помогли избежать гибели…»

…Смирительная рубашка – из тех великих изобретений рода людского, что сохраняют свое значение, несмотря на любой прогресс.

Наверное, и через тысячу лет на каких-нибудь звездных колониях у Альтаира или Беги тамошних психов тоже будут паковать в те же смирительные рубашки, что и их предтеч в психушках и вытрезвителях легендарного Советского Союза или в древнем лондонском Бедламе…

Казалось бы, всего-то: кусок капролактамового брезента со шнуровкой и длиннейшими рукавами, а ничего лучшего не придумать, как ни старались.

Нет, конечно, пробовали, и не раз, но…

Все суперсложные спецкостюмы с электроникой, ограничивающей движения, отказывали в самый неподходящий момент, и окружающим приходилось разбегаться от крушащих все на своем пути умственно нездоровых субъектов. Разнообразные хитроумные наручники и кандалы то заедали, то, наоборот – открывались, когда не надо (а чаще изобретательные психи подбирали к ним отмычки). Всякие седативные и успокаивающие препараты дурно влияли на и без того проблемные мозги пациентов.

Одним словом, если нужно транспортировать сумасшедшего из пункта А в пункт Б, то ничего лучше смирительной рубашки нет. Не нужно никаких пультов и ключей, ни электроносилок с автономным приводом. Только смирительная рубашка, в которую пакуют клиента, и пара санитаров по бокам.

Именно такую картину могли наблюдать пассажиры эконом-класса маршрутного гравиплана Москва – Урюпинск.

Высокий крепкий парень, на лице которого застыла маска ужаса и нечеловеческого напряжения, в длинной белой рубахе с заведенными назад руками, по обе стороны от которого сидели два человека в зеленой униформе медиков.

Санитары хранили привычно равнодушный вид, а пациент не отрывал взор от иллюминатора, время от времени тяжело вздыхая и постанывая.

Из Москвы во всемирно известную Урюпинскую клинику нервных и психических болезней имени профессора Виттмана транспортировали больного Даниила Сергеевича Горового, еще недавно студента факультета экзоориенталистики выпускного курса престижного Института космической археологии, а ныне душевнобольного с «неординарной манией». Так значилось в его истории болезни, что сопровождала пациента в виде крошечного кристаллодиска в кармане одного из санитаров – толстогубого широкоплечего афрорусского.

…Анна Петрова, сидевшая в противоположном ряду, не сдержалась, всхлипнула.

Сейчас они уже должны были, Анюта, сдав экзамены, а Данька, защитив диплом, отправиться отдыхать на Красное море, позагорать на тамошних пляжах, покататься на яхтах, понырять с аквалангами за кораллами… А вот как все обернулось! Только сильнейшим напряжением всех душевных сил ей удалось сдержать рыдания.

Нюшка хорошо помнила тот день и час, когда на ее охрипший зов (она уже устала искать пропавшего вдруг Даню) из кустов выскочил он – босой, в идиотской набедренной повязке, с диким взглядом, непрерывно твердящий «Где я?!» и коверкающий ее имя…

Как пыталась она успокоить его, как он вырвался из ее объятий и понесся по улице с воплями, поминая древних египетских богов, о которых столько ей рассказывал. И как со всего маху врезался в милиционера, от неожиданности огревшего беднягу дубинкой.

Удар вмиг лишил Даню чувств, и девушка, совершенно потеряв голову, кинулась на блюстителя порядка, пытаясь расцарапать ноготками пластброню.

В итоге молодые люди угодили в ближайшее отделение. Даня – в медблок, Анюта – в кабинет начальника.

Из отделения девушку отпустили через час, даже без штрафа. К тому времени ее друга и возлюбленного привели в чувство, после чего штатный фельдшер тут же вызвал скорую, доставившую Даню прямиком в Московскую объединенную психиатрическую больницу.

Заплаканная Анна сумела пробиться к главврачу больницы.

Бодрый психиатр – худой, как щепка, длинноволосый и усатый профессор – отрекомендовался Юрием Арагорновичем Семецким. С дежурной улыбкой сообщил он ей, что ничего страшного не случилось и все будет в порядке. Нужно-де преодолеть атавистический страх перед душевными болезнями, ибо наука далеко шагнула вперед и теперь излечивается не только шизофрения, но даже и некоторые формы врожденной глупости.

