ГЛАВА 4

Далий поднял с пола посох, обтер ладонью налипший на кольца песок. Подошел к светящемуся бассейну и с сомнением понюхал кипящее пузырьками шампанское. Повернулся к Марвину, сказал удрученно:

— Не поверишь, от одного запаха блевать хочется. Как дальше жить, ума не приложу. На коньяк, что ли, перейти? Гибарян говорил, что где-то есть зал, в котором давным-давно раскопали две коньячные струи, а после закопали, слишком тяжелыми последствия были. В смысле насчет работы. Может, поищем?

— Мы пришли сюда не за этим, — напомнил Марвин, доставая из кармана браслет. — Сейчас проверим, остались ли в проходе часы, а после двинем в зал с дрожкой. Сдается мне, там наверняка что-нибудь любопытное обнаружится.

Сегодня Марвин оделся иначе, чем обычно, ему не хотелось даже одеждой напоминать себе о вчерашнем происшествии. Темно-зеленая полувоенная форма без знаков различия — свободная, с множеством карманов и кармашков, — делала его похожим на наемника, собравшегося в очередную «горячую точку». Камуфляжная кепка с длинным козырьком и висевший на поясе кривой кинжал в ножнах лишь дополняли специфический образ.

Когда Марвин с утра пораньше зашел за Далием в его номер, тот сначала остолбенел, а после заботливо поинтересовался здоровьем старшего. Мол, с головой после отрубания все в порядке? Похихикав над собственной шуткой и ловко увернувшись от пинка, Далий отыскал где-то в шкафах кинжал непривычной Марвину формы и вручил начальнику. Мол, к военной форме самое оно, для улучшения имиджа, так сказать. И вообще, ужасно полезная вещица, типа от вооруженных призраков отбиваться. Или глотку себе перерезать в случае безвыходной ситуации и для скорого возвращения в прототип.

Марвин последнюю идею не одобрил, но, вспомнив полупрозрачного воина-сэмурая, поинтересовался — а не в курсе ли шибко умный Далий насчет ограничения количества воскрешений в приемной камере? В смысле сколько хочешь, столько и помирай?

Шибко умный Далий был в курсе. Насколько он знал со слов всеведущей Жанны, у каждого работающего в особняке был некий определенный запас жизней, у кого побольше, у кого поменьше. Потому увлекаться явно самоубийственными экспериментами не рекомендовалось, а ну как все жизни впустую израсходуются? Никто ведь не знает, сколько ему отпущено.

Марвин новости не обрадовался: быть бессмертным ему нравилось гораздо больше, чем ограниченно воскрешаемым. Но выбирать не приходилось, что есть, то и есть. Зато — решил Марвин — когда ему стукнет восемьдесят, он совершит ритуальное самоубийство подаренным кинжалом и очнется в камере вновь молодым и здоровым. Далий, услышав гениальную идею, вновь гаденько захихикал, чем вызвал у Марвина нехорошие подозрения. Как оказалось, не зря: к сожалению, кабина не омолаживала, каким погиб, таким по возрасту и воскреснешь. Иначе бы обитель уже давным-давно была забита под завязку всякими юными и бессмертными. Зато воскрешение лечит раны и болезни: когда он, Далий, повредил руку, Жанна предложила ему принять сильный яд, чтобы ожить здоровым и не мучиться с долгим заживлением. Однако Далию этот способ лечения показался слишком экстремальным, и он обошелся традиционными бинтами и мазями.

— Значит, так. — Марвин покрутил браслет на пальце. — Как я понимаю, для того чтобы войти в проход, ты должен за меня держаться, иначе у нас ничего не получится. А что делать дальше, я понятия не имею. Может, когда войдем, контакт уже будет не нужен… Проверим, короче. Готов?

— Валяй, босс-предводитель, — разрешил Далий. — Авось не замурует! — Он крепко ухватился за плечо Марвина.

Босс-предводитель надел браслет, и пещера сразу изменилась; Далий изумленно охнул, оглядываясь по сторонам.

— Что, проняло? — усмехнулся Марвин.

— Круто, — согласился Далий. — До оторопи, ей-ей.

— А вон и проход. — Марвин нахмурился, вглядываясь в светлый проем арки: на желтой дорожке — за гранью, отделяющей зал от туннеля, — лежал человек. Черный, сплющенный, будто по нему асфальтовый каток прокатился. Лишь через секунду-другую Марвин сообразил, что это была его прежняя одежда, сохранившая положение упавшего тела. — Тьфу ты, — с отвращением сказал он. — Померещится всякое. Проход видишь? Тогда пошли.

Марвин решительно направился к арке, хотя все внутри него протестовало. Казалось, переступи он порог, как вновь возникнет призрачный воин и повторится весь вчерашний кошмар.

— Вижу проход, — шагая за Марвином, радостно доложил Далий. — Ух ты! Где я только не бывал, но по секретным туннелям еще не гулял.

— А мы и не будем гулять, — напряженным голосом ответил Марвин, ставя ногу на кирпичную дорожку. — Часы поищем и прочь отсюда. Неуютно мне здесь как-то. Тревожно.

— Ерунда, — беззаботно махнул посохом Далий. — Это в тебе психологическая травма говорит. Если ее сразу не перебороть, так и будешь всю жизнь от каждой тени шарахаться. Тем более в недокументированных проходах, проверять которые твоя основная здешняя работа.

Марвин не ответил, потому что Далий был прав.

