35
Ищейка поднял вверх голову и принюхался. Роландэль пролетел над оборотнем на бреющем полете.
– Я знаю, где она! – крикнул Ищейка, хотя не был уверен в том, что дракон его услышит.
С другой стороны, древняя раса драконов славилась остротой зрения и слуха. Подтверждая этот исторический факт, черный зашел на посадку. Мощные крылья подняли тучу пыли, когтистые лапы ударили по земле, как стенобитное орудие, желтые глаза с поперечными зрачками не мигая уставились на оборотня. Когда тебя внимательно изучает пара драконьих глаз размером с тарелку, это впечатляет. Ищейка невольно осадил назад, споткнулся о выступающий из земли корень и с размаху грохнулся на пятую точку. С равновесием у оборотней все в порядке, просто он не привык к тесному общению с реликтовыми ящерами, пышущими огнем.
– Я видел комнату, где ее держат… Правда, не знаю, где она находится, – сообщил Ищейка.
Роландэль раздраженно выдохнул, из ноздрей вырвались струйки дыма. Оборотень мужественно подавил в себе инстинктивное желание виновато съежиться на земле, чтобы гнев дракона миновал такое ничтожество, как он.
Филька и Драго дружно спикировали в подлесок к сводной группе истребителей.
– Я знаю, где искать Викторию! – радостно возвестил филин.
– Только вам это не понравится, – грустно вздохнул мышь.
Истребители внимательно уставились на нечисть. Как-то не принято в среде борцов с разного вида нежитью привлекать для своих целей саму нежить. Есть в этом нечто противоестественное.
– Это еще почему? – осторожно переспросил Игорь.
Все остальные мысленно проголосовали за вопрос командора. Ответ желали знать все.
– Это мой родной замок Носфератус. А стоит он посреди Адовой Глыщобы, где водится много жуткой нечисти.
Народ уважительно присвистнул. Добровольно соваться в естественный заповедник разнообразнейшей жути не хотелось никому: слишком уж дурацкий способ покончить с собой, к тому же весьма болезненный. Героизмом здесь даже не пахло, только дуростью. Народ заметно приуныл. Только Васька воинственно вздыбил шерсть на загривке и прорычал:
– Ну? И за чем же дело стало? Неужели среди истребителей не найдется смельчака, готового рискнуть, спасая жизнь дамы?
Истребители замялись. Кот смерил всех внимательным взглядом и презрительно фыркнул, топорща усы:
– Понятно! С рыцарями в наш век напряженка… Граф! Вы сможете найти Роландэля?
– Разумеется, – откликнулся мышь. – Дракона в небе трудно не заметить.
– Замечательно, – потер пушистые лапки фамилиар. – Тогда окажите мне любезность: передайте ему, что мне известно местонахождение Виктории и я жду его во дворе крепости.
Мышь отвесил коту изящный поклон:
– Вот истинная преданность, которая заставляет гордиться нашим знакомством. Я с радостью передам ваше послание, мой отважный друг.
Вампир резко взмахнул крыльями и ввинтился в небо, следом за ним исчез филин. Васька смерил истребителей презрительным взглядом и с тихим шорохом исчез в ближайших кустах.
– Как-то нехорошо получилось, – прервал неловкое молчание Новгородский. – Какой-то кот, пусть и говорящий, ведет себя так, будто истребитель он, а не мы.
– Согласен, – тряхнул головой Игорь. – Мне стыдно, что мы спасовали перед какой-то Адовой Глыщобой. Не знаю, как вы, а я, пожалуй, составлю компанию коту. Настаивать на чьем-либо участии я не могу и не имею права. Если кто-то надумает – милости прошу, если останется – осуждать не стану.
И он отправился вслед за котом. Остальные, как один, двинулись следом. Никому не хотелось показать себя трусом. Как известно, истребители своих не бросают.
