Глава 8

– Братья и сестры! Прежде чем начну свою речь, ответьте: хороший ли я руководитель? – спросил у толпы отец.

Жители Заозерья, срочно собравшиеся на центральной площади, прокричали:

– Да, Фатун, ты лучший староста!

– А доверяете ли вы мне?

– Верим, как себе, Фатун!

– С тех пор, как я появился, стало ли жить в деревне лучше?

– Намного лучше, Фатун! И безопаснее.

– Отплатил ли я благодарностью заозерцам, много лет назад приютившим и обогревшим меня, а впоследствии и доверившим управлять ими?

Вот это новость, отец, оказывается, тоже не местный. А откуда тогда?

– Сполна, Фатун. Хватит вопросов, лучше скажи, к чему клонишь.

– Что ж, слушайте, друзья мои. В этот нелегкий для страны час призываю вас, как и прежде, поверить мне и объединиться. Наш правитель Констаф требует выделить для его войска сто пятьдесят взрослых мужчин.

Волна ропота прокатилась по толпе. Отец продолжил:

– Но не для защиты родины, а для ведения захватнической войны. И я снова спрашиваю: готовы ли вы, уважаемые друзья мои, отпустить своих сыновей и мужей рисковать жизнями, чтобы пополнить казну его величества?

«Ого, попахивает бунтом», – подумала я.

Остальные молчали. Переваривали.

– Будут ли спокойно спать те, кто лишится наследника и кормильца? Смогут ли радоваться королевскому балу победители, разрушившие чужие очаги и осиротившие невинные семьи? Принесут ли счастье деньги, заработанные на горе? Отмоют ли свои руки от крови женщин, детей и стариков наши доблестные воины?

Тишина мертвая. Ох, как непросто людям Пангеи дается сопротивление власти.

– Твоя речь правильная, Фатун. Но не все мы люди грамотные. Объясни прямо, что нам делать? – наконец пробасил башмачник.

– Да разве можем мы идти против королевского указа? – осмелился еще кто-то.

– Сразу же последует наказание за неповиновение, – дрожащим голосом сказала какая-то женщина.

– И налоги повысят.

– Кочетовцы попрятали своих мужиков в лесу. А когда стража приехала за рекрутами и никого не нашла, то сожгли дома и угнали всю скотину.

– С нами так же поступят.

– Вот именно! – согласился староста, выдержал эффектную паузу и снова спросил: – А нужен ли нам такой король, который не бережет свой народ? Не пора ли дать отпор поганцу? А если не поймет, согнать с трона.

Опа, бунт – это еще мягко сказано! Скорее – государственный переворот.

Народ испугался таких речей. Я, честно говоря, тоже.

– Да мыслимое ли ты задумал, Фатун?

– Что мы сможем супротив войска?

– Ой, что будет?

И тут я, как настоящая революционерка, пробралась сквозь толпу, встала рядом с отцом и ответила всем:

– Одни мы ничего не сделаем. А если объединиться? Кинем клич в ту же Кочетовку. Да и Дубравушки, думаю, нас поддержат. Все равно ведь воевать придется. Так почему не за правое дело? Долой самодержавие!

– У короля слишком большая армия, – возразили мне.

– Какая? В столице тысяч пятьдесят, у дворян еще около сотни. Остальные – простой, такой же мирный люд, как и мы. Они наверняка перейдут на нашу сторону. Потому что им тоже надоел этот самодур! Восстанем против несправедливости!

Если эти слова донесут до ушей Констафа, смертного приговора мне не миновать. Отец улыбнулся. Значит, правильно действую. На остальное плевать.

– Если соседи нас поддержат, то тысячный отряд соберем! – подсчитал кузнец.

– Кроме того, у нас есть доспехи из драконьей кожи, – напомнил Фатун.

– Могу научить вас бороться врукопашную, – предложила я.

Люди все еще сомневались в разумности затеи и обсуждали возможные последствия.

– В крайнем случае, наймем орков! – выпалила я.

Снова все смолкли. Даже Фатун удивленно уставился на меня. А что я такого сказала? Брагхки же сами предлагали такие услуги. Но потом глаза отца засияли.

– Дочка дело говорит!

Боже, как раскалывается голова.

– Уже очнулись, госпожа? – отворил дверь деревянного ящика, в котором я лежала, Зираэль.

– Хочу пить, – высохшими губами ответила я.

– Сейчас принесу, – кивнул слуга Крайтиса и удалился.