Склонившись над разложенной одеждой, Марвин осмотрел рубашку и куртку: крови на них не было, хоть бери по новой носи. Чего, разумеется, он делать не собирался. Основательно перетряхнув вещи, проверив карманы и даже заглянув в сандалии, Марвин убедился, что часов в коридоре нету. Скорей всего они действительно самоуничтожились, не забрал же их с собой призрачный охранник.

— Чисто, — дождавшись окончания поисков, подвел итог Далий. — Как и ожидалось. Итак, товарищ главком, что делать будем? Неужели бросим начатое и уйдем, даже не заглянув за поворот? А вдруг там о-го-го какое интересное!

— Сам ты о-го-го, — вяло огрызнулся Марвин. — Пустое оно, ненужное. Возможно, очень опасное.

— Отлично, — воодушевился Далий. — Как там говорится, клин клином вышибают, да? Поверь, в твоей ситуации нет ничего более полезного, чем прогулка по заведомо опасным местам. Там заниматься самокопанием некогда, или ты, или тебя. Очень, понимаешь, оздоровительно для поврежденной психики.

Марвин отодвинул ногой одежду к стене, подумал, сказал нерешительно:

— Честно говоря, не хочется.

— Пошли-пошли, — настойчиво потребовал Далий. — Вдруг в конце пути нас ждет офигенный бонус? Знаешь легенду о золотом шаре, исполняющем желания?

Марвин отрицательно покачал головой, откуда ему было знать иномирные байки.

— Типа добираешься до него через всяческие жуткие преграды, находишь и говоришь заветное желание. И он его исполняет. Если, конечно, желание действительно от души, а не придумано на ходу.

— Чушь, — с пренебрежением отозвался Марвин, — очередная городская легенда. А если там не шар, а два шара? Или вообще десять… Представляю себе десятикратное выполнение заветного желания, ага. С тем же идиотским успехом впереди может оказаться железная дверь с кодовым замком, открывающимся одновременным нажатием кнопок «два», «три», «пять». За которой громадный цех по очистке использованной магии — с цистернами, перегонными кубами, змеевиками, чанами и прочей технической ерундой. Рутина, в общем. Производство.

— Мнэ-э… — совсем как шеф, протянул озадаченный Далий. — А почему именно этот код, а не другой?

— В детстве у подъездной двери был, — пояснил Марвин. — Легкий, на всю жизнь запомнился.

— Ладно, пускай дверь, — не стал упираться напарник. — Я не против. Только пошли, а?

— Пошли, — уныло согласился Марвин.

Коридор тянулся словно путь на эшафот; Марвин шел, прислушиваясь к каждому звуку, ожидая, что вот-вот случится что-то ужасное. Пусть не сейчас, а вон там, под той дальней лампой… хотя нет, под ней ничего не произошло. Значит, тогда вон под той: ожидание неизбежного превращалось в пытку. Марвин успел уже несколько раз себя похоронить, потом вспомнил, что он чуть-чуть бессмертен, успокоился, а после снова начал переживать.

Но все переживания закончились разом, когда за долгим коридорным поворотом перед Марвином возникла перегораживающая ход кирпичная кладка с железной дверью. Старой, обшарпанной, с грязным щитком кодового замка. Шедший следом Далий сказал: «Опаньки», — и заинтересованно умолк, ожидая дальнейших действий начальника. Вернее, реакции Марвина на материализацию его высказываний.

— Надо же. — Марвин остановился в нескольких шагах от двери, с понятным недоумением рассматривая неожиданную преграду. — Дверь, прям как я говорил. И, черт возьми, жутко похожая на ту, что я помню. — Он указал пальцем на ржавую полосу по низу кое-как окрашенного железа. — У нас в подъезде жила сумасшедшая кошатница с десятком кошек, они-то всю дверь и залили. Не кошатница, конечно, а ее питомцы, — ненужно уточнил Марвин. — А моча у кошек едкая и коррозийная до невозможности… С ума сойти, — приглядевшись, упавшим голосом добавил он. — Видишь, вон там? — Марвин перевел палец на кодовый щиток. — Чуть ниже щитка след в форме буквы «м». Это я в сварщика играл, хотел бенгальским огнем свои инициалы выжечь. Ничего не понимаю, — растерянно пожаловался он. — Откуда тут дверь из моих детских воспоминаний?

— Да какая разница, — пожал плечами Далий, Марвин с надеждой оглянулся на напарника. — Главное, что тогда замок должен открываться тем самым легким кодом. Если, конечно, дверь и впрямь из твоей многострадальной, хе-хе, головы.

Марвин на подначку не обиделся, не время было обижаться. Он подошел к железной плите, нажал на щитке три кнопки: внутри замка щелкнуло и дверь отошла от кирпичной кладки.

— Ты, помнится, говорил что-то насчет цистерн, чанов и змеевиков, — безмятежным тоном произнес Далий. — Знаешь, я не удивлюсь, если…

Не дослушав напарника, Марвин открыл дверь и вошел в темный, воняющий кошачьей мочой проход.

В конце короткого тамбура находилась еще одна дверь, на этот раз не железная, а самая обыкновенная, казенно-деревянная, окрашенная в желтый цвет и с аккуратно прибитой к ней предупредительной табличкой. На табличке красным по белому было написано: «Сектор первичной магоочистки», чуть ниже: «Опасно! Надень каску!»

Марвин медленно, словно во сне, потянул на себя дверную ручку: дверь легко распахнулась, в тамбуре сразу стало ярко и шумно. Подоспевший Далий выглянул через плечо товарища, сказал значимо:

— И почему я не удивлен?