Тем не менее Семецкий подробно расспросил Нюшку о поведении Даниила в последние дни. Не было ли чего-то необычного? С немалым интересом выслушал ее рассказ о его выступлении в стриптиз-клубе и странном диком танце, сделав какие-то пометки в ноутбуке.

(Господи, как она раньше не догадалась – именно тогда начала проявляться его болезнь!)

А в итоге успокоил ее объяснением, что, видимо, с Даней случилось то, что иногда называют «синдромом старательного школяра» – когда перегруженный мозг умученного науками студента начинает глючить, как перегруженный компьютер, путая учебники с реальностью.

И вообще, обнадежил профессор девушку, в этом году он успешно справился с несколькими аналогичными случаями. Месяц назад у него лечился студент МАИ, вообразивший себя древней авиационной турбиной; пару месяцев тому – выпускник Ветеринарной академии, решивший, что он попугай ара, больной несварением желудка; три месяца назад… et cetera, et cetera…

Первые дни она и в самом деле надеялась, что все это скоро кончится, что медицина вернет ее любимого в реальный мир.

Чтобы отвлечься, Нюшка даже принялась с удвоенной силой писать давно затеянную статью для журнала своей alma mater – относительно изменения длины и количества нижних юбок у придворных дам во Франции эпохи Людовика XV в зависимости от политической обстановки.

Но дни шли, а рассудок Дани продолжал пребывать в тенетах безумия.

Парень не узнавал родителей, друзей, преподавателей – никого, кроме нее, да и ее имя не мог назвать правильно.

Он не знал ни про Россию, ни про Мировой Совет, ни про компьютеры, не помнил, что такое автомобили, гравипланы, астронавтика и космическая (да и обычная) археология. Ничего не знал о Первом, Втором и Четвертом великих кризисах, Шестинедельной войне, Большом договоре… А ведь это изучают еще во втором классе!

Словно бы в сегодняшний день был действительно перенесен каким-то дьявольским способом древнеегипетский неджес.

Вначале его лечили обычными средствами – глубоким электрогипнозом, биохимическими препаратами и психотерапией. Последнее всего-навсего значило, что врачи доброжелательно и обстоятельно объясняли пациенту, что он вовсе не младший помощник писца Джеди, а Даниил Горовой, родившийся в XXIІ веке в Москве, которая далеко на севере от Египта (и он теперь не древний, а мусульманский) и что ему вскоре предстоит защита диплома.

Но это оказалось бесполезно. По-прежнему в ответ на все уверения добрых докторов слышались только жалобные призывы к каким-то «нетеру» или «владыкам высот». Ему показывали фильмы о жизни современной цивилизации, конечно, только положительного содержания.

Пару раз его даже пытались запустить в Сеть, но он решительно отказался надевать шлем с электродами, и врачи не стали настаивать, боясь насилием еще больше травмировать его психику. Все было без толку.

Психотерапию усложнили – допрашивать парня начали специально приглашенные специалисты-египтологи. Иных он осмеивал, называя дураками, другие же сами, выйдя из его палаты, усмехались: дескать, почти коллега, а словно бы дурачок, начитавшийся дешевых книжонок о древних тайнах. А некоторые удивленно хмурились и просили сообщить, когда пациент выздоровеет: им очень любопытно узнать, из каких таких малоизвестных источников он почерпнул свои познания?

Тогда профессор Семецкий решил поступить похитрее и попробовать ролевую игру – это изобретение позапрошлого века использовалось в психиатрии весьма широко.

Обычно, когда с одержимым манией, к примеру, с вообразившим себя королем, начинают дружно соглашаться, то довольно скоро тот осознает, что он не король, а, допустим, сантехник.

Несколько студентов-медиков из игрового клуба поклонников страны фараонов «Пасынки Хнума» принялись разыгрывать перед Даниилом представление из жизни Древнего царства, при этом всецело соглашаясь, что он – неджес Джеди. Один из парней даже, поскольку был у себя в клубе не кем иным, как заместителем «верховного жреца», попытался покрикивать на Даню.

Эффект превзошел все ожидания, но был вовсе не таким, на какой рассчитывали инициаторы игры.

Горовой в полчаса разоблачил студентов, уличив их в незнании элементарных, по его словам, вещей, обругал детьми каких-то «акху» и еще разными непонятными выражениями, а затем полдня молился на чистом русском языке богам Древнего Египта.

