Глава 24

– Да как она смеет общаться со мной в таком тоне? – негодовал я. Мое состояние можно понять. Эта Леяра совсем обнаглела. Очередной раз пробежал взглядом по содержимому письма, переданного через Крайтиса. Нашел, что искал, и зачитал присутствующим:

– «…Поэтому, чтобы хоть как-то умалить величину предательства светлых эльфов, требую возместить нанесенный ущерб и выплатить компенсацию в размере ста двадцати тысяч золотом». И это вместо благодарности за то, что мы помогли дроу с черным драконом? Вот что бывает, когда у власти баба!

Государственный совет, состоящий из шестнадцати министров, половина из которых архимаги, слушали: кто молча, кто скрежеща зубами, кто с удивлением на лице.

– Где справедливость, спрашиваю я вас? Мало того что мы понесли потери и убытки – ведь сокровищницу чудовища найти не удалось, – так вдобавок нас обвиняют невесть в чем. О каком предательстве идет речь?

– Ваше величество, возможно, подобное случилось из-за того, что дроу неверно истолковали поведение кланов Занзира, Далотиатуса и Ахаара, – подал голос Крайтис. – До сих пор неясно, почему наши маги поспешили и не дождались, пока «лунные тени» удалятся на безопасное расстояние. Однако докопаться до причины ошибки невозможно – все маги и командующий ими Далотиатус погибли. Единственная уцелевшая – Цветаниэль. Но у бедняжки полностью стерлись воспоминания того дня. Сейчас девушка находится под моим присмотром, и, как только что-то изменится в ее состоянии, тотчас доложу вашему величеству.

– А если выжившие на самом деле лгут? Необходимо применить дознаватели разума.

– Простите, ваше величество, но вы же прекрасно понимаете, что подобные методы запрещены. Даже если повезет и Эвва сохранит рассудок опрашиваемых, то это деяние повлечет за собой недовольство многих благородных домов, – возразил мудрый Крайтис.

– Ну а если использовать камни правды? – не терял я надежды.

– Хорошая мысль, ваше величество, но… – опять заспорил архимаг.

– Но что? Что опять не так?! – недослушал и вновь вспылил я. – Мне непонятно, на что именно тратится внушительная часть казны! Какой смысл столько выделять на развитие и поддержку магии, если мы с помощью нее не в состоянии выяснить: лжет или говорит правду нам обычный эльф?!

Крайтис спокойно выслушал гневную тираду моего величества, потом невозмутимо ответил:

– В том-то и дело, что Ахаар не рядовой эльф. Его отец, как вы помните, – предыдущий первый лорд Светлого Леса. Смею напомнить, что именно поэтому мы не имеем права применения к нему вышеупомянутых способов допроса.

– Но он же из бывшей королевской семьи?

– Думаю, для вашего величества не станет открытием, что многие влиятельные семьи не особо довольны вашими реформами. Особенно последними, касающимися налогообложения. Надеюсь, до восстания не дойдет и в открытую выступить против действующей власти никто не посмеет. Однако оппозиционные кланы поддержку Ахаару и его окружению окажут. В нашем государстве у некоторых знатных домов имеются артефакты, способные некоторым образом искривлять эманацию психоволн, измерение отклонения от нормы которых и заложено в работу камней правды.

– Не разбираюсь в ваших магических штучках, изъясняйся на доступном языке. Есть способы обмануть даже эти булыжники, что ли?

– Именно так, ваше величество. Причем ни я, ни мои коллеги, присутствующие в этом зале, не сможем зафиксировать применение таких амулетов, – кивнул Крайтис, и остальные архимаги подтвердили его слова.

– Почему? Кто же создал эти вещи? Есть кто-то способный противостоять лучшим волшебникам королевства? Может, мне его взять в Высший совет? – злобно стукнул я по подлокотнику трона.

– Это невозможно, ваше величество, – вступил в разговор ректор Академии магии и пояснил: – По той причине, что артефакты, упомянутые Крайтисом, – творения древних мудрецов. А их знания, к сожалению, безвозвратно утеряны в ходе последней Великой войны с дроу. Поэтому недопустимо повторение конфликта с темными. Хотя бы ради того, чтобы не растерять нынешнее могущество Светлого Леса. Иначе скоро даже мастерство шаманов орков станет для эльфов чем-то удивительным и невероятным.

– Тем не менее королева Леяра сказала, что «лживые показания светлых разнятся с тем, что говорят ее подданные», и заявила, что ей «нет дела как до перетрусивших и погибших магов, так и до воинов, сгоревших в пламени дракона. А тем более до тех, кого лишила жизни Серая эльфийка». А вот за каждого убитого темного матриарх спросит сполна.

– Это возмутительно! Дроу совсем обнаглели! – воскликнул кто-то из министров. Зал ожил, заспорил. Мнения разнились: шепот переговаривающихся эльфов постепенно перерос в гул.

– Если в Шакруне на самом деле была мстящая Теоларинэ, то стоит задуматься, – посоветовал Крайтис.

– А где же она теперь? – язвительно поинтересовался его сосед. – Пусть явится и рассудит нас. Не верьте, это очередная уловка Леяры.

– Темные, прикрываясь Легендой, теперь тайно истребят остатки кланов Ахаара и Занзира, – предположил сидящий справа от меня архимаг.

– А вот тут самое интересное! – снова повысил я голос и ознакомил совет со следующей с цитатой: – «Дабы не обрушивать на светлый народ гнев Сеющей смерть, требую немедленной передачи преступников с целью показательной казни. В противном случае мы не сможем долго удерживать королеву клинков. И Черный Мститель и Белое Возмездие покарают нарушивших договор предков. В этом случае погибнут даже те, кто укрывает предателей или посмеет встать на их защиту».

– Я тоже думаю, что все это блеф, ваше величество, – выказал сомнение Крайтис. – Если Легенда и вправду находилась в пещере, то, скорее всего, погибла. Так как мы не заметили, чтобы темные нашли в освобожденной пещере хотя бы одного спасшегося.

– Эта мысль также приходила мне в голову. Но слушай дальше: «Чтобы не подорвать финансовое состояние нашего братского государства, устанавливаю срок выплаты указанной суммы – три месяца. В противном случае, Гедеон, пеняй не себя – я вынуждена буду объявить Светлому Лесу войну!»

Зал затих. Война – это уже серьезно.

– Леяра этим самым еще раз подтвердила то, что Легенда погибла. Иначе через девяносто дней королева дроу сама нарушит древнюю клятву о перемирии.

– А не разумнее ли заплатить? – неуверенным голосом предложил кто-то из генералов.

– Только сумму оговорим. Уж слишком завышенная, – подхватил министр финансов и начал прикидывать: – На восстановление Шакруны – тысяч пятнадцать, компенсация семьям погибших – столько же. Еще двадцать накинуть за действительно имевший место факт предательства домом Далотиатуса. Таким образом мы покажем, что все выяснили и приносим извинения. А виновные же сами себя и наказали. Итого получается пятьдесят тысяч. Но никак не сто двадцать.

– Нет! Раз они хотят войны, значит, получат ее. А показательное милосердие темных еще выйдет им боком. Нам дают три месяца для эвакуации женщин и детей. Матриарх Леяра слишком ценит жизнь, чтобы полностью уничтожать ее, «а вот глупых и лживых мужчин все же следует проучить». Ну что ж, за это время успеем основательно подготовиться.

Собравшиеся советники снова зароптали, переговариваясь между собой. Открыто перечить мне никто не решался. Даже несмотря на то, что ужасно опасались дроу – прошли века, но воспоминания о давней войне до сих пор вызывают ужас.

– А вдруг все-таки мстящая Теоларинэ… – заговорил осмелившийся Крайтис, но я резко оборвал его:

– Тогда она и остановит это безумие!

По пути из дворца я переваривал новости. Мои раздумья не прервались и дома, когда переодевался, ужинал и поднимался в свой кабинет.

Гедеон сошел с ума – готов развязать войну с темными. Леяра тоже хороша. Но ей простительно – она женщина, да еще дроу. Причем оба понимают, что погорячились, но не желают переступить через эльфийскую гордость. Сейчас бы провести правильные дипломатические переговоры, глядишь, и остыли бы: сумму контрибуции (даже согласимся называть ее так) уменьшили бы, а публичную казнь заменили бы заточением в тюрьме. Лет этак на сто пятьдесят – много, конечно, но матриарх на меньшее не согласится. Впрочем, для старших народов это не срок.

А в том, что Ахаар о чем-то недоговаривает, абсолютно уверен. Там, в Шакруне, в действиях светлых было что-то темное.

Неожиданно дверь отворил дворецкий и прервал мои размышления.

– Ваше сиятельство, прибыл архивариус Эстихандро, – сообщил он.

– Веди его сюда.

Пока слуга ходил за гостем, я на всякий случай опоясал кабинет дополнительным слоем защитных заклинаний – не хватало еще, чтобы Цветаниэль узнала о предстоящей беседе. Девушка недавно вернулась чересчур возбужденная, но общаться не пожелала, тут же сославшись на усталость, и отправилась в свою комнату.

– Извините, что в столь поздний час, ваше сиятельство. Но вы сами приказали, как только леди Цветаниэль покинет библиотеку, немедленно явиться с докладом, – начал оправдываться вошедший эльф.

– Ты правильно поступил, Эстихандро. Мне все равно не спится. Ну просвети, чем же интересовалось наше юное дарование?

– Занималась поиском книг, в которых упоминается о перемещениях в другие миры: о вратах, проводниках, странниках. Затем попросила чистую бумагу и магическое перо для заметок. Но после того как исписала лист с двух сторон, почему-то скомкала его и сунула в тот разрез платья, из которого выглядывает грудь. Мне показался весьма странным такой жест.