За дверью находилась смотровая площадка с ведущей вниз лестницей. Слева и справа от Марвина темнела длинная бетонная стена — к которой, собственно, и была прикреплена площадка, — а впереди раскинулся громадный, кажущийся бесконечным цех. Подернутый дымкой потолок светился искусственным пасмурным небом; ряды уходящих к горизонту оранжевых цистерн перемежались хромированными баками с подведенными к ним трубами, шлангами и змеевиками. Видимо, это и были упомянутые Марвином перегонные кубы с «прочей технической ерундой».

От лестницы через весь цех тянулась широкая, мощенная все тем же желтым кирпичом дорога. Ответвлявшиеся от нее тропки ныряли в гущу технологического оборудования: куда они вели, где заканчивались, Марвин увидеть не смог.

Над баками, касаясь дымки потолка, блестели насаженные на ребристые мачты большие золотые шары, ровно десять штук. Расставленные попарно по цеху, мачты напоминали буровые вышки с привязанными к ним аэростатами; меж близкими шарами то и дело вспыхивали яркие ветвистые молнии, и тогда по бескрайнему залу прокатывался оглушительный грозовой треск.

Марвин вышел на смотровую площадку, взялся за поручни. Зачарованно глядя на полыхающие шары, он с удовольствием вдохнул свежий грозовой запах: волосы на голове Марвина распушились и встали дыбом от пронизывающей воздух энергии.

— Этого не может быть, — громко сказал Марвин в грохочущее пространство, — потому что быть этого не может никогда.

— Согласен, — едва слышно отозвался Далий, — типичный коллективный бред обкурившихся инженеров-гигантоманов… Нет, ты глянь, они и задумку с золотыми шарами сперли! Гражданин управляющий, мне до нервной чесотки охота знать, как ты ухитрился создать такое-эдакое, а? — Далий указал посохом на раскинувшийся внизу цеховой пейзаж. — Сдается мне, что эти катастрофические явления однозначно последствия твоей шейно-позвоночной ампутации. Но все равно внушает!

Марвин в ответ лишь махнул рукой, мол, уймись ты наконец со своим ехидством, — говорить в непрерывном шуме было трудно. Того гляди, связки надорвешь.

Идти по желтой дороге невесть куда Марвин не собирался, незачем бродить по странному бескрайнему цеху. Который к тому же наверняка опасен, как опасно любое серьезное производство — особенно если не знаешь, где расположены запретные для посещения зоны. Но и возвращаться в скучный коридор Марвину не хотелось: казалось, ему вдруг передалась какая-то, пусть крохотная, часть бешеной энергетики цеха. И этого вполне хватало, чтобы чувствовать себя если не властелином мира, то как минимум его заместителем — всемогущим, ни в чем не сомневающимся.

— Пошли отсюда! — прокричал Далий. — У меня зверское ощущение, будто я медленно, но верно накачиваюсь дурман-травой! Нам туда! — Напарник указал посохом на дальнюю часть бетонной стены.

Марвин пригляделся: под стеной пролегла желтая дорожка, упирающаяся через сотню шагов в лестницу точно такой же смотровой площадки. Обсуждать тут было нечего — Марвин торопливо зашагал вниз.

Новая смотровая площадка ничем не отличалась от предыдущей, только входная дверь была не желтая, а зеленая, цвета весенней травы; Марвин, не оглядываясь на шумный цех, вошел в тамбур. Далий захлопнул за собой дверь — в тамбуре стало тихо — и с сосредоточенным видом принялся ковырять мизинцем в ухе.

— Кажется, я немного оглох, — громко сказал он, но Марвину показалось, что напарник шепчет, в голове до сих пор стоял гул от трескучих разрядов шаров. — А, мелочи, скоро пройдет, — успокоил сам себя Далий, однако прочищать уши не перестал.

Марвин понимающе кивнул, мол, сам такой, шагнул к следующей двери и распахнул ее.

За дверью оказался знакомый по виду коридор, на этот раз вымощенный зеленым кирпичом. Что это означало, в чем был смысл травяного цвета, Марвин понятия не имел. Скорей всего они вышли через цех в другой туннель, ведущий к каким-то иным техническим помещениям — знакомиться с которыми Марвин нисколько не желал. Хватит, нагулялись на сегодня. Да и обедать давно пора.

— Ты глянь, чего творится! — раздался удивленный вопль Далия. — Только что было — и нате вам, испарилось. Стоило лишь взгляд на секунду отвести, понимаешь.

Марвин обернулся: позади них тянулся пустой коридор. Никакой двери, тамбура и тем более цеха не было в помине, лишь веселая зеленая дорога, голые стены, потолочные лампы да глухая тишина нежилого помещения.

— То, что цех колдовской, это понятно. — Далий оперся на посох. — Ладно. Потому и исчез, типа за ненужностью, раз мы из него ушли. Но, блин, кто мне объяснит, почему он был именно таким, каким ты его описал? — Напарник со скорбным видом уставился на Марвина: по-видимому, любая мыслительная работа вызывала у Далия приступ меланхолии и ощущение зря прожитых минут.

— Не могу сказать наверняка, — Марвин посмотрел на то место, где должна была находиться дверь, — но сдается мне, что обитель дракона прислушалась к моему мнению и создала то, что я хотел. В смысле обитель решила… или дракон решил, кто знает, — что я хорошо разбираюсь в цистернах, змеевиках и золотых шарах. — Он повернулся и зашагал по коридору.