Кстати, этот жрец-ролевик (у-у, Толкиена на всех них нет!), как потом узнала Нюшка, настойчиво пытался проникнуть к Джеди… То есть к Даниле… (Господи, вот и она стала называть любимого этим чертовым древним именем!) Он все порывался заставить Даньку повторить все услышанные от него выражения и формулы проклятий, поскольку ни в каких книгах их не обнаружил, хотя и считался в своих кругах знатоком.

Как ни старались медики, никакого прогресса в состоянии пациента не наблюдалось. Он по-прежнему отказывался считать себя студентом из России XXI века и только и знал, что призывать на помощь этих своих гнусных крокодилоголовых и клювастых богов. Даже на Аню стал смотреть как-то странно и прохладно.

Наконец было проведено глубинное аудиовизуальное ментоскопирование – профессор Семецкий на свой страх и риск применил еще проходящий испытания новый метод. Не помогло. Слава Богу, хоть не повредило.

Ничего, кроме картин Древнего Египта, в помутившихся мозгах Дани Горового обнаружено не было.

Совершенно отчаявшиеся врачи уже готовились испробовать на бедняге Данииле совсем уж старинные, варварские способы лечения вроде электрошока и душа Шарко, но тут неожиданно забрезжил лучик надежды.

Этим случаем заинтересовался сам Сергий Логинович Виттман – всемирно известный специалист в области фобий и психических расстройств, академик, владелец и главврач клиники своего имени, что располагалась в Урюпинске.

Дело в том, что один из лечащих врачей, сотрудников Семецкого, был еще и журналистом и дал краткое описание болезни Дани на международном психиатрическом сайте «Psychi.ru».

Вот там-то и нашел его великий Виттман. И настолько заинтересовался, что сам предложил убитым горем родным юноши совершенно бесплатно полечить того в своем великолепном учреждении.

Анна вместе с семьей Дани – отцом, матерью, бабушкой, двумя тетками и младшей сестрой воспрянула духом. Ведь клиника Виттмана считалась едва ли не лучшей в мире. Достаточно просто перечислить имена пациентов, что в ней лечились.

Именно в ней был избавлен от мании величия американский президент Берт Поккер, вообразивший себя Джорджем Бушем-младшим. Тут полгода обреталась звезда нео-поп-рока Иероним Козлодоев, к которому ночами повадился являться дух Элвиса Пресли с лазерным мечом. Здесь, в отделении интенсивной терапии лежал Франсуа Мурич, всемирно известный сочинитель романов-фентези из жизни каменного века, после того как отколошматил собственноручно вырезанной дубиной своего литагента и двух издателей.

И вот теперь туда собирались поместить никому не известного студента.

Как рассказали Анне, при переговорах профессор Семецкий деликатно намекнул коллеге, что случай весьма и весьма сложный и вероятная неудача может повредить репутации всемирно известного врача. На что Сергий Логинович непринужденно ответил: «Ничего страшного. У меня в клинике излечивают не только психов, но даже дураков и политиков». И вот они летят в Урюпинск. Нюшка бы и сама поехала проводить его, а тут еще на этом настояли врачи, по мнению которых образ девушки был единственной ниточкой, что связывала повредившегося рассудком египтолога с реальностью. Да, только ее он и узнавал, хотя упорно называл этим дурацким именем – «Анх».

И лишь это еще поддерживало в ней надежду – как бы там ни было, настоящий Даня жив, не исчез, его мозг разрушен не полностью. На самом дне его больной души она существует, он помнит ее и любит… Аня даже попросилась, чтобы ей разрешили остаться в клинике – ухаживать за Даней, но, как выяснилось, это запрещалось правилами и противоречило методам профессора.

Сорок пять минут полета от Москвы до Урюпинска показались ей вечностью.

Девушка проводила Даню и санитаров до поданной прямо на летное поле машины с логотипом клиники Витманна. Видно, это заведение пользовалось немалыми привилегиями в городе.

– Я вас прошу, Африкан Мудамбович, – обратилась она к старшему из санитаров, прочтя его имя-отчество на нагрудном бейджике, – присмотрите за Даней и, если что нужно будет… сообщите…

В ладонь афрорусского перекочевала двухсотгеоларовая купюра.

И не сдержала слез.