– Да, необычное место для тайника. Что дальше?

– Под конец девушка проявила любопытство к драконам.

– Интересно, что это все значит? Надеюсь, перо у тебя с собой?

– Конечно, ваше сиятельство. – Эстихандро протянул мне предмет. – Позвольте поинтересоваться: а как вы догадались, что эльфийка им воспользуется?

– Ну недаром же король Гедеон назначил меня советником?

– Несомненно, ваше сиятельство.

Достав из сейфа чистый лист, я положил его рядом с зачарованным пишущим предметом. Затем изогнул магические линии, сплел в воздухе несколько узоров и произнес заклинание обратного времени. Эстихандро удивленно наблюдал, как перо ожило и затанцевало на бумаге, повторяя написанное ранее. Правда, «вспоминалось» все в обратном порядке: с последней строки и справа налево, как бы перематывая события вспять. Но именно так и работает подобное волшебство. Вот уже дописалась первая буква верхней строки, и вещь замерла. Я быстро перевернул лист, и процесс продолжился. Когда содержимое полностью восстановилось, магия рассеялась.

Одновременно с архивариусом мы наклонились над столом. Оказывается, Цветаниэль делала записи какими-то чудными рунами, расшифровать которые никак не удавалось.

– Тебе случайно незнаком этот язык? – поинтересовался я у Эстихандро.

– К сожалению, нет, ваше сиятельство. Но поразительно напоминает письменность драконов. Однако грамоте чешуйчатых меня обучали – тут всего лишь сходство.

– Ну и как это понимать? – спросил я скорее себя, нежели находящегося рядом эльфа.

– Не знаю, ваше сиятельство, – пожал плечами Эстихандро, все-таки воспринявший последнюю фразу на свой счет. – Но смею предположить, что леди Цветаниэль на самом деле не совсем девушка, а того. Догадываетесь?

– Чего «того»? – все же не понял я. – Будь любезен, выражайся яснее. При твоем образовании двух слов связать не можешь.

– Думаю, она тоже дракон. Ведь некоторые из них способны менять облик и посещать нас. Вот и она жаждет узнать, как много нам известно об их народе.

– Не обижайся, Эстихандро, но это бред, – раздраженно отверг я его идею. – Ты слишком много читаешь сказок. То, о чем говоришь, не имеет доказательств. Кроме того, будь Цветаниэль на самом деле драконом, то не стала бы убивать себе подобного. Даже ради конспирации. Уж слишком мала их численность. Да и сам ты только что заявил, что руны на листе не являются письменностью ящеров.

Хранитель архива промолчал.

– Ладно, свободен, – сказал я ему. – Благодарю за верную службу. Ступай отдохни и завтра можешь взять выходной. Распоряжение насчет допуска эльфийки в королевскую библиотеку остается в силе. Как только узнаешь еще что-нибудь – жду с докладом. И помни: о нашем разговоре никому ни слова.

– Конечно, ваше сиятельство. Понимаю – дело государственной важности. Доброй вам ночи, – поклонился Эстихандро и покинул мой дом.

А я еще долго и задумчиво изучал исписанный лист и прокручивал в памяти диалоги с молоденькой магичкой. Странно все, что происходило с ней, начиная с младенчества, когда малышку нашли в корзине цветов у лагеря орков. Далее, способность девушки накапливать огромное количество маны. И наконец, уничтожение черного – да еще оружием и заклинанием дроу! Теперь добавилась неизвестная письменность вкупе с заинтересованностью проводниками и драконами.

Хочется верить, что на самом деле я преувеличиваю, надумываю, а бедняжка всего лишь самостоятельно пытается разобраться в своих умениях. Цветаниэль выросла в нужде, поэтому и привыкла рассчитывать только на свои силы. Оттого и меня не зовет в помощники. Она весьма скромна, и ей неудобно чувствовать себя обузой. Пока не выпытаю, чем могу помочь, сама лишний раз стесняется о чем-либо просить. Ну подумаешь, искала данные о драконах. Ведь не только ей – многим это любопытно. Потом случайно наткнулась на то, что лазурные чешуйчатые якобы обладают способностью открывать врата в другие миры. Естественно, интерес переключился в новом направлении. А руны могут оказаться некой разновидностью местной письменности. Девушка ведь выросла в провинции, да еще вблизи границ с людьми и орками. Нет, Цветаниэль вовсе не враг, а запутавшаяся в себе испуганная девочка, которой требуется протянуть дружескую руку помощи.

Почти уже уговорив самого себя и внушив то, что хотелось бы, я собрался ложиться спать. Но собственную голову не обманешь. Как объяснить в этой версии непонятный иммунитет молодой магички к оружию Хаэлхара? Странность ее записей и то, что сделаны они на неизвестном языке, – еще полбеды. В отличие от Эстихандро я приметил еще одну странность: почерк писавшей (или писавших?) переодически менялся.

Еще раз вгляделся в странные буквы: теперь они показались знакомыми. Чтобы удостовериться в неожиданной догадке, подбежал к полке со словарями и с неистовой скоростью начал отбрасывать одну книгу за другой. Пока не нашел ту, которую искал. Полистал страницы, остановился на той, где начертание символов походило на содержимое листа Цветаниэль. Неужели?! Сердце учащенно забилось. Название на обложке гласило: «Примеры письменности пришельцев из мира Земли»…

– Ну что, нашли двойника Теоларинэ? – спросила вышагивающая взад-вперед Леяра.

– Нет, ваше величество, пока никого похожего, – ответил я.

– А что Гедеон? Как отреагировал?

– Отказался платить и принял вызов, ваше величество. Члены нашего посольства уже покинули столицу светлых и направляются сюда. С сегодняшнего дня все дипломатические отношения прерваны, границы на замке. Эльфов, находящихся здесь, тоже выпустим, но впредь на нашу территорию попасть смогут только гномы и люди.

– Какой же глупец! – крикнула королева. Сначала я не понял, но когда матриарх продолжила, догадался, кого та имеет в виду. – Этот напыщенный болван вздумал поиграть в войну. Или полагает, раз они светлые, то чистые? Да их грязные делишки знакомы даже оркам. Честных из себя строят, белых и пушистых. Признаюсь, ожидала, что Гедеон испугается. Ведь даже без доказательств ясно, что их сторона виновата.

– Ваше величество, так, может, пока не поздно, все остановить и не доводить до крайности? Простите светлых? Война не нужна ни нам, ни им.

– Нет! – воскликнула матриарх. – Тогда они поймут, что могут безнаказанно нарушать закон, подписанный и их предками тоже. А я стану посмешищем – глупой, струсившей стервой.

– Ну что вы, ваше величество, наоборот, такой поступок расценят как проявление мудрости и смелости.

– Но все равно стервы? – усмехнулась Леяра. – Не беспокойся, я не исключала возможности, что у дурака хватит ума развязать войну. Потому и дала так много времени на обдумывание и эвакуацию, чтобы все-таки иметь возможность исправить ситуацию и не допустить начала сражений.

– Но как, ваше величество?

– За отведенные три месяца Сеющая смерть покарает предателей.

– Если мы отыщем ей замену. Я правильно понял ход ваших мыслей? Но и тогда это будет всего лишь копия внешности. А как же быть с уникальными способностями королевы клинков?

– Об этом не беспокойся. Подготовь дюжину лучших женщин-дроу, владеющих парными мечами. Можешь взять даже кого-нибудь из моих телохранителей. Остальное – беру на себя.

– Простите, ваше величество, что-то не могу понять, для каких целей?

– Создадим секретный отряд под названием «Серые эльфийки». Я лично займусь подготовкой группы. Если не найдем настоящую Теоларинэ, то сотворим сами, – ответила королева. – Но поиски внешне похожей девушки тоже не прекращайте – двойник пригодится.

– А не проще наложить на кого-нибудь соответствующую личину? Я смогу выполнить это весьма качественно – никто и не обнаружит заклинания.

– Так уж и никто?

– Кроме равного мне по силе архимага.

– Например, Крайтиса? – усмехнулась матриарх.

– Но не сразу. Даже у него уйдет на это много часов.

– Если, не приведи Праматерь Шейла, двойницу пленят, у светлых появится предостаточно времени. Нет, мы не можем так рисковать.

Разбудил меня чей-то стон. Прислушиваюсь: нет, не гном – его храп доносится даже сквозь шумоизоляцию. Убираю со своей груди руку Сергея, причем замечаю, что руку мужскую – значит, получилось обратно поменяться телами. Накидываю халат и подхожу к спальне Цветаниэль. Точно – стонет она. Очевидно, опять мучают кошмары.

Аккуратно переступаю через защитные нити охранной сигнализации. Умница девочка – о безопасности не забывает. Каждую ночь оплетает магической паутиной все окна, входные двери и даже пространство вокруг своей кровати.

Прикасаюсь ладонью к ее лбу. Сейчас, пока спит, могу обойти защиту от чтения сознания.

Бедняжка вновь жалобно вздохнула. Еще чуть-чуть – и заплачет.

«Дракон… Нет!.. смерть… кинжал… Дышит огнем… Успеть бы… это Легенда! Не-э-эт! Дракон… Мама!» – доносятся до меня беспорядочные обрывки мыслей Цветаниэль. Снова снится бой в Шакруне.

Спящей магичка выглядит еще моложе. Совсем ведь еще девочка. Возможно, впервые испытала такое потрясение. Это мне не привыкать – за свою долгую жизнь видела много чего и пострашнее.

Стараясь не потревожить спящую, легла рядом. Обняла светлую сзади и прошептала:

– Дракон уже позади, малышка. Успокойся, все хорошо.

Эльфийка затихла, сомкнутые у переносицы бровки расслабились, и на лице появилась легкая улыбка.