— Ни фига не понял, — плетясь следом за Марвином, грустно признался Далий. — Ты как-то туманно объясняешь, не слишком доступно. Давай попроще. Хотя бы на пальцах или детсадовских примерах, я выдержу, я профессиональный полицейский.

— Хорошо. — Марвин уменьшил шаг. — Видящим, как ты знаешь, может стать любой человек любой профессии — если, конечно, его признает браслет. Тот же сантехник, или оркестровый дирижер, или бизнесмен, да кто угодно. Ну, и как он будет разбираться в том, чего не понимает? Я имею в виду техническое устройство комплекса, наверняка сложное и малопонятное даже для магов высшего уровня.

— И как? — заинтересовался Далий, нагоняя товарища.

— Очень просто. — Марвин говорил уверенно, хотя идея пришла к нему только что, будто кем-то подсказанная. — Шеф упомянул, что видящий кроме поиска утерянных артефактов занимается и аварийным ремонтом. Сам посуди, как я буду ремонтировать то, чего в глаза не видел? А если, скажем, я — сантехник и передо мной пусть сложная, но понятная мне система труб, я ведь сразу определю, которая из них течет, и постараюсь ее как-то укрепить, починить. То есть сделать ремонт на доступном мне уровне. А уж что там произойдет на самом деле, в самом комплексе, какие магические рычаги будут задействованы для восстановления неисправности, это уже дело десятое — меня, в смысле сантехника, не касающееся.

— Ага, — нахмурился Далий. — Угу. — Марвину казалось, что он слышит, как у напарника натужно скрипят мозговые шестеренки. — Так-так… Типа я вроде понял. — Далий торжествующе стукнул по полу посохом, потревоженные кольца басовито загудели. — По-научному называется интерфейс, я вспомнил! Или что-то в этом роде, но помогающее управлять неуправляемым. То есть непонятным.

— Я сражен, — честно признался Марвин. — Я и слова-то такого не знаю. Но запомню, в разговоре с шефом пригодится.

— Слушай, а если видящим станет какой-нибудь балетмейстер, — воодушевился Далий, — то запросто может увидеть начинку особняка в виде пляшущих канкан девиц. Которая хромает, ту и надо подлечить… Марвин, — всполошился он, — какая гениальная идея зря пропадает! Давай придумывай срочно ресторан с канканом!

— Ничего не выйдет, — охладил Марвин энтузиазм Далия. — Я же не балетмейстер. Могу ответно предложить тебе комнату допросов с картотекой преступников.

— Не надо комнату. — Далий даже обиженно засопел. — И картотеку не надо. Скучный ты человек, Марвин, не азартный. А еще детектив называется.

— Что есть, то есть, — сочувственно глядя на напарника, согласился Марвин. — Хотя по работе мне скучать никогда не приходилось. Хочешь, расскажу, как я одного кота выследил, который любовные записки через чердак передавал?

— Кот — в смысле сутенер? — удивился Далий. — На чердаке, с записками?!

— Нет, — рассмеялся Марвин, — кот в смысле кот, животное такое. С усами и хвостом.

— Тьфу на тебя, — окончательно расстроился напарник. — Он к тому же и издевается.

Марвин не ответил — ему на ум вдруг пришла любопытная идея, никак не относящаяся ни к цеху, ни к управлению комплексом. Нелепая, но тем не менее интересная: а каким его видит Далий, когда попадает под воздействие браслета? Скажем, когда касается Марвина? Момент входа в желтый коридор можно было не учитывать, Далий тогда шел за спиной видящего, а из-за спины лицо проводника не слишком-то разглядишь.

— Слушай, Далий. — Марвин остановился, повернулся к напарнику и дружески положил ему на плечо руку с браслетом. — Посмотри, у меня с физиономией все в порядке? А то, понимаешь, печет что-то после цеха. Боюсь, не обожгло ли вспышками разрядов.

Далий согласно угукнул и по-врачебному сосредоточенно всмотрелся в лицо Марвина. После сказал неуверенно:

— Лицо как лицо. Серебристость не нарушена, глаза не воспалены… Кстати, я только сейчас заметил, что у тебя крутой эльфинг кончиков ушей. Кто бы мог подумать!

— В каком смысле? — Марвин невольно ощупал уши, словно они и впрямь могли измениться после слов Далия. Разумеется, ушные раковины были в порядке, то есть прежними. По-человечески округлыми.

— А то сам не знаешь, — подмигнул Далий, — хирургическая мода последних лет, хе-хе. Я тоже хотел сделать, а после передумал. Все-таки в полицейской школе учился, а там с этим строго, враз бы отчислили.

— Эльфинг, точно, — согласился Марвин, снимая руку с плеча Далия, — было дело, как сейчас помню.

Не приходилось сомневаться, что магия видового равенства действовала и в коридорах. «Вполне разумно, — подумал Марвин. — Можно было не проверять».

— Ладно, хватит стоять, — Марвин зашагал дальше, надо искать какой-нибудь выход. Надеюсь, он скоро найдется, а то есть хочется мочи нет. Пора, брат, в буфет, к заказанной на сегодня солянке.

— А у меня отбивная, — причмокнув, вспомнил Далий.

С хрустящей корочкой, жареной картошкой и хреном. — В животе у него громко заурчало. Далий прислушался, сказал огорченно: — Давай о еде больше ни слова. И пошли-ка побыстрей! — Обогнав Марвина, он заторопился вперед по зеленой, напоминающей вкусный луковый салат дорожке.