– Не беспокойся, дочка, – кивнул темнокожий. – Все будет хорошо. Сергий Логинович и не таких излечивал. От него никто не уходил обиженным…

«…Приветствую тебя, My! Что это за место, в которое я попал? … Здесь сердце человека не знает покоя, и не удовлетворить здесь желаний. Да обрету я состояние сияющих существ, которое будет дано мне вместо воздуха и воды, и пусть спокойствие сердца снизойдет на меня вместо пищи…»

…Уже акху знают, сколько времени Джеди пребывал в состоянии перманентного (он откуда-то знал это слово) испуга и непонимания.

Даже недавно пережитое великолепное чувство полета и зрелище видимой с высоты в полторы тысячи метров земли, проплывающей внизу, не смогло его изгнать.

Состояние это стало уже привычным и почти не мешало ему жить и думать.

А думал он очень много. Вот, например, сейчас, когда два грубых прислужника местных лекарей грузили его в самобеглую повозку (где все-таки прячется тварь, что катит ее?), он обдумывал книгу-Книгу, которую напишет, когда боги вернут его обратно в Та-Мери. Как раз сейчас он понял, с чего начнет ее. С посвящения вечноживому Осирису.

«Приветствую тебя, о повелитель звездноподобных божеств и небесных существ…»

Да, да – именно эти слова и будут стоять в начале первого свитка папируса.

Прошло уже немало дней с тех пор, как он оказался тут, в этом непонятном месте – он теперь уже с точностью не вспомнит, сколько именно.

С ним случилось что-то явно невозможное, невероятное. Тут явно не обошлось без вмешательства высших сил.

Он просто открыл глаза после дневного сна (Джеди любил подремать в жаркие часы) и обнаружил, что попал в некое непонятное место. Вокруг заросли подозрительных кустов, в воздухе – непонятные запахи, а на земле лужи воды (!).

Вдалеке слышались веселые голоса.

Парень еще какое-то время удивлялся, предполагая, что это какая-то шутка приятелей. (Как раз перед этим он хорошенько погулял в компании писцов и стражников в одной из сомнительных харчевен).

Но, выбравшись из зарослей, юноша с удивлением и обидой узрел Анх – свою Анх! – облаченную в костюм, приличествующий гаремной наложнице.

Он хотел было уже спросить, что все это означает, как вдруг услышал позади какой-то странный гул.

Обернувшись, парень едва не потерял сознание. В его сторону двигалось какое-то невиданное чудовище – угловатое и разноцветное, размером больше южного носорогого зверя и даже другого зверя из земли чернокожих. Того, что имеет хвост вместо носа и бивни с человека ростом. Глаза его ярко блестели, а из пасти, хотя та и была закрыта, вылетал ровный рев.

И тогда Джеди потерял голову и ринулся бежать прочь.

Но, пробежав полсотни шагов, он замер в еще большем ужасе и потрясении.

Его взору открылась река, совсем другая, чем благословенный Хапи. Над нею громоздились высоченные сверкающие пирамиды – куда как больше любого из храмов Та-Мери. По берегам ее парень увидел великое множество людей, не похожих на неджесов – нагих, или – напротив – облаченных в одеяния, укутывающие все тело, как у диких аму и хабиру.

Узрел также и стада тех самых тварей, что испугали его. Целые стада!

И даже в небе (в небе!) парили подобные им создания, причем далеко не у всех были крылья.

Надо сказать, повел он себя тогда недостойно, хотя это и было простительно. Какой, даже самый храбрый муж Земли Возлюбленной, попав в такое положение, сохранил бы ясный ум?

Совершенно забывшись, кинулся вновь бежать куда глаза глядят, ухитряясь увернуться от встречающихся на пути людей (или демонов?). Но удача изменила ему – он врезался в непонятно как оказавшегося на пути человека, закованного в доспехи синего цвета, и с большой черной палкой в руке.

Именно эту палку, опускающуюся на его голову, и увидел Джеди, прежде чем свет померк в его глазах. Второй раз он очнулся уже в помещении с зелеными стенами, лежа на жесткой кровати, и лысый человек в белом одеянии тыкал в его грудь каким-то жезлом, соединенным веревкой со странным предметом, сияющим разноцветными огнями.

Рванулся было, отталкивая лысого, но проклятое ложе (в нем, должно быть, сидели демоны) вмиг опутало его щупальцами…

Только спустя несколько дней он пришел в себя настолько, чтобы обдумать все, что с ним случилось. Куда же это его угораздило попасть? Может быть, это тот самый огромный остров Ацтлан, что лежал в далеком Западном море, жители которого, по записям в тайных папирусах, владели великой магией? Правда, в тех же папирусах было указано, что гнев богов утопил эту землю, но кто ж знает это достоверно?

