ГЛАВА 5
Моя комната оказалась небольшой, чисто прибранной, со скромной обстановкой. Здесь были только кровать, стул, тяжелый сундук для вещей и ширма, за которой стояла большая деревянная бадья. Судя по лежащим на ее краешке мылу и мочалке, в ней полагалось смывать пыль дорог. Замечательно. Удобства просто потрясающие. Ни один король не может рассчитывать на подобную роскошь. Пришлось звать служанку, чтобы принять ванну, и заплатить ей два медяка за заполнение емкости горячей водой. Оказалось, я устала больше, чем думала, и, с трудом выбравшись из бадьи (кстати, лестница в ней не была предусмотрена, и стенки высотой в мой рост пришлось преодолевать своими силами; благо физическая подготовка позволяла, а то пришлось бы и заночевать в остывшей воде), я рухнула на кровать как подкошенная и уснула прямо в полотенце.
В крепкий, здоровый сон уставшей за день девушки посторонним назойливым звуком влились чьи-то противные завывания. Некоторое время я боролась с ними, отмахиваясь, как буренка от гнуса на залитом солнцем летнем лугу. Потом пыталась игнорировать, пребывая в сладкой полудреме, когда и не спишь уже, но и встать не получается. А после пришла полная уверенность в том, что, пока не задушу извращенца, уснуть не получится. Поэтому царство сна я покинула раздраженная и злая, как медленно закипающий чайник.
Как ни странно, голос униматься не собирался: гудел себе что-то басом, типа: «Пусти одинокое сердце погреться» — и при этом в такт словам бодро отстукивал в дверь, причем ногой. Ну надо же, как мужика разобрало… Прямо мартовский кот. Ладно, сейчас этот доморощенный поэт узнает, на что способна женщина, если ее разозлить.
Дверь я открыла с пинка, не слишком заморачиваясь по поводу одежды. В конце концов, на пляже народ видит гораздо больше, чем открывает широкое банное полотенце, да и материи на пошив самого скромного из купальников уходит в разы меньше. Заплывший жиром бородач выкатил на меня свои поросячьи глазки, подтянул штаны, выплеснув изрядную долю пива из кружки на собственный живот, и выдал удивленное:
— Оп-па! Рыжая!
Это окончательно вывело меня из себя.
— Слушай ты, козел безрогий! Заканчивай околачивать корявыми граблями чужую дверь, шустро втянул свой жуткий напиток и исчез за горизонтом.
Мужик, похоже, вообще не понял, о чем это я, просто хлопал на меня маленькими глазками.
— Значит, намеков мы не понимаем, — огорчилась я. — Последний раз по-хорошему предупреждаю. Второй раз бью по трупу! Уматывай, пока цел!
— Я? — вопросил он.
— Ну не я же, — резонно откликнулась я.
Свои слова пришлось подкреплять действиями, благо лестница на первый этаж была недалеко. Хороший тычок под ребра — и неудачливый поклонник, удивленно крякнув, помахал руками, как ветряная мельница — крыльями, вылил остатки пива на свою и без того неопрятную рубашку, с размаху хлопнулся на пятую точку и съехал вниз по лестнице, как малыш с горки. Замечательно. Теперь я точно поняла смысл выражения: «Спустить вниз с лестницы».
— Норандириэль, открой! Это я! — воззвала я к закрытой двери. Чтобы придать своему голосу весомости, пришлось стучать о деревянную преграду розовой пяткой.
Оказалось больно: с размаху по крепким доскам беззащитной конечностью…
Принцесса открыла не сразу. Сначала послышался звук отодвигаемой мебели, и только затем дверца распахнулась, и в коридор выглянула растрепанная остроухая головка.
— Это ты? — абсолютно нелогично вопросила она.
— Нет, мое привидение, — зло откликнулась я и с кошачьей ловкостью сцапала ее лапку. — Пошли.
— Куда на ночь глядя?
— Ко мне спать.
— Что?! — Эльфийка потрясенно округлила миндалевидные глазки. — Я не такая!
— В смысле?
— Ну… Не извращенка.
Опа! Это за кого она меня принимает? За лесбиянку, что ли? Обалдеть. Дожила. Я смерила принцессу оценивающим взглядом работорговца, покупающего элитную рабыню на заказ. Девушка смутилась еще больше и покраснела как вареный рак.
