Глава 6
– Займемся теорией, – начала урок Цветаниэль.
– Тетрадь для конспектов понадобится? – уточнил я.
– Нет, лучше сразу в электронном виде набирай и в Интернет выкладывай. А то в этом мире проблем мало. Пусть еще маги-самоучки веселья добавят. Запомни, те знания, что я тебе дам, не сверхсекретные данные, но все же не стоит их распространять на каждом углу.
– Понял. Первое правило волшебника – храни знания в тайне, если не хочешь, чтобы их применили против тебя.
– Это не только к магам, ко многим профессиям относится. И зерно разума в этой мысли присутствует, – согласилась Цветаниэль. – Учи только того, кому доверяешь.
– Ясно. А второе правило?
– Не второе, а основное: любое чародейство является совокупностью пяти составляющих: желания, выбора объекта воздействия, регулировки мощности потока, создания узора плетения и вспомогательных слов.
– А как же я, не зная всего этого, смог колдовать?
– Исключение одного или нескольких компонентов приводит не к нулевому результату, а к ослаблению магической эффективности.
– То есть формула состоит из пяти слагаемых?
– Нет, из пяти множителей.
– Ты специально говоришь техническим языком?
– Да, чтоб тебе было понятней.
– Спасибо. Мне действительно так легче воспринимать.
– Теперь перейдем непосредственно к составляющим. Самое простое: желание – оно либо есть, либо отсутствует.
– А как можно колдовать без желания?
– Даже в ваших книгах полно таких случаев. Например, если прочесть заклинание, не подозревая, что это магические слова, можно улететь в другой мир. Половина фэнтези о попаданцах начинается с того, что герой после внезапной смерти или знатной попойки очухивается на новой родине. Зато вторая половина – с того, что какая-нибудь чересчур любопытная и бесстрашная дуреха залазит в подвал, на чердак, в любое другое жуткое место (нужное подчеркнуть) и отворяет врата (превращается в крысу, эльфийку, дурня мужского пола и т. п.) произнесением написанного в древней книге (на старом кувшине, надгробной плите, на заборе).
– Тю, так даже далеко ходить не надо. Я же сам «лицензионным ключом» открыл дверь на Пангею!
– Вот-вот.
– Так, давай дальше попробую сам разобраться, а ты поправляй, если что. Объектом воздействия может являться живое существо или любой предмет. Верно?
– А также несколько предметов или существ либо их часть.
– Ага. Например, когда нужно заплести ноги убегающему или взять под контроль не весь автомобиль, а только педаль тормоза?
– Правильно. Еще к списку объектов нужно добавить часть пространства.
– Тот же магический купол или телепорт?
– Молодец, схватываешь на лету, – похвалила сестренка.
Воодушевленный, я продолжил:
– Мощность потока – тоже несложно: это когда хочу либо остудить теплую воду, либо превратить ее в лед. Но непонятно, как этим управлять.
– По умолчанию у одних поток максимальный, у других минимальный. Первые учатся сужать канал, вторые – расширять. В нашей семье мощность накручена до предела. Я заживляла твои раны и попутно омолодила Полину, Света с далекого расстояния легко сбила дракона, а ты сам помнишь, что сотворил с похитителями. Помимо собственных данных чародеи часто для регулирования потока используют специальное оружие.
– Посохи, жезлы, волшебные палочки?
– Вот-вот. Но ты назвал наиболее распространенные вещи. Еще бывают перстни, браслеты, шлемы, короны, кинжалы, перчатки, сапоги, книги, булавки, ключи – все, на что хватит фантазии и ума у создающего такой предмет.
– А как наследуются магические умения?
– Как правило, через поколение.
– Поэтому и бабки-колдуньи передают свои знания внучкам, а не дочкам?
– Колдуньями их назвать можно с натяжкой. Так, магички первого-второго уровней.
– Ладно, поговорим о них позже. Сейчас вернемся к нашим баранам. Выходит, мы стреляем из пушки по воробьям?
– Именно. И чтобы не растрачивать понапрасну запасы маны, необходимо держать ее расход под строгим контролем.
– Как?
– Перейди на магическое зрение. Видишь, помимо цветов наших аур, все пространство пронизано различными линиями?
– Нет.
– Присмотрись внимательнее. Они почти прозрачны в городе, тем не менее заметны.
– Ага! Теперь вижу! Голубые и розовые нити.
– Это источники жизненной и магической энергии. На природе, конечно, они более отчетливы, толще и имеют яркий, насыщенный цвет.
– Синий – мана, красный – жизнь? Как в компьютерных играх? – догадался я.
– Это в играх, как в жизни, – возразила Цветаниэль.
– Ой, а зеленое что?
Сестренка внезапно испуганно заозиралась по сторонам:
– Где? Где ты увидел это?
– Вон, – указал я на тоненькую ядовито-зеленую змейку, ползущую вдоль подоконника.
– Это отрицательная магия!
– Что еще за хрень?
– Невероятно опасная штука! Как ты знаешь, кроме как от ран, полученных от оружия или магическим путем, эльфы практически не болеют. У них невероятно высокий иммунитет к инфекциям, переохлаждению или перегреву, отравлениям и прочим недугам, которым подвержены другие расы.
– Стоп! А почему же вы тогда вырубились в «Тетраэдре»?
– Там нас, скорее всего, опоили ядом или наркотиком не растительного и не животного происхождения.
– Чистая химия? – догадался я и подумал, что неплохо было бы узнать рецепт того коктейля. Так, на всякий случай. Вдруг понадобится отравить немного (или много) ушастых.
Сестра кивнула и продолжила начатый рассказ:
– Но есть одна вещь, которая страшна и для эльфов, – отрицательная магия. Если попавшие под ее влияние сразу не умерли, в скором времени у них возникают трудноизлечимые опухоли, некоторые становятся бесплодны, а с организмами иных представителей старших народов и вовсе происходят жуткие процессы – они начинают стареть. А для светлых и дроу дряхлость пострашнее смерти. Многие не выдерживают и накладывают на себя руки.
– О господи! А что является источником излучения этой гадости?
– До войны богинь с отверженным магом известны были только природные месторождения. Но этот негодяй придумал способ создавать отрицательную магию искусственно. Слава Эвве и Шейле, которые уничтожили безумца вместе с его лабораторией! Правда, поле битвы с сумасшедшим – до сих пор запретная зона. Вот уже много лет там все пронизано зелеными потоками. А звери, птицы и растения вокруг гиблого места необычайно агрессивны и отказываются идти на контакт даже с детьми Леса.
– И что нам теперь делать? – спросил я, не сводя испуганных глаз с зеленой заразы.
– Не бойся, этот поток не опасен. По крайней мере, при непродолжительном контакте с ним.
– Но лучше к окну не подходить, верно? А вообще это можно как-то уничтожить?
– Насколько мне известно, нет. Но ходят слухи, что некоторые виды драконов питаются отрицательной магией.
– А собственно, почему отрицательная?
– Сейчас поймешь. Скрести руки на груди.
– Так?
– Да. Теперь запомни то место, где пересекаются предплечья.
– В районе солнечного сплетения?
– Правильно, – кивнула сестренка и больно ущипнула меня за бок.
– Ай, ты чего?
– Так надо. Сейчас подойди к красной нити так, чтобы она упиралась в это самое солнечное сплетение, и прислушайся к ощущениям.
– Вау! Чувствую, как теплый и приятный ручеек вливается и расходится по телу! Но большая часть потока устремляется туда, где твои пальчики оставили синяк.
– Это энергия жизни. Через пару минут гематома рассосется. Был бы поток мощнее, на это ушло бы несколько мгновений.
– Чудеса! А с синим источником тоже так работать?
– Ага. Только он холодный. И ты его не почувствуешь, пока запасы маны полны.
– Давай потрачу на что-нибудь?
– Нет, лучше пропусти через себя зеленую нить. Не трусь, она весьма слаба и в малых дозах ничего страшного не сделает.
– Уверена? А то я еще хочу тебе племянников наделать.
– Не уверена. Так нам рассказывал наставник в школе магии, – «успокоила» Цветана. – Но если ошибаюсь, все равно у тебя с дроу не может быть детей.
– Пути Господни неисповедимы. Вдруг ваши Эвва с Шейлой разрешат своим дочерям размножаться с людьми.
– С чего это вдруг?
– Увидят, например, какой я красавчик. Теона же нашла во мне что-то.
– Так, не заговаривай зубы. Иди, пробуй на вкус отрицательную магию.
– Эх, – перекрестился я, присел около подоконника и подсунулся под «зеленого змия».