Пошатываясь, вылезла следом. Ого, так я в карете еду, как прынцесса! Даже свита со мной! Все ушастые, но из знакомых только Зираэль. Ага, важная персона с обсмоктанными волосами. Это ж сколько я голову не мыла? Чешется, сил нет.

Эльф притащил какой-то бурдюк с теплой водой. Утолила жажду и поинтересовалась:

– Куда и зачем мы едем?

– В надежное место, – ответил слуга.

– А конкретнее?

– К другу его сиятельства. К сожалению, оставаться в Амалаэстиоре вам было небезопасно.

– Почему?

– Во-первых, темные эльфы приговорили вас к смерти за предательство в Шакруне.

– Но я же Крайтису объяснила, что невиновна!

– Напрямую – нет, но косвенно – принимали участие. Для дроу этого достаточно.

– А во-вторых? Есть что-то еще?

– Да, госпожа. Сами предатели – те, на кого вы указали, тоже обрадуются, если вы умрете до суда.

– Какого суда? Разве слов архимага недостаточно?

– Увы, госпожа. Остальные участники событий утверждают иное. А вдруг вы нарочно клевещете на эльфов из очень знатных семей? Ведь потеснить ряды высшего сословия мечтают многие, а проредить – гораздо большее количество «доброжелателей». Лишь совет при поддержке магистров разума решит, кто говорит истину, а кто лжет. Таков закон.

Я нахмурилась:

– Понятно. А что со мной произошло в последние дни? Ничего не помню.

– Темные ворвались в дом его сиятельства. Лишь по счастливой случайности удалось отбиться и избежать несчастья. Тем не менее парализующее заклинание настигло вас.

– Так это дроу меня долбанули?

– Именно. Господин как узнал, сразу же отправил вас и меня в сопровождении этих надежных воинов к своему давнему другу.

«Что-то мне уже не очень нравится на Пангее», – подумала я и снова пристала к Зираэлю:

– Почему такая уверенность, что темные не доберутся до нас на новом месте? И вообще, долго еще ехать?

– Дело в том, что приятель его сиятельства сам весьма сильный волшебник. Его тайная башня находится довольно далеко, и туда неимоверно трудно добраться. После перевала жара кончится, и начнутся снега. Затем немножко Ледяной пустыни. Думаю, дней через пятнадцать прибудем на место.

– Так эта жаркая степь с травой, высохшей под палящим солнцем, еще не самая страшная часть пути? – воскликнула я.

– Успокойтесь, госпожа Цветаниэль. Придется потерпеть. Или вам не дорога жизнь? При первой возможности за нами пришлют более быстроходный транспорт.

– Несказанно дорога мне моя шкурка. Но не очень умно со стороны Крайтиса отправлять меня к черту на кулички с горсткой эльфов. А если на нас нападут? Не обижайтесь, но что наши сопровождающие противопоставят орде орков, например?

Зираэль открыл рот, чтобы ответить, но оттуда вылез окровавленный наконечник стрелы, и слуга упал. Вокруг раздались дикие возгласы, похожие на боевой клич индейцев из американских вестернов.

Поражаясь собственной проворности, юркнула обратно в карету и спряталась под одеяло (будто это меня спасет). Выругала себя за глупость, подползла к окошку, отодвинула краешек занавески и взглянула на нападающих.

Упс, накаркала.

Индейцы оказались всем индейцам индейцы: огромные размеры, большущие мышцы (мечта бодибилдера), ярчайшая боевая раскраска (фрики сдохнут от зависти), сумасшедшие прически (ирокезы отдыхают), безумные глаза (взгляд раненого вепря по сравнению с ними – кроткий взор безобидной морской свинки), ну и конечно же режущие слух вопли (собака Баскервилей обгадилась бы от страха, а затем скончалась на месте). Орки, одним словом.

На том кусочке пространства, которое обозревала через шторку, насчитала около пятнадцати штук (степняки постоянно перемещались, так что назвать точное их количество не возьмусь). Но, судя по крикам, с другой стороны атакующих было не меньше.

Итак. Если в первые секунды убили только Зираэля, то защитников моих осталось шестеро. Смогут отбиться?

Как бы круто эльфы ни стреляли из лука, уложить всех не успеют. Потому что разбойники уже слишком близко, к тому же сами пускают стрелы в ответ. А значит, мои остроухие соратники не палят непрерывно, а вынуждены уклонятся, перебегать с места на место, искать укрытие.