Вот и чудесно. Уже собралась уходить, когда Цветаниэль во сне повернулась ко мне, обняла, дыхание ее стало ровным и безмятежным. Хорошо, досплю здесь.

Либо Теона пошевелилась, либо еще что-то потревожило мой сон-видение, но репортаж из мира Пангеи прервался. Это ни капельки не заставило меня пожалеть, потому что и с сестрой удалось пообщаться, и с симпатичных светлых я сразу же переключился на свою прелестную темную эльфийку.

Приятно ощущать спиной ее тепло – чувствую два упругих теплых полушария в районе лопаток. Ура! Мы снова поменялись обликами. «Я вновь в себе!» – хотелось выкрикнуть такую набившую оскомину у врачей психиатрических лечебниц фразу.

Цвет ее руки, перекинутой через меня, в едва пробивающемся лунном свете намного темнее моей кожи, но какой именно – не могу различить, потому что (о счастье!) снова ни фига не вижу в темноте!

А все-таки какая Теона у меня большая девочка. Оказывается, помимо длинных ног ладонь эльфийки тоже немного шире и полностью накрывает мою.

За окном еще темно, и до утра еще успею вкусить ее любви. Уже нормальным способом. Хотя то, что случилось этой ночью, было ново, необычно, любопытно и тоже весьма приятно. И даже полезно – полученный опыт позволил мне на собственной шкуре узнать чувствительные интимные места невесты, и в будущем я смогу использовать эти открытия. Теона, возможно, тоже сделала для себя кое-какие пометки. Хотя к ней, как к мужчине (господи, хорошо, что эти рассуждения никто не слышит), претензий у меня нет. Теперь мне, вооруженному добытыми довольно интересным способом бесценными сведениями, не терпится исправиться и доказать суженой, что я о-го-го! Правда, последствия вчерашнего дня и реалистичный сон еще слишком свежи в памяти, и ощущения того, что до сих пор нахожусь в девичьем теле, не хотят покидать меня. Решив убедиться, что пол мой все же мужской, я активно переключился на любимую остроухую симпатяжку.

Осторожно, чтобы не разбудить Теону, освободился из ее объятий. Потревоженная девушка перевернулась на спину, раскинула в стороны руки и так удачно дернула стройной ножкой, что одеяло мигом слетело на пол, обнажив роскошную фигуру. На секунду меня даже одолели сомнения: уж не симулирует ли она сон? Но нет, дыхание ровное, спокойное.

Кровь отхлынула от головы – очевидно, ее запасы срочно потребовались в другом месте. Рассудок сразу же отключился, и я, как изголодавшийся зверь, набросился на «жертву». Жадно впился в сочные губы моей дроу. Не прекращая поцелуи, спустился по нежной шее к тугим полушариям груди. Тут Теона все-таки очнулась ото сна и с удивлением прошептала:

– Ты что делаешь?

– Не беспокойся, милая, ты снова женщина, и поэтому мне хочется доставить тебе массу удовольствия, – тоже тихо ответил я и продолжил ласки.

– Ты точно хочешь этого? – все еще сомневалась девушка.

– Конечно. Так же, как и ты. Ведь признайся, тебе же хорошо так? – вновь прильнул я к объекту мечтаний изголодавшихся младенцев и удачно применил новые навыки.

– Даже не знаю. Какое-то двоякое чувство. С одной стороны, приятно, – продолжила как-то скованно вести себя темная, – но с другой…

– Ну вот, расслабься и наслаждайся, – вновь поднялся я к ее лицу и, не дав договорить, запустил глубже в чувственный ротик свой язык.

Теона снова попыталась остановиться, от волнения даже перешла на эльфийский, но я понимал каждое слово:

– У тебя сложилось неверное представление о дроу. Вопреки устоявшемуся стереотипу они не настолько раскрепощенные в любви. Возможно, причина в том, что в прошлый раз мы вели себя слишком развязанно, забылись, и наши крики вынуждены были слушать обитатели не только этой квартиры. Знаешь, отношения с людьми – это скорее исключение из правил, чем обыденность как для темных, так и для самих людей. Да что там, это вообще нонсенс! А если говорить об однополом сексе, то, вероятно, раньше я и согласилась бы попробовать. Но сейчас судьба подарила мне человека, поэтому, кроме него, меня никто не интересует.

– Да, знаю! – Говорить становилось все труднее: от перевозбуждения дыхание участилось, обогащая свежим кислородом разгоряченное тело. Даже простые прикосновения к этой нимфе вызывали у меня бурю ощущений. – Прошу, не мучай меня. Я безумно хочу тебя!

Почему Теона сопротивляется? Или вчерашнее пребывание в моем теле повлияло на ее психику? Отчего богиня вожделения и страсти превратилась в «мисс скромность»?

– Мне кажется, что мы делаем нечто неправильное, – напряженно выдохнула любимая и продолжила смущенно отпихиваться. – Ну прекрати!.. Мне неловко… Пожалуйста, не заставляй меня применять силу… Цветаниэль, ну прошу тебя, не надо.

Интересно, чего это она такая стеснительная? Особенно после всего того, что мы вытворяли. Наверное, никто и никогда не разгадает секрет женской логики. Хотя за это мы их и любим…

И меня словно окатили студеной колодезной водой. Так и не понял, что раньше повергло в ужас: осознание того, что Теона назвала меня другим именем, или что наконец с глаз спала пелена похоти, и я обратил внимание на свое совсем не мужское тело. Опять?! Женская грудь с предательски торчащими от возбуждения сосками и собственные ниспадающие длинные белые волосы (о боже, теперь я еще и блондинка) спровоцировали меня на визг звонким светлоэльфийским голоском…

Похоже, утреннее пробуждение криком над ухом, с последующим врыванием в комнату вооруженных соседей по квартире, начало входить в традицию…

По крайней мере, один плюс в том, что я переместился в тело Цветаниэль, есть: не придется переживать по поводу того, как эльфийка станет сдавать за Светку физику. Ведь не факт, что снова не забудется (несмотря на хваленую идеальную память) и примется просвещать преподавателей в области стрелометных скоростей и соотношения величин изумрудных и рубиновых драконул. Теперь же на зачет отправлюсь лично. В собственных знаниях не сомневаюсь, тем более вчера, когда проверял подготовленность «ушастой сестренки», освежил воспоминания.

Чтобы не привлекать излишнего внимания подружек-одногруппниц по поводу модных и дорогих обновок (сам до сих пор в шоке от того, сколько за них отстегнул гном), решил надеть старые Светкины вещи. За одеждой пришлось сходить в тридцать вторую квартиру, так как в двадцать девятую мы перетащили только самое необходимое.

В прихожей я обнаружил, что жилище посещал посторонний. Причем кто-то умудрился проделать это через окно восьмого этажа. Иначе сработало бы охранное заклинание светлой эльфийки, наложенное на входную дверь. Паутина, которую перед последним уходом я бережно извлек из кладовки и предусмотрительно растянул поперек узкого прохода коридора, висела разорванной. Чтобы удостовериться в подозрениях, открутил на кухне плинтус и приподнял линолеум: несколько капсул с рыбьим жиром, предварительно щедро рассыпанные там, лежали раздавленные. Жидкость из некоторых растеклась небольшими пятнышками и издавала характерный запах.

В зале я наклонился над журнальным столиком и заглянул под специально оставленный старый мобильник. Небольшого таракана, обездвиженного придавившим телефоном, тайный гость (или гости) все-таки сумел поймать (либо нашел похожего и тоже оторвал половину левой задней лапки) и даже догадался засунуть обратно. Однако сидевшее в «засаде» насекомое так шустро и неожиданно выскочило, что враг не заметил место, под которым таился мой «помощник». Вследствие чего пойманного «зверя» поместили не туда, где он первоначально был.

Щель между неплотно закрытыми шторами спальни увеличилась на семь миллиметров – не иначе чтобы расширить зону обзора для наблюдательной видеоаппаратуры (установленной, например, на чердаке или верхних этажах дома напротив), а также для улучшения работы направленных микрофонов.

Без сомнения, вся квартира напичкана если не камерами, то прослушивающими жучками. Даже голубиный помет на стеклах всех трех окон может служить клеевой основой для крепления находящихся внутри него следящих датчиков – уровень развития шпионской техники позволяет создать миниатюрный ретранслятор размером со спичечную головку и работающий на энергии солнечного света. Уж слишком подозрительна повышенная меткость птиц: пернатые опорожнялись как раз напротив мест, не прикрытых ни стоящими на подоконниках комнатными растениями, ни занавесками.

Возникло сразу несколько вопросов: кому это понадобилось; кто мы такие, раз ради нас идут на такие затраты; как много этим таинственным некто известно?

То, что информацию о нас собирают люди (а люди ли вообще?) не из родных органов внутренних дел, понятно. Тогда кто? Зачем?

Возможно, я слишком мнительный и мои подозрения – всего лишь плод разыгравшейся фантазии человека, перечитавшего уйму литературы детективного жанра. Но береженого бог бережет, который раз вспомнил я пословицу. Быстро натянул Светкины джинсы, сапожки, курточку до пупка, заправил под вязаную шапочку эльфийские уши и поспешил покинуть квартиру.

Возвращаться в двадцать девятую, к попаданцам, не стал, так как заранее с ними попрощался. А после обнаружения факта пребывания незваных гостей на старом адресе не исключаю возможности того, что в надетых на мне вещах находятся жучки.

Мысленно послал прильнувшей к дверному глазку Теоне: «Все, любимая, пойду». Получил в ответ: «Удачи, котик» – и нажал кнопку вызова лифта.