Могло же, в конце концов, случиться так, что часть жителей успела уплыть в другие страны и затем размножиться и возродить свои умения?

А вдруг его вообще перенесло в прошедшее в то время, когда Ацтлан стоял неколебимо в величии своем?

Но по крайней мере его больше не били и хотя держали взаперти, но кормили сытно (пусть и незнакомой едой) и содержали в светлом просторном помещении.

(Кстати, прямо в комнате был и хитрый туалет, какой не стыдно поставить даже во дворце владыки Та-Кемета).

Вначале Джеди думал, что заключен в тюрьму. А где еще быть человеку, которого стукнул по голове стражник? Потом, когда догадался, что таких роскошных тюрем не бывает, разве что для узников царских кровей, испугался, что его держат слуги местных богов, дабы как чужака принести в жертву.

И лишь затем понял, что оказался в руках местных лекарей.

Причина этого была совершенно удивительной и непонятной.

Почему-то все считали его безумцем, который мнит себя Джеди, а не настоящим Джеди. Они, и особенно Анх, называли его как-то совершенно непроизносимо, водили к нему каких-то людей, говоря, что это его родители, друзья и наставники. Рассказывали какую-то чушь насчет того, что его Земля Благословенная теперь называется варварским словом – Египет, и там уже, вот жуть, не поклоняются Великой Девятке и прочим достославным нетеру.

Напускали на него каких-то старых глупцов, не веривших его рассказам о жизни в Та-Мери и утверждавших, что все-де было не так. Ему даже пришло в голову, что вот-вот лишится разума в этой стране демонов и недоумков.

Когда его немного оставили в покое, он украдкой попробовал узнать, что все-таки уготовила ему судьба, и заглянуть в будущее. Для чего использовал кое-какие тайные приемы гадания, которые подсмотрел у жрецов или вычитал в папирусах. (В царском хранилище, где он работал, попадалось всякое, в том числе и то, что слуги богов всенепременно засекретили бы, случись им узнать о нем).

Но тщетно. Результаты гадания или сообщали откровенную чушь, или давали противоположные советы.

А однажды гадательная табличка, выточенная им в полнолуние с молитвой Тоту – Лунному владыке – из подобранной на прогулке в саду деревяшки, шесть раз становилась на ребро! Это поставило его в тупик. Выходит, силы, что призывают в магических обрядах, тут не имеют власти? А вдруг этой землей управляют иные боги или демоны? Но неужели же светлые нетеру вообще бессильны? Разве может быть такое? Или это и в самом деле страна низких акху? Воистину, мир сей – отринутая светом и благом земля! Но едва ли не самое худшее во всем этом – непонятно как попавшая сюда Анх, к тому же упорно отказывающаяся признавать себя таковой. Парень даже подумывал, а что, если перед ним демоница, принявшая человеческий облик? А может быть, сестра-близнец, похищенная у Неферкаптаха младенцем и привезенная в эту непонятную страну?

Ответа на вопросы он так и не нашел и решил оставить их на потом.

Тем более, что вскоре произошло событие, и разозлившее, и одновременно рассмешившее его.

Лекари с непонятной целью подослали к нему каких-то людишек, вырядившихся в одежды, похожие на те, что носили в Та-Мери.

Эти шуты нагло выдавали себя – ни много ни мало – за слуг светлых нетеру.

Видя их неуклюжие богохульные попытки изображать из себя жрецов, парень не сдержался и обругал их всеми теми бранными словами, которые знал.

Но после этого случая он вдруг начал успокаиваться и понял, что ему следует делать.

Ему, неджесу Джеди, волей судьбы и неведомых сил попавшему в эти богопротивные места, нужно вернуться домой. Но не просто вернуться, а еще и разузнать об этой земле как можно больше.

Потому как они точно что-то замышляют против Земли Возлюбленной. Иначе бы не подослали к нему шпионов, прикидывающихся его соотечественниками. Наверняка этих злодеев готовят, чтобы заслать в Та-Кемет и строить козни против фараона.

Он обязан все узнать, вернуться и доложить обо всем царю и мастерам богов. И тогда его величество, жизнь, здоровье, сила, пошлет сюда свое непобедимое войско и достойно покарает здешних нечестивцев, а Джеди вознаградит поместьями и чинами.