Тем не менее половина орков со стороны моего наблюдательного пункта все-таки упала пронзенной. Об эльфийских потерях не знаю, но если раздался звон оружия, выходит, началась рукопашная, а следовательно, кто-то из наших еще жив. Вопрос: надолго ли? Остается только молиться. Зажмурилась и стала ждать. Несколько минут боя показались вечностью.

Вскоре шум и крики стихли. Послышались шаги: кто-то приближался к карете. Мамочка. От страха душа ушла в пятки.

Дверь с противным скрипом начала медленно отворяться. Я согнула ногу и приготовилась лягнуть пяткой.

Показалась морда с растрепанными волосами. Цвет кожи посетителя поставил меня в тупик. Харя была не белая эльфийская и не зеленая орочья, а алая от крови. Ну и кто это? Последний из могикан или свой? Замерла в нерешительности. Если обознаюсь и это ушастый, то своим ударом добью единственного союзника. А если орк? Тогда уже пора бить.

– Госпожа, вы в порядке? – спросили меня.

Фу, слава богу! Наши победили!

– Да, все хорошо. Ты сам-то как?

– Жить буду, – превозмогая боль, растянул губы парень.

Улыбнуться в ответ не успела, потому что до наших ушей снова донеслось дикое улюлюканье.

Вторая партия орков нападала уже только с одной стороны, но бежала без лошадей и находилась довольно далеко. Это хорошо. Можно больше застрелить из лука.

Ух ты, а там и женщины зеленые, что ли? Да! Причем среди бегущих «первых нет и отстающих» – дамы наравне с мужами торопились поскорее встретиться с нами. Поглазеть на всех них поближе желание было и у меня. Но при других, более мирных обстоятельствах.

Новые злодеи превосходили предыдущих численностью раза в три. Это уже плохо.

И совсем отвратительно то, что раненый эльф вместо того, чтобы яростно защищать меня и умереть, как бесстрашный и безмозглый герой, вскочил на гнедую кобылу и дал деру, как дорожащий жизнью умный трус. Завидую ему.

Защитник мой хоть и гад, но продемонстрировал хороший пример. Я осмелилась, высунулась в дверь и вытянула шею в поисках ближайшей лошади или на худой конец коня. Но все четвероногие животные в панике разбежались. Зато приближались двуногие.

«Может, это добрые орки?» – наивно предположила я.

Две стрелы, воткнувшиеся над головой, поставили под сомнение мою теорию и заставили снова шмыгнуть в деревянный ящик на колесах – считай, без пяти минут гроб. Немного утешало, что он у меня красивый и просторный.

На Пангее по ту сторону зеркала оказался могучий тополь. Об него Серый и приложился затылком. Более того, в дерево мы влетели как раз на уровне окон третьего этажа общежития и, обдирая кожу о кору и ветки, сползли по стволу вниз. Точнее, я съехала на бесчувственном Вотаре, а потом еще и мягко приземлилась на него. Брату здорово не повезло: огромная шишка на затылке, вывих ступни, страшно расцарапанное лицо, еще и без сознания.

Вдохнула полной грудью и почувствовала, как с бешеной скоростью восполняются запасы маны. Я уже и отвыкла от такого. Ах как хорошо! Здравствуй, родной мир! Здравствуй, Эвва, блудная дочь вернулась.

Серый застонал. Жаль, не могу подлечить его, когда он в теле темной. Ничего, в экологически чистом районе и воздух целебный. Скоро оклемается.

Кстати, а куда именно мы попали? Закрываю глаза, сливаюсь с природой. Растения и животные тут же с радостью откликаются на эльфийский зов и передают информацию об окружающем пространстве. Ага, в пятидесяти шагах течет ручей. Это хорошо, нужно умыться и привести в чувство брата. Далее в малиннике пасется пара медвежат, в дупле соседнего дерева расположился пчелиный рой, под сухими листьями дремлет семья ежей. Промчалась белка и сорока. Кроме нас, двуногих прямоходящих поблизости нет.

Узнать бы еще, что творится вдалеке, но возможности старших народов ограничены сканированием местности только в пределах одного гектара. Зато можно определить координаты. Ой, а это уже хуже – мы в лесу дроу.

Приятная влага окропила лицо. Открыл глаза.

– Привет, – улыбнулась сестренка. – Как самочувствие?

– Не знаю, – ответил я и попытался встать.