Во дворе крепости царили суета и сумятица. Участники шабаша проверяли метлы, крепили снаряжение и взлетали вверх. Мелена с нескрываемой завистью смотрела им вслед. Лишенная транспорта ведьма не могла последовать за товарками. Ей оставалось лишь наблюдать за приготовлениями с земли и провожать глазами спешащий народ. Внезапно к ней сверху спикировала хорошенькая ведьмочка. Она лихо осадила метлу прямо у ног ошарашенной Мелены и весело рассмеялась, тряхнув огненно-рыжей гривой волос:
– Прыгай!
Мелена не заставила себя ждать. Она легко оседлала метлу позади ведьмы, обхватила ее тонкий стан, и метла взвилась в воздух. Истребителям оставалось только позавидовать более удачливой ведьме. С ними поделиться транспортом никто и не подумал. Неподалеку, заложив передние лапы за спину, мерил землю лапами кот, его пушистый хвост нервно подергивался от нетерпения.
Крепостной двор уже опустел, когда на него, вздымая пыль перепончатыми крыльями, сел черный дракон и сопровождающая его нежить: вампир в облике летучей мыши, филин и Ищейка. Все трое вольготно расположились на спине крылатой рептилии, благо гребенчатая спина была достаточно широкой и длинной, чтобы на ней с комфортом могли путешествовать пять-шесть человек. Ищейка зорким глазом заметил среди встречающих кота и без излишних предисловий спросил:
– Ну как?
– Не нукай, не запряг, – ничуть не смутился фамилиар.
Впрочем, оборотень замечание кота проигнорировал.
– Ты обещал сказать, где ведьма.
– Обещал – скажу. Только вы меня берете с собой.
Оборотень принялся было возражать, но дракон с невозмутимым спокойствием, присущим всем хладнокровным, задавил попытки в зародыше. Роландэль с элегантностью, странной для такого большого организма, опустился на передние лапы, приглашая кота на спину. Васька не заставил себя ждать и рысью скользнул в зазор между костяными наростами.
– Вика в Адовой Глыщобе, в замке Драго Носфератуса. Трогай! – На одном дыхании скомандовал он.
– Что?! – обалдело вытаращился Ищейка.
И тут дракон тронул, да так, что уши заложило от встречного ветра, а мыша с филином просто сдуло с костяного нароста. Вампир с оборотнем дружно выругались, выражая единодушное отношение нежити к выкрутасам реликтового ящера, и шустро замахали крыльями, торопясь нагнать. Драконы быстро летают, их даже оборотню не догнать.
Игорь проследил за полетом ящера, приложив руку козырьком ко лбу:
– Хорошо летит.
Третьяков поднял голову и тоже полюбовался быстро превращающимся в черную точку драконом.
– Согласен. Летит очень даже замечательно. Хотелось бы узнать, а как мы доберемся до замка?
– Полагаю, так же, как и мы. – Серебряный голос Киркиэля прозвучал неожиданно. Липай мысленно надавал себе пощечин за расхлябанность. Пока он любовался красотами природы, целый отряд эльфов подкрался незамеченным. Похожее чувство испытывали и остальные истребители.
– Кстати, а как мы туда попадем? – радостно поинтересовался Бес.
Киркиэль поморщился, как от зубной боли. Видно было, что наличие в команде этого жизнерадостного обормота нравится ему, как сверло стоматолога.
– Есть такая штука, дорогой бесенок, наверняка ты о ней слышал: телепорт называется.
Ирония сочилась так густо, что ею можно было бутерброды намазывать.
– А в чем подвох? – настороженно прищурил левый глаз Новгородский. – Насколько я понял, вы и сами знаете, где наша непредсказуемая ведьма находится. Зачем же вам понадобилось помогать нам с перемещением?
– Никакого подвоха, – мило улыбнулся эльф. Он вообще мог казаться окружающим белым и пушистым, если желал этого. – У нас нет магии, зато есть накопители. Вы можете колдовать, но сами явно не справитесь. Предлагаю объединить усилия…
Черный дракон летел над Адовой Глыщобой. Воздух звенел от взмахов могучих крыльев. Кот и оборотень зажали уши руками и лапами, чтобы не оглохнуть. Мышь с филином держались в фарватере змея. И Роландэль и его пассажиры держались намного выше деревьев. Памятуя о репутации Глыщобы, можно было предположить, что проживающая там нечисть вполне способна выпрыгнуть вверх с ближайшей сосны и вцепиться в брюхо дракону.