Правда, сделать это будет не так легко – местные колдуны весьма искусны. И хотя он не видел тут ни войска, ни крепостей, а стража вооружена только дубинками (пусть и очень больно бьющими), но, может, им и не нужны солдаты? Достаточно нагрузить любую из летающих повозок камнями и сбросить их с большой высоты на беззащитных воинов царя египетского. Вряд ли такую повозку можно сбить стрелой…

Но, в конце концов, разве могущественные нетеру не на стороне его народа? Разве не для таких случаев хранят жрецы великие тайны? Они отражали демонов и богов враждебных земель! Надо будет, найдут управу и на воздушные колесницы.

А пока следует терпеть, молиться Великой Девятке и не подавать виду, что ты догадался о коварстве врагов. Вернуться – это главное. Если даже нужно будет признать себя этим, как его… Да-Ни-Гором, то он это сделает!

Пусть думают, что вылечили его. Быть может, этим лекарям суждено будет стать рабами в его, Джеди, доме. И у него будет своя собственная воздушная колесница, на которой он станет совершать ежедневные прогулки. Да, какой восторг испытал, когда поднялся в небо! А если рабы не будут слушаться, он будет их пороть, а то и сбросит их с колесницы, поднятой в небо!

И неджес Джеди, самый настоящий житель Древнего Египта, из-за ошибки одного собакообразного представителя сверхцивилизации перелетевший в будущее, согревая себя мыслями о том, как прикажет выпороть своих санитаров и врачей, вплоть до Семецкого, продолжил обдумывать записи об ужасной стране, куда попал, и ее злодеях-жителях.

Записи, которые по возвращении войдут в его доклад фараону.

…«Они сотворили зло, они создали демонов, они вызвали волнения. Поистине во всех их деяниях могущественный противостоял слабому. Да будет на то воля твоя, о сильнейший, чтобы исполнилось то, что приказал бог. Ты же не творишь зла и не поддаешься гневу, когда они вносят смятение в годы свои, и заполняют свои пространства, и стараются нарушить месяца свои. Ибо во всем, что они делали для тебя, они втайне творили зло. Я есть твоя табличка для письма, о Тот, и я принес тебе чернильницу твою… И да не поразит меня зло»…

Самое интересное, что книгу эту Джеди таки напишет, хотя и много позднее.

Она не дойдет до потомков в далеком грядущем, как и многое другое из наследия Та-Кемета. Но она будет ходить во многих списках, постепенно искажаясь, ее раздергают на цитаты позднейшие писцы и служители богов, она ляжет в основу многих сакральных текстов. И некоторые из них в свое время даже прочтет студент факультета экзоориенталистики Института космической археологии Даниил Сергеевич Горовой.

…Пока писец Джеди обдумывал свою книгу, а заодно поход армии Древнего Египта против России XXI века, а Анюта оплакивала несчастливую судьбу любимого, в старинном здании в центре Москвы, на площади, не раз менявшей за прошедшие два века названия, тоже обдумывали эту историю. А располагалось в этом здании не что иное, как МГОП – Министерство государственного порядка.

Среди прочих подразделений был в его составе и внешне неприметный отдел за номером 13.

Хотя по сравнению с дикими временами (хоть с тем же XX веком) наука и шагнула далеко вперед, все равно оставалось немало вопросов, при упоминании о которых ученые мужи либо смущенно разводили руками, либо просто отмахивались. Но кроме ученых и блаженных энтузиастов, все ищущих Лемурию (благо, Атлантиду, уже нашли) и устанавливающих контакты с русалками и лешими, делами подобного рода интересовались и куда более серьезные люди в штатском.

Эти «непонятки», именуемые по старой традиции аномальными явлениями, были предметом внимания вышеупомянутого 13-го отдела. Точнее, чекистов, как людей практичных, занимал вопрос о возможности применения данных явлений в их деле, а заодно и о наличии-отсутствии угрозы для государственной безопасности, исходящей от них.

Отдел существовал очень давно, чуть ли не с допотопных жандармских времен. В кулуарах ведомства ходили разговоры, что в его архивах хранятся и приказ Дзержинского о снаряжении экспедиции на Памир для поимки снежного человека, и завизированный Лаврентием Павловичем Берия протокол допроса зеленокожего экипажа летающей тарелки.

Так или иначе, но отдел номер 13 и в самом деле был едва ли не самым старым в «конторе», благополучно пережил все реорганизации, революции, контрреволюции, реформы, контрреформы, кризисы (включая все три случившихся Больших, и несостоявшийся Третий).