Перед выходом из подъезда включил видеокамеру мобильника в режим записи и небрежно засунул его в висящую на плече дамскую сумочку. Теперь выглядывающий из кармашка многопиксельный глазок финского объектива фиксировал происходящее позади меня. Но и сам я не забывал внимательно смотреть по сторонам.

Добрался до универа и «приятно» удивился, обнаружив за собой аж три хвоста.

Одного вертухая разоблачила зоркая Nokia – просматривая записанное на телефон, я засек типа с коричневым шарфом, постоянно державшегося на небольшом расстоянии от меня.

Вторую слежку обнаружил случайно уже на ступеньках университета, когда остановился, чтобы проверить состояние макияжа. Достал из сумочки пудреницу, посмотрел в зеркальце и краем глаза заметил, как один из студентов козырнул, отдавая честь другому, только что вышедшему из такси. Присмотрелся внимательнее и узнал в том, который подъехал, лейтенанта Костю – водителя следователя Васильева. Его собеседник мастерски вел слежку: держался на гораздо большем расстоянии от меня, чем вертухай с шарфом, и умудрился не попасться в камеру мобильника (потом, еще раз прокрутив видеозапись, я лишь однажды мельком увидел край его лица). Однако в конце, вероятно увидев старшего по званию, одетый в гражданку милиционер все же прокололся – автоматически отдал честь. А уже зашитый аккуратными стежками рукав его куртки отбросил все сомнения.

Третьи шпионили из автомобиля. Грязно-белое чудо отечественного автопрома седьмой модели с красивым именем «Лада» и тонированными стеклами не должно было привлечь моего внимания – таких на дорогах тысячи. Признаю: марка и цвет выбраны удачно. А вот номер на бампере слишком приметный: «С 512 МВ». С ним ребята и облажались по полной: для человека, связанного с компьютерами, такое сочетание цифр образовывает круглое (то есть кратное степени двойки) и, следовательно, легко запоминающееся число. А две последние буквы не воспринимаются мной иначе как аббревиатура слова «мегабайт». Так что старенькая «полугиговая семерка» засветилась. Особенно после того, как на протяжении всего пути четыре раза обгоняла меня, три раза проезжала навстречу и напоследок припарковалась около нашего вуза.

С физикой все прошло гладко: зачет Светлана Тарасова вызвалась сдавать в первой пятерке, отвечала без подготовки и, самое главное, правильно. За что и получила высший балл. Играя роль счастливой студентки, я уже через двенадцать минут покинул аудиторию, одарив крайне любопытного сокурсника, прильнувшего к замочной скважине, фингалом. Недотепа не ожидал от девчонки эльфийской реакции, поэтому не успел отскочить от резко распахнувшейся двери.

На некоторое время я стал самой популярной личностью в группе.

– Ну что, сдала?!

– Сильно валит?

– А что спрашивал?

– Шпоры есть?

– Какой билет попался?

– Списать реально?

– Халяву вызывала?

Проигнорировав град посыпавшихся на меня вопросов, я сделал скорбную мину, тяжело вздохнул, оглядел перепуганные и сочувствующие рожи, потом нарочито медленно открыл зачетку и радостно завизжал:

– Ура! Сдала!

В общем, обычная сцена из жизни грызунов гранита науки в период сессии.

– Умница! – обняла меня Ксюха, потом отвела в сторону и спросила: – А куда ты тогда пропала в «Метелице»?

– Да сумочку с телефоном – тем самым, который Серый недавно подарил, – посеяла. Расстроилась жутко и пошла домой.

– А че мне не сказала? Там Вотар знаешь какой шум поднял?

– Да не соображала. Прикинь мое состояние – убитая была, – старался я подражать Светкиной манере говорить. – Как-то не подумала, что тебя подставляю. Извини, тупо получилось. Мне Серега рассказал потом, что творилось.

– Ага, даже полиция нас допрашивала.

– Это братик сдуру всех своих знакомых на уши поставил, все связи задействовал. Ты же знаешь, какой он паникер.

– Не, ну че, прально. А так менты тя бы взялись вяло искать только через месяц – чтоб уж точно не найти.

Ксюха, кажется, еще о чем-то хотела поговорить, но мне удалось отвязаться.

– Ладно, побегу, а то у меня ща домашний арест, сама понимаешь. Вотар перестанет дуться – созвонимся. А пока никаких подружек и гулек. Видишь, от безделья как физику вызубрила, – протараторил я и шатающейся походкой, цокая каблучками (и как бедные женщины ходят на них?), поторопился покинуть родной политех.

Это почти удалось. Но на выходе дорогу мне преградил какой-то длинный прыщавый старшекурсник:

– Девушка, подождите минуточку. Мне кажется, мы с вами где-то встречались? – решил он особо не напрягать мозги и попытаться познакомиться классическим способом.

– Навряд ли, впервые вас вижу, – не стал и я отходить от стандартных ответов.

– А можно вас пригласить в буфет на чашечку кофе и пирожное? – не оставлял надежды парень.

«Офигеть, как романтично!» – усмехнулся я про себя, а вслух сказал:

– Мне мама не разрешает никуда ходить с незнакомыми людьми.

– Так давай познакомимся! – уже перешел на «ты» и неизвестно чему обрадовался длинный.

– Зачем?

– Хочу иметь такую красивую девушку, – неожиданно даже для себя скаламбурил прыщавый и сразу же, довольный собой, растянул губы в отвратительной улыбке.

По тому, как после его ответа заржали два еще менее привлекательных придурка, я догадался, что навязчивый кавалер окучивает меня на глазах своих приятелей. Дружки сидели неподалеку на одном из широких подоконников вестибюля и, свесив ножки, как дураки, посвистывали и подмигивали мне. И что-то вдруг так захотелось выйти из образа хрупкой блондинки и набить им хари. Но нельзя привлекать внимание – поблизости полно подозрительных глаз и ушей.

– У меня уже есть парень, – все еще миром желал я отвязаться от назойливого поклонника.

– А мы ему ничего не скажем, – нагло ухмыльнулся тот. А его компания, протирающая штаны, уже откровенно хамски глумились над глупенькой первокурсницей.

«Ах вот даже как?» – удивился я и тут же набрал полную грудь воздуха, собираясь выдохнуть какую-нибудь тираду относительно всей их инфантильной троицы. Однако, взглянув на улицу поверх тупых голов приятелей прыщавого, передумал. Потому что ребятам из «полугигабайтной семерки», видимо, надоело ждать, они распахнули задние двери (значит, в машине остался еще как минимум водитель) и теперь направлялись сюда.

Судя по ширине плеч и толщине конечностей, приближающаяся парочка явно имела спортивную подготовку (и навряд ли по шахматам). А вот мои нахальные собеседники, наоборот, тяжелее бутылки пива ничего не поднимали.

– Ладно, идем, – ответил я старшекурснику.

– Куда? – удивился тот.

– Уже забыл? Ты же приглашал меня в буфет. Только вместо пирожного купишь мне шоколадку темную с орехом.

– А, ага, без базара, крошка.

Вопреки законам приключенческих книг столик, стоящий в самом углу и темноте, оказался занят. Однако сидевшие за ним очкарики, как только заметили моих сопровождающих, сразу же прекратили пополнение организмов калориями и резво ретировались, на ходу набивая рты остатками рогаликов.

«Надо же, какие у меня, оказывается, влиятельные покровители», – ухмыльнулся я.

И вот на самом выгодном месте в буфете мы вчетвером (куда же без приятелей) принялись поглощать сладости с кофе. Парни наперебой рассказывали, на кого учатся, сколько будут зарабатывать, что круче них только яйца, ну и все в таком духе. Затем поведали, как весело в их общаге, приглашали в гости с ночевкой в свою комнату (даже не сомневался, что они вместе живут). Меня, слава богу, не расспрашивали, все о себе да о себе.

С моей стороны они добились несколько невнятных мычаний и пожиманий плечами. В основном я хрумкал шоколад (в теле Цветаниэль поедание какао тоже вызывало наслаждение), поглядывал по сторонам и размышлял: стравить собеседников друг с другом, чтобы в бою за мою руку и сердце погибли как минимум двое, а победителя добить. Или не стоит затягивать и, используя преимущество темного места, передушить всех прямо сейчас?

Сегодня народу много – в последние дни перед праздниками всем хочется рассчитаться с задолженностями по учебе и спокойно уехать на Новый год домой. Из-за толпы я и не сразу заметил, как столик напротив заняли парни из «Лады». Меньшего назову Бит, а большего (хорошо, что не в восемь раз!) Байт. Сладкая парочка неумело делала вид, что ну ни капельки не интересуется моей персоной.

Интересно, как они меня так быстро тут обнаружили? Неужто догадка об одежде с маячками верна? Сняв с себя яркую желтую курточку и повесив ее на спинку стула, я несколько сконфуженно промямлил своему прынцу, что желаю посетить дамскую комнату.

– Да, канешна, без проблем, иди, мы тут подождем, – ответил прыщавый и зачем-то подмигнул мне. Идиот.

Курточку не жалко: во-первых, в ней все равно жутко мерзнет живот и спина (надо не забыть провести воспитательную работу с сестрой по поводу верхней одежды – ей же еще рожать, а она ходит черт-те в чем); во-вторых, выигранное время стоит дороже. Таким образом удалось избавиться сразу от двух хвостов, сидящих в буфете. Бит, Байт и гроза очкариков наивно полагали, что девушка обязательно вернется, раз оставила свои вещи. Не потопает же она раздетая зимой?

Конечно, не пойдет. Поедет. На такси, которое сразу же вызвал. Более того, у меня даже запасная верхняя одежда была. Чтобы остальные вертухаи тоже потеряли след, пришлось действительно отправиться в женский туалет (как хорошо, что никого там не застал, а то моя расшатанная за последнее время психика не выдержала бы). Суетясь, чертыхаясь в тесной кабинке и опасаясь, что в любой момент могут войти, я в конце концов переоделся в неприметное серенькое полупальто Цветаниэль (да, во вместительной дамской сумочке можно найти и не такое).