От резкой боли в голеностопе потемнело в глазах. Чтобы не упасть, оперся спиной о ствол дерева и сел. Перелома, кажется, нет, вероятнее всего, подвернул. Еще чувствую боль в затылке. Нащупал приличную шишку.

– Ну почему так?

– Как? – не поняла Цветана.

– Если открываются врата, то все время падаю, подворачиваю ногу, бьюсь головой, а рядом голая эльфийка. Еще небось и нос расцарапал?

– И не только его. Но не переживай, скоро заживет. На Пангее у эльфов повышенная регенерация. Тем более мы в лесу, – успокоила сестренка и промокнула мой лоб мокрой тряпочкой. – И ничего я не голая. В отличие от твоей одежды, со мной перелетели трусы, носки, варежки и джинсы.

– То есть «в отличие от моей одежды»? Я что, без варежек?

– Нет, без трусов и штанов. Зато в водолазке и футболке.

– А почему мы вообще здесь очутились?

– Очевидно, в том месте, где на Земле находится общежитие, тут растут деревья.

– Нет, я имею в виду, как так получилось, что внезапно открылся портал?

– Не знаю. Ты говорил по телефону, потом меня толкнул прыщавый, я отлетела к тебе, мы вместе продолжили падение и оказались тут.

– Погоди. Сейчас вспомню. Я сказал Базирогу, что собираемся возвращаться, он не ответил. Зато на заднем плане прозвучал голос Теоны. По-моему, она вела речь о каком-то зеркале.

– Которому приказала стать вратами?

– Выходит, так.

– И что теперь делать?

– Первым делом нужно сообщить нашим о случившемся.

– Позвонить не удастся – мобильники остались на Земле. Да и не ловят они тут.

– Не иронизируй, есть другой способ.

– Интернет?

– Цветанка, по-моему, ты пересидела за компьютером. Боюсь, тебе трудно будет акклиматизироваться в этом мире.

– Тогда подскажи, умник, какой способ передачи межпланетной информации ты подразумеваешь?

– Сон.

– Сон?

– Ведь когда я дрыхну, то переношусь из тела в тело. Мне нужно уснуть, чтобы попасть в себя и рассказать все Базирогу и Теоне.

– Ладно, спи.

– Не могу специально. Ты должна мне помочь.

– Оглушить, что ли? – спросила сестренка и потянулась к валяющемуся в траве обломку дерева. – Но ты же только валялся без сознания. Или когда затылком бьешься – не считается? Тогда давай заеду по лбу?

– Нет бы предложила колыбельной убаюкать, а она сразу за дрын хватается.

– «Спи, моя радость, усни-и, в доме погасли огни-и, птички уснули в саду-у, рыбки уснули в пруду-у…» – запела Цветанка.

– Ты что, серьезно, что ли? Я пошутил.

– Чем еще помочь? Бить по сонной артерии, как это делала Теона, не умею. Точнее, ударить-то смогу, но не гарантирую, что попаду туда, куда надо, и ты после этого вообще когда-нибудь оклемаешься.

– А нет никакого заклинания?

– Есть, только оно десятого уровня, я его еще не потяну. Но даже если получится, то будет действовать всего тридцать ударов сердца – потом проснешься. Успеешь рассказать за полминуты?

– Попробую. Давай кастуй. – Я улегся поудобнее и прикрыл веки.

– Сэндор сур суалари!

– Что-то не получилось.

Цветанка сконцентрировалась и снова произнесла:

– Сэндор сур суалари!

Потом еще раз:

– Сэндор сур суалари!

– Ни фига.

– Тогда единственный вариант – дубиной по лбу.

– Погоди. У меня новый план. В данный момент наступает утро, правильно?

– Да.

– Мы уже знаем, что время Земли и Пангеи отличается примерно на половину суток. Ведь к Светке и Липе я переносился, когда спал ночью. А тут был день.

– И? – намекнула сестра, чтобы продолжал, но дубинку из рук пока не выпускала.

– Нас сюда перекинула Теона. Выходит, теперь она наш проводник. Поэтому с большой долей вероятности логично предположить, что Серая эльфийка вселится в кого-нибудь из нас, когда уснет.

– Ой, как запутанно. Но это все догадки. К тому же Легенде с Базирогом сейчас не до сопения в кроватях. Они там нас ищут.

– Это да. Но в конце концов не найдут, умаются и уснут. Или вдруг попытаются снова открыть врата. Ведь канун новолуния будет до ноля часов на Земле, а тут, по идее, до обеда. Правда, не понимаю, как удалось выполнить все условия лазурного дракона. Похоже, помимо Нового года различных народов есть еще лазейки.