И гад жадно, словно голодный младенец к материнской груди, присосался к моему «порту ввода-вывода энергии». Неприятное ощущение: будто из тела медленно вытягивают жилы, легкое головокружение, тошнотворный ком в горле и спазмы в животе. Чем дольше испытываешь, тем меньше хочется колдовать. Тянет подальше убежать отсюда и забиться в какую-нибудь норку.
– Чувствуешь, как магия утекает? Понял, почему отрицательная?
– Угу, – промычал я, боясь открыть рот и выблевать содержимое желудка.
– Тогда отстыковывайся.
С радостью отпрянул в сторону. Сразу же полегчало.
– Теперь быстрее к синему потоку, – скомандовала сестра.
О! Не оргазм, конечно, но чрезвычайно близкое к нему ощущение приятной прохладой распространилось по телу.
– Ты тоже так балдела, когда я тебе восполнял ману?
– Нет, балдею – это когда пью какао, – улыбнулась куцеухая эльфийка. – А твой мощный способ просто взбудоражил все внутри. В те мгновения я словно купалась в море наслаждения, волны эйфории несколько раз проходили сквозь тело, подхватывали и уносили меня куда-то на острова счастья. И, знаешь, снова позавидовала Теоларинэ – захотелось и себе такого мужа, – разоткровенничалась Цветана.
Догадался, что завуалировано под ее метафорой. Приятно слышать такое в свой адрес от любой красивой девушки. Но не от сестры!
– Так, а на чем мы там остановились в теории магии? – скорее сменил я тему разговора.
– На регулировании потока излучения. Теперь ты примерно представляешь, как это происходит. В момент сотворения волшебства старайся, чтобы из твоего солнечного сплетения выходило только столько, сколько необходимо.
– И как это сделать?
– Не могу объяснить. Сам должен это понять. Для начала пробуй управлять шириной канала с помощью «захвата самоубийцы».
– Э? Что-то меня пугает такое название.
– Переплети пальцы рук, словно сжимаешь в ладонях рукоять кинжала. Да, правильно. Теперь представь, что ты вонзаешь себе лезвие в живот. Вот. Изменением размера щели между большими и указательными пальцами можно регулировать поток. Со временем научишься делать это без рук.
– А как узнать, сколько нужно выпустить энергии?
– Это тоже придет с опытом. Если не знаешь, начинай с малых доз.
– Понятно, методом научного тыка. Идем дальше. Создание узора плетения – это как?
– Это выбор и сотворение правильных схем при обвязке объекта воздействия магическими нитями.
– То есть один рисунок может использоваться в разных заклинаниях?
– Совершенно верно. Помимо навыка плетения потоков, необходимо уметь мудро с ним управляться. Возьмем тот же магический купол. Рисунок там простой – похож на обычную рыбацкую сеть. Но для пленения дракона требуется одна ширина ячейки, для ловли бабочки – совершенно иная. А если помимо физического проникновения требуется установить ограничение на пропускание магии, клеточки сети заполняются узором, похожим на паутину. Опять же в зависимости от того, защитный это купол или купол удержания, важно не перепутать вязку – делать ее внутренней или наружной. И паутинки вязать либо по часовой стрелке, либо против.
– Ой, чувствую, с этим у меня возникнут проблемы. Слишком мудрено.
– Тогда пока пропускай этот множитель. Тем более для большинства простейших заклинаний плетение не обязательно. Но имей в виду: присутствие в формуле узора многократно экономит ману или усиливает силу воздействия.
– Хорошо, буду совершенствоваться, – пообещал я.
– Правильно. Чтобы в ответственный момент не оказалось, что тебе не хватило всего одной или двух маргед.
– Маргед?
– Это единица измерения магии.
– И сколько в тебе помещается маргед?
– Много, но трудно точно сказать сколько. Информация о магическом потенциале хранится в глубинных слоях ауры. Туда могут проникнуть только магистры и архимаги.
– Остались вспомогательные слова. Это что?
– Многие непосвященные их и считают самим заклинанием. Однако ты уже знаешь, что это только пятая часть. Тут тоже все просто – есть слова, из них складываются предложения. Правильно сказанная фраза добавляет мощности.
– А как говорить, вслух или про себя?
– Без разницы. Голосом обычно пользуются для устрашающего эффекта на противника. Или в процессе обучения – чтобы преподаватель мог услышать неточности в произношении и поправить. Ведь для вспомогательных слов используется особый язык.
– Еще вопрос: кто придумывает узоры плетений и слова заклинаний?
– Никто. Достаточно того, что изначально передали нам боги. Темным – Шейла, светлым – Эвва, оркам – Рагнар.
– А людям и гномам?
– У людей много божков. В зависимости от того, кому поклоняются, тот и делится. А гномий бог Торн не дал своему народу магии, но зато научил, как с ней работать. Только коротышки способны внедрять ее в предметы.
– Артефакты, амулеты, заговоренные предметы тоже волшебное оружие?
– Да, да – это дело рук гномов.
– Прикольно. И все же интересно, можно ли самому придумать рисунок или слово?
– В этом нет необходимости.
– Почему же? Неужели все предусмотрено?
– Все.
– А как же драконы? Ведь лазурный, по сути, разрешил гному самому придумать слова, отпирающие врата.
– Магия чешуйчатых устроена иначе. Драконы умеют создавать временные и даже одноразовые заклинания. Да еще и с условием для активации. К тому же способны передавать волшебство через любое существо. Как они это делают – неведомо.
– Поразительно! Жаль, что мало об этом знаешь. Ну да фиг с ними, тогда расскажи об уровнях магов. И чем архимаги отличаются от тех, кто не «архи»? Ведь память любого эльфа позволяет запомнить все узоры и слова.
– Иерархия построена на умении быстро и правильно применять свои знания. Ведь не все же, знающие алфавит, способны писать книги и стихи? И не каждый, взявший в руку кисть, нарисует картину.
– Это да, согласен.
– Ну что, пойдем спать? А то скоро на экзамены отправляться, а мы еще не ложились.
– А стоит ли снова выходить на люди и тем самым давать повод Игрокам строить нам козни?
– Ну в нашей компании теперь же есть крутой перец, – усмехнулась сестренка. – И ты ведь утверждал, что распугал их.
– Не перевирай, я только предположил. А знаешь, действительно, чему быть, того не миновать. Если те голоса на самом деле принадлежат сверхсуществам, то им не составит никакого труда достать нас и в квартире.
– Полинка придет в восторг, если в процессе сражения снесем пару стен или забьем кладовку годовым запасом человеческого мяса.
– Убедила. Если что и случится – лучше пусть это произойдет на нейтральной территории. Тогда тем более нужно срочно поднатаскать меня.
– Не успеем, лучше отдохнуть. Все не так легко, как кажется. Лишь умаемся оба врагам на руку, – зазевала родственница.
– Ну, Цветусь, можно хотя бы несколько практических опытов? Всего парочку крохотусеньких заклинаньиц и примитивных узорчиков. Давай хотя бы попробуем? Я очень способный. Ну пожалуйста, – взмолился я. Мне, в отличие от нее, спать совершенно не хотелось.
– Хорошо. Только если не получится – уроку конец.
Дебютным моим номером стало заклинание левитации.
– Алул локотэ! – произнесла сестренка. Повинуясь ее воле, со стола тут же взлетел и повис в воздухе карандаш.
– Класс!
Через несколько секунд пишущая принадлежность приземлилась, вернее, пристолилась, а Цветаниэль повернула ко мне голову и скомандовала:
– Теперь ты!
– Хм, легко! – хмыкнул я. – Алул локоть э?!
Ничего.
«Ну же, лети, зараза!» – мысленно выругал я карандаш и снова приказал:
– Алул локоть э!
Деревянный поганец с графитовой начинкой издевательски пошатывался, но взлетать не желал.
– Какой локоть? Я разве так сказала?
– А как?
– Алул локотэ! – повторила сестра. – Видишь, одного желания мало – нужны хотя бы правильно произнесенные вспомогательные слова. Давай еще раз. Облажаешься – иду спать.
– Алул локотэ, гад! – метнул я разозленный взгляд на стол.
Ура! Получилось! Правда, вверх вознесся не только карандаш, но и перетрусившая записная книжка да испугавшийся моего гнева ноутбук с мышкой и блоком питания в придачу. Остановилась шайка летунов не на уровне глаз, а вжалась и задрожала под потолком. Неужели и правда я такой грозный?
– Забыл отрегулировать поток и рассеял внимание на посторонние предметы, – назидательным тоном пожурила меня учительница магии и опустила бедолаг на место. – Ну-ка исправься.
Я сжал переплетенными пальцами рукоять невидимого кинжала, вонзил придуманное оружие себе под грудь и повторил:
– Алул локотэ!