На восьмой попытке перекрасить губы помадой другого цвета вошла эффектная девушка с огненной копной волос на голове и, забыв о нужде, пару минут с нескрываемым любопытством наблюдала за моими экзерсисами. В итоге нервы у рыжей сдали, и она задала вполне логичный вопрос:

– Извини, а что ты делаешь?

– Да вот очки куда-то сунула и теперь не могу губы накрасить, – тут же нашелся я и слегка прищурился, как бы наводя резкость на собеседницу.

– Давай помогу, – выхватила у меня футлярчик сердобольная девушка и за пару секунд ловким движением справилась с задачей. Потом полюбовалась и уточнила: – Ресницы накрасить?

– Нет, спасибо.

– Ой, – прыснула в ладошку рыжая и указала пальцем на мою голову.

– Что? – перепугался я, что из прически выглянули эльфийские уши.

– Вот же твои очки, на лбу!

– Ах, вечно я их там теряю, – тоже захихикал я и напялил на нос очки бабы Поли. Не знаю, со сколькими они диоптриями, но внешность изменили радикально.

Фокус удался. Из универа смылся незамеченным. Но времени все равно в обрез. Скоро вертухаи поймут, что их провели, и вернутся. Остановив такси прямо у подъезда и не дожидаясь лифта, я, как горный козел, перепрыгивая через несколько ступенек, мигом заскочил в двадцать девятую квартиру, перепугал ее обитателей и скомандовал:

– На сборы двадцать пять минут – берем только необходимое и немедленно покидаем город.

– Что случилось, милый? – тревожно спросила Теона.

– По крайней мере три организации установили за нами слежку. Желательно скрыться и залечь на дно, пока не выясним, кто они и что им от нас нужно, – ответил я темной эльфийке, затем отыскал в телефонном справочнике и набрал номер Вовки Парамонова…

К полудню делегация орков закончила разделку дракона и засобиралась покинуть Заозерье. Отец с Ытаргхом обнялись на прощание.

– Ты помог мне в великом деле, Фатун, – сказал вождь. – Знай, если вдруг понадобится помощь брагхков – можешь всегда рассчитывать на детей Рагнара.

После этих слов орк снял с толстенных пальцев два перстня из белого металла и протянул старосте.

– На них изображена голова волка – покровителя степного народа, – продолжил зеленый воин. – Существует легенда, что именно в это животное вселяется душа орка после смерти. Подобные кольца носят все члены брагхки. Но только у вождя племени глаза зверей инкрустированы рубинами. Перстни послужат тебе или посланному тобой человеку пропуском в моем государстве.

– Спасибо и вам, доблестные дети Степи, – ответил отец. – Надеюсь, со временем дружба между нами перерастет во всеобщее братство людей и орков.

– Пусть слова этого мудреца достигнут ушей наших богов, – громко воскликнул Ытаргх, затем крепко обнял Фатуна и тихо шепнул ему на ухо: – Произнесешь мое имя наоборот, и глаза волка станут прозрачными. Только гонцу с таким перстнем окажем помощь. Иначе пойму, что кольцо досталось человеку нечестным путем, и казню.

Ытаргх поднял взгляд на стоящую слишком близко меня и, видимо, понял, что и до моих ушей долетело последнее. Минуты три, не моргая, мы смотрели друг на друга. Он изучал меня, а я боялась отвести взгляд. Неожиданно зеленый вождь сказал Фатуну (при этом продолжая играть со мной в игру «кто кого переглядит»):

– Один белый перстень отдашь дочери. Чувствую, она станет достойной продолжательницей твоих дел. Даже несмотря на то что самка.

Тут орк прочел возмущение в моих глазах и исправился:

– Нет, не так. Тем более что она – прекрасная и умная человеческая женщина.

Ожидавшая чего угодно, вплоть до мгновенной смерти от здоровяка, но только не комплиментов, я зарделась (благо мулатка), открыла рот и смогла выдавить лишь тихое:

– Спасибо.

Ытаргх мне подмигнул, вскочил на коня, и отряд кочевников покинул деревню.

Установив телефон на громкую связь, протянул его Цветаниэль:

– Читай мои мысли и говори в трубку.

Эльфийка кивнула.

– Алло? – раздался голос Вовки.

– Привет, Цастр, ты где сейчас? – спросила светлая.

– Вотар?! Здорово! На дежурстве я.

– А Комура?

– Ленка дома, с гостями – теща со свояченицей и племяшом приехали. Так что у нас теперь целый детский сад! А что случилось, Серега?

– Нужна твоя помощь.

– Прямо сейчас? У меня смена через три часа заканчивается. Подождешь?

– Нет, Вован, ты нужен сию же секунду. Причем вместе со служебным автомобилем.

– Объясни хоть, что происходит. Что-то серьезное?

– Очень. Но извини, по телефону рассказать не могу. Просто поверь мне, дружище. Кроме тебя, некому помочь.

– Ладно, попробую что-нибудь придумать. Девчонки сейчас как раз дедулю с инфарктом оформляют. Потом перекусить собирались. Думаю, минут сорок выкрою. Надеюсь, «неотложка» за это время никому не понадобится.

– Спасибо, Цастр. И еще звякни Комуре: пусть с Настей приготовятся. А гостья пока с ребятишками и одна понянчится. По пути заберешь сестренок, оденешь в белые халаты – и на хату к соседке моей бабе Поле, типа вызов.

– Ты что, старушку пришиб, Раскольничек?

– Типун тебе на язык. Что ты мелешь?

– Да фиг тебя знает.

– Вот спасибо, друг. Не знал, что некоторые, с которыми мы на один горшок ходили, обо мне такого мнения.

– Да шучу я.

– Ладно, не волнуйся, как встретимся, объясню ситуацию.

– Это точно неопасно, Вотар?

– Пока нет, но нужно действовать быстро, – сказала Цветаниэль, посмотрела на меня и нажала кнопку окончания разговора.

Я ей кивнул, мол, умница – справилась, и набрал со второго мобильника еще один номер:

– Алло, такси? Примите заказ…

– В моем теле можешь стать невидимой? – спросил человек.

– Сейчас попробую, – ответила я, сконцентрировалась и произнесла заклинание. – О, получилось!

– Вижу, – расстроенно сказал Вотар. – А почему одежда не исчезла?

– Ну работать с неживой материей учат только в Академии магии. А скрывать еще кого-нибудь, кроме себя, могут только архимаги или мистики не ниже одиннадцатого уровня.

– Жаль. Ну а как долго сможешь пробыть в таком состоянии?

– Запаса маны в твоем теле достаточно. Однако расход энергии почему-то тоже идет чудовищный. Наверное, сказывается чужеродность тела. Если тенденция сохранится, думаю, минут восемь протяну, не дольше.

– Ясно. Ну что ж, – обвел человек взглядом меня, темную и гнома, – план такой…

– Не буду я одеваться в бабульку, – упирался Базирог. – Какая из меня старушка, да еще с бородой?

– Ну извини, подменить собой худенькую высокую медсестру не сможешь. Даже будь ты лучшим учеником Станиславского, – не сдавался Серый.

– А давай его в мусорном мешке вынесем? – предложила я.

– Ну спасибо, тетенька, – буркнул обиженно гном и, засопев, принялся натягивать шерстяные гамаши Полины.

– Благодарю, Теона, – чмокнул меня в носик человек. – Теперь касательно тебя: уже научилась пользоваться содержимым Светкиной косметички?

– Да, дорогой. Только не понимаю – зачем. Разве я недостаточно красива?

– Ты прекрасна, но Ленка и ее сестра не обладают таким серо-голубым цветом кожи. Поэтому хватай пудреницу и штукатурь личико. Кисти рук спрячешь в перчатках.

Как только все собрались и загримировались, в дверь позвонили.

– Ну с Богом! – выдохнул Серый.

– Да поможет нам Великий Торн, – поддержал гном.

– Святая Эвва, защити нас, – добавила светлая эльфийка.

– Праматерь Шейла, не дай в обиду, – попросила дроу.

Человек отворил дверь. На пороге стояли две молодые женщины в медицинских халатах.

– Привет всем! – улыбнулась Парамонова-Гущина.

– Здрасте, – кивнула вторая девушка.

– Приветик, Лен! Привет, Насть, – ответила им Цветаниэль, как научил ее Серый. – Снимайте одежду. Вот деньги на такси, через двадцать минут сядете в ожидающий за углом темно-зеленый «фольксваген». Доедете до поликлиники, потом выйдете через другой вход, разделитесь, закажете другие тачки и вернетесь домой. Как доберетесь, отзвонитесь Цастру.

– Ты что, Вотар, тут же десять тысяч! – пересчитала деньги Комура.

– На сдачу купите детям фрукты и подарки к Новому году от дяди Сережи, тети Светы и их друзей. Хотя нет, про остальных лучше никому не говорите и вообще их забудьте.

Цветаниэль вышла первая. Выждав несколько минут, мы с Вотаром уложили «больного» гнома-бабушку на носилки и направились к белой машине с красной полоской. Синие огоньки «скорой помощи» приветливо подмигивали с крыши. Как только погрузились, автомобиль включил сирену и резко рванул с места.

– Свет, а где Серега? – не оглядываясь, спросил водитель.

– Ждет нас у ближайшего светофора. Подгадай так, чтобы притормозить на перекрестке. И опусти стекло с пассажирской стороны, – ответил Серый-Цветаниэль.

– Понял.