Через несколько минут убежавший далеко вперед Далий вдруг остановился, издав невнятный вопль; Марвин, предчувствуя недоброе, бросился к приятелю бегом. И лишь подбежав, понял, что взволновало напарника: пол под ногами Марвина был теперь не зеленого, а ярко-красного карамельного цвета. Когда и где случился переход, Марвин не заметил, слишком торопился.

— Мы пропали! — с отчаянием воскликнул Далий. — Коридор за коридором, и никакого выхода! Я понял, Марвин, здесь мы и помрем, в проклятом лабиринте, — без томатного сока и отбивной мне долго не протянуть. Желтый коридор, зеленый, красный… Затем наверняка будет синий, оранжевый, фиолетовый и так далее, все одиннадцать цветов радуги. А после снова желтый… Бесконечное цветовое кольцо на радость любителям пешей прогулки. Да, знатно мы влипли. Прям офигеть можно.

— Одиннадцать? — Марвин задумчиво потер подбородок: вот как, оказывается, Далий отличался от него не только внешне! Хотя с такими-то глазами вовсе не удивительно, интересно другое — какие еще биологические сюрпризы преподнесет напарник? Может, он еще и летать умеет? Или дышать под водой, кто знает.

— Спокойствие, только спокойствие. — Марвин развернул запаниковавшего Далия к себе лицом. — Тут подумать надо, а не кричать «все пропало», толку-то от криков. Да, ты прав, коридоры явно закольцованы в один общий круг, и что? Каким-то образом прежние видящие сюда не только входили, но и выходили. Значит, есть способ, только надо его обнаружить. Придумать, в конце концов!

— Я не могу, — неожиданно ровным голосом ответил Далий. — У меня голова не работает, слишком много беготни. И вообще, я не позавтракал, надеялся, что туда-сюда пройдемся и конец делам, а после основательно пообедаем. Типа с чувством выполненного долга. Ну не люблю я ходить с полным желудком на дальние расстояния.

Марвин постоял, разглядывая длинный, плавно уходящий по дуге коридор, наконец сказал не слишком уверенно:

— Предполагаю, вся проблема в том, что мы ничего не ищем, а потому комплекс автоматически перенаправляет нас из одного коридора в другой. Он же не знает, чего нам нужно… Знаешь, скорей всего выход надо попросту загадать. Пожелать найти его, причем обязательно вслух. Вроде как с той дверью и цехом.

— Гениально, — с восторгом глядя на Марвина, выдохнул Далий. — Действуй, кормчий ты наш! Меня здешние силы вряд ли послушаются, кто я им. Они, может, вообще меня в упор не замечают.

— Логично, — не стал возражать Марвин. — Сейчас попробую. — Набрав побольше воздуха в грудь, он громко, как уличный глашатай, прокричал: — Хочу обнаружить выход в официальную часть особняка «Обитель черного дракона»! Немедленно!

— Желательно поближе к буфету, — быстро подсказал Далий, но Марвин просьбу проигнорировал. Куда выйдут, туда и выйдут, главное, поскорее выбраться из замкнутого круга. А там ноги сами к буфету принесут, не промахнутся.

Они немного подождали, но ничего не произошло: не возник долгожданный проход, не прогремел гром, даже сквозняком не потянуло. Создавалось грустное впечатление, что Марвин зря драл глотку.

— Пошли, — буркнул Марвин. — Авось нас услышали. Может, за поворотом какой ход найдем. — Насвистывая нечто бравурное для поднятия настроения, он продолжил путь. И через десяток шагов действительно нашел, но не выход, а связку ключей.

Ключи лежали у стены, весело поблескивая на контрастно-красном фоне: плоские, одного размера, с прицепленным к кольцу прямоугольным брелоком. Марвин поднял связку, с интересом осмотрел ее — откуда ключи в особняке, где на дверях ни единого замка? Тем более валяющиеся в закрытом от случайных посетителей туннеле.

Марвина особенно заинтересовал брелок: на перламутровой пластинке размером с полпальца чернел оттиск дракона с распростертыми крыльями. Да и сам перламутр выглядел непривычно — казалось, что жемчужные слои медленно перемещаются, словно облака в легкую ветреную погоду. Похоже, здесь не обошлось без магии… Марвин глянул на браслет и убедился, что так оно и есть, — глаз дракона светился ровным зеленым светом. Как понял Марвин, пластинка была совершенно безопасна, иначе браслет не позволил бы прикоснуться к связке.

Подошедший Далий с любопытством уставился на находку.

— Надо же, — вдоволь насмотревшись, сказал напарник, — прям точная копия ключей шефа. Как начинает устраивать выволочку, обязательно достает из пиджака и давай вертеть-крутить на пальце, — вспомнив былое, недовольно заметил Далий. — Наверное, для снятия стресса. Только у него связка без этой блямбы. — Он указал мизинцем на брелок. — Интересно, зачем сюда прицепили никчемную железку, какой в ней прок?

— Возьми-ка меня за руку, — посоветовал Марвин, — а после говори про ее ненужность.

Далий немедленно ухватился выше браслета и изумленно ахнул, разглядывая изменившуюся «железку».

— Скажи, а от каких комнат ключи? — как бы невзначай поинтересовался Марвин. — Те, которыми шеф нервы себе лечит. У нас ведь замков в номерах нету. И у шефа, кстати, тоже, я проверял.

— От особых помещений, — зачарованно глядя на брелок, пробормотал Далий. — Где психи ненастоящей жизнью живут.

— Получается, в особняке пять спецкамер? — спросил Марвин, пересчитав взглядом ключи.