– Вот он! – Мышь увидел родные стены и кинулся к морде Роландэля.
Тот нервно клацнул на мелочь зубами, чтобы не мельтешил. Дракон без подсказки понял, что одиноким замком посреди Глыщобы может быть только Носфератус. Если где-то и существует очередь из желающих построить дом, то определенно не здесь. Дракон зашел на посадку, сделал круг над каменными зубцами… и обомлел. Весь двор был заполнен нежитью. Их было много, даже какие-то скелеты притащились, хотя непонятно было, каким образом кости крепились друг к другу, если сухожилий и связок не сохранилось.
Первым порывом Роландэля было сжечь их всех. Он даже набрал воздух в легкие, но выдохнуть пламя из пасти не успел. Вездесущий кот ловко пробежал по чешуйчатой шее и свесился со лба наподобие оригинальной челки.
– Даже не думай, морда змеиная! – настоятельно порекомендовал он. – Я тебе собственными когтями все глаза выцарапаю.
Дракон недовольно рыкнул.
– И нечего на меня рычать! Сначала спасем Вику, а потом делай что хочешь.
Роландэль разочарованно вздохнул и пошел на снижение. Ваське пришлось держаться за скользкую чешую. Эльф мстительно улыбался про себя. Убивать любимца Вики он не собирался, но ведь кот этого не знает.
Нежить во дворе почтительно расступилась перед драконом, благоразумно предоставив место для посадки, если слово «благоразумие» вообще применимо к нежити; сбежать твари не сбежали, но и нападать не торопились. У Роландэля создалось такое впечатление, словно они ждали чьего-то приказа. Он с подозрением покосился на каменную громаду замка. Надо отдать должное вампиру: жилище он отстроил вполне соответствующее личности жильца… или нежильца? Мрачное строение словно материализовалось из готических романов, тех, где местом действия служит старый замок с привидениями, где в каждом случайном шорохе пыльных портьер чудится приближение чего-то сверхъестественного, а в стрельчатые окна заглядывает неупокоенный дух.
Дракон покосился на окружающую его нежить. Интересно, что они здесь делают в таком количестве? Да и запах от тварей исходил специфический: пахло склепом, рептилиями и гниющей плотью. Бр-р-р! Роландэль очень сожалел, что не имеет возможности поморщиться и что противогазов для драконов не выпускают. Однако странная компания подобралась! Многие твари в обычных условиях не брезговали каннибализмом, и потому видеть их стаей было странно. Эльф пригляделся к нежити пристальнее. Все они без исключения смотрели на него с одинаково бесстрастными мордами: никаких эмоций, словно их тут и не было вовсе. Определенно что-то было не так… В глазах нескольких тварей скользнуло нечто неуловимое. Дракон вздрогнул от неожиданности, обругал себя безмозглым кретином и резко сбросил со спины седоков, не особо заботясь об их сохранности. Впрочем, у оборотней всегда реакция отличная, а коты в девяноста случаях из ста приземляются на четыре лапы.
– Обалдел?! – возмутился эльфийской бесцеремонностью Василий.
Лапы фамилиара мягко спружинили на булыжник, кот даже сумку не выпустил. Ищейка ничего не сказал, он выгнулся в судороге превращения: морда вытянулась вперед, кожа на спине лопнула, на волю выплеснулся густой серый волчий мех. Теперь он, по крайней мере, дорого продаст свою жизнь. Внушительный оскал пасти и глухой звериный рык предупредил потенциальных противников о его намерении вывести из строя как можно больше тварей.