Теперь левитировал только карандаш, но по-прежнему высоковато. В магическом зрении я увидел, как из моего солнечного сплетения к объекту воздействия тянется синяя энергетическая веревочка.
– Сужай канал, – подсказала Цветана.
Уменьшил щель между большим правым и указательным левым пальцами – поток из веревочки превратился в ниточку, карандаш опустился и завис там, где требовалось!
– Молодец! Поздравляю! – чмокнула меня сестренка, и предмет шлепнулся на стол. Цветана снова сурово сдвинула бровки. – Видишь, что произошло? Ты отвлекся, и связь оборвалась. Необходимо научиться разделять сознание на части. Одна часть контролирует созданное тобой заклинание, другая реагирует на окружающую обстановку.
– Понял. Постараюсь.
Для разнообразия поднял записную книжку (она тяжелее, поэтому и канал пришлось немного расширить). Цветана попыталась меня отвлечь: задавала вопросы, дергала за нос, закрывала ладонями глаза. В последнем случае предмет немного покачнулся, но не упал – я запомнил его положение и управлял левитацией уже без зрительного контакта.
– Феноменально! Схватываешь на лету, – похвалила меня недоэльфийка. – Честно говоря, не ожидала, что так быстро сориентируешься.
– Спасибо.
– Кстати, помимо скорости и мощности магического воздействия, одним из основных критериев при присвоении уровня волшебникам является умение параллельно удерживать несколько энергетических потоков. Их количество определяет и номер уровня.
– Выходит, я только что сдал зачет на первый уровень?
– Можно и так сказать.
– А сама сколько заклинаний можешь скастовать одновременно?
– Шесть-семь – в зависимости от сложности. Иногда получается и восемь.
– Ого! Юлий Цезарь с его многозадачностью отдыхает.
– Начиная с шестнадцатого уровня волшебников называют магистрами.
– Охренеть! Об архимагах даже боюсь спрашивать.
– Так что? Не говорить, чтоб не наводить ужас? – усмехнулась сестренка.
– Это я к слову. Говори, конечно. Какое количество параллельных магических потоков в состоянии контролировать архимаг?
– Не менее двадцати пяти! Крайтис, кстати, может и тридцать три.
– Фигасе! Даже Виндоус ляжет от такой перегрузки.
Прекрасное лицо блондинки снова озарила улыбка.
– Ну все, спускайся с небес на землю. Теперь мы к левитации добавим плетение и переместим парящий предмет, – придумала новое задание сестра.
– Обеими руками «за»! А как?
– Представь, что вещь лежит в авоське, а ты держишь сумку за ручки.
Я мысленно сплел вокруг записной книжки сетку и спросил:
– Так?
Цветана оценила и сделал замечание:
– Да, только не нужно делать ячейки настольно мелкими. Достаточно, чтобы предмет не выпал в дырку. А так слишком много тратится маны. Ведь тебе требуется питать каждую нить.
– Ага, сделал.
– Все отпускай блокнотик, он не упадет. И держи только ручки авоськи.
– Готово. Ха, и правда висит внутри сетки! Блин, радуюсь, как дите!
– Сейчас твой восторг еще увеличится, – загадочно промолвила сестренка.
– Отчего? – пуще расцвел я в предвкушении сюрприза.
– Ты только что управлял двумя магическими процессами одновременно!
– Точно! И предмет держал, и авоську! Супер! Два левела прокачал за пять минут! Давай дальше, – вошел я в раж.
– Не раскатывай губу. Два простейших заклинания – не показатель. Чтобы получить второй уровень, нужно контролировать магические потоки суммарной мощностью не ниже двухсот маргед.
– Два по сто?
– Необязательно. Можно один сто девяносто, другой десять. Лишь бы сумма сошлась.
– Ну а сама маргеда – что это за единица измерения?
– Это количество магии, восполняемое организмом за определенный промежуток времени без использования внешних стимуляторов.
– В виде какао-продуктов, подпитки от амулетов или закачки с помощью стороннего мага?
– Или высасывание энергии самостоятельно из природных источников.
– А что за промежуток времени?
– Одиннадцать ударов сердца.
– Но ведь оно не постоянно одинаково бьется?
– Ну и что?
– Получается, в возбужденном состоянии заправка происходит быстрее?
– Так оно и есть.
– Понятненько. А сколько маргед тратится на заклинание левитации?
– Сорок семь на простую и семьдесят семь на ту, что с плетением.
– Сейчас прикину. Если в спокойном состоянии пульс бьется примерно шестьдесят раз в минуту, то каждая секунда перемещения предмета потребует почти четверть часа восстановления? – Семьдесят семь – это расход на один грамм от веса предмета. Ничего себе – дорогое удовольствие! – прикинул я в уме полученное число. – Пока энергия не кончилась, срочно научи меня чему-нибудь серьезному. Чтобы хватило на второй уровень.
– Перемещение предмета на расстоянии – шестьдесят четыре маргеды, висящего в воздухе – в два раза больше.
– Сто двадцать восемь плюс семьдесят семь за левитацию получится двести пять. Пойдет!
– Пока учим без полета. Слова такие: Залт трас лата. Плетение похоже на пружинку, тянущуюся от твоей длани к предмету. Медленно надавливаешь, пружинка сначала сжимается, потом выпрямляется и толкает вещь.
– А как регулировать канал?
– Меняй коэффициент сжатия и количество витков, пока не добьешься относительно плавного перемещения.
– Ну что, карандашик, готов? Тогда поехали. Залт трас лата! – произнес я, мигом накрутил на воображаемый стержень синие витки потока и направил их на жертву эксперимента.
Эх, слишком большой диаметр пружинки – объект просто проскользнул внутрь толкателя. Ладно, уменьшим. Вот, уже лучше! Теперь вещь пятилась крохотными прерывистыми шажками. А если так? Карандаш скакнул, как кузнечик, проткнул обои, сломал стержень о стену и шлепнулся на пол. «Коэффициент жесткости нужно было уменьшить», – сообразил я.
– Замечательно! Подними и попробуй подвигать влево-вправо. Но делай это мягче.
Подобрал, учел ошибки, плавно подвигал в стороны.
– Красавчик! – зааплодировала сестренка. – Не будем останавливаться на достигнутом и перейдем в трехмерное пространство?
– Конечно!
– Сам допетришь, как правильно сделать?
– Попытаюсь, – кивнул я, затем, как пианист, показательно хрустнул пальцами и выдал: – Алул локотэ залт трас лата!
Карандашик – друг мой сердечный – летал по комнате, словно находился в кабине космического корабля Юрия Гагарина. Значит, допетрил я верно!
– Елы-палы, да у тебя талант! – отвесила челюсть эльфийка. – Что ж мы раньше не пробовали из тебя мага вытесать?
– А я предлагал, но вы с Теоной говорили, что у меня в ауре что-то запечатано.
Цветана изучающе просканировала меня и сказала:
– Так и есть. Хотя постой, вижу уже и раскрытые внутренние каналы. Правда, еще не все.
Наигравшись с карандашом, я устроил ему мягкую посадку на спину Барсику. Дрыхнувший на диване котяра с перепугу заорал и рванул на кухню. Но так как дверь туда была закрыта, мы услышали удар лбом о дерево и жалобное «мяу».
– А знаешь, о чем я подумал, сестренка?
– Метать таким образом ножи, – прочитала мои мысли сестрица. – Сразу отвечу – не получится. Броски будут слабыми и недостаточно точными.
– Жаль.
– Вот если висящий в воздухе предмет очень сильно толкнуть, может получиться. У дроу как раз есть заклинание «воздушный кулак», и я даже знаю слова. Но какое там плетение и что темные произносят для левитации – не в курсе.
– Так что, одни и те же заклинания вы кастуете по-разному?
– Естественно. У нас ведь магия жизни, а у них – Хаоса.
– Но принципы одинаковы?
– Да. Даже с людским волшебством. Только у орочьих шаманов сильные отличия.
– А если совместить светлую левитацию и темный «воздушный кулак»?
– Это невозможно.
– А что будет?
– Думаю, ничего, это же несовместимые вещи.
– Давай попробуем? У меня же вышло с родовой магией обоих старших народов. Что произнести для «воздушного кулака». Это же удар на расстоянии, как я понял?
– Он самый. Нет, вдруг это опасно?
– Тогда скажи ваш аналог.
– У светлых нет подобного заклинания. Мы – мирная раса.
– Ну, Цветусь, не упрямься.
– Вот ты доставучий.
– Знаю.
– Боинг айрен!
– В смысле? При чем тут боинг?
– Это слова «воздушного кулака».
– Серьезно? Или ты врешь, чтобы у меня не получилось и я отстал.
– Честное пионерское.