Не знаю, как в далеком детстве Вотара зародилась эта дружба, но со временем она переросла в нечто необъяснимое, с точки зрения жителя Пангеи. Никто не задает лишних вопросов, абсолютное доверие, Цастр и Комура готовы бросить семью, работу, неоконченные дела и примчаться на помощь. Я белой завистью завидую их отношениям. За две с лишним тысячи лет у меня редко появлялись такие друзья.

Доехав до конца квартала, Парамонов остановился у светофора, чтобы пропустить мчащийся грузовик. В распахнутое окно впрыгнула невидимая Цветаниэль, проявилась и скомандовала:

– Погнали!

Водитель сначала машинально выполнил приказ, затем недоуменно уставился на место рядом. Ведь только что там никого не было, а теперь сидит его друг. Да еще в чем мать родила.

– Красавчик, Вотар! Научишь и меня так делать? – скаля зубы, попросил Владимир. – Буду тещу пугать.

– Пожалей бедную женщину, Цастр, – усмехнулась Цветаниэль. – Гони за город.

«Неотложке» уступали место и пропускали даже на красный свет. Так что через десять минут мы домчали до выезда на трассу.

– Блин, гаишники, козлы, останавливают, – сказал Цастр.

«Цветаниэль, снова в невидимку. Теона, меняйся с Базирогом», – тут же раздал нам указания Вотар.

– Что случилось, командир? – спросил наш водитель у неспешно переваливающегося с ноги на ногу, словно жирный кот, инспектора.

– Откройте дверь, пожалуйста, – попросил тот, поправляя висящий на груди автомат. – Поступило сообщение об угоне автомобиля, принадлежавшего больнице Скорой медицинской помощи. Необходимо произвести досмотр.

Быстро они (но кто?) работают. Хочется верить, что нас остановили случайно. А вообще, насколько мне не изменяет память, обыск автомобиля без понятых запрещен.

«Быстрее избавьтесь от него. Я продрогла насквозь от гуляния с голым задом по морозу. Скрытность смогу поддерживать не более шестидесяти ударов сердца», – взмолилась магичка.

«А кто недавно иронизировал по поводу моей густой шерсти?» – напомнил я замерзшей Цветаниэль о ее дурацкой шутке.

«Прости, заблуждалась. Однако если связать из тебя носки, свитер и рукавички, будет тепло. Хотя нет – на варежки пряжи не хватит. Но в принципе если взять спицы потолще и вязать не в две нитки, а в одну, тогда даже на шапку останется».

«Вот зараза, «сестренка», – ты неисправима!»

«Я тоже тебя люблю, «братик».

Открылась дверь салона, и капитан ДПС пристально оглядел нас. Наряженный в белый халат, чепчик и очки Базирог сейчас чем-то напоминал доктора Айболита, только злого. Я – типичная молоденька медсестра. Теона, лежащая на носилках с закрытыми глазами, – вылитая Панночка из «Вия»: от суеты пудра на лице немного осыпалась, и выступили синие пятна (то есть просто проявилась настоящая кожа темной эльфийки). Получилось даже лучше, чем у Гоголя. Только уши пришлось спрятать под бинтами.

Время идет. Что же делать? Не приведи господи, чтобы полицейский спросил, что в сумках под кушетками, накрытых брезентом. Что делать, если обнаружит наш арсенал?

Ситуацию спас гном. Не обращая внимания на постороннего, он, растопырив от усердия бороденку, пытался «реанимировать» Теону. Старался, как мог: мерил пульс, прикладывал ухо к «больной», оттягивал веко и рассматривал зрачки (на этом его медицинские навыки кончались). Воспользовавшись ситуацией, я принялся делать «искусственное дыхание» и непрямой массаж сердца, чтобы лишний раз потрогать груди и поцеловаться с любимой.

«Эй, стоп! Только не в моем теле! – тут же примчался мыленный импульс от Цветаниэль. – Лучше поторопитесь и отвяжитесь от этого толстяка, а то я уже проявляться начинаю».

– Мы ее теряем. Нужен дефибриллятор! – обратился ко мне «доктор», смахивая пот со лба.

– Сейчас достану, – ответил я и незаметно задвинул ногой торчащую из-под кушетки рукоять секиры.

И тут, словно только что заметил распахнутую дверь и торчащую в нем любопытную физиономию дэпээсника, Базирог рявкнул:

– А почему мы стоим, лейтенант?!

Тот вздрогнул от непривычного обращения к своей уважаемой персоне и состроил возмущенную морду:

– Вообще-то я капитан. А причина остановки автомобиля заключа…

Но гном перебил его и, не давая инспектору опомниться, обрушил на беднягу словесный поток:

– Так, значит, станешь лейтенантом, болван. Если немедленно нас не отпустишь. Тут каждая секунда дорога. Нас вертолет из столицы ждет. Ты хоть знаешь, чья это дочь?

– Все нормально, извините, проезжайте, – захлопнул дверь полицейский.

Цастр вжал педаль в пол, покрышки завизжали, и «газель» рванула, оставив перепуганного патрульного наслаждаться запахом жженой резины. Как только мы отъехали от поста, продрогшая Цветаниэль перелезла к нам в салон и, стуча зубами, попыталась натянуть одежду. Я принялся помогать спасать свое тело от переохлаждения.

– А ты молодец, профессор! Весьма убедительно сыграл, – похвалила «ожившая» Теона гнома.

– Да, такой актерский талант пропадает, – подхватил я.

Базирог скромно потупил взор и вымолвил:

– Между прочим, после войны я во МХАТе семь лет роль Гамлета исполнял.

Хотелось развить тему и уточнить, после какой войны, но тут Вовке дозвонилась жена и сказала, что они с Настей уже дома. Друг, до этого сидящий как на иголках, улыбнулся и облегченно выдохнул. Но паршивец-телефон не дал хозяину надолго расслабиться и вновь заиграл мелодию.

– Да, Тань… Уже закончили?.. Сейчас подъеду… Да колесо пробил, заскочил в гараж подклеить… Вызова не было?.. Хорошо… Пока. – Цастр нажал кнопку с красной трубкой и повернулся к нам, поясняя: – Фельдшер мой Танюша звонила. Пора назад.

«Да, высади нас на ближайшей остановке и возвращайся, Вован. Еще раз спасибо за помощь, дружище», – послал я сигнал светлой эльфийке. Та повторила и крепко пожала Парамонову руку.

– А вы куда сейчас? – спросил он.

– К родителям в Веселый, – ответил я.

– Ну тогда и нашим там привет передавайте. Мы с Ленкой только на Рождество выберемся.

– Обязательно передадим.

«Скорая» развернулась и умчалась обратно в город. А спустя полтора часа, когда все стали одного цвета с темной эльфийкой, нас подобрал проходящий мимо «икарус». Старенький автобус на удивление мягко шел. Под удобными сиденьями замерзшие ноги приятно обдувал теплый ветерок. По радио играла приятная музыка. В общем, я не заметил, как уснул…

Перстень болтался даже на большом пальце (даже ноги). Как бы его не потерять? Размышляя, я оперлась спиной на сеновал. Может, вспомнить, как в молодости посещала кружок макраме, и сплести из шнурков нечто наподобие цепочки, чтобы носить «пропуск в Степь» на шее? Да, так и сделаю потом. А сейчас проверю, действительно ли волк изменит кровавый взгляд на кристально чистый. Натянула белое кольцо на мизинец и произнесла имя орочьего вождя задом наперед:

– Хграты.

Произошли сразу две вещи: во-первых, зрачки выгравированного зверя и вправду стали прозрачными; а во-вторых, перстень вдруг сузился и плотно обхватил палец. Теперь снять подарок орка удалось, только обслюнявив фалангу. В ладошке волчьи глаза вновь покраснели, однако размер кольца остался прежним. «Интересно, а если я захочу надеть на средний или большой палец?» – подумала я и попыталась осуществить задуманное. Неожиданно металлическое украшение поддалось, стало словно резиновым и довольно свободно налезло даже на самый толстый палец.

– Ладно, сиди тут, – сказала я кольцу и принялась копаться в сене.

Корзина находилась на месте. Однако на яйце появились мелкие царапины, похожие на следы крысиных зубов. Естественно, полакомиться грызуну не удалось. Однако у меня вызвал тревогу сам факт – кто знает, возможно, следующему мелкому хищнику посчастливится прокусить драконью скорлупу. Необходимо срочно отыскать другое, более безопасное место. Или рассказать отцу? Нет, нужно было сразу. Да и не уверена я, что заозерцы правильно меня поймут. Они же не видели жалобную морду ослепшей драконессы.

Прикрыв корзину тканью и стараясь никому не попадаться на глаза, задними дворами я покинула деревню. Только куда теперь? В лесу прятать нельзя – там однозначно съедят. Зарыть в песок у водопада? Точно, именно это делают змеи, ящерицы и крокодилы в фильмах из жизни животных. Сомневаюсь, что драконы поступают так же, как их пресмыкающиеся родственники, но другого варианта все равно пока придумать не могу.

Яму вырыла недалеко от берега в надежде, что яйцо не спечется в сухом песке. А чтобы случайно никто не наступил, выбрала самое неудобное место на пляже – около подножия скалы. Из-за долетающих иногда холодных брызг падающей воды там буйно разросся колючий кустарник и захватил половину пространства.

Только окончила, как меня окликнули.

– Привет, Олика! – неожиданно проорал спускающийся по тропинке Мидо. – Ты уже тут?

Перепуганное почти до смерти сердце заметалось, стараясь пробить в груди отверстие, выскочить и убежать.

– Нет, меня здесь нет, – сдерживая волнение, попыталась я изобразить улыбку. Но видимо, не получилось, потому как, рассмотрев вблизи мою гримасу, парень взволнованно спросил:

– Я напугал тебя?

