3

К приходу Виталика в трактире «У Трофима» уже все было готово. Длинный ряд сдвинутых вместе столов радовал душу обилием выпивки и закуски. Но еще больше порадовало царского сплетника то, что его доблестная свита, щеголявшая в новеньких зеленых камзолах, ни к тому, ни к другому не притронулась, ожидая главного виновника торжества. Во главе стола было установлено сразу два кресла, одно из которых явно предназначалось для Виталика, а второе для Ваньки Левши — главного технического исполнителя гениальных задумок царского сплетника.

— Кэп пришел!!! Ура!!! — ринулась к царскому сплетнику восторженная толпа.

— Качать его!!!

Волна энтузиазма сразу схлынула, когда бывшие пираты увидели мрачное лицо Виталика.

— Что случилось, капитан? — заволновался Семен.

— Боюсь, что праздник отменяется, — хмуро буркнул Виталик, посмотрел на расстроенные лица своей свиты и невольно усмехнулся. — Ладно, быстро все к столу, но водки не касаться.

Команду бывшие пираты выполнили молниеносно. Виталик лично наполнил свой кубок вином. Его свита повторила маневр. Царский сплетник особо не распинался.

— Ну, за первый выпуск нашей газеты, — провозгласил он емкий тост.

Все дружно выпили.

— На этом официальную часть программы будем считать законченной, — обрадовал друзей юноша. — А пока закусываем, я хочу, чтобы сотник доложил мне о том, как идут дела в наших землях. Что нового в Заовражной низменности, Семен?

— Да все, как обычно, — пожал плечами бывший боцман.

— Уверен?

— Кракеном клянусь, все нормально. Чтоб меня селедка съела! Я часа два назад с ребятами оттуда вернулся, на чествование твое спешил. Эльфы в лесах трудятся, гномы в Засечном Кряже трудятся, даже тролли трудятся. Гномам породу крушить помогают, а эльфам лесины, на которые они указывают, валят и к Великой реке оттаскивают, к сплаву готовят. Все при деле, все нормально.

— Да нет, ребятушки, не нормально. Проблема в моей вотчине организовалась. Уже три дня назад организовалась, а мы о ней до сих пор не знаем. Плохо у нас в Заовражной низменности связь с отдаленными деревеньками работает.

— Почему плохо? — обиженно насупился Семен. — Мы за этот месяц все деревни объездили, перепись населения сделали, как ты велел. Старост предупредили: ежели какие проблемы возникнут, чтоб гонца к чертовой мельнице слали.

— А если некому будет гонца слать? — мрачно спросил Виталик.

— Не понял, — нахмурился Семен.

— Если вырезали всех, вернее, выпили…

— В смысле, как выпили? — оторопел Семен.

— В смысле, вампиры выпили. Всю кровь до последней капельки из холопов моих верных высосали. Кто в таком случае к чертовой мельнице побежит? — нейтральным тоном спросил сплетник.

Все замерли.

— Какую деревню вырезали? — побелел Ванька Левша.

Юноша кинул на него сочувственный взгляд. Старшая сестра кузнеца Мария, командовавшая артелью каменщиков и плотников, и племянница Даренка, взявшая на себя функции стряпухи, работали над возведением церкви неподалеку от чертовой мельницы, где располагались рабочие цеха целлюлозно-бумажного комбината и стихийно организовавшийся при нем рабочий поселок.

— Подберезовку, — успокоил его Виталик.

Кузнец облегченно выдохнул.

— Кощей появлялся? — спросил сплетник.

— Еще нет, — ответил Семен.

— А Дон?

— И Дон не появлялся.

— Да-а-а, не заладился сегодня день, — пробормотал царский сплетник, — сначала Гордон мне всю малину изгадил, не дал гниду боярскую по полной программе раскрутить, а теперь еще и это известие. Так что, ребятушки, наедайтесь впрок и готовьтесь в дорогу. Через полчаса выход.

— Ты куда, постреленок?!!

Шум возле входной двери заставил всех повернуться. Хозяин заведения Трофим попытался перехватить рвущегося внутрь питейного заведения шустрого вихрастого мальчонку лет семи, но тот ловко увернулся и, дробно топоча босыми пятками по деревянному настилу пола, вихрем пронесся к креслу, в котором сидел Виталик.

— Дяденька царский сплетник, дай копеечку.

— Это с какой еще радости? — невольно улыбнулся юноша.

— Дай!

— А что будет, если не дам? — заинтересовался Виталик.

— Тогда и я тебе не дам. — Парнишка выудил из-за пазухи грязной рубахи сложенный вчетверо лист бумаги. — Дяденька сказал, что ты мне за него копеечку дашь.

— А может, полушку? — прищурился Виталик.

— Не-э-э, полушку я с дяденьки за письмо получил, а с тебя копеечку возьму.

— За что ж такая немилость?

— Так ты ж царский сплетник, — шмыгнул носом мальчонка, — у тебя, чай, казна поболе, чем у Гордона, будет.

Несмотря на трагические известия, бывшие пираты грохнули, заставив задрожать стены трактира.

— Держи, коммерсант. — Виталий выудил из кармана мелкую серебряную монету и сунул ее в руки обалдевшего от такого счастья пацаненка.

Шлепнув на стол перед царским сплетником письмо, он вихрем вылетел из трактира.

Царский сплетник развернул лист и начал вчитываться в неровные строчки, написанные корявыми печатными буквами.

«Если хочешь узнать, что в твоих землях творится, приходи один в Лебяжий переулок через пятнадцать минут. Дольше ждать не буду. Если с собой кого приведешь, разговора не получится. Время пошло. Доброжелатель».

Виталий убрал письмо в карман, прикрыл глаза и на мгновение задумался. Кто бы ни был этот «доброжелатель», человек он явно неглупый. Времени выделил в обрез, чтобы сплетник не успел нашпиговать окрестности своими людьми. И место выбрал глухое. Лебяжий переулок находился в Нижнем граде, за кварталом, в который любили заглядывать холостяки к девочкам мадам Нюры. Место достаточно глухое, народу там ходило мало, а вот скрыться от нежелательного преследования проще простого. Здесь есть только два варианта: либо он действительно нарвался на тайного доброжелателя, желающего вступить с ним в контакт и слить какую-то важную информацию, либо его заманивают в засаду.

Виталик прикусил губу. Проблема почти как у Гамлета. Идти или не идти? Царский сплетник извлек из кармана монету. Может, кинуть? А-а, к черту! В его землях люди гибнут, а он тут монетками забавляется.

— Планы меняются. — Царский сплетник поднялся из-за стола. — К выходу быть готовыми через час. Ждите меня здесь.

— А ты куда, шеф? — тревожно спросил Семен.

— Дело одно есть. До моего прихода сохрани. — Юноша скинул на руки бывшего боцмана боярскую шапку и шубу с царского плеча, поправил на перевязи пистоли огненного боя и двинулся к выходу. — За мной никому не ходить, — предупредил он свою команду уже в дверях и покинул трактир.