– Предлагаешь никуда не рыпаться, а сидеть и ждать?

– А далеко ли мы утопаем с моей поврежденной ногой? Да и куда идти? И зачем?

– Ну да, проще подождать исцеления на месте, а потом двинуться в путь. Но это территория дроу. В любую минуту может появиться патруль. И, учитывая, что эльфы стоят на пороге войны, мне не поздоровится.

– А мне?

– А ты, если не будешь нести чушь, сойдешь за туповатую, ничего не умеющую темную.

– Что же ты раньше молчала? Пошли скорей отсюда!

– Не поняла, тебя что больше беспокоит: то, что мне грозит опасность или что тебя примут за дурочку?

– То, что тебе, дурочке, не поздоровится.

Мяу. Поскорей бы вернулась хозяйка, а то эти ее знакомые все больше и больше начинают действовать мне на нервы.

Нет, к человеку из соседней квартиры до вчерашнего дня у меня претензий не было. Он мне всегда нравился. Когда Сергей приходил помочь моей старушке, то всегда чем-нибудь меня баловал: или вкусненькой колбаской, или свежей рыбкой, или молочком. А иногда даже приносил, мяу, объеденье – свежепойманную мышку.

Его сестра Светлана следила за фигурой и редко пользовалась лифтом. Поэтому с ней мы частенько встречались на лестничных площадках. И, в отличие от других людей, норовящих пнуть порядочного кота, девушка часто делилась со мной бутербродами. А когда угостить было нечем, просто ласково поглаживала. От нее шла добрая энергия. В ответ я старательно мурчал.

Сперва радости моей не было предела, когда хозяйка уехала и разрешила Тарасовым и их друзьям пожить у нас дома. До вчерашнего дня я катался как сыр в масле – меня исправно кормили и чесали спинку.

Хотя не очень нравится мне толстяк с длинной шерстью на морде. Он как-то недобро на меня посматривает и постоянно жалуется, что я «слишком много жру и перебираю харчами». На себя бы взглянул, жадина. Мяу.

Но страшнее всего человеческая самка с серо-синей кожей. Не встречал ранее такой редкой породы людей. Если не ошибаюсь, она называется дроу. Нет, по меркам людей дамочка, возможно, красивая. Хозяйкиному соседу она даже нравится. Но, в отличие от той же Светки, излучающей приятные потоки, от этой женщины веет коварством и опасностью. От ее жуткого взгляда даже цветы вянут (а не потому, что я пару раз пометил их). И хоть лично ко мне Теона (так к ней обращаются) равнодушна, стараюсь держаться подальше. А еще она, кажется, главная в стае людей. Сразу видно – чистокровная. Ее поведение похоже на повадки моих сородичей элитных пород – такая же наглая и кичащаяся своей большой ценностью. То, что позволительно ей, нельзя никому. Например, волосатомордый упрекает меня в том, что чересчур громко мяукаю. Но когда синекожая по ночам завывает похлеще, чем я в марте, жадный толстяк молчит и накрывает подушкой голову. Кроме того, у высокой человечихи слух почти как у меня, а в темноте она видит даже лучше. И передвигается так же бесшумно, как кошка. Каждый раз, когда она называет хозяйкиного соседа котиком, я безумно пугаюсь – думаю, что зовет меня.

Ох, как нелегко, пока нет хозяйки. Скорей бы она приехала. Можно, конечно, сбежать и переждать на помойке возле теплотрассы, но нельзя. Домового-то у нас нет. Поэтому приходится работать за него. Постоянно следить, чтобы гости чего не натворили. А все думают, будто я удивительно любопытный, раз хожу за ними по пятам. Да с удовольствием растянулся бы у батареи и дрых.

Впрочем, как я уже упоминал, до вчерашнего вечера ситуация была терпимой. Однако Сергей (вот уж от кого не ожидал) надумал баловаться с огнем и мало того что чуть не сжег наше жилище, так еще спалил мне, себе и сестре всю шерсть. Какой позор. Мяу.

Правда, потом извинился и вырастил новую. Как это у него получилось так быстро, не разобрался. Люди вообще много странных вещей творят. Зато теперь я стал пушистей Васьки из третьего подъезда! А он перс, между прочим.