— То есть ты предпочитаешь спать с ним? — мило поинтересовалась я и ткнула пальчиком в сторону кряхтящего сального образования, гордо именующего себя мужчиной.
Неудачливый ухажер поднимался на ноги с кряхтеньем столетнего, разбитого жестоким ревматизмом старца. Норандириэль проследила за указующим перстом, сморщилась, словно хватила бутылку уксуса вместо теплого молока, тяжко вздохнула и собрала вещи. Вот и славненько. Наконец-то я высплюсь.
Утром меня разбудило сразу несколько факторов. Во-первых, ложась спать, я совершенно забыла занавесить окна, а, как оказалось, они выходили на солнечную сторону, и теперь дневное светило безнаказанно разгуливало по комнате, обливая каждый предмет своими лучами. За окном слышалась чья-то активная возня, кто-то отчаянно сквернословил и визжал. Ну ни днем ни ночью покоя нет!
Я рывком поднялась на постели и какое-то время молча таращилась на скромно обставленную комнату. Где это я? Несколько секунд я молчаливо недоумевала, затем память услужливо подсунула мне события вчерашнего дня. И про елку с распитием шампанского, и про встречу на поляне со странным мужичьем, и про игру, где присутствуют ведьмы, принцессы и охотницы за головами, разве что драконы не летают. М-да, ребята размахнулись широко и масштабно, проявив невиданные расточительство и выдумку. Молодцы. За это им отдельное мерси. Только денег все равно не дам. Я эту развлекуху не заказывала.
Следующим открытием дня стала разметавшаяся во сне блондинистая девица, беззастенчиво дрыхнувшая в моей постели. Ничего себе! Как же низко я пала… Я зажмурилась и сделала над собой усилие. Ах, да! Вспомнила. К девчонке в номер ломился пьяный кретин, я пресекла безобразие и во избежание дальнейших эксцессов забрала смазливую девицу к себе. Так что в этом смысле все чисто, лесбийскими наклонностями и не пахнет.
Жизнь налаживалась. Осталось только разобраться с теми придурками, что жестоко истязали кошку прямо под моими окнами. Ладно, сейчас я с этими садистами поговорю. Они у меня зарекутся издеваться над беззащитными животными.
Я быстро облачилась в клетчатый костюм, побив все армейские рекорды по одеванию, сунула ноги в башмаки и выглянула в окно.
Во дворе несколько мужчин пытались загнать в угол мечущуюся вороную лошадь. Копытное было категорически против: заняло глухую оборону и, визжа, раздавало меткие удары ногами. Впрочем, загонщиков это не останавливало. Противостояние продолжалось.
Минут пять я просто наблюдала за процессом, пока не заметила у лошадки клыки. Ух ты! Знакомая мордашка. Уж не тот ли это конь, на котором мы так триумфально въехали в город? Это он кстати появился… Значит, мужики имеют на лошадь столько же прав, сколько и мы. И пусть животное — явная зараза и способно стать огромным гвоздем даже в самом хорошем сапоге, но внутреннее чувство настойчиво подсказывало, что к любой заразе можно найти свой подход. А это снимало с нас проблему с покупкой, по крайней мере, одной из необходимых лошадей. Впрочем, если подход к лошадке так и не будет найден, то ее можно будет продать или обменять, а вырученные деньги потратить на приобретение других верховых животных. Тоже экономия. Поэтому недолго думая я свесилась из окна, сунула два пальца в рот и оглушительно свистнула, привлекая внимание.
— Эй, мужики! Вы чего безобразничаете?
Народ нагло меня проигнорировал. Ладно… Сейчас я спущусь и объясню этой горстке самоуверенных нахалов, как следует обращаться с женщинами в приличном обществе.
Идти через дверь было долго и банально. Поэтому я просто вылезла в окно. Благо карниз был достаточно широк, чтобы я могла поставить на него ногу. За себя я не боялась. Занятия босу подарили мне хорошее равновесие. Единственное, чего я не учла, это то, что на мне не мои нежно любимые джинсы, а длинная широкая юбка по щиколотку, которую с удовольствием трепал ветер, мешая переставлять конечности на узкой опоре.
