28
Факелы, развешанные вдоль стен подземелья, послушно вспыхивали при приближении Кевина и Люка, и тут же гасли за ними, погружая коридор в темноту.
– Странно, – озабоченно бормотал Люка.
– Что странно? – спросил Кевин, уверенно двигаясь в сторону кабинета Святого Сколиота.
– Странно, что нас еще не замочили. Мы ж ни одного отвлекающего маневра не сделали. Я рассчитывал устроить хорошую бучу за пределами монастыря, и оттянуть некромантов туда. Их тут по идее должна быть тьма тьмущая.
– С чего ты взял?
– Они что, совсем дурные? Знают же теперь, где находится артефакт. За каждым шагом твоим должны следить. И потом сам же рассказывал, что когда монахи изгоняли тебя из монастыря, ты эти подземелья сдал им со всеми потрохами. А раз кто-то в монастыре рыцарские выпускные мечи портит, значит крыса есть. Короче, разведка у некромантов поставлена, и о подземельях им наверняка доложили.
– Про подземелья они может, и знают, а про кабинет Святого Сколиота нет.
– Все равно идиоты. Я бы на их месте где-то здесь засаду и устроил.
– Тихо!
Друзья притормозили, услышав приглушенные голоса. Они доносились со стороны левой стены коридора.
– Что там? – шепотом, еле слышно спросил Люка.
– Кабинет настоятеля, – так же тихо ответил Кевин. – Он его под своей кельей соорудил почему-то. Редко там бывает. Я иногда слышал оттуда, – ткнул юноша пальцем в стену, – его голос. Он частенько там наших святых отцов распекал.
– Давай послушаем.
– Зачем?
– Болван! К нему кто-то пришел. А вдруг это имеет отношение к нам?
– Время теряем, – простонал юноша, однако бесенок уже приник ухом к стене, и Кевин, тяжко вздохнув, приложил свое ухо рядом…
– По нашим данным, здесь должен появиться некто граф Ромейский, – услышали они чей-то мрачный голос, – а возможно уже и появился.
– Да, он здесь. Ну и что? – воинственно вопросил Пий Семнадцатый. Его голос Кевин сразу узнал.
– У нашего господина к нему есть множество вопросов, но еще больше вопросов у него есть к вам.
– Какие? – голос настоятеля монастыря завибрировал, явно от страха.
– Тринадцать лет назад, вы докладывали, что лично позаботились об останках Рональда Ромейского и его матери, кремировав их в доменной печи монастырской кузни, а пепел развеяли по ветру. Вы клятвенно заверили господина, что их нет в живых. Эти данные подтвердил и наш собрат, единственный Черный Рыцарь, выживший в той битве у монастыря.
– Ну, разумеется, – с облегчением выдохнул Пий Семнадцатый, – как он не мог подтвердить очевидный факт?
– Тогда почему некто рыцарь Кевин появляется в свете, представляясь графом Ромейским, и создает нам столько проблем?
Судя по шипящим звукам, собеседник настоятеля монастыря, начал извлекать из ножен меч.
– Э! погодите, погодите! – заторопился Пий Семнадцатый, – позвольте объясниться!
– Объясняйтесь.
– Если вы припомните, у нас с Великим Магистром был договор, после того прискорбного события, что он и его люди не трогают наш монастырь, в обмен на некоторую мзду, которую я исправно плачу последователям Исуды, и я честно выполняю все условия этого договора!
– Причем здесь презренный металл?
– Как причем? Как причем? Монастырь платит огромные суммы. Вас возможно и не интересует, откуда они берутся, но вот посмотрите на эти записи! – зашуршали бумаги, – у меня здесь все! Вот договор…
– Какой еще договор? – судя по всему, посланник Великого Магистра начал терять терпение.
– Я просто не мог не использовать ситуацию, связанную с гибелью Рональда Ромейского. Это был прекрасный шанс. Ко мне уже давно приставал купец первой гильдии Нестор Валенский. Он просил пристроить его сына в орден, но сами знаете, сюда берут только лиц дворянского происхождения!
– Ну?