Чтобы не развивать тему, переключила внимание на другое:

– Как нога? Гляжу, уже не хромаешь.

– Да, – радостно кивнул Мидо. – А зачем корзина? Ты же говорила, плавать будем.

«Ах вот в чем дело. Мы же собирались заняться спортом», – вспомнила я и ответила:

– Конечно. Но в воде проведем разминку, а потом перейдем к тяжелой атлетике.

– К чему?

– К поднятию тяжестей с целью увеличения силы и объема мышечной массы. Сейчас вот камней насобираю в корзинку, и приступим.

– Куда же мне еще массу? – пробормотал Мидо. – И так толстый.

– Нет, – успокоила я. – Эта масса – лишний жир, от которого необходимо избавиться. А под ним не такие уж и большие мускулы. Вот их-то мы и вырастим. Ты же хочешь иметь мышцы, как у орков?

– Конечно! Только мне кажется, что это невозможно.

– Еще как возможно, Мидо! Поверь, я встречала людей гораздо крупнее этих зеленых, – вспомнила я фотографии атлетов из журнала «Сила и Красота». – Все дело в желании. Прояви характер, докажи всем, что заслуживаешь уважительного отношения к себе. Пусть увидят в тебе мужчину, способного дать отпор врагу и защитить близких.

– Хорошо, Олика, попробую, – неуверенно кивнул Мидо, и мы начали тренировку.

Парень действительно старался. Усердно греб, пытаясь догнать меня в озере. Старательно приседал: сначала без отягощений, потом с камнями, а напоследок со мной на плечах. Снова плавал. Прыгал, отжимался, в общем, честно выполнял все посетившие мою голову упражнения. А когда идеи иссякли, мы зашли на второй круг. Потом на третий. Признаться честно, не ожидала, что в таком тучном мальчишке скрыто столько терпения и выносливости.

Спустя пару часов Мидо, обливаясь потом и тяжело дыша, взмолился:

– Олика, пожалуйста, давай отдохнем?

«Наконец-то!» – мелькнуло у меня в голове. Сама давно уже мечтаю об окончании тренировки. Однако тренерские лычки обязывают держать марку.

– Ну хорошо, еще по десять отжиманий и приседаний, затем пятьдесят быстрых и сто медленных гребков, и, пожалуй, на сегодня достаточно, – «пощадила» я Мидо. А с другой стороны, если мальчик выдержит сегодняшнюю пытку и не сдастся – выйдет из него толк.

Паренек крякнул, как-то по-особому зыркнул на меня, но промолчал, лишь тяжело вздохнул и принял упор лежа. Чтобы усилить нагрузку, я взгромоздилась на него сверху и начала считать. Как раз в этот момент компания из четырех парней и девушки решила остудить разгоряченные жарким днем тела в прохладном озере. И именно в нашем месте. Ребята, видимо, какое-то время наблюдали за нами, потому что еще издали принялись смеяться и подшучивать:

– Эй, толстяк, чем вы тут занимаетесь? С дамами не так нужно обращаться. По крайней мере, перевернись хотя бы на спину, – посоветовал один из прибывших.

– Не-э, вы не то подумали, – стеснительно заулыбался Мидо. – Просто я хочу сильным стать, как орк. А Олика мне помогает.

– А может, ей просто нравятся молоденькие жирненькие кабанчики? – пропустил ответ мимо ушей и предположил второй. – Но она и сама не знает, как правильно оседлать самца.

– Думаю, тут ты неправ, – подала голос девушка и зло добавила: – Просто ее опыт получен от общения с орками – а у них все через одно место.

Раздался дикий гогот.

«Не поняла, это что за хамство? Что мы им сделали?» – недоумевала я.

Тут третий член компании отпил вина из глиняного кувшина с тонким горлышком, срыгнул и снисходительно сказал Мидо:

– Если хочешь стать сильным, пузатик, учись у настоящих мужиков. Например, у нас.

– Да. Мы и Олику можем кое-чему обучить. После ее жизни у степняков это сделать будет трудно, но возможно. Нужно токмо чаще и сильней постараться, – раззявил рот и четвертый нахал (лучше бы молчал, ей-богу). Потом пригубил красного вина. Оно стекало по потной шее, но он не обращал на это внимания и лишь противно причмокивал.

Парни были на несколько лет старше моих ребят. То есть как раз достигли того возраста, когда тело повзрослело, а мозги остались детскими. Да еще деградировали от алкоголя. Двое жили в Заозерье, остальные, наверное, уроженцы соседней Кочетовки (или Дубравушек). А в их спутнице я узнала Малису – возлюбленную Локоба.

Как избавиться от этой компании, не вызвав пьяной агрессии? Как всегда, подумав одно, я сделала наоборот.

– Во-первых, для начала принято здороваться. – Уровень злобы во мне находился на границе с тем состоянием, когда перестаю себя контролировать. – Во-вторых, у моего друга есть имя. В-третьих, настоящего мужчину определяют его поступки, а не размер «дружка» в штанах. И в-четвертых, сопляки, если в ваши скудные умишки пришла глупая идея таким образом произвести эффект на присутствующих здесь дам, то поздравляю: вам это удалось! Только выставили вы себя полными идиотами, по крайней мере передо мной.

Мое выступление повергло в шок это инфантильное стадо. Воодушевленная такой их реакцией, я продолжила словесную атаку:

– А перед ней, – кивнула я на девку, – у вас есть шанс предстать в виде хвастливых, тупых переростков, которым надерет задницы худенькая девушка. Если сейчас же не извинитесь. Лишь моя удивительная доброта сегодня позволит вашей кучке дурачья немедленно покинуть это место и остаться безнаказанными.

Последнее выпалила, уже переступив черту самоконтроля, и теперь надеялась, что у «настоящих мужиков» хватит чести попросить прощения, а не сделать с нами то же самое, что я им только что пообещала.

Как бы не так! Парни явно не ожидали такого отпора. Однако мой монолог пробудил в них не совесть, а агрессию.

– Ты говори, да не заговаривайся, сука. Думаешь, раз дочка старосты, то можешь дерзить с нами, женщина, – сказал парень из соседнего поселения.

– Забирай своего маленького борова и вали отсюда, потаскуха, – взвизгнула Малиса. – Пока тебе действительно не показали твое место в обществе.

– Нет уж, за такие слова нужно платить. Подержите пока толстого, а я сейчас проверю, настолько ли она бойкая под мужиком, как на язык, – возразил самый низкий и самый наглый гаденыш и медленно подошел ко мне.

Девушка захихикала в предвкушении сцены. Сзади за локти меня схватил другой дубравец. Мидо тут же попытался помочь, но получил удар ногой в живот и, скрючившись, упал. Дальнейшие события я запомнила только обрывками…

Но как мне потом рассказали свидетели, на все ушло не более трех минут. Издав рык взбешенной тигрицы, я резко ударила затылком по сопатке державшего меня сзади. Головы у обоих зазвенели, словно церковный колокол. Оглушенный обидчик, истекая кровавыми соплями, рухнул наземь. А я освободилась и бросилась на потенциального насильника. Вцепилась ему в волосы и со всей дури врезала коленкой по зубам, половина из которых посыпалась на песок, а половина застряла у меня в ноге. Низенький как-то сразу погрустнел и обмяк, поэтому я «развеселила» его болючим ударом в пах. Мужчинка пискнул, словно молоденький петушок, и тоже потерял сознание. Третий удар по негодяю пришелся вскользь (наверное, это и хорошо, а то бы убила), потому что меня, на свою беду, оттащили двое его дружков. Первому, отвесившему мне громкую оплеуху, я просто сломала руку. Парнишка тоже заверещал и шлепнулся, баюкая конечность. Последнего – того, что ударил Мидо, – удалось догнать уже на вершине холма. Но видимо, память мне тогда изменила, потому что я никак не могла вспомнить, какой именно ногой гад зарядил мальчишке в живот. Поэтому, недолго думая, я хрустнула костями врага и на левой, и на правой ходилке. Подонок мгновенно протрезвел и заорал громче всех. Но мне этого мало. Прыгнув ему на спину и схватив хитрым захватом за шею, я принялась душить обидчика, одновременно ломая ему позвоночник.

– Остановись, Олика! – закричал Мидо. – Ты же сейчас поубиваешь их.

После этой фразы Малиса завизжала, словно недорезанный поросенок, и кинулась наутек. А так как дорога была одна, то пробегать пришлось мимо меня. Отпустив одну жертву, я бросилась за другой. Заметив погоню, девка еще громче запищала и прибавила скорость, аж пятки по ляжкам застучали. Догнав дурочку в два прыжка, я «ласково» провела пятерней по ее роже, оставив глубокие кровавые борозды от ногтей. Малиса заткнулась и испуганно смотрела на меня.

– Олика, пожалуйста, не надо! – все еще пытался остановить мою ярость Мидо.

– Ладно, живи, овца, – прорычала я и отшвырнула описавшуюся малолетку.

– Олика! – Парнишка уже добежал к нам, но близко подходить боялся.

С этого момента я уже помню. Ноги понесли меня в лес. Скрыться. Успокоиться. Понять, что же со мной произошло.

Мидо проводил взглядом сумасшедшую подругу и принялся оказывать первую помощь потерпевшим.

Не знаю, сколько я бежала, пока не наткнулась на огромный дуб. Ширину ствола его не смогут обхватить и пять человек. Мощные ветви раскинулись в стороны, как бы раздвигая соседние деревья и освобождая пространство для себя. Пара толстых корней у основания растения-великана вылезли из-под земли и переплелись, образуя нечто вроде пещерки. Достаточно просторной, чтобы поместиться взрослому человеку. Туда я и юркнула.