– Слушай, если это действительно правда, то в этом заклинании дроу вообще английские корни. Очередной раз убеждаюсь, что связь между нашими мирами более тесная, чем кажется.
– Пробовать будешь?
– Что, уже самой интересно?
– Немножко.
– Так, что бы такое метнуть? Нож, наверное, подождет. Стоит сначала поучиться на чем-нибудь мягком.
– Разумно.
– О, швырну подушечку Барсика, – выбрал я объект воздействия.
– А плетение какое?
– Попробую пока без него. Одним желанием. Да и разрушений меньше будет, если не сработает, – пошутил я.
– Не смешно, – ответила Цветана, но на всякий случай спряталась за креслом – одни глазюки торчат да уши обрезанные.
– Алул локотэ боинг айрен! – смешал я в кучу слова разных рас.
И светло-темное заклинание сработало! Да еще как! Подушечка полетела, словно ею выстрелили! А когда впечаталась в стену, то от удара лопнул материал, и нас осыпало салютом из перьев.
Из своих комнат тут же выскочила парочка инопланетян: Базирог – в семейных трусах по колено и с Гердой наперевес, и Теона – в прозрачном пеньюаре до пупка и с шашкой наголо.
Нечто подобное я уже видел. И даже не один раз.
– Что за шум? – вытаращился гном.
– Вы что тут творите? – нахмурилась дроу.
– Этот кудесник делает коктейль из заклинаний жизни и Хаоса! – ткнуло в меня пальчиком и пожаловалось голубоглазое чудо в перьях.
Барсик подтвердил презрительным фырканьем в мою сторону.
– Ах ты общежитие для блох, а я тебя, предателя, еще сосисками кормил, – обиделся я на кота.
– Это серьезно насчет смеси магий? – осведомился Базирог.
– Ага! – размазал сопли под носом и гордо кивнул я.
– Знаю, что этого вроде не может быть, но давно уже перестала удивляться, – прокомментировала Теона.
Все может быть,
И быть все может.
Но лишь того не может быть,
Чего лишь, может, быть не может,
Но даже это может быть! —
вспомнил я стишок, выцарапанный на одной из парт в институте.
Четыре вытянутые физиономии (эльфиек, Базика и Барсика) уставились на меня, все пытались осмыслить услышанное.
– Кажется, молодой человек, вам пора спать. А то уже начинаю переживать за состояние вашей психики, – вежливо посоветовал гном.
– Во-во, пошли, постель стынет. Мне ведь скоро улетать, а мы еще не станцевали прощальный вальс любви, – поддержала Теона.
– А как же магия? У меня же получается! – растерялся я. – Почему, кроме меня, никому это не интересно?
– Правда получается, – встала на мою сторону учительница.
– Хотя бы еще пару часов? – взмолился я.
– Браво! Этот человек снова поразил меня, – ухмыльнулась королева клинков. – Дроу заманивает его в свою постель, а он упирается. Вместо этого предпочитает кидаться подушками. Серый, ты меня околдовал и без магии, что тебе еще нужно для счастья?
– Ничего, солнышко. Но все равно, вот вы с Цветанкой вечером отправитесь на Пангею, кто меня потом научит?
– Ладно, час, не больше. А то уже рассветет скоро. Опоздаешь – обижусь.
Как только гном с темной эльфийкой ушли, я шепнул сестренке:
– Ну что, попробуем взять рубеж третьего левела? Сколько там нужно маргед – триста?
– Нет, четыреста.
– Почему?
– Потому что с каждым уровнем мощность увеличивается не на сотню единиц, а удваивается.
– Получается, на четвертый надо восемьсот, на пятый – тысячу шестьсот и так далее?
– Умеешь считать!
– Если ты готовилась к аттестации на седьмой уровень, значит, способна нагнетать мощность до шести с половиной тысяч?
– Легко! Но у меня пробелы с количеством изученных заклинаний и плетений. Их я знаю не так много, как хотелось бы. Мне-то и шестой присвоили авансом. С учетом того, что догоню.
– А почему не выучила? У тебя же память хорошая.
– Помимо теории необходима и практика. Пробовать в Лесу запрещено, а арендовать специальный полигон дорого.
– Так у вас они все-таки есть, полигоны эти?
– Да, но предназначены не для испытания новых заклинаний, а чтобы отрабатывать известные. Это разные вещи.
– Полигоны сильно похожи на наши стадионы, представляют собой площадь, огороженную высокой каменной стеной, накрытую защитным куполом, чтобы магия случайно не вырвалась наружу. Помимо отработки практических навыков это место используют для принятия у чародеев переводных экзаменов на следующий уровень. В этом случае в качестве зрителей выступает специальная комиссия из крутых волшебников. Так?
– Почти. Только каменные стены в пещерах-полигонах дроу. А у светлых эльфов специально выращенные живые заборы – плотно стоящие хвойные деревья, стволы которых крепко переплетены вьющимися растениями. А откуда ты знаешь? Теона рассказывала?
– Сам догадался. Хорошо, не будем терять время. Мне для сдачи на третий левел нужно продемонстрировать мощность в четыреста маргед.
– То, что это засвидетельствую я, не будет считаться зачетом. Для официального присвоения уровня необходимо как минимум пять магов, среди которых два магистра или один архимаг.
– То, что это увидишь ты, лично для меня будет считаться! – возразил я. – Ладно, что там по плану следующее?
– Купол защиты, купол удержания, светящийся шар, «расти росток», невидимость и сигнальные нити.
– Шесть штук? А успеем за час?
– Постараемся. Ты же способный.
– Первое – то, что попроще? Светлячок?
– Как раз-таки светящийся шар наиболее сложный, – возразила магичка почти седьмого левела. – Сначала полусферы. Эмод ротект – купол защиты, эмод ретект – купол удержания.
– Отличие в одной букве?
– Да. Надеюсь, понимаешь, что в ответственный момент важно не перепутать? Это частая ошибка молодых чародеев.
– Неудивительно. Подозреваю, и плетения одинаковые?
– Верно. А еще эти заклинания примечательны тем, что к одним и тем же словам можно привязывать множество узоров. Обычно используют уже известную тебе плоскую рыбацкую сеть, но лучше применить объемные шестиугольники. Этот вариант сложнее и энергетически более затратный, но в плане надежности на порядок выше.
– Что-то не представлю, как связать объемные многоугольники.
– Видел когда-нибудь пчелиные соты?
– А-а, въехал! Они как раз и состоят из полых шестигранных цилиндриков.
– Вот именно. Если требуется соорудить купол, поглощающий не только физическое воздействие, но и магические удары, каждый сот запечатывают такой паутинкой, – объяснила Цветана и скастовала над записной книжкой маленькую полусферу.
– Ух ты! Как красиво! – залюбовался я.
– Попробуй взять блокнот со стола!
– Больно будет?
– Неприятно, но не смертельно.
Я протянул руку к защищенному предмету. В момент касания купола по пальцам прошел разряд, напоминающий удар током, и рука сама дернулась назад.
– Класс! А если просуну сквозь шестигранник тонкий предмет? – спросил я и, не дожидаясь ответа, протолкнул карандаш в один из цилиндриков. – Получилось!
– Потому что ячейка крупная. Если уменьшу, не пройдет. Поэтому соты делают настолько крохотными, чтобы не прошла стрела.
– А если враги воспользуются какими-нибудь духовыми трубками с отравленными иглами, то уменьшать до долей миллиметра?
– Ни в коем случае! Почти сплошная сеть моментально сожрет всю твою ману.
– Как же быть?
– Экономически выгодно поставить два-три купола, один над другим так, чтобы их цилиндры не простреливались по одной прямой.
– Умно! А три сферы считаются за три процесса?
– Конечно. И ману поглощают втройне.
– Кстати, а сколько именно?
– Сложно сказать. Зависит от диаметра, размера ячеек плетения, дестабилизирующих факторов.
– Чего-чего?
– Попыток разрушить с помощью чар или физического воздействия. В Шакруне, например, вырывающегося черного дракона вообще пришлось удерживать группой магов.
– Ясно. Давай теперь я накрою записную книжку, а ты попытаешься ее стащить?
– Ну попробуй.
– Эмод ротект! Эмод ротект! Эмод ротект! – промолвил я и с помощью магического зрения увидел, как над блокнотом образовался тройной слой сот.
– Залт трас лата, – произнесла сестренка заклинание перемещения, и записная книжка сама выехала из-под полусфер.
– Так нечестно, хитрюга! – завопил я.
– Забыл про паутинки?
– А если сначала эмод ретект, а затем эмод ротект?
– Хм, оригинально! В таком случае получится купол, непроницаемый с обеих сторон, – отвесила мне очередной комплимент Цветана. – Давай испытаем твой метод?