— Ага, все на нулевом уровне, — рассеянно подтвердил Далий. — Погоди, — спохватился он, — только ты никому не говори, что это я тебе сказал. Это тайна, о которой ни я, ни ты знать не должны. Типа не положено.

— Что-то в особняке слишком много секретов, — засовывая связку в карман брюк, пренебрежительно усмехнулся Марвин. — Конспираторы, пропади оно про…

— Смотри! — Далий неожиданно заволновался, тыча посохом в сторону поворота туннеля. — Там еще что-то лежит! Черное, кучей. Однозначно, хе-хе, из числа несекретного, раз беспризорно валяется.

— Наверное, мои шмотки, — вглядываясь в даль, пробормотал Марвин. — Но они вроде бы должны находиться в желтом коридоре.

— Именно. Пошли проверим, — азартно потребовал напарник. — Жуть как интересно!

— Нам все равно туда идти, — напомнил Марвин, но Далий уже умчался, куда только подевались его усталость и уныние. Делать было нечего, Марвин нехотя затрусил следом: подумаешь, чья-то одежда, мало ли здесь прежних видящих убивали.

Это была не одежда. Привалившись спиной к стене, на полу лежал человек — среднего роста, одетый в черный, похожий на военную форму комбинезон. Кроме одежды на незнакомце было нечто напоминающее прозрачный плащ с капюшоном. Марвина удивило то, что плащ оказался застегнут на все пуговицы, а капюшон надвинут на голову — словно в коридоре вот-вот должна была разразиться гроза.

— Глянь-ка, повязка на лице, — деловито сказал Далий, на корточках рассматривая жутковатую находку. — До самых глаз. Какой-то бандитский прикид у гражданина покойника, тебе не кажется? — Не дожидаясь ответа, он стянул под подбородок черную полоску материи.

Марвин вздрогнул: от долгого лежания в коридоре гражданин покойник превратился в мумию. Пергаментно желтая кожа туго обтягивала выступавшие скулы и зубы, вместо глаз темнели вмятины; острый нос мумии походил на клюв хищной птицы. Зрелище было не для слабонервных, но, удивительное дело, Далий ничуть не испугался мертвеца — он оглядел труп и авторитетно заявил:

— Лежит не менее двух лет. Воздух здесь сухой, потому мумификация произошла быстро, практически без разложения внутренних органов. Смерть была ненасильственной и наступила, скорей всего, от полного обезвоживания организма. Грубо говоря, помер от голода и жажды. — Далий отряхнул ладони, вопросительно посмотрел на Марвина. — Обыскивать будем?

— Обязательно, — кивнул Марвин. — Это ж он и есть, хозяин пяти ключей, больше некому. Хотелось бы знать, кто такой и откуда взялся. Наверняка пришлый чужак, иначе бы возродился в какой-нибудь приемной кабине.

— Логично, — согласился Далий, бесцеремонно обшаривая карманы покойника. — Мне, понимаешь, тоже очень любопытно, как он пробрался в «Обитель черного дракона», тем более что брелок на ключах наверняка как-то связан с нашим комплексом… Ведь где вход, там всегда и выход, не так ли? В мир, откуда этот тип пришел. Лазейка, ага. Возможность выбраться из обители и оттянуться на полную катушку, без присмотра шефа и без всяких его дурацких поучений. — Похоже, у Далия неожиданно возникли крамольные мысли, абсолютно не совместимые с трудовым кодексом особняка.

— Удрать, что ли, хочешь? — усмехнулся Марвин, присаживаясь на корточки рядом с напарником и рассматривая вынутые из карманов предметы. — На волю? Это, дружище, вряд ли. В смысле вряд ли нам дадут подобный шанс.

Вещей у покойного обнаружилось немного, но все они наводили на определенные размышления. Вряд ли бы мирный человек носил с собой нож с выкидным лезвием, пару кастетов, духовую трубку с примотанной к ней коробочкой (наверняка отравленный боезапас) и струну-удавку с деревянными ручками для удобства.

— Нам? Мне нравится твое понимание. — Далий с хитрым прищуром глянул на Марвина. — Было бы согласие, а там, глядишь, может, чего и прояснится. Без тебя мне все равно в коридоры ходу нет.

— Ты не отвлекайся, — строго напомнил Марвин, — вон внутренние карманы не проверил. После поговорим о мирах, сейчас не до этого.

Далий согласно кивнул, мол, после так после, — сунул руку за пазуху мертвецу и вытащил оттуда куклу. Небольшую, тряпичную, с мягкой набивной головой.

Кукла была одета в черный костюмчик с крохотным золотым галстуком-бабочкой, на черном крашеном лице поблескивало такое же крохотное золотое пенсне. Приклеенная белая бородка не оставляла сомнений в том, что Марвин видит уменьшенную копию шефа-негора.

Далий, хмурясь, повернул куклу: на спине, под пришитой к костюмчику бельевой резинкой, поблескивал ряд длинных игл.

— Это что такое? — Далий потрогал иглы пальцем. — По виду вроде бы шеф, но почему тогда морда черная? И для чего иголки?

— Не надо, — быстро предупредил Марвин, Далий отдернул палец, — вдруг ядовитые. И куклу положи на место, незачем ее лишний раз в руки брать.

— Колдовская, да? — не удивился Далий, торопливо засовывая крашеного болванчика на место. — Ты увидел?