В свою очередь черный дракон подернулся сияющей дымкой, и через несколько секунд взору подоспевших ведьм предстал совершенно обнаженный эльф. Кожа его серебрилась в лунном свете и походила на сверкающую драгоценность, блестящие волосы расплескались по спине черным водопадом, являя поразительный контраст между бледностью кожи и цветом роскошной шевелюры до пояса. Несколько ведьмочек восторженно ахнули:
– Ах, какой красавчик!
– Девочки! – осадила особо разгоряченных зрелищем Велина. – Не забываем, зачем мы здесь. Сначала война, а удовольствия достанутся тем, кто благополучно переживет эту ночь.
Воздух наэлектризовался, пошел рябью, и из распахнувшегося телепорта сначала вывалились истребители, а потом строевым шагом промаршировали эльфы.
– Блеснуть желая наготой, почтил эльф камни мостовой, – выдал на-гора экспромт Бес.
– Я и раньше находил твое поведение странным, – хмыкнул Киркиэль. – Но стриптиз в таком месте – слишком даже для тебя. Нежить способна оценить тебя только в качестве очередного блюда в меню.
Третьяков заявил, что боевая операция и стриптиз – это пока еще не одно и то же. Впрочем, Роландэль не принимал близко к сердцу реакцию окружающих. Тонкие пальцы эльфа крепко уцепили подбородок ближайшего шкира. Тварь зашипела, высунув раздвоенный язык из зловонной пасти. Но кусаться не стала.
– Вика, не дури! Впусти нас! Нам еще Улфивольтурниэля найти надо!
Народ пораженно замер и уставился на эльфа как на помешанного.
– Он спятил, – грустно выразил общую мысль Васька и нежно прижал сумку к своей пушистой груди, словно кто-то собирался у него ее отнять.
Я себя чувствовала… странно. Просто этому ощущению других слов не подобрать ни на одном языке, который мне известен. Казалось, я присутствую сразу в нескольких местах: вижу многочисленные комнаты замка, извилистые галереи и даже двор совершенно с разных точек. Пока я пыталась осознать суть происходящего, во дворе приземлился черный дракон. Под лапы ящеру такого размера может сунуться только дебил. Я отхлынула – по-другому не скажешь. Дракон сел свободно, с грациозным изяществом, не совместимым с размерами, обдав ветром и пылью из-под кожистых крыльев. Желтые с вертикальными полосками зрачков глаза уставились на меня. Морда ящера не способна воспроизводить эмоции, глаза тоже. Ровно с таким же выражением морды дракон признается тебе в любви и разорвет на части. Я выжидала. Сказать ему что-то? Но я даже мысль на драконьем сформировать не могла, да и далеко не факт, что происходящее реально. Может, это бред, вызванный большой кровопотерей?
Воздух вокруг рептилии налился магией, заколыхался волнами, и из этого сверкающего кокона, как бабочка, появился Роландэль. Его волосы темным шелком разлились по плечам, глаза были настолько темными, что разницы между зрачком и радужкой не было видно, кожа сияла лунным светом, и все это великолепие выхватило часть меня из воздуха и мелодичным голосом сообщило:
– Вика, не дури! Впусти нас. Нам еще Улфивольтурниэля найти надо!
Я не сразу поняла, чего он вообще хочет. Просто глядела и наглядется не могла. Я ведь с ним знакома не один день, но почему-то раньше не реагировала на красоту эльфа так остро. Наверняка это какие-то чары… А что же еще?
– Вика! – настойчиво твердило мне это совершенство. – Ты знаешь, где принц?
Какой принц? Ах, Улфи… Действительно, где же он? Темнота наполнилась шорохом и звуками скрежета когтей по камню. Теперь передо мной были стены подземелья. Местами на них виднелась плесень и конденсат, словно холодная испарина, покрывал огромные камни. Факелов по стенам развесить никто не удосужился. Впрочем, свет мне не был необходим. Я прекрасно ориентировалась и в темноте. Это точно видения, сон уставшего организма. А как еще объяснить тот факт, что я вот так, запросто, ориентируюсь в темном пространстве и не набиваю шишек, не ломаю конечностей и – о чудо! – даже не спотыкаюсь. Да если бы в мою голову пришла мысль мчаться на такой скорости по темному лабиринту, ориентируясь преимущественно на слух и нюх, – для эвакуации останков моего организма пришлось бы вызывать спасателей.