Я перевела дух, глубоко вздохнула и сделала шаг. Смертельный номер! Исполняется впервые! Возможно, в последний раз в жизни… Это уж если очень сильно не повезет. Эх, жалко фотографа нет и видеосъемку не заказала, а единственные, пусть даже и случайные свидетели моего героизма заняты ловлей какой-то скотины. Ну никакого внимания.
Второй шаг дался уже легче. Я распласталась спиной по каменной кладке стенки трактира и кралась дальше аки тать в ночи. А из меня вышел бы неплохой ниндзя. Хотя про японского воина это я загнула, но любой вор точно обзавидуется. Карниз закончился небольшим козырьком над входом. Я осторожно соскользнула вниз, отчего юбка неприлично задралась выше головы и я слегка, но болезненно ободрала беззащитный живот. После такого как никогда тепло грела мысль, что виновники за это заплатят…
Я мягко спружинила на землю двора и бодро направилась к ловцам. Мужчины так увлеклись своим занятием, что не заметили меня даже тогда, когда я подошла вплотную и попыталась привлечь их внимание возгласами типа: «Алле!», «Эй!», «Народ!», «Мужики!» Пришлось плюнуть на это занятие как на бесперспективное, и я от всей души пнула ближайшего охотника в голень. Тот взвыл, как матерый волк на полную луну, поджал пострадавшую конечность и уставился на мою скромную персону очень выразительным взглядом.
— Ты смерти своей ищешь? — мило прорычал он.
Наивный. Думает, меня так просто испугать. Да я ловила такси в час пик! А это практически подвиг, если ты проживаешь в густонаселенном мегаполисе. А штурм переполненного автобуса — это вообще мой конек.
— Что за вопросы к даме? — иронично поинтересовалась я у обозленного оппонента. — Сразу видно, что ты не женат.
— Да. А откуда ты знаешь? — удивленно икнул тот.
Я мягко улыбнулась, как мудрая мать непоседливому чаду. И было чему радоваться. Ловко я угадала.
— Во-первых, если бы ты был женат, то в процессе ухаживания непременно дотумкал бы, что к незнакомой девушке следует обращаться уважительно, используя местоимение «вы». Во-вторых, если бы у тебя была жена, она бы о тебе позаботилась, глядишь, ты и твои дружки не опустились бы до конокрадства.
— Что?! — похоже, тип окончательно озверел. — Это что ты называешь конокрадством, пигалица?!
Если мужик думал, что меня так просто запугать грозными воплями, то сильно ошибся на мой счет. Я слыхала вопли и похлеще. Например, мой начальник даст сто очков вперед этому охотнику до чужих лошадей, особенно если он узнает, что продажи в отделе упали.
— Ну не знаю, как именно называется здесь процесс похищения лошадей. Там, откуда я приехала, такое называли конокрадством.
Теперь уже все загонщики повернулись в мою сторону и решили присоединиться к дискуссии. Я хотела привлечь внимание — я его привлекла. Осталось только решить, что мне с этим делать.
— Эта лошадь не может принадлежать вам, — подал голос мужчина с физиономией отъявленного головореза.
Возможно, тут играл роль косой шрам через всю щеку. Он начинался от края левого глаза и заканчивался у челюсти. Глаз уцелел явно чудом. Я в который раз подивилась высокому мастерству местных гримеров. Надо же, каких реалистичных бандитов изобразили. Не дай бог в ночную пору в темном переулке повстречать такие рожи. Просто мороз по коже.
— Вы не можете быть в этом уверены на сто процентов, — не отступала я. — Да и лошадка не горит желанием оказаться под вашим седлом.
— Так не честно! Мы первые ее нашли! — подал голос еще один из охотников за чужими лошадьми, на поверку оказавшийся молодым белобрысым парнем.
Похоже, он даже еще не брился. Или это было еще одно из ухищрений местного гримера?
— Очень мило. Кто первым встал, того и лошадь? — ехидно перефразировала я общеизвестную фразу. — Иными словами, если я завтра встану раньше всех, то смогу забрать любую лошадь из конюшни? Очаровательные тут законы…
— Это не так. Если ты сможешь доказать, что животное принадлежит тебе, то сможешь его забрать, — заявил мужик со шрамом.
