Глава двадцать восьмая, хвастливая
Кунг-фу мистера Данбартоншира
Аристократическая тонкая рука с безупречным маникюром подняла чашку из невесомого китайского фарфора, и легкая улыбка тронула худые, резко очерченные губы:
– Что ни говори, старик, но в реальной жизни хорошо отточенный клинок лучше любого тренированного кулака.
Мистер Данбартоншир, потомственный колдун в черт-те каком поколении, неодобрительно покосился на гостью, молча сбросил пару карт и добрал новые из колоды.
Его собеседница небрежно взяла трубку с длинным мундштуком, выпустила ароматный клуб дыма и мельком еще раз оценила свой расклад. Удовлетворившись результатом, продолжила:
– Поэтому я предпочитаю ходить в темных и опасных местах со своим железом. Мне так спокойнее.
– Ты зубы не заговаривай! – рассердился чернокнижник и решительно двинул вперед горку изумрудов. – Поднимаю!.. А про ножи, тесаки и прочий металлолом мне рассказывать не надо. Я человек законопослушный, в тюрьму не хочу. Как дадут пару пожизненных, так до светопреставления и не выпустят.
Гостья тихо рассмеялась, сверкнула кровавыми отблесками в иссиня-черных глазах и бросила на кучу драгоценностей тяжело бухнувший мешочек с золотыми монетами:
– Принимаю ставку… Сдавайся, старик, сегодня не твой день.
Мистер Данбартоншир лишь усмехнулся в ответ, щелкнул худыми пальцами, и из кладовки вывалился огромный сундук, оплетенный паутиной.
– Милая моя, блефовать ты так и не научилась, за столько-то лет! У тебя не больше пары на руках, поэтому я добавляю к…
Старик не успел закончить фразу, как женщина рассерженно бросила карты и тяжело хлопнула ладонью по столу:
– Все! На сегодня закончили! Зарекалась ведь с тобой садиться, а как в гости ни загляну, так и уболтаешь, вредитель!.. Весь месячный заработок спустила, чтоб тебя!..
Колдун хмыкнул, открыл крышку тяжелого сундука и сгреб туда выигрыш. Чуть замешкавшись, с видимым сожалением покопался в сокровищах и достал крохотную золотую монетку. Отправив сундук обратно в кладовку, протянул гостье золото:
– Держи, а то Харон домой не повезет. Он у тебя в последнее время слишком строг стал. Коммерциализировался без меры, бесплатно даже старых друзей не возит.
Женщина небрежно бросила монету в пустой кошелек и потянулась за потухшей трубкой:
– Колода тебя любит, вынуждена это признать. Но твое мнение о непобедимости великих безоружных мастеров на поле битвы я считаю ошибочным.
Потянувшийся было за чашкой с чаем мистер Данбартоншир сердито нахмурил брови и пробурчал:
– Ну конечно!.. С твоей-то смертоубойной палкой – и не хвастать!.. Против магического оружия даже атомная бомба не пляшет. А вот в простой жизни мастер любого любителя железок в узел завяжет… Да что далеко ходить! Даже я, насколько слабо боевым искусствам обучен, и то против десятка-другого выступлю без страха!.. Вот так-то.
И, необычайно довольный собой, колдун воинственно выставил бороду вперед.
Женщина не торопясь докурила трубку, аккуратно выбила горячий пепел на сияющее перламутром блюдце и вернула усмешку:
– Против десяти? Годится. Спорю на мой месячный заработок, что с тобой справится один боец. С оружием на мой выбор.
Владелец бороды задумался:
– Никакой магии?
– Никакой, – вежливо согласилась гостья.
– Без дураков? Без твоей смертоносной косы? – подозрительно покосился старик.
– Без дураков. – Великодушие женщины не имело границ. – Мало того, тебе даже ждать не придется, пока мастер приедет. Можем провести схватку прямо сейчас.
* * *
Сбросив любимый черный балахон с нашитыми белыми черепами, мистер Данбартоншир разминался: старательно махал руками, глубоко дышал и издавал воинственные крики. На заборе и поленнице сгрудилась его личная трудовая армия: все три сотни скелетов. Бойцы без остановки орали что-то ободряющее, стреляли в воздух из «шмайссеров» и всячески старались поддержать любимого хозяина.
Лишь мудрый командир мертвецов, трудяга оберст, не поддался всеобщему воодушевлению и спокойно сидел на крыльце рядом с выглянувшей на шум ученицей. Конопатая девчушка с интересом посмотрела на вспотевшего потомка шотландских героев и пихнула оберста в бок:
– Что творят?