Новый день не предвещал беды. Утром все дружно дрыхли. В обед Сергей нафаршировал меня двумя котлетами и половинкой яйца, а Светка, которую почему-то в последнее время называют то Цветана, то Цветаниэль (решила кличку сменить, что ли?), не пожалела сметанки и творожка. Потом Тарасова и синекожая Теона куда-то ушли, а дома началось.

Сначала бородатый скряга наступил мне на хвост. Потом, как бы невзначай, пнул. Первый раз я молча стерпел, на второй фыркнул и поцарапал обидчику ногу. В наказание меня схватили за шкирку, оттранспортировали в ванную комнату и заперли там. Самое обидное, что сотворил со мной вышеупомянутое унизительное действо Сергей. От него тоже сегодня исходил ужас. Не иначе из-за того, что водится с длинной.

И сейчас, пока я тут сижу, обязательно нашкодят. А кто будет виноват? Правильно – Барсик! За то, что недоглядел. Вот чем они там тарахтят? Не иначе замышляют что-то. Точно – заговор.

Слышу, как зазвонил телефон – такой предмет для переговоров с находящимися далеко людьми. Вдруг это хозяйка печется о моем здоровье? Мяу. Как же по ней скучаю.

– Мяу! Мяу! Мяу! Мяу! – сначала требовательно, потом жалобно орал я.

Бесполезно – выпускать меня никто не собирался.

Значит, необходимо выбраться самостоятельно. Срочно. А как? Если допрыгну до ручки двери, думаю, смогу отворить. Сказано – сделано.

Прыжок. Эх, не получилось. А если повернуть вбок ту выпирающую штуковину?

Вторая попытка. Толчок. Прыжок. Обхват. Зависание. Но задние лапы соскользнули по отражающему стеклу, и я упал.

Ладно, сейчас попробую ударить лбом. Готовность. Прыжок. Опять не получилось. Вместо дополнительного отталкивания от твердой поверхности зеркала мои лапы погрузились во что-то мягкое, и я… вылетел в коридор.

Ой! Нет, не в коридор. Это вообще не наша квартира.

Мяу, где я?

Разведчики, посланные вперед, не вернулись в назначенное время. Отправил еще троих. Эти возвратились в срок, но с печальной вестью. Какая-то тварь растерзала и слопала бедняг.

– С каких это пор животные нападают на эльфов? – удивился я. – Или то был репфайдер?

– Не похоже, ваше сиятельство, – возразил разведчик. – Следы указывают на зверюгу крупнее ездового дракона дроу, возможно, с крыльями и однозначно из рода ящериц – в пыли четко отпечатались мелкие чешуйки.

– Виверна, что ли?

– Возможно, ваше сиятельство. Просто никто из нас не видел их прежде.

– Ваше счастье. Но даже если так, то эти существа никогда не проявляли агрессии к светлым. Да и вообще, откуда они в степях? Странно все это.

А что сообщает амулет? К моему удивлению, сигнал усилился и показывал, что цель резко свернула к Мертвому Саду. Теперь все становится на свои места. Если эта тварь обитает вблизи зоны с концентрированной отрицательной магией, то ждать от нее можно чего угодно. Скорость движения маячка соответствовала быстрому полету дракона виверны. Прискорбные мысли, отгоняемые в последние дни в глубину сознания, теперь вырвались и заставили признать неизбежное – она мертва.

Погибших разведчиков тоже жаль. Но особо горестно от осознания того, что больше нет Цветаниэль. И совсем не потому, что лишился жизни свидетель событий в Шакруне или умерла одаренная магичка. Просто сейчас, когда ее не стало, я понял, как на самом деле относился к этой девочке. Мои чувства отнюдь не отцовские. Да, любил! Настолько, что боялся признаться и получить отказ. Да, страдал! И теперь до конца жизни буду корить себя за трусость. Будь я смелее, возможно, все сложилось бы иначе.

Что ж, теперь на смену любви пришла жажда мести.

«И что теперь делать?» – задала я себе вопрос. В голову тут же полезли дурные мысли.

Если орки на Пангее похожи на классических, то меня съедят. В зависимости от их гастрономических пристрастий: либо в сыром виде, либо вареную в большом котле с ароматными приправами, либо тушенную с овощами, либо зажаренную в собственной карете.

А если зеленые здоровяки не только внешне похожи на гопников? Тогда перед трапезой еще и изнасилуют.