– Эмод ретект! Эмод ротект! Эмод ретект! Эмод ротект! – создал я на всякий случай по две сферы прежде, чем снова вызвал приступ удивления у родственницы.
Контролировать четыре процесса одновременно заметно сложнее. Но так заклинания весьма схожи, удержать их удалось.
– Болг брилланус! – слетело с уст учительницы, и странички блокнотика вспыхнули ярким пламенем.
– Это еще что за пакость?
– Следующее заклинание – вспышка огня. Тот же светящийся шар, только без термооболочки.
– Ух ты! Хочу!
– К нему мы перейдем, как только научишься делать соты с паутинкой.
Цветаниэль
Купол с магической защитой дался Вотару поразительно легко. Мой наставник тоже ошалел, когда в свое время я освоила это заклинание за три дня. Тогда это произвело фурор в школе. Ведь некоторые тратят месяцы и даже годы на создание устойчивой структуры. Помню, ходила, гордо задрав нос. А теперь Серый его утер и даже больно по нему щелкнул, справившись с заданием всего за три… минуты!
– Теперь давай светлячок, – потребовал братец.
– О’кей. Этот, как ты его назвал, светлячок – классическое заклинание. Обычно претенденту достаточно продемонстрировать светящийся шар, чтобы комиссия присвоила третий магический уровень. Потому что оно состоит из трех процессов с минимальной общей мощностью четыреста маргед. Это два уже известных тебе купола, соединенных в сферу, внутри которой горит огонь. Только вместо паутинок соты закупориваются таким узором, – ответила я и нарисовала в блокнотике кристаллическую решетку льда.
– Пламя заключено в защитный шар, чтобы не обжигало, а только светило? – догадался брат.
– Да. А еще, сжимая магическую клетку, ты создаешь давление и увеличиваешь яркость.
– Что ж, просто и понятно. Какие слова огня?
– Болг брилланус! Только обязательно соединяй края полусфер четко по линиям плетения, – предупредила я.
– Без проблем, – самоуверенно ответил Вотар и создал своего первого светлячка – тускловатого, зато размером с голову тролля.
Все, моя самооценка опустилась ниже плинтуса. Ведь мне – лучшей ученице класса удалось заключить свет в шар лишь после пяти ожогов. У Серого же все получается с первого раза.
– Теперь, уменьшая диаметр, можно добиться ослепительного свечения. Только не спеши, сжимай постепенно. Если почувствуешь вибрацию в защитной структуре, остановись и ослабь пламя. Иначе стенки не выдержат.
– Ага, – растянул рот до ушей братик. И впрямь радуется, как дитя.
Но было бы сказано. Достигнув размеров яблока и сравнявшись по яркости с солнцем, светлячок взорвался!
Зная, чем чревата излишняя самоуверенность, я предварительно накрыла нас с Сергеем дополнительной термооболочкой. Однако она не выдюжила. Ничегошеньки себе! Это ж сколько маны братец вбухал в огонек?
Вырвавшееся пламя, шутя, сожгло и мою защиту, и наши волосы, и разбросанные по полу перья (сразу же запахло палеными курами), и шерсть вновь осмелевшего и на свою беду прокравшегося в комнату кота.
Пока я недоумевала и вспоминала, верно ли скастовала термооболочку, Сергей кинулся тушить загоревшиеся вещи.
– Хорошо, что, кроме ковра и штор, почти ничего не вспыхнуло. А то б пожар был, – затаптывая последние искорки, улыбнулся братец.
– Ты… ты… тебя за такое надо… да ты… – никак не смогла подобрать я нужных слов. Даже орочьи ругательства казались мне слишком ласковыми, чтобы выказать негодование.
– Да, доигрались, – кивнул Вотар, соскабливая остатки щетины с лица. – Но тут есть и положительный момент: бриться не надо!
Побагровев, я указала гаду на собственную лысину:
– И стричься.
– А тебе так идет, – оценил братец.
– Говорила же, соединяй края полусфер четко по линиям плетения! – В негодовании схватила первое, что попалось под руку, и швырнула в горе-волшебника. – Убью!
Паразит мгновенно сориентировался:
– Эмод ротект!
Летящий в морду Сергея и вопящий от ужаса кот стукнулся о невидимую преграду и, тщетно пытаясь уцепиться когтями за стены защитного купола, сполз на пол. Окончательно потерявший доверие к двуногим зверек забился под диван и оттуда грозно зашипел.
– Научила на свою голову (причем в прямом смысле)! – злобно сверкнула я глазами. – Ну-ка отключай свой эмод ротект!
– Спокойно, сестренка. Ты же из светлых эльфов. А они мирная раса, – напомнил мерзавец, но купол не убрал.
– Нет, сейчас во мне проснулись человеческие корни. Они мне советуют изжарить тебя на медленном огне.
– Подумаешь, не получилось заклинание. С кем не бывает? Это не повод так расстраиваться, – оправдывался брат и на всякий случай создал еще один слой защиты. – Я ведь и себе прическу испортил.
– Да ты и так был почти лысый! А у эльфийки самое ценное после ушей – это волосы.
– Ну прости, пожалуйста. Честно, не хотел. Слушай, а нельзя с помощью волшебства как-нибудь вырастить новую шевелюру?
– Нет! – отрезала я и замерла. А ведь можно же! – Есть одно заклинание. Само по себе несложное, но, чтобы быстро восстановить прическу, потребуются огромные магические затраты.
– Для тебя, сестренка, ничего не жалко, – запел соловьем провинившийся.
– Рид нарг эл мрег – расти, росток! Им я в театре превратила семечки в подсолнухи. Если заменить плетение, можно вырастить и волосы.
– Чудесно!
Я схватила карандаш, блокнотик и изобразила нужную схему. Сергей убрал защиту, осторожно подошел и глянул через мое плечо:
– Ого! Это ты молекулу ДНК рисуешь?
– Почти, – огрызнулась я. – Запоминай узор и только попробуй напутать!
– А то на голове одуванчики вырастут? – попытался пошутить брат.
– Нет, кто-то останется без башки, – пригрозила я.
Серый погрустнел и внимательно всмотрелся в рисунок.
– Вроде запомнил, – через минуту обрадовал он. – Приступим?
– Стой! Что-то меня пугает твое «вроде». Давай сначала на Барсике испытаем.
Сергей
– Переходи на расширенное магическое зрение, чтобы рассмотреть внутренние слои ауры кота, – руководила процессом Цветана.
Сделал, как она сказала.
– Готово, но глубже четвертого не вижу.
– Этого достаточно. Теперь смотри внимательно: черные точки вокруг тела в третьем слое – это и есть места роста шерсти.
– Ага, наблюдаю.
– Выбери небольшой участок и попробуй на нем вырастить мех.
Извлеченное из укрытия и заключенное внутрь очередного защитного купола животное перестало метаться и замерло в ожидании очередных пакостей.
– Рид нарг эл мрег, – сказал я, и (о чудо!) тонкая полоска от затылка до лба Барсика на наших глазах покрылось пушком. – Ура! Заработало!
Кот, походивший до этого на огромную голую крысу, теперь стал выглядеть, как огромная голая крыса, но с панковским ирокезом. Зверюга продолжал сидеть в оцепенении, не зная, то ли радоваться, то ли плакать.
– Расширяй площадь и чуть увеличь скорость роста, – подсказала сестра. – Но не переусердствуй, а то в обморок упадешь от резкого выплеска маны.
Я прибавил мощности и действительно чуть не рухнул без чувств. Но не от потери огромного количество магической энергии, а от увиденного: гладкошерстный кот Полины в один момент превратился в лохматого персидского.
– Очуметь! За что? – вдруг мяукнул Барсик.
– Опупеть! Он заговорил! – охренел я и отвесил челюсть.
– Обалдеть! Ты уже и язык животных понимаешь! – офигела Цветана.
– Так он не по-человечьи сказал? – покосился я на кота.
– Нет, конечно.
– И нас понимает?
– А ты у него сам спроси, – улыбнулась сестренка.
– Барсик, ты это, прости меня. Не нарочно все вышло, – виновато взглянул я в вертикальные зрачки питомца соседки.
– Почему ты всегда перегибаешь палку? Тебе сказали немного увеличить скорость роста, – отчитал меня ученый кот.
– Вот-вот, так и мне маны не останется, – поддакнула Цветанка.
– Да я и так чуть-чуть. И не волнуйся – полно во мне сил.
– Уверен?
– Абсолютно. Не чувствую никакой слабости или усталости.
– У тебя что, запасы неиссякаемы? Уж насколько мой потенциал велик, но и я уже почти наполовину пустая.
– Оптимисты говорят «наполовину полная».