Приятно наблюдать, как мужской индивид прогрессирует в умственном развитии. Остальные уставились на него с таким видом, будто у мужчины на плечах вдруг выросла вторая голова, которая принялась изрекать пророчества.
Я с любопытством посмотрела на зажатого в углу коня и кивнула. У меня было преимущество — я уже ездила на этой лошади, правда в телеге, а им даже изловить хитроумную скотинку не удалось. За такой приз стоило побороться. Еще неизвестно, сколько на местном рынке стоит копытное средство передвижения, а наш бюджет, увы, не безграничен.
— Минуту. Я только прихвачу кое-что из таверны, — бросила я оторопевшим мужчинам и исчезла в дверях.
В «Веселом питухе», несмотря на утро, было уже многолюдно. Хотя, может, народ просто не уходил с вечера. Несколько подавальщиц метались среди посетителей, как ошпаренные кошки, а бармен, азартно потирая руки, принимал ставки на мое противостояние с охотниками до чужих лошадей. Я подошла к барной стойке и потребовала немедленно выдать мне яблоко и кусок хлеба с солью. Бармен смерил меня своими алчными глазками и поинтересовался, во сколько я оцениваю собственные шансы на победу. В ответ я смерила мужчину задумчивым взглядом и нагло заявила, что мои шансы как никогда высоки, и он должен мне минимум десять процентов от тотализатора, если я выиграю, иначе я непременно сообщу куда следует о его незаконной предпринимательской деятельности. Улыбка медленно сползла с лица бармена, похоже, он крепко задумался о значении словосочетания «незаконная предпринимательская деятельность» и, видимо, пришел к выводу, что это нечто очень ужасное, потому как весьма ощутимо побледнел и затрясся, как желе. Но яблоко и посыпанный крупной солью хлеб выделил, даже не потребовав оплаты.
Мужчины еще стояли во дворе. Конь воспользовался передышкой, чтобы восстановить силы, и вид его приобрел еще большую непокорность. Вероятно, так выглядели дикие мустанги. Ноздри его раздувались, крутые бока вздымались, он тряс гривой и бил копытом, поднимая пыль, скалил клыки, показывая, что дорого продаст свою жизнь и в руки живым не дастся ни за какие коврижки. Я невольно залюбовалась гордым и непокорным животным. И сделала шаг ему навстречу. В конце концов, что я теряю?
— Не бойся, мой хороший, — заворковала я, стараясь убедить лошадь в своих добрых намереньях.
Но не успела сделать и шага, как на плечо легла тяжелая рука. Я подпрыгнула от неожиданности и зашипела разъяренной кошкой, которой неосторожный человек наступил на хвост.
— Ты кое-что забыла, — и мужик со шрамом сунул мне чуть ли не в лицо странное сооружение из кожи и железа.
Несколько минут ушло на то, чтобы понять, что это не намордник для меня, а узда для лошади, правда, с многочисленными выступами шипов. Я замерла, не в силах отвести потрясенного взгляда от явного орудия пыток. Теперь понятно, почему конь был против такого издевательства над собой. Я бы тоже возмутилась, если бы кто-то собрался вставить мне в рот нечто железное с огромным штырем посередине.
— Нет, спасибо, — отмахнулась я от узды. — Коричневый — не мой цвет. А вот тебе этот намордник будет к лицу.
И пока он переваривал эту информацию, я шагнула в сторону коня.
Лошадь настороженно смотрела, как я приближаюсь: нападать не нападала, но и клыки скалила по-прежнему. Я осторожно протянула в его сторону руку с хлебом, искренне надеясь, что коняшка не додумается отхватить вместе с лакомством и часть доверчиво протянутой руки.
— Какой ты красивый, — нежно мурлыкнула я, как мягкая пушистая кошка. — Смотри, что я тебе принесла… Хороший мой…
В ответ конь фыркнул и втянул трепетными бархатными ноздрями воздух. Я осторожно шагнула еще ближе. Главное — не спугнуть и надеяться на лучшее. Если мне сильно повезет и это именно тот конь, который разнес вдребезги телегу и чуть не угробил нас с принцессой оптом, то есть шанс, что он помнит меня или хотя бы мой запах. Конь слушал и с интересом наблюдал за моими действиями. Загонщики смотрели на меня как на самоубийцу, но мешать пока не собирались.