Одна из дверей привлекла мое внимание. Внешне она ничуть не отличалась от других: крепкая, окованная железом, с окном-решеткой и массивным засовом, способным пережить атаку стенобитного орудия. Но за этой преградой ясно ощущалось биение сердец. Я их слышала. Хотя, пожалуй, слово «слышала» не может выразить той сладкой дрожи в теле, что вызывало во мне ощущение этих сердец за дверью. Это было как глоток чистой родниковой воды посреди пустыни, их пульс ощущался сочной вишней на языке и рождал где-то в глубине глотки звериный рык. Несколько секунд ушло на то, чтобы одернуть бушевавшего внутри зверя, мечтающего добраться до живой плоти и ощутить ее вкус на губах. Да что это, в конце концов, со мной? Несколько целенаправленных ударов по засову, и балка чуть не отдавила мне лапы. Лапы? А они– то откуда?!
Дверь открылась легко. Видно, петли недавно смазывались. Обитатели камеры взвизгнули, вскрикнули, зашипели… Полуэльф мужественно толкнул за спину растрепанную блондинистую девицу (где-то я ее уже видела), зеленый ящер с интересом воззрился на меня и удивленно прошептал:
– Волколак?
Волколак? Где? Я заозиралась, но никого постороннего не обнаружила. Ясно. У них просто шок. Говорят, что такое часто бывает с узниками, слишком долго сидевшими в камере. Правда, обычно это одиночки. Я потянула носом воздух, не очень-то рассчитывая на зрение. Принца среди заключенных не было. Жаль. Пришлось бежать дальше.
Примерно через три камеры, у четвертой, я вновь ощутила биение сердца. Только билось оно слабо, как-то робко, словно извиняясь за само свое существование. Дверь снова открылась легко. Прикованный к стене камеры эльф нервно вздрогнул, полыхнул затуманенный взгляд золотистых глаз, и узник снова обвис в своих оковах. Антимагические – навскидку определила я. К ним даже приближаться не хотелось, не то что снимать. В таких браслетах полно серебра и золота. Смесь составлялась с учетом возможностей разных магических существ. Некоторые боятся серебра, кто-то золота, кому-то смерти подобно коснуться железа. При мысли о серебре какая-то часть моего сознания взвыла от ужаса, но я задушила бунт в зародыше. Да что со мной такое? Я веду себя странно, да и Ахурамариэля что-то не слышно. Ехидный клинок редко упускает столько возможностей высмеять меня.
Когти рванули цепи. Металл ударил в ответ разрядом. Я взвыла благим матом, но не отступила. Боль застлала глаза кровавой пеленой, но вместе с ней пришла ярость. Я рвала цепи в бешеном исступлении, оставляя когти и зубы в прочных звеньях. Казалось, этому не будет конца, проще выдрать кольца креплений из стены, чем порвать колодки. Помощь пришла неожиданно. В дверном проеме появился полуэльф с железным прутом наперевес. Бог знает зачем он притащил железяку, но в миндалевидных глазах сверкнуло что-то похожее на понимание. Он использовал прут как рычаг, чтобы все-таки порвать изрядно измятую цепь. Узник с тихим стоном рухнул вниз. Полуэльф бережно принял обмякшее тело и уложил на гнилую солому. Другой подстилки в камере не было.
А я уползла в угол, скуля от боли и не зная, какую часть тела баюкать в первую очередь.
Постепенно боль утихала. Тем временем полуэльфу удалось освободить Улфи от антимагических оков. Принц благодарно улыбнулся своему избавителю. Слабые еще руки нащупали сведенные судорогой челюсти волколака…
– Виктория, – тихо позвал он. – Где ты?
Я взглянула на изможденное лицо эльфа, его спутанные, но все еще прекрасные волосы, внимательные трехцветные глаза и вздохнула. Действительно, где же я?.. И мир накрыла темнота.