– Не хочу быть полной, даже наполовину, – совсем оттаяла сестра (иронизирует – простила, значит!).
– А с тобой что делать? Подстричь? – вновь обратился я к коту.
– Оставь бедное животное в покое. Полинка и так знает, что поселила в своей квартире ведьм, – не удивится, – заступилась за лохматое чудо лысая эльфийка.
– Да к тому же сейчас зима, мне так даже теплее будет, – успокоил Барсик и… подмигнул мне.
Я опешил, метнул недоуменный взгляд на сестру и зачем-то перешел на магическое зрение. Вот тут и поймал плутовку с поличным. Между девушкой и животным четко просматривалась связующая нить.
– Ах ты, чревовещательница куцеухая, а я, дурак, почти поверил в говорящего кота!
– Извини. Но согласись – забавная шутка? – прервала сеанс гипноза светлая эльфийка, и освобожденный кот незамедлительно удрал в прихожую.
– У меня в голове уже какие только мысли не промелькнули. Даже подумал, что Пушкину на самом деле сказки рассказывал такой же прикованный к дубу кот.
– А кто этот Пушкин?
– Привет! Ты что, с Луны свалилась?
– Нет, с Пангеи.
– Ну да, совсем забыл. Александр Сергеевич – величайший русский поэт и писатель.
– Фантастику он тоже писал?
– Конечно. Его сказки знакомы каждому ребенку.
– Об эльфах?
– Нет, но тоже интересные: о летающем длиннобородом гноме, о рыбке, исполняющей желания, о петушке-предсказателе, о Царевне Лебеди.
– Надо почитать.
– Завтра в подарок куплю тебе книжку.
– Спасибо.
– Так, время тикает, скоро отведенный Теоной час истечет. Пора заняться тобой.
– Давай, – плюхнулась в кресло Цветана, поерзала, усаживаясь поудобнее, опустила лишенные ресниц веки и предупредила: – И смотри, без фокусов. Если открою глаза и мне не понравится, придумаю такую гадость, что при виде тебя даже у бесстрашных дроу от ужаса икота случится.
– Что ты, милая сестричка, сделаю все в лучшем виде.
– Еще совет: выращивай волосы не сразу длинными, а постепенно. Тогда, если маны не хватит, у меня будет равномерная короткая стрижка, а не полголовы голая, а половина лохматая.
– Да не паникуй, полно во мне магической энергии.
– И все же делай, как я сказала.
– Хорошо. Расслабься и получай удовольствие.
Итак, включаю режим углубленного магического зрения. Первый слой ауры. Второй. Третий. Четвертый. Пятый?! Шестой! Седьмой! Ого, вот это прогресс! А дальше смогу? Ладно, потом. Сейчас вернемся к нашим баранам. Точнее, к нашей стриженой овце.
«Серый, я же все слышу».
«Ой. Это метафора», – послал я оправдывающийся сигнал, немедленно заблокировал мысли и произнес:
– Рид нарг эл мрег.
На сестрицыном лысом черепе тут же вырос чуб, как у запорожского казака. Правда, от двадцатипудовой комплекции Тараса Бульбы в эльфийке всего пуда три, зато хохолок на голове девушки – густой и длинный. Затмит любого хлопца в Сечи.
– Что остановился? – подала голос «казачка».
– Любуюсь, – честно ответил я и продолжил: – Рид нарг эл мрег!
Вопреки совету Цветаны, покрывать ее скальп волосяным покровом решил не целиком, а частями, как у кота. Не упущу возможность отомстить и поглумиться.
Сперва «нарисовал» на затылке эльфийки пушистые таксистские шашечки. Потом превратил голову в шахматную доску. Затем Цветанка что-то заподозрила и приоткрыла один глаз. Пришлось состроить сосредоточенную мину и дорастить оставшиеся волосы.
– Скоро? – осведомилась хозяйка злобно зыркающего ока.
– Потерпи. И не мешай! Ты же не хочешь, чтобы я ошибся и наделал проплешин?
Глаз захлопнулся, но на лбу все равно остались морщинки от напряжения. Кстати, не забыть бы о бровях и ресницах – их же тоже огнем опалило.
А коту я усы сделал? Блин, зачем я о них подумал? Теперь у эльфийки под носом выросли густые гусарские усы. Все, мне трындец! Если не сказать грубее.
Что делать? Может, попытаться обратить процесс вспять – как бы задвинуть волосы внутрь?
Ни фига не вышло.
А если изменить рисунок? Почему-то кажется, что, изогнув в обратную сторону эту линию плетения, добьюсь желаемого. Надо же, получилось. Медленно, но уверенно усы исчезали. Значит, не только восстанавливать шевелюру можно, но и стричься! И я только что изобрел этот метод! Цирюльник, блин.
– Почему у меня над губой щекотно? – поинтересовалась Цветана.
Сердце испуганно заколотилось. Не дай бог, сейчас откроет глаза или прикоснется рукой. А усы, как назло, чересчур медленно уползают.
– Все нормально, не отвлекай, – стараясь не выдать тоном волнение, ответил я.
– Прежнюю длину хватит сил восстановить?
– Да, да, да, – боясь, что сестра вот-вот вытаращит зенки, закивал я (будто она видит) и «подбавил газу».
Из-за спешки опять перестарался. Теперь девушка на диване заткнет за пояс даже принцессу Рапунцель с ее длиннющими патлами.
Сколько же метров получились волосы? Семь? Восемь?
– Ты что сделал, гад? – завопила Цветана, попыталась вскочить, но запуталась в собственных космах и шлепнулась на пол.
Хорошо, что усы уже исчезли.
– Предупреждал же, не мешай, не отвлекай, – усмирил я сестру ее же оружием.
Замолчала. Поняла, что облажался по ее вине. Шмыгает носом. Только не надо плакать.
– Но не волнуйся, могу исправить. Главное, не дергайся, – поднял, усадил и успокоил я лохматый клубок.
Замерла.
Теоретически можно было бы пустить в ход ножницы. Но это для нас, магов (да, уже считаю себя таковым), слишком банально. К тому же куда потом девать три мешка волос? Поэтому снова запустил процесс обратного роста волос.
Пока сантиметр за сантиметром седые пряди сестры укорачивались, решил параллельно попробовать рассмотреть новые слои ауры. А если получится, то заглянуть и глубже.
Девятый слой открылся, но, как и предшественники, особую информацию для меня не нес. Какие-то непонятные цветные пятна, и все.
А вот далее стало интересно. Оказывается, последующие слои находятся уже не над поверхностью тела, а внедрены внутрь.
Десятый – видны кости и хрящи (как через рентген).
В одиннадцатом цветовые линии повторяют кровеносную систему (по крайней мере, одноименная картинка в учебнике биологии выглядела именно так).
Двенадцатый слой похож на одиннадцатый, но сосуды почему-то не красные, а синие. Маноносная система, что ли?
«Стоп, ну-ка назад», – скомандовал я себе. Так и есть, не показалось. Там, где кровеносные сосуды выходили к поверхности головы Цветаны, почти все дублирующие их синие нити обрывались. А в тех местах, где системы одиннадцатого и двенадцатого слоев шли синхронно, волосы росли не седые, а с золотистым оттенком.
«Смогу ли я восстановить утерянные связи?» – мелькнула дерзкая мысль.
«А ты попробуй!» – догнала ее вторая.
И я рискнул. Окрашивал волосы сначала по одному, потом по два, под конец перешел на локоны толщиной с руку. Толком не понимая как, но разрывы синих нитей я спаял. Прическа девушки снова наполнилась пигментом цвета спелой пшеницы.
– Почему остановился? – боясь меня спугнуть, прошептала сестра. Даже глаза не открыла.
– Пусть волосы останутся до пят. Лишние, если не нравится, обрежешь сама, – тоже шепотом ответил я. – А остановился, потому что тратил ману на другое, более нужное дело.
– Любопытно узнать на какое?
– Если не ошибаюсь, тебе не придется ждать двести с лишним лет, пока восстановится родовая магия.
Длинные ресницы сестренки вспорхнули вверх.
– Что?! Не может быть! – Дрожащими руками Цветана перебирала свои золотые локоны. – Как?!
– Не знаю. Просто очень-очень сильно захотелось и получилось. Ты же сама утверждала, что иногда для волшебства достаточно всего лишь желания.
– И-и-и! – завизжала от радости счастливая девчонка и повисла у меня на шее. – Я люблю тебя, братик!
– А давай еще и кончики ушей попробую отрастить? – предложил я.
– Ничего себе заявочка! Ты и это можешь?
– Еще не знаю, но постараюсь суметь.
– Ладно, дерзай. Мне опять сесть?
– Да. И глазки прикрой.