– Старик поспорил, что любого бойца с любым оружием побьет.
– На кого ставят?
– На хозяина, на кого еще.
– А ты?
– А я поберегусь. Наша гостья жульничает. Всегда. И особенно – когда крепко проиграет. Так что пусть сначала пачку тузов из рукава покажет, тогда подумаю…
Благородная дама с улыбкой шагнула с крыльца и спросила красного от натуги старика:
– Готов?
– Разумеется! – бодро отрапортовал мистер Данбартоншир. – Где твой боец?
– Сашенька, девочка моя, можно тебя на минутку? – Дама поманила девушку пальцем.
Старик несколько ошарашенно посмотрел, как его ученица подошла и встала рядом.
– Она? Я ее даже за ошибки в заклинаниях не наказываю! Да и как можно сравнивать молоденькую глупышку и меня, великого мастера, трижды обучавшегося высокоградусным тайным приемам у специалистов «пьяного кулака»!
Гостья беззаботно махнула рукой и тихо шепнула Саше:
– Ты спрашивала, кто съел всю выпечку, что ты готовила в прошлые выходные. Тебе еще пришлось потом краснеть, когда в избу набилось с полсотни демонов, оборотней и прочих гостей, а на столе вместо сдобы остались одни крошки.
– Но дедушка сказал…
– Разумеется, он отпирался. Но поверь мне, он просто не хотел краснеть перед гостями вместо тебя, – с притворной грустью в голосе закончила фразу дама. И, заметив, как разгораются недобрым огнем глаза девушки, резко рубанула воздух ладонью: – Бой!
Мистер Данбартоншир испуганно наморщил нос и выставил худые ладони вперед:
– Но я лишь хотел попробовать!
– Ах ты, старый обманщик! – Саша огляделась вокруг и подхватила лежащую на траве жердь (спасибо работящим скелетам, у которых руки не доходили подлатать покосившийся плетень). Нагретый на солнце конец деревяшки ткнул в живот старику, после чего дрын мелькнул в солнечных лучах и с хрустом приложил по спине согнувшегося от боли противника, впечатав великого и могучего колдуна в утоптанную землю двора.
– Читерша, – с печалью в голосе констатировал оберст и пошел за ведром с водой: приводить побежденного в чувство.
* * *
Потрепанный чернокнижник с холодным компрессом в обнимку отдыхал на мягкой кровати. Саша тем временем поставила бормочущий самовар на стол, пробежала взглядом по обильному угощению и налила гостье пахучего чая:
– Угощайтесь, бабушка Смерть, у вас за Стиксом давно все вкусное подъели.
– Спасибо, моя хорошая. Только не закармливай меня слишком, а то я пожадничаю и позову такую хорошую хозяюшку к себе в гости пораньше.
– Все у вас будем, – беспечно улыбнулась девушка и присела рядом. – А что вы так на старика рассердились? Я лишь сейчас подумала, что с ним можно было и полегче, много ли ему надо…
– А пусть со Смертью не спорит, – улыбнулась дама тонкими синюшными губами. – Совсем ведь страх потерял, паршивец. У меня никто в карты за тысячу лет не выигрывал, лишь он раз за разом честно заработанное выгребает. Не знаю даже, что и думать…
* * *
Вернув себе отличное расположение духа, Смерть переложила заработанное золото в бездонный кошель и откланялась. Закрыв за ней калитку, Саша вернулась домой и подала несчастному старику огромную кружку с горьким настоем. Помогая сделать первый глоток, ученица покачала головой и с укоризной произнесла:
– Надо убрать заговоренную Библию, что ты привязал к гостевому стулу. Оберст правильно говорит: не стоит с ней шутить, она шуток не понимает… И в отличие от нас у нее козыри в рукавах никогда не заканчиваются. Поймет, как ты ее дуришь, на листики вместе с книгой разберет…
Мистер Данбартоншир долго молчал, потом осторожно потрогал ноющий живот и согласился:
– Да, шутка подзатянулась… Ну ничего, мы с тобой придумаем что-нибудь другое, правда?.. Вместе, чтобы ты не чувствовала себя обделенной и в следующий раз не хватала что под руку подвернется…
– Вместе? – Саша посмотрела на пустой стол, и веселые чертенята заплясали в ее глазах. – Если вместе, то я согласна. Да и рано Смерть бабушкой называть, ой рано…
* * *
Далеко-далеко во тьме хмурый Харон ворочал тяжелое весло, а изящная во всех отношениях дама сидела рядом и никак не могла успокоить невесть с чего привязавшуюся икоту…