Впрочем, не об истории отдела и не о самом отделе речь.

Случилось так, что среди тем, которыми занимался отдел, была и тема «несанкционированных путешествий во времени». А среди ассистентов профессора Юрия Семецкого совершенно случайно находился секретный осведомитель МГОП.

И вот этот осведомитель, внимательно изучив историю болезни Джеди-Дани, отправил донесение на эту тему во всесильное Министерство. Не оттого, что он в самом деле счел, что пациент Даниил Горовой – это древний египтянин Джеди (то есть что Джеди – это действительно Джеди). Просто руководство требовало ежеквартального отчета, кои полагалось писать каждому агенту, а написать ему было решительно нечего.

Доклад попал сначала в общий отдел, а затем уже в тринадцатый. Не потому, что куратор секретного сотрудника действительно заинтересовался этим делом, а лишь постольку, поскольку ему не хотелось оформлять этот документ как положено, и он просто воспользовался возможностью спихнуть дело на «бездельников, напрасно получающих денежное содержание».

В отделе донесение попало к капитану Владилену Кириешко, который тоже не поверил в путешественника во времени. Но он работал в своей организации уже пятнадцать лет и знал, что главное в их работе – не ловля чертей или барабашек, а грамотное составление отчетов и заодно – квалифицированное списание бюджетных средств. И, соответственно, если капитан не даст хода донесению (на его взгляд откровенному бреду), то ему запросто могут поставить это в вину.

И с обтекаемой резолюцией доклад был отправлен вышестоящему начальнику – полковнику Мариелене Протопоповой.

Заместитель шефа «чертедюжинного» отдела состояла в чине подполковника и служила в Министерстве вдвое дольше, нежели капитан Кириешко. И если тот был канцелярской крысой, то полковник – самым настоящим крысиным волком (вернее, волчицей).

Поэтому она просчитала ситуацию не на один, а на два хода вперед.

Во-первых, рассудила она, если положить это явно бредовое дело (вопрос уже разросся из стадии простого донесения до стадии «дела») под сукно, ей могут запросто предъявить целый букет претензий:

А – ее подчиненные совсем не ловят мышей, а занимаются всякой чушью. Б – она зажимает ценные инициативы подчиненных, игнорирует интересные дела и не ловит мышей сама.

Кроме того, если за всем этим что-то стоит (вероятность чего один к миллиону), то она сможет изрядно подняться по службе, причем не пошевелив пальцем.

И полковник переслала дело, получившее с ее легкой руки шифр «Странник», вышестоящему начальнику. Сопроводив бумаги еще более обтекаемой резолюцией, изобиловавшей словосочетаниями вроде «несмотря на крайне незначительную вероятность», «учитывая различные сопутствующие обстоятельства», «полагала бы целесообразным рассмотреть возможность более детального изучения» и тому подобными.

Бригадный генерал (сложно дать ему определение: как назвать зверя, лопающего крысиных волков?) Шумерский Антоний (старинное редкое имя) Иоаннович, совершенно точно знавший из школьного курса физики сорокалетней давности, что путешествия во времени невозможны, разумеется, не поверил ни одному слову.

Но если бы он говорил и делал все, что думал, то не стал бы генералом в своем ведомстве.

Целых пять дней Шумерский обмозговывал дело под грифом «Странник», пока не пришел к следующим выводам:

1. Его подчиненная, эта хитрая стерва, которой наверняка жмут ее полковничьи погоны, с помощью этого дела, возможно, копает под него.

2. А нельзя ли наоборот – использовать это дело, Дабы укоротить не в меру ретивого подчиненного так, чтобы прекрасная Мариелена и думать забыла о месте шефа?

3. Нельзя ли как-нибудь выдвинуться на этом деле, сменив одну генеральскую звезду на две?

4. А не послать ли все подальше и не отфутболить ли это дело в архив, тем более что ему скоро в отпуск?

В итоге Шумерский, проявив вполне достойную генерала тайной полиции змеиную мудрость, из четырех решений выбрал пятое и переслал дело тому самому осведомительскому куратору, с которого все и началось, с распоряжением по форме правильным, а по существу издевательским – во всем тщательно разобраться, и не позднее двух месяцев представить подробнейший отчет.

Так, совершив классический круговорот, документ вернулся к капитану Кириешко, все это дело и затеявшему. Но это уже совсем другая история.