Конь тряхнул головой и фыркнул, я осторожно отступила на шаг. Но животное нападать не собиралось, а просто отогнало настойчиво лезшую в глаза муху. Я немного потопталась на месте и возобновила свои действия. Еще шаг и ласковое слово. Я рассказывала коню, какой он красивый, сильный и вообще абсолютное совершенство. Что таких глаз нет у самых прекрасных оленей, а стройных ног — ни у одной газели. И так далее и тому подобное. Видимо, мое красноречие нашло отклик в лошадиной душе или просто заворожил спокойный тембр голоса, но конь дал подойти близко — на расстояние вытянутой руки.
Я протянула ему хлеб. Он недоверчиво фыркнул, принюхался и осторожно взял предложенное лакомство мягкими теплыми губами. Следом для укрепления хрупкой ниточки доверия я скормила животному яблоко.
— Вот так, — нежно мурлыкнула я вороному. — А теперь сделай милость, покатай меня немножко на спинке.
Я осторожно, пытаясь не делать резких движений, подошла к конскому боку. Стараясь не особо задумываться над тем, что именно могут сотворить со мной конские копыта, если ударят с близкого расстояния, и как остры клыки у странной лошадки, я ласково погладила конскую шею. Вороной с интересом покосился на меня, но принял ласку. Маленькая победа была одержана. Потом я нежно провела рукой по конской спине, почувствовав под рукой короткую шелковистую, как лучший бархат, конскую шерсть. Конь и на это не выказал никаких возражений. Я оперлась на его холку, сделала мах ногой и попыталась запрыгнуть ему на спину, прекрасно осознавая, что второго шанса может уже и не быть. Если мне не удастся и я грохнусь на землю, обозленная моим коварством лошадь может запросто затоптать мое беззащитное тело и столько лет фитнеса погибнут безвозвратно под тяжелыми конскими копытами.
На самом деле, запрыгнуть на спину лошади не так просто, как показывают по телевизору: держаться совершенно не за что, а спина скользкая, как кусок мыла, и все время норовит выскользнуть. Плюс ко всему лошадь — животное крупное, а значит, и прыгать приходится высоко. Да, я все это прекрасно понимала, но все равно сильно удивилась, когда вместо того, чтобы мягко приземлиться на широкую конскую спину, нелепо повисла где-то на левом боку, как авангардная брошь, цепляясь руками-ногами за спину коня. Я бы еще и зубами попыталась закогтиться, но, боюсь, животному это не понравилось бы.
Я замерла, опасаясь лишний раз вздохнуть, чтобы не соскользнуть вниз на землю. Затем осторожно подтянулась, улеглась на спину лошади и… вуаля — свесила ноги и уселась верхом.
Мужчины разочарованно взвыли. Конь покосился в мою сторону и тронул шагом, красиво вскидывая ноги, словно вытанцовывая замысловатые па.
— Этого доказательства достаточно? — задрала нос от гордости я.
— Да, — скрипнул зубами мужик со шрамом. — Вполне. Хотя на самом деле это доказывает лишь то, что женщины могут уговорить даже лошадь.
Примерно так же огорчился бармен таверны, когда ему пришлось отдать часть барыша от тотализатора мне. Впрочем, судя по хитрому блеску его глаз, он нагло меня обсчитал и явно врал, когда, заламывая руки от отчаянья, уверял, будто я его практически обездолила. Ну да ладно. С паршивой овцы, как говорится, хоть шерсти клок. А пара десятков серебряных монет лишней явно не была.
После завтрака я с гордостью похвасталась своим четвероногим приобретением, которое довольно поедало клевер из кормушки в конюшне. Лисса недоверчиво оглядела коня и, не скрывая своего изумления, поинтересовалась:
— Я задам несколько важных вопросов. Первый — кого вам пришлось убить, чтобы раздобыть этого левбая? Второй — как хорошо спрятали тело? И третий — мы успеем закупить запасы или надо бежать прямо сейчас?
Я еще раз внимательно посмотрела на лошадь. Ну конь. Ну с клыками. Никаких особых примет не имеет. Непонятно, как при первом взгляде на спокойно жующее животное можно сделать такие далеко идущие выводы.