Цветана снова замерла, а я внимательно сравнил десятый, одиннадцатый и двенадцатый слои ее ауры.
Как и предполагал, в местах среза красные и синие нити не совпадали. Но теперь, наоборот, кровеносная система (если это она) обрывалась в этом месте, а магический узор выходил за пределы тела и повторял контуры тех ушек, которые должны быть.
Интересно, как долго организм «помнит» ампутированные части? Ведь Цветанка на самом деле не эльфийка, а ее настоящие уши – человеческие. Похоже, еще один вопрос без ответа добавился в копилку.
Итак, пробуем дорастить плоть. Это оказывается невыносимо трудно. Но выполнимо. Меня то бил озноб, то прошибало потом. При этом чувствовались ощутимые потери маны.
– Левое готово, – тяжело дыша от напряжения, обрадовал я сестру.
Полуэльфийка пощупала ухо и спросила:
– А почему я не чувствую кончик?
– Сейчас гляну.
Ах да, ведь еще же существует нервная система. Где же она? Глубже?
Так и есть! В тринадцатом слое обнаружил уже желтую сеть, опутавшую внутренности пациентки. И как раз во вновь выращенном розовом кусочке мяса нервов не наблюдалось.
Ну что ж, пожалуйста. Невидимой дланью я схватил желтую паутину и натянул на ухо сестре.
– Ой, горячо! – вскрикнула эльфийка.
– То есть уже чувствуешь?
– Да, спасибо, – поблагодарила Цветана.
Вдруг улыбка с ее лица стерлась, зрачки расширились, подбородок задергался, лицо побледнело.
– Что случилось? – напрягся я. – Плохо себя чувствуешь? Опять где-то накосячил? Не молчи! Говори!
– Мне страшно.
– Чего же ты испугалась?
– Тебя, – отпрянула назад сестра.
– Меня?! Вот те раз! – удивился я. – Это что, очередной прикол?
– Нет.
– Тогда в чем дело?
– Серый, ты не человек.
– А кто?
– Дракон!
– Ну если только по гороскопу. А так – обычный человек.
– Нет, ты необычный! – топнула ногой Цветана.
Ага, уже не боится, даже спорит.
– Хорошо. Все люди как люди, а я – бог! – попытался отшутиться я.
– Возможно, и бог. – Сестра почему-то юмор не оценила, восприняла эту информацию всерьез.
Пауза затянулась.
– А почему, собственно, я дракон? Ты же ауру мою видела.
– Однажды в Эстилар – город, в котором я выросла, с очередной проверкой пожаловал неимоверно могущественный маг. К его приезду готовились. Там, где можно, навели порядок, там, где нельзя, – маскировали бардак.
Все боялись Крайтиса и старались не попадаться на глаза. Я же, тогда совсем еще крохотная соплюха, не понимала, почему взрослые сторонятся гостя. Мне он казался весьма добрым дядей. Как никто другой, он всегда был ласков с сироткой Цветаниэль и постоянно привозил подарки. В те редкие моменты, когда архимаг навещал меня, да, именно навещал меня, а проверка являлась лишь предлогом – это я недавно поняла. Так вот, те моменты отложились в памяти, как маленькие праздники.
Сначала добрый дядя привозил мне сладости и игрушки. Потом, когда подросла, – книги и диковинные растения. В последний раз – украшения и наряды.
Крайтис позволял мне беспардонно потрошить его сумку, и я отбирала то, что мне понравится. Мне нравилось все. Опять же догадка посетила меня чуть позже – архимаг заранее наполнял дорожный мешок специально для меня.
Мне исполнилось двенадцать, когда, ковыряясь в подарках, я обнаружила древний гримуар. Тут же уселась читать. Там описывались различные виды драконов.
Увидев это, архимаг чуть ли не с грубостью выхватил древнюю книгу, сказал, что по ошибке положил ее в мой подарочный мешок, что это чтиво не для маленьких эльфиек.
Но я успела узнать, что у некоторых чешуйчатых тоже есть разум. И самый интеллектуальный вид – лазурные. Они способны подделывать сразу все слои ауры и превращаться в любое существо. Опознать дракона в ином обличье невозможно. А еще они владеют особой магией.
– Тогда они с легкостью могут захватить власть над планетой.
– Во-первых, этот вид встречается крайне редко. И лазурные, в отличие от всех остальных драконов, не дают потомство при скрещивании с другими видами. Во-вторых, в гримуаре их классифицировали как опасную, но мирную расу. Как неких тайных хранителей мира. Что это такое – прочесть я не успела.
– М-да. Загадок все больше и больше.
Снова пауза.
– Может, второе ухо сделаем? – нарушил я тишину.
Тишина и вопросительный взгляд сестры.
– Да ну, Цветусь, брось. Какой я дракон? Так, ящерка мелкая. Да и я наверняка знал бы об этом.
– Сергей, ты осознаешь, что почти за час ты вырос до уровня архимага? Чем еще это объяснить?
– Не знаю, тебе видней. Но я не дракон, не бог и не демиург. Или одно другому не мешает? Но в любом случае разве я могу быть тем, с кем ты меня сравниваешь, зная всего пять заклинаний?
– Ты можешь быть любым из них, но со стертой памятью.
– А у вас и такое практикуется?
– Это несложно. Ломать – не строить, трудней восстановить забытую информацию. Тебе нужно срочно на Пангею! Там тебя научат. Полетели вечером с нами?
– Заманчивое предложение. Я уже думал о нем. Но не могу вот так все бросить. Институт, друзей, родителей.
– Маму и папу тоже заберем. Тогда и Базирогу не придется торчать лишний месяц на этой планете. И Люсю его прихватим.
– Как только гном вернется в родной мир, я перестану быть проводником. Назад пути не будет. А как же Светка и Липа? Вдруг им захочется домой?
– Мулатка говорила, что желает остаться в Заозерье. Да и сестре, как я поняла, понравилось у нас.
– Не могу объяснить, но чувствую, что-то держит меня. Будто сама Земля-матушка не отпускает, просит остаться своего сына.
– Все указывает на то, что ты лазурный хранитель Земли.
– Так, давай пока прекратим эту тему.
– Ага, боишься разоблачения? Или драконам нельзя покидать оберегаемые миры?
– Вот заладила. Нет, Цветаночка, пока не буду уверен в том, что смогу вернуться, в другой мир ни ногой. Хотя, признаюсь, попутешествовать страсть как хочется.
– У меня похожая дилемма. Понимаю, что моя родина тут, но, сколько себя помню, жила там. На Пангее остались все мои мечты о будущем. А здесь хоть и увлекательно, но мне тут неуютно, я чужая. Нет четких планов, чем займусь на Земле, но и семью бросать не хочу. Ты прав, лучший выход – найти постоянную лазейку. Уверена, что-то подобное должно быть. Вон ведь сколько доказательств мы нашли о контакте наших миров.
– Полагаешь, и Теона предпочла бы остаться там? Просто жертвует всем ради меня?
Сестра пожала плечами, а глаза ее сказали: «Да!»
– Пока единственный вариант – открывать дверь пространства ежегодно или, как мы скоро убедимся, почаще, с помощью моего дара. При этом ни Базирог, ни я не должны покидать этот мир.
– Ты забыл о бурятском шамане, который закинул меня на Пангею? – напомнила Цветана.
– Точно! Вот бы его отыскать.
– Есть еще вариант: развить твои способности. Вдруг сумеешь без помощи лазурного дракона создавать межпланетные телепорты? Точнее, используя драконью магию, но уже свою собственную.
– Тоже неплохая идея, если бы я действительно был ящером. А еще можно сдать вас со Светкой в магическую академию и самому через сны обучаться.
– Не мешало бы и Крайтиса к этому делу подключить. Мне кажется, ему можно доверять. А Теона Хаэлхара уговорит. И, если надо, Леяру. Ведь обоим мирам выгодно сотрудничество.
– Боюсь, нам будут ставить палки в колеса.
– Другие лазурные?
– Что значит другие? Я не дракон!
– Или дракон, не помнящий родства.
– Вообще-то я подразумевал помехи со стороны Игроков.
– Они же вроде дружелюбно настроены?
– Пока не видели во мне конкурента – да. Теперь – не уверен.
– Значит, придумаем, как их обхитрить. Драконы – они ведь хитрые!
– Тьфу на тебя! Хорошо, уговорила, я лазурный с отформатированными мозгами, который по кластерам постепенно вспоминает потерянные биты памяти. Сейчас восстановил файл «выращивание эльфийских ушей точка экзэ». Давай запустим, поглядим, правильно ли работает, и спать.
– Согласна, – улыбнулась сестренка и заняла исходную позицию – села на диван, руки на коленях, глаза закрыты.