Спрятавшись в темноте и прислонившись к дубу, сразу же почувствовала облегчение. Исчезла паника, восстановилось дыхание. Казалось, мудрое древо все понимает и пытается помочь мне. Приняв позу «грустная Аленушка – сестрица козленка Иванушки», я задумалась и прокрутила в памяти моменты боя. Правильнее сказать, бойни. Или еще вернее, расправы над хамившими.

Допускаю, что страх, злость и состояние аффекта способны добавить человеку некоторую силу, улучшить на время кое-какие возможности. Но вряд ли в таком состоянии можно овладеть новыми приемами. А в том, что я использовала продуманные технические приемы и это не являлось голой импровизацией, – абсолютно уверена.

Что же теперь будет? Как отреагирует отец и остальные? И откуда вообще взялась эта неконтролируемая жестокость? Да, ребятки перегнули палку, но это же не повод их калечить и убивать? С другой стороны, если бы угрозы действительно перешли в действия, то меня изнасиловали бы толпой. Да еще на глазах несовершеннолетнего Мидо. Вспомнились злые глаза подвыпивших парней – не гарантирую, что они нас всего лишь избили бы.

Громкое жужжание прервало размышления. Послышался глухой стук о кору исполинского дерева. У входа в убежище плюхнулся на спину огромный золотистый жук. В лучах солнца, прокравшихся в пещеру, его брюшко красиво сверкало. Бедняжка никак не мог перевернуться и беспомощно шевелил лапками. Помочь голыми руками насекомому размером с кулак я побоялась. Поэтому подобрала сухую палочку и сунула жуку. Он ловко ухватился, подтянулся, встал на ножки и посмотрел на меня.

«Спасибо, добрая девочка. В благодарность я исполню любое твое желание. О чем ты мечтаешь сейчас больше всего?» – захотелось мне, чтобы жук оказался волшебным и сказал эту фразу. Тогда я попросила бы вернуть события последнего часа и все исправить. Или хотя бы безболезненно уладить последствия конфликта.

Но золотая букашища подняла закрылки, расправила прозрачные крылья и, набирая обороты, унеслась вдаль. Жужжание стихло. Снова одна. Вздохнув и посмотрев на узкую полоску света, я начала палочкой рисовать в пыли.

«Зравствуй, Олимпиада», – написала моя рука.

«Привет», – ответила я себе. Ну вот, один из признаков шизофрении налицо: сама с собой разговарию.

«Меня зовут Сергей. Я тоже с Земли. Кажется, по моей вине ты оказалась тут. Извини, это получилось случайно», – вывела палочка.

Опа! А вот такого мое воспаленное воображение уже бы придумать не смогло. Место в пыли закончилось, поэтому я разровняла написанное выше и спросила:

«А ты где? Можешь показаться?»

«Это невозможно – я внутри тебя. Вернее, тело мое в России, а душа тут».

«Кажется, я сошла с ума. Или сплю».

«Могу доказать!» – ответила палочка, затем упала на землю. А рука ущипнула хозяйку за ляжку.

– Ой! – воскликнула я. – Больно!

– Зато теперь знаешь, что не спишь! – ответил мне мой же голос.

– Ты и так можешь общаться со мной?

– Да.

– Ну что не сплю, доказал. А что пора в психушку, подтвердил. Разве нормальные люди сами с собой разговаривают?

– Сумасшедшие не считают себя таковыми.

– Ладно, шучу. Здорова я.

– Еще какая здоровая. Вон как обидчиков на берегу уделала.

Тут до меня дошло:

– А-а, так это твои проделки?

– Угу. Хотел помочь.

– Спасибо, конечно, но не слишком ли перестарался?

– Извини, просто ситуация напомнила похожий случай, когда подобные подонки надругались над моей беременной однокурсницей и ее другом. Тогда их некому было спасти. А когда гадов нашли, суд дал уродам всего лишь условные сроки. Потому что двое из них – племянничек и сыночек большой шишки из администрации. У девчонки выкидыш был. А жених ее в реанимации полгода провалялся. Вот у меня крышу и сорвало.

– Понимаю. Только Мидо мне не жених И я, тьфу-тьфу-тьфу, не беременна.

– Кстати, если потребуется моя помощь в обучении толстячка, буду рад пригодиться. Мастер спорта все-таки. Упражнения подскажу и приемы кое-какие. Только я не постоянно буду приходить к тебе – лишь когда засыпаю на Земле. И то не каждый раз. Иногда меня переносит в тело сестры.

– Она тоже на Пангее?

– Тоже. Да ты ее знаешь.

– Правда?! Кто же это?

– Нет, не так выразился. Хотел сказать, возможно, ты ее видела.

– Где?

– Несколько дней назад через Заозерье проходил отряд эльфов, охотящихся на дракона.

– О да! Это событие произвело впечатление! Но что-то не припомню среди ушастых человеческих девушек. Да там вообще из женского пола только одна эльфийка на белом единороге и ехала.

– Это она и есть.

– Что?!

– Сейчас объясню…

Определенно эти ребятки не те, за кого себя выдают. Разве способна обычная семнадцатилетняя студентка-первокурсница так ловко уйти из-под слежки? Ну ладно от урок и российских полицейских. Но как ей удалось обвести вокруг пальца наших профессионалов?

А братец ее? Ловко вычислил наше пребывание в квартире. Маячки, которые он оставил, ранее не встречались в учебниках ЦРУ. Волоски, мелкие бумажки, фольга – все это мы проходили. Да что там, некоторые даже рисунки на пыли оставляют. Но использовать таракана, паутину и рыбий жир – оригинально!

И почему только эти моменты запечатлели наши камеры, а следующая и предыдущие трансляции показали, что в квартире никто не обитает? Выходит, над нами откровенно издеваются? Как бы говорят: «Мы знаем, что вы тут, но ничего не дадим увидеть и услышать. А чтобы удостовериться, что ваше оборудование функционирует, – полюбуйтесь на собственное разоблачение».

Как им удается даже в напичканной жучками квартире хранить абсолютное молчание? Ведь явно же там живут. Не иначе – русские оснащены новым видом глушилок.

В объективе мощной подзорной трубы, установленной на штативе и передающей информацию через USB-порт прямо на жесткий диск ноутбука, показался вышедший из подъезда Сергей.

– Внимание, группа два, принять объект «брат», – скомандовал я по рации.

– Да, сэр, – ответили мне.

Мистер Тарасов скрылся за углом, спустя четырнадцать секунд туда же завернул наш человек. А еще через четверть минуты – со стоянки тронулся синий «москвич».

Переключившись на другую частоту, я вызвал первую группу:

– Доложите, где находитесь.

– Только что отъехали от объекта «университет». Если не треклятые пробки, сэр, то через полчаса прибудем на улицу Шевченко.

– О’кей. Только смените автомобиль. Этот уже засвечен.

Так, думаю, достаточно наблюдать и, пока семейка разъединилась, необходимо действовать. Дождемся Джона, а потом под прикрытием третьей группы осуществим захват. Только я взял рацию и собрался отдать соответствующие распоряжения, как на связь вышла вторая бригада.

– Он исчез, сэр, – виновато доложил агент.

– Кто? – сначала не понял, но потом сообразил я. – Но как?

– Объект зашел в супермаркет, выбрал там рубашку и скрылся в примерочной кабинке.

– И?

– Через минуту его там не оказалось, сэр. Причем одежда, бывшая на нем, вплоть до трусов, висела на вешалке.

– Наружное наблюдение?

– Никто похожий не покидал магазин, сэр.

– Идиоты! Вы понимаете, что это мастер перевоплощения? Он мог превратиться в кого угодно: в старушку, в инвалида, в почтальона или даже в школьницу и прошмыгнуть мимо вашего носа.

– Извините, сэр.

– Оставайтесь на месте. И изымите все записи с камер наблюдения супермаркета. И молите Христа, чтобы я на них не обнаружил ваш прокол.

Раздраженно отбросил рацию в сторону.

– Проблемы, сэр? – спросил меня темнокожий Робби – моя правая рука и по совместительству телохранитель. Бывший «зеленый берет». Сто десять килограммов стальных мышц.

– Да, Роберт. Они упустили брата. Что там видно?

Негр, не отрываясь от транслируемой на монитор картинки, ответил:

– «Неотложка» уехала. После этого никаких движений, сэр.

– Какие мы болваны! «Скорая помощь» – это тоже постановка. Ну-ка прокрути назад прибытие и отправление «газели».

Агент ловко заклацал клавиатурой (и как только не умудряется нажимать такими толстыми пальцами сразу на несколько кнопок?) и вывел записанное на экран.

– Так-с, из машины вышли две женщины. Старушку вынесли тоже две.

– Видите у них сумки, сэр? Разве в больницу необходимо брать столько вещей? – заметил Робби.

– А еще рост. Заметил, что одна из медиков выросла на голову? Черт, опять нас провели, – в сердцах стукнул я кулаком по столу и обратился к напарнику: – Сообщи нашим людям в полиции, пусть прикажут перекрыть выезд из города. Похоже, пташки задумали улизнуть с этой территории.

– Да, сэр.

Затем я схватил рацию и рявкнул в придушенную трубку:

– Группе четыре, немедленно рассредоточиться по улицам в поисках медицинского автомобиля белого цвета марки «ГАЗель» с номером…

Сделал паузу и вопросительно посмотрел на Робби.

Тот нахмурился, щелкая мышкой в ноутбуке, потом выдал:

– Невозможно прочесть – замазаны грязью, сэр.

– Зимой?! Твою мать! – выругался я по-английски и громко хлопнул дверью.

Уже сквозь стену соседней комнаты телохранитель услышал мой голос:

– Продолжай наблюдение. А я пока свяжусь с шефом. Пора сделать доклад.