— Будем считать, что увидел, — уклончиво ответил Марвин, он не собирался посвящать напарника в тайны шефа, всему свое время. Подобрав с пола диверсионные вещицы, Марвин разложил их по карманам. Сказал, вставая: — Бери мертвяка, и пошли. Надеюсь, нам недолго бродить осталось… Эх, хорошо бы выйти где-нибудь поблизости от кабинета шефа, чтобы не тащить далеко груз. — Вспомнив о цели путешествия, Марвин окинул взглядом коридорную даль, добавил с воодушевлением: — Кстати, вон и выход светлеет, аккурат на повороте.

Далий посмотрел, недоверчиво покачал головой:

— Это ты с браслетом видишь, а для меня там сплошная стена. Но даже если и врешь для моего спокойствия, то все равно спасибо.

Марвин без лишних слов положил Далию на плечо руку.

— Ба, действительно! — Напарник ухватил мумию за капюшон и, размахивая посохом, споро потащил ее к коридорному повороту.

Марвин шел позади Далия, с опаской поглядывая на волочащееся перед ним тело: прозрачная накидка при каждой встряске переливалась расплывчато-фиолетовыми всполохами. Что конечно же было нехарактерно для обычных плащей-дождевиков.

Выход из туннельного кольца вел в знакомый Марвину коридор — облицованный черными мраморными плитами, с утопленными в потолок редкими фонарями. С малоприметной дверью в стене.

— Надо же, — восхитился Далий, выходя вместе с Марвином и чинно поддерживая его свободной рукой под локоток, как подчиненный любимого начальника. — Оказывается, можно было далеко не ходить, а просто зайти в аппендикс к шефу. Типа личный ход для особо важных персон, хе-хе.

— Сомневаюсь. — Марвин оглянулся: едва они покинули красную дорожку, как отверстие прохода немедленно исчезло, оставив на своем месте кирпичную стенку. — Нас вывели туда, куда я хотел, — создали дежурный портал, а после убрали. В общем, не получится насчет личного хода и особо важных персон.

— Плевать, — беззаботно отозвался Далий, открывая дверь в кабинет шефа и затаскивая за собой тело, — меня и грот с шампанским устраивает. Не навсегда же оно мне опротивело!

— Кто бы сомневался, — насмешливо согласился Марвин. Но шепотом, чтобы напарника не обидеть.

Шеф был в кабинете не один, вместе с Жанной: всезнающая дама сидела за столом у негора на коленях. Без сомнений, Марвин и Далий явились крайне не вовремя, однако извиняться было поздно. Далий, положив посох на пол, поднял тело и с размаху опустил его на стол — череп мумии глухо стукнул по столешнице.

— Вот! — указывая на мумию, громко возвестил напарник. — В красном коридоре нашли. Натурально пришлый диверсант со спецзаданием! У Марвина подтверждающее снаряжение. — Посчитав свою миссию выполненной, Далий со скромным видом отошел в сторонку.

Жанна и шеф переглянулись.

— Извини, — виноватым тоном сказал негор, — сама видишь, проблемная ситуация. Подожди в соседней комнате, возможно, потребуется твое умение.

С сожалением вздохнув, Жанна вышла из-за стола.

— Рассказывай, — приказал Марвину шеф. — И показывай. Мнэ-э… вещдоки, так сказать.

Марвин по-военному коротко начал докладывать о случившемся. О коридорах с цветными полами, о цехе с цистернами и громовыми шарами, о поисках выхода — негор слушал со скучающим видом, ему была неинтересна рабочая рутина. Тем более что про коридоры он знал от прежних видящих, а интерфейс управления комплексом все равно каждый раз был иной. Согласно личным пожеланиям ремонтников.

— Ближе к делу, — потребовал шеф. Он встал, вгляделся в пергаментное лицо мумии. — Говорите, в красном коридоре нашли? Любопытно, да-с… Нет, не знаю, кто такой. — Негор, скорбно поджав губы, осмотрел выложенные на стол боевые «вещдоки», потрогал прозрачную накидку — под пальцами расплылось фиолетовое пятно, — брезгливо вытер руку носовым платком. — Понятно, — угрюмо сказал он. — Действительно странно. Совершенно посторонний человек в недрах комплекса, а сигнализация безмолвствует.

— Причем два года, не менее! — поддакнул Далий. — В смысле в недрах и типа безмолвствует. Может, сломалась?

— Вряд ли. — Шеф нахмурился, что-то обдумывая. Затем достал из кармана планшет, торопливо пролистал возникающие на экране странички. Замер, рассматривая какой-то рисунок с мелким текстом под ним, зло выругался.

Марвин слов не понял, но интонация не оставляла сомнений — видимо, ругательство было эфиопийское. Неизвестное жителям других стран и континентов.

— Что еще? — ни на кого не глядя, спросил шеф. — Мне важны любые детали.

— Вот. — Марвин вынул из кармана связку ключей, положил рядом с телом. — Вы можете объяснить, для чего они, от каких дверей? И обратите внимание на брелок, он особый, необычный. Если смотреть на него с браслетом, то…

— Не надо лишних слов, — раздраженно отмахнулся негор, — брелок я прекрасно знаю, как и ключи. О которых пройдоха Далий тебе уже наверняка рассказал, потому пропустим лишние разъяснения. — Шеф посмотрел на Марвина, глаза у негора лихорадочно блестели. — Это не брелок, это тоже ключ. Универсальный, от всех коридорных дверей. За которыми находятся утерянные знания, утерянные надежды и желания, утерянные души и, черт побери, утерянные древние верования! Боги в своем роде. Нематериальные и никак не утилизируемые субстанции, которые рвутся на волю: появись у них хоть какая-нибудь возможность, то всему здесь придет конец! И обслуживаемым мирам тоже. — Шеф тяжело уперся руками в стол, невидяще уставился на мумию; экран придавленного ладонью планшета покрылся черно-белой рябью.