Начал и тут же закончил.
– Облом, маны не хватает. Даже на пятый слой не могу пробиться. Придется ждать, пока восстановлюсь, – развел руки в стороны. – Похоже, я все же не чешуйчатый, а всего лишь крутой маг.
– Не убедил. У драконов тоже не бесконечный энергетический запас.
– По-любому ходить тебе какое-то время наполовину эльфийкой.
– Но и на том мерси! Тогда приму душ и спать.
– Постой! У нас есть еще десять минут и капелька маны. Научи, как устанавливать магическую сигнализацию и превращаться в невидимку.
Цветаниэль
– О нет, – зевнула я. – Для этого тоже потребуется куча энергии.
– Какао! – вспомнил брат и рванул на кухню.
Высыпал в рот полпачки порошка, запил водой и… ничего.
– Видать, только эльфы могут заряжаться шоколадками, – сделала вывод я.
– Что снова ставит под сомнение твое происхождение. Извини, но не верится мне, что даже архимаг настолько крут, что способен человека превратить в светлого.
– Еще одна тайна семьи Тарасовых? Полагаешь, родители с нами не до конца искренни? Кто-то из них эльф? Или оба?
– Но аура-то у них человеческая. Либо мы не их дети, либо что-то еще, – прищурившись, размышлял Вотар. Потом распахнул широко глаза и спросил: – А ауру возможно подделать?
– Если ты не дракон, то только первые четыре слоя, и для этого нужен специальный амулет.
– А по какому слою можно определить расовую принадлежность?
– По первому, третьему или пятому.
– Что значит «или»? Признаки, необходимые для идентификации данных, содержатся в одном из трех? Или каждый из этих уровней несет уникальные сочетания цветов, присущие определенной расе? Или происходит троекратное дублирование информации?
– Нет. Да. Нет.
– Не понял?
– Это ответы на твои вопросы, технарь.
– Ясно. А маму с папой ты как сканировала?
– Поверхностно.
– Блин!
– Серый, но я же не подозревала!
– Успокойся, не виню. А сколько вообще этих слоев?
– Шестнадцать. Но я дальше восьмого не проникала.
– Получается, даже при наличии маскировочного амулета пятый уровень ауры покажет правду?
– Да! И ты узнаешь, кто на самом деле наши родители! – возбудилась сестренка.
– Тише-тише, пока рано делать выводы. Завтра, вернее, уже сегодня провожу вас на Пангею, потом вернусь в Веселый и выясню. Хотя как? Я же даже не в курсе, чем аура людей от эльфийской отличается. Тем более от драконьей.
– Так просто и не объяснишь. Утром по пути в институт расскажу все, что знаю. А сейчас баиньки.
– Какой институт?
– Политехнический. Который в универ недавно переименовали. Там, где вы со Светкой мучитесь. Экзамены по вышке и начерталке сдавать. Или высших существ мирские дела уже не интересуют?
– Тьфу, совсем из головы вылетело. Точно нужно отдохнуть. И я не дракон!
– Уверен?
– Блин, уже нет.
– Ага! Все, иди спи, а то совсем рассеянный становишься. А рассеянные драконы – они такие дурные.
– Это тоже в гримуаре написано?
– Нет, сама догадалась.
Сергей
Мое серое солнышко меня не дождалось и уснуло.
Какая же она красивая! Так не хочется ее отпускать. Может, правда, бросить все к чертям и переехать на Пангею?
Тихонько разделся, на цыпочках подошел к кровати, и тут меня долбануло! Похоже, какао все же действует на людских магов (если, конечно, я человек), но с задержкой. Это хорошо! Тогда сейчас выращу себе волосы (благо ношу короткую прическу) и превращу мою курносенькую прелесть из седой снова в брюнетку.
Быстренько восстановил себя. Магоносная (пока не выясню правильного называния, буду говорить так) система темной эльфийки отличалась. Перемещающие магическую энергию потоки были в несколько раз тоньше и почему-то не ярко-синие, а бледно-голубые. Думаю, толщина и цветовая насыщенность «сосудов» связна с тем, что Теона не маг.
По схеме, уже испытанной на Цветане, исправил повреждения и на голове любимой.
Осталось даже немного маны. Попробовать заглянуть в последние слои ауры?
Вау, не ожидал! Четырнадцатый слой напоминал компьютерную 3D-модель девушки: черное как ночь тело пронзали кривые зеленые линии. Создавалось впечатление, что эльфийка состоит из множества маленьких кубиков.
Дальше чуть не ослеп – настолько ярко вспыхнули огни пятнадцатого уровня ауры. Преобладали белые, желтые и красные цвета. Они пульсировали, и казалось, что в форму из жаропрочного стекла в виде Теоны налили магмы проснувшегося вулкана. Меня снова посетило озарение – это душа. И чем она чище, тем ярче светит. Откуда возникли подобные мысли? Кто-то мне подсказывает? Или всплывают давно забытые воспоминания?
Что же тогда в шестнадцатом слое? Разве может быть что-то более важное, чем душа?
А почему, собственно, более важное? Верно ли делать выводы на основании того, что до последнего «этажа» не всем дано добраться?
Вот и меня не пустили. Все потухло, и я снова увидел Теону обычным зрением. Но почему она обнажена, где мой любимый ее прозрачный пеньюар? Или удалось попасть на шестнадцатый энергетический слой? Ну конечно! Это же смесь предыдущих слоев. Я вижу их все одновременно, при наложении они дают истинный облик.
Меня осенило, как определить, настоящая аура или поддельная! Ведь при малейшем изменении на любом из уровней произойдет несовпадение «контрольной суммы». И последний слой это покажет. Если уж и маскировать, то сразу все! Но, по словам сестренки, это невозможно, потому что научились изменять только несколько первых слоев. И даже если кто-то преуспеет в этом деле, не представляю, как удастся без последствий ковырять кровеносную, нервную и магическую системы. А душа? Ее так просто не исправить.
Опля! А невеста-то моя тоже не идеальна!
Черные пятна по обеим сторонам таза указывают на то, что там производились изменения. А что у нас в этих местах? У нас не помню, а вот у женщин – яичники. Пульс загрохотал в висках. Неужели загвоздка в этом? Не тут ли кроется причина половой несовместимости рас? А если все исправить, она сможет родить от меня?
Внимательно перебираю слой за слоем, отыскивая неправильности. И нашел! Сразу на нескольких этажах пятна и узоры не вписывались в общую картину.
«А как же должно быть?» – спросил я себя. И снова ответ пришел сам собой.
Руки потянулись к Теоне и зависли над проблемными местами. Пара минут, легкое покалывания в ладонях, чудовищный залп магической энергии, и яичники восстановлены.
Зато я выжат, как лимон. Остатков маны едва хватило, чтобы мельком взглянуть на шестнадцатый слой ауры и убедиться, что все в порядке – пятна исчезли.
Как кружится голова. По-моему, теряю сознание. Это и есть признаки магического истощения? Упал на кровать.
Теона моментально впилась пальцами в шею и посмотрела на часы.
– Я не опоздал, была еще минута, – вырвался хрип из моего горла.
Хватка ослабла.
– Молодец, послушный мальчик. Получишь за это награду, – промурлыкала дроу.
Невеста щедро осыпала меня горячими поцелуями и приятно поглаживала пальчиками. Я моментально расслабился, прикрыл веки и понял, насколько вымотался. Сил нет ни улыбнуться, ни слова вымолвить. А так о многом хочется поведать любимой. Потом, все потом. Сейчас время наслаждения ласками, исходящими от моей курносенькой прелести. Хорошо-то как!
Несмотря на общую усталость организма, Теоне удалось частично растормошить некоторые части моего тела. Довольная результатом, она сбросила одеяло на пол, взгромоздилась сверху и то ли спросила, то ли дала команду:
– Поскакали?
Открыл глаза – ах, какое же чудесное мое ушастое чудо! Ой, что это у нее на щеках? Веснушки? Но почему белые и светятся? Или это косметические блестки отражаются? Точно, блестки! Теона даже губки подкрасила? Ловко же эльфийки прихорашиваются!
Медленно моргнул, улыбнулся и промолвил:
– Красавица ты моя!
«Наездница» восприняла это как сигнал к началу «скачек».
На этот раз до «точки взрыва» добрались стремительно, зато одновременно. Тела наши забились в конвульсиях. Причем с такой амплитудой, что блестки все до одной лихо слетели с лица Теоны, а мы сами чуть не рухнули вслед за одеялом.
Отдышавшись, эльфийка уютно примостила голову на моем плече и спросила:
– Котик, мне показалось или ты что-то хотел сказать?
– Да. Я люблю тебя, солнышко!