— Почему мы должны были кого-то убить? Конь достался нам от эскорта нашей принцессы, и они пока не предъявляли на него прав.
— Замечательно. — Скепсис сочился из слов охотницы так обильно, что хоть на хлеб намазывай. — Значит, какая-никакая фора у нас есть. Быстро закупаемся, пакуемся и стремительно делаем ноги.
— По-моему, ты делаешь из мухи слона, — возразила я.
— Интересное заклинание. Расскажешь как-нибудь на досуге, — радостно кивнула Лисса.
— Может, кто-нибудь мне все-таки соизволит объяснить, почему, вместо того чтобы похвалить меня за радение о нашем скромном бюджете, наша охотница бьет копытом и зовет в поход?
Брюнетка смерила меня задумчивым взглядом.
— Ты не из этого мира, поэтому можешь не знать, что левбай — скотинка дорогая. Короче говоря, твой коняшка потянет на неплохой табун лошадей или средних масштабов дворец — на выбор.
— Такой дорогой? — ахнула я, и достоинства коня стремительно выросли в моих глазах. — Да ладно. Кто в своем уме станет выкладывать баснословную сумму за лошадь с клыками. Ну кусается она. Ну и что? На цепь не посадишь. Да и собака дешевле.
— Допустим. Но тут дело престижа, да и не только. Левбай вынослив, в скорости с ним сравниться не может ни одно животное, и при этом его не надо кормить и поить.
Мы с принцессой дружно уставились на единственный экземпляр левбая, который нам довелось видеть. Представитель своего вида чихать хотел на то, что кормить и поить его в принципе не надо. Лопал себе клевер и прядал чуткими ушами в нашу сторону.
— Как и кем был выведен левбай, точно не может сказать никто. Говорят, что при его создании скрестили несколько видов чудесных коней. Баярд отличается своей резвостью. Левкорт носит львиную гриву и хвост оленя, копыта и голова могут быть как лошадиными, так и барсучьими, у него огромная, но беззубая пасть. Он бежит так быстро, что его почти невозможно поймать. У яла тело коня, слоновий хвост и голова вепря с козлиной бородой. Голову его венчают два чудесных витых рога, которые ял может направлять по отдельности в любую сторону. Конечно, при скрещивании совершенно разных видов не обошлось без магии и опытных демонологов. Как бы то ни было, ответственности за создание гремучей смеси ни одна раса на себя не взяла. Левбай не имеет строго определенной внешности. Обычно это различное сочетание признаков материнских форм. К тому же левбай — существо злобное, и если на нем нет специальной узды, убивает своего хозяина.
— Кажется, я имела возможность увидеть удивительный образчик данного инструмента пыток. Если бы на меня попытались надеть это шипастое сооружение, я бы тоже обозлилась.
— Согласна. Но без такой предосторожности хозяин быстро превратится в корм для собственного левбая, на покупку которого отвалил кругленькую сумму. Зато пока узда на звере, он послушен, как ребенок. Только одна маленькая деталь — животное не может ни пить, ни есть. Его демоническая сущность поддерживает жизнь до тех пор, пока его физическое тело окончательно не износится. Это примерно двадцать лет. Плюс-минус год-два.
Я вытаращила глаза. Ну и извращенные фантазии у местных режиссеров. И куда смотрит лига защиты животных? Бодро поглощавший клевер левбай поперхнулся очередной порцией травы и закашлялся. Неужели понял, о чем речь? Нет, вряд ли.
— Откуда ты это знаешь? — заинтересовалась Норандириэль. — Такие вещи не рассказывают на каждом углу. Или ты все-таки училась в Академии магов?
— Нет, — тряхнула черной шевелюрой Лисса. — В академии я не училась, но учебники для ее студентов изучала.
— А разве учебники можно где-то купить? — не сдавалась принцесса. — Я слышала, что они есть только в академии…
— Или на черном рынке, — усмехнулась охотница. — Ладно, раз с лошадью у нас все так дивно получилось, надо бы приобрести еще одну и все необходимое для нашего путешествия. Иначе день снова будет потерян, и завтра мы никуда не поедем.
Возражений не последовало. Мы дружно решили, что медлить с похищением принца нельзя. А то мало ли что…