— Души? — слабо спросил Марвин. — Правда?

— Утерянные, — приходя в себя, вздохнул негор. Он выпрямился, поправил покосившееся пенсне. — Не принадлежащие ни светлой, ни темной потусторонней области. Не достигшие их. Затерявшиеся в реальности из-за своей неопределенности.

— Шеф, как может потеряться душа? — робко подал голос Далий. — Я чего-то не догоняю. Ну, не понимаю я!

— Молодой потому что. — Шеф явно не собирался что-либо объяснять. — Теперь о ключах: комплекты есть только у меня, у Жанны плюс запасной в ячейке основного хранилища. Где должен находиться и плащ-магоневидимка. — Негор с отвращением посмотрел на мумию. — Инвентарный номер двести семьдесят восемь дробь пятьдесят восемь, девятый стеллаж, семнадцатая ячейка… Будь ты проклят, вор Фемах, сволочь и мерзавец. — Он гневно махнул рукой и, обнаружив в ней планшет, спрятал его в карман.

— Простите, а кто такой Фемах? — вежливо поинтересовался Марвин.

— Бывший видящий. — Шеф снял пенсне, потер глаза; руки негора заметно тряслись. — Я тебе уже рассказывал о нем, о сумасшедшем, пустившемся в бега. Очевидно, что, перед тем как удрать, он побывал в хранилище. Тайно, без моего и Жанны ведома.

— А разве такое возможно? — Марвин понятия не имел, где находится тот склад и какие там двери с запорами. Но наверняка не из простых, открываемых любой отмычкой.

— Возможно. — Шеф поглядел на руки, сложил их за спиной. — Он, когда был жив, специализировался на взломах банковских сейфов. Самых сложных, надежно защищенных. Вполне успешно специализировался, из-за чего в конце концов и погиб. Подлый был человек, мерзкий, но отменный умелец, что есть, то есть. — Негор перевел дыхание, окинул взглядом притихших напарников. Вновь глянул на мумию и спросил устало: — Надеюсь, это все сюрпризы?

— Шеф, я даже не знаю, — смущаясь, начал Марвин. — В вашем состоянии оно, наверное, будет чересчур. Лишним, пожалуй.

— Говори, — напрягся негор, — мне нужна вся правда.

— Тогда вот. — Марвин нехотя запустил руку за пазуху мумии, вынул оттуда куклу и протянул ее шефу. — Смотрите сами, мне тут комментировать нечего. Думаю, вы лучше меня понимаете, что к чему.

Шеф с бесстрастным видом осмотрел свою тряпичную копию, задержался взглядом на иглах — и вдруг, уронив куклу, рухнул в кресло. Страшно хрипя, негор попытался разорвать на груди пиджак; отлетевшие пуговицы громко застучали по дощатому полу.

— Жанна! — истошно завопил Далий. — С шефом беда! Сердечный приступ, однозначно!

Жанна оказалась возле негора почти мгновенно, Марвину даже показалось, что она попросту материализовалась рядом с креслом. Выхватив откуда-то из складок платья стеклянный пузырек, Жанна вытряхнула на ладонь маленькую таблетку и насильно сунула ее в рот задыхающемуся негору. Затем резко повернулась к гостям и звенящим от ярости голосом выкрикнула:

— Пошли вон идиоты! Прочь!

Спорить с Жанной было глупо. Подхватив посох, Далий опрометью кинулся вон из кабинета; Марвин тоже не стал задерживаться.

Не добежав до конца коридора, они остановились, переглянулись и тихонько побрели назад. Бросать шефа в столь отчаянной ситуации было по меньшей мере непорядочно, хотя и помочь ему ни Марвин, ни Далий ничем не могли. Разве что побыть на подхвате у Жанны — воды принести, например, или сделать что другое, срочное. По необходимости.

Однако помогать не пришлось: дверь кабинета открылась, оттуда вышла Жанна. Вид у нее был привычно надменный, неприступный. Пройдя мимо посторонившихся друзей, она холодно бросила:

— Шеф умер. Думаю, к ужину придет. Поэтому не опаздывайте, сразу после трапезы общее собрание. — И ушла, прямая и чопорная, как монахиня на причастии.

— Кремень баба, — с уважением заметил Далий. — Страшный человек.

— Хм, я бы не сказал, — глянув в сторону кабинета, не согласился Марвин. — По-моему, она к шефу хорошо относится. Как и он к ней.

— Ну, — согласился напарник. — Я ж и говорю, кремень. Ты, гражданин приметливый, хоть понял, что за пилюлю дала ему Жанна?

— Какое-то лекарство, — равнодушно отозвался Марвин. — Что ж еще?

— Именно, — ехидно ухмыльнулся Далий. — Которое от всех болезней. Слушай, Марвин, а тебе не говорили, что ты иногда тупишь не по-детски?

— Иди ты, — с досадой ответил Марвин. — Знаешь куда, или подсказать?

— Знаю. В буфет. — Далий положил посох на плечо. — Жрать хочется зверски. Типа по-взрослому, хе-хе. — И, довольный шуткой, направился к выходу из коридора.

— Сам дурак, — запоздало огрызнулся Марвин, но было поздно, последнее слово все равно осталось за Далием.