Третий вариант: плохие клыкастые парни захотят выведать у меня какой-нибудь секрет. Но так как я ничего не знаю, то будут пытать. Долго и больно. Потом все равно сожрут.

Ну а если подонки практикуют рабство? Туда что-то тоже не особо хочется.

Вывод: обломать орков, покончив жизнь самоубийством. А как? Ножом – не хватит смелости, повеситься – не на чем, утопиться – негде. Можно застрелиться. Но пистолета тоже нет, а как пальнуть в себя из лука – не соображу. Вот ползла бы сейчас гадюка – наступила бы ей на хвост и делу конец.

Стоп! Я же вроде магичка. Правда, знаю всего одно заклинание, зато какое эффектное!

Ну, держитесь, гады!

Воодушевленно пнула дверь ногой, обозрела вражью силу и вспомнила, что у меня нет магического посоха Хаэлхара. Даже паршивенькой волшебной палочки, как у Гарри Поттера, тоже нет. Вот же дура самонадеянная.

Попробовать выстрелить без оружия? Прицелилась оттопыренным указательным пальцем в самого толстого орка и произнесла:

– Морфа катана гаусс!

С длани моей сорвалась молния и устремилась к жертве. Зеленый моментально превратился в черного (потому что обуглился) и упал, даже пикнуть не успел.

Остальные замерли. Но тут командир их что-то прокричал, и степняки ринулись ко мне еще быстрее, чем прежде.

Не стала уподобляться Анке-пулеметчице и дожидаться, пока подойдут поближе, поэтому затараторила сразу:

– Морфа катана гаусс! Морфа катана гаусс! Морфа катана гаусс…

Один за другим вспыхивали и оседали наземь злодеи, но остальные все равно продолжали бесстрашно приближаться. Очевидно, быть пораженными магической молнией для орков являлось меньшим злом, нежели вызвать гнева вожака.

– Морфа катана гаусс! Морфа катана гаусс! Морфа катана гаусс…

Ты погляди, какие храбрые. Или попросту настолько тупые? Уже шестнадцать штук уложила, а они все бегут и бегут. Если так дело и дальше пойдет, то у меня появится шанс на спасение. Главное, чтобы мана не кончилась. Или я чего-то не понимаю?

Вдруг обратила внимание на орка, пуще остальных обвешанного бусами. Нарядный, как новогодняя елка, он стоит на месте и что-то бормочет.

«Шаман! Вот в чем подвох! – мелькнула догадка. – Нужно его убить!»

Поздно. Приготовленная для меня колдовская пакость нашла адресата быстрее, чем я успела пустить молнию. Вокруг образовалось облако зеленого дыма. Я открыла рот, но не получилось вымолвить ни слова. Даже подумать о заклинании не могла – голову словно стянули раскаленным металлическим обручем – все мысли только о том, как пережить боль. Отравленный воздух парализовал все члены. Упала, горло сжало удушье. Глаза слезятся, виски пульсируют, грозясь проломить череп, из ушей и носа течет кровь. Корчусь в пыли, пытаюсь вдохнуть и не могу…

Внезапно воздействие колдуна прекратилось. Прошли спазмы. Краем глаза успела заметить, что шаман свалился, пронзенный копьем.

«Ну и кому обязана на этот раз?» – повертела я головой, пытаясь высмотреть спасителей.

Что?! Опять орки! Да что же за день сегодня?

Похоже, одна банда решила отбить добычу у другой, а затем подоспела и третья. Не знаю, радоваться мне по этому поводу или печалиться. Если дикари сражаются конкретно за меня (типа эльфийка, магичка, комсомолка, спортсменка и просто красавица – одним словом, экзотика для гурманов), то это приятно повышает мою самооценку. Но вот то, что последние прибыли в количестве орда – одна штука, рисует совсем не радужные перспективы ближайшего будущего. А далекого грядущего так вообще может и не быть.

Последнее племя Степи, не признавшее мою власть, скрывается на границе с троллями. Ничего, сегодня все решится. Или заурлахи согласятся с законами нового государства и вступят в содружество племен, или исчезнут навсегда. Триста лучших воинов и пять сильнейших шаманов мне в этом помогут.

– Вождь, впереди сражение! Заурлахи напали на светлых эльфов, – сообщили разведчики.

Прикрыл ладонью солнце и вгляделся в даль. Остроухие хоть и сражались намного лучше, но их задавили массой. Последний оборонявшийся вскочил на коня и пустился наутек. Пешие заурлахи преследовать его не стали, а поспешили добраться до обоза и трупов.

– Ургхадал! – выругался я. – Похоже, эти дикари не восприняли мое послание всерьез. Что ж, они сами избрали свою судьбу.

Но что это? Неожиданно из повозки выскочила уцелевшая эльфийка и принялась метать в напавших молнии. Девушка хоть и магичка, но силы слишком не равны. Хоть бы продержалась.

– Брагхки! Заурлахи не признают законов Степи! Поэтому недостойны топтать ее своими погаными ногами. Вступаемся за остроухих! Вперед!

Маги занимают не последнюю ступень в политической иерархии эльфов. Если спасем эту девушку – ее доброе слово в наш адрес послужит на пользу. Только бы успеть.

Надо же, она поразила уже больше десятка врагов. Еще чуть-чуть, и кони приблизят нас на расстояние выстрела. Тогда поможем.

Что такое? Эльфийка вдруг замерла, вокруг нее образовался зеленый туман. Шаман заурлахов дотянулся до нее! Ургхадал!

– Мархвадахл, – обратился я к своему колдуну, – сможешь спасти девушку?

– Еще слишком далеко, вождь.

– Ургхадал! Не жалей лошадь, загони до смерти, но помоги ей, – крикнул я и со всего маху стеганул кобылу шамана. Та обиженно заржала и рванула вперед.

Моему коню тоже досталось плетей.

Вдвоем с Мархвадахлом мы вырвались вперед.

– Скачи к магичке и спаси, если она еще в сознании. А с этими разберусь сам, – приказал я и приготовил для броска пику.

– А неплохо они подготовились за этот месяц, – наблюдая за тренировкой новоиспеченных серых эльфиек сказала Леяра. – Я довольна.

– Все благодаря вам, ваше величество, – ответил я матриарху. Королева, как и любая женщина, любит комплименты.

– Не преувеличивай, подхалим. С этими красавицами работала целая команда, в том числе и ты.

– Каждый внес посильную лепту. Рад послужить делу во славу богини Шейлы.

– Великая Праматерь, сделай так, чтобы все у нас получилось, – устремила королева прекрасные очи вверх, потом еще раз взглянула на отряд из четырнадцати дроу. – Думаю, еще немного и начнем казнить предателей.

– Но ведь еще не нашли двойника мстящей Теоларинэ, ваше величество.

– Так займись поисками лично!

– Позвольте предложить другую идею?

– Позволяю.

– Можно изготовить амулет с личиной Легенды и надеть на любую из девушек.

– Нет, слишком рискованно. Во-первых, тут ненадежное звено – мастер: он или проболтается, или у него выпытают правду. А держать гнома взаперти или убивать мы не станем. Не хватало еще испортить отношения с коротышками.

– Ну не в темницу же мы его посадим. Предложим выгодную сделку. Временно изолируем от общества в отдельном помещении, чтобы никто не помешал изготавливать какой-нибудь «срочный королевский заказ». Нуждаться он ни в чем не будет.

– То есть поместим в золотую клетку? Они не такие дураки, какими кажутся. Хотя кое-что подобное придумать можно. Проблема в другом – есть шанс, что во время операции поддельную серую эльфийку увидит хороший маг. Он мигом распознает личину. И тогда все будет выглядеть вовсе не как месть королевы клинков. Светлые немедленно обвинят нас в умышленных убийствах и будут правы.

– Хорошо, ваше величество, найдем эльфийку, похожую на Легенду.

– Поторопись, время поджимает.

– Уже бегу, ваше величество.

– Стой! А насчет Черного Мстителя и Белого Возмездия придумал что-нибудь?

– Да, ваше величество, мы наденем двойнику заговоренные защитные перчатки, и мечи Легенды не убьют постороннего.

– А свечение? Клинки Сеющей смерть обязательно должны ярко пылать во время казни предателей.

– Помню, ваше величество. В те же самые перчатки я вплел специальное заклинание, которое активируется по требованию хозяина, и оружие загорится.

– Тогда наша Теоларинэ должна быть магом?

– Необязательно. Это простейшее волшебство, только усиленное. В доспехи эльфийки вмонтированы кристаллы, накапливающие ману. А чтобы подать команды в цепи управления и включать свечение клинков, достаточно минимальных магических способной. Таким образом, это в состоянии сделать любой эльф.

– Отлично, Хаэлхар. Ты достойная правая рука матриарха, хоть и мужчина.

– Благодарю за комплимент, ваше величество.