– Что ну? Я согласился, и записал его чадо под именем Рональда Ромейского.
– Вы что, сошли с ума? Какому-то купеческому отродью позволяете трепать имя нашего господина?
– Да вы посмотрите, какие суммы он нам ежегодно перечисляет!
Воцарилась тишина. Похоже, посланник Великого Магистра изучал бумаги.
– Да, приличное содержание назначил купец… только… зачем ему это нужно?
– Как рыцарь он в будущем мог рассчитывать на приличное место в свите короля, а уж с денежками его отца… Я, правда, хотел провернуть все тихо, мирно. Рыцарь Кевин и рыцарь Кевин. Это, кстати, его настоящее имя. Кто ж знал, что после выпуска, этот идиот пустится во все тяжкие и начнет лишний раз козырять именем нашего господина, своего мнимого отца?
– Гмм… похоже на правду. Странно только что он добился таких успехов. С его именем наше братство уже связывает пророчество ученика Исуды. Этот наглец даже фирму свою назвал ЗОРРО.
– Наверняка слышал где-то про это пророчество. И потом, он ведь о своем истинном происхождении, уже забыл. Слишком мал был когда попал сюда. А имя графа Ромейского у всех на устах. В сожалению он оказался весь в своего настоящего отца! Что с него взять? Плебей! Такой же наглый, напористый, как и Нестор. Каюсь, этого я тогда не предусмотрел, принимая его в орден. Кровь купеческая взыграла. Она-то его и заставила фирму организовать. Вы хоть одного истинного графа видели, который бы ударился в коммерцию?
– Ладно. Объяснения нас удовлетворили, но вашу судьбу будет решать Великий Магистр.
До Кевина и Люка донесся осторожный стук, затем скрипнула дверь.
– Что тебе, Клавдий? – раздраженно спросил Пий Семнадцатый, – не видишь, я занят?
– Извините, святой отец, – смиренно ответил кастелян, – но я не к вам. У меня срочное сообщение для вашего гостя.
– Говори, – приказал посланник господина.
– ЗОРРО уже здесь. Он и сопровождающий его рыцарь заказал девочек. Их надо срочно доставить в келью Кевина.
– Отлично!
– Будем ставить засаду в монастыре? – смиренно спросил кастелян.
– Ни в коем случае! – рыкнул посланник Великого Магистра, – он должен сделать здесь свое дело, а девочки… как удачно! Их задача будет выманить этого ублюдка из монастыря. Но только тогда, когда он будет с артефактом! Вот тогда мы на него и навалимся всей мощью.
– Но почему не здесь? – внезапно проявил упорство кастелян, – из подземелий трудно скрыться, а за пределами монастыря…
– Потому что если он действительно ЗОРРО, то только ему под силу добыть этот артефакт! А если нет, то…
– То? – вкрадчиво спросил кастелян.
– То мы пройдем по его следам, перешагнем через его труп, и добудем артефакт сами!
– Как скажете, – смиренно откликнулся Клавдий.
– А вы Пий, – жестко сказал посланник, – если хотите, чтобы господин вас простил, сделайте так, чтобы ваши пьяные рыцари не мешались у нас под ногами!
– Сделаю все, что прикажете! – страстно, с придыханием ответил настоятель монастыря.
– Вот это другой разговор. Я доложу господину о вашем рвении.
Стукнула дверь.
– Если позволите, святой отец, я тоже пойду, – смиренно сказал кастелян.
– Проваливай!
Как только за кастеляном захлопнулась дверь, Пий Семнадцатый застонал, словно от приступа невыносимой зубной боли.
– Вот принесла нелегкая идиота! И какого черта ему здесь понадобилось?
Друзья оторвались от стены. Бесенок укоризненно посмотрел на шефа.
– Да понял я, понял, – сердито прошипел юноша, – да, ты был прав. Сейчас свалим обратно, и вернемся, когда появятся девочки. Вопрос что мы с ними будем делать?
– Не знаешь, что с девочками делать? – невольно хихикнул Люка.
Друзья уже топали в обратном направлении.
– Они же от некромантов, болван! Их к нам приставят, чтобы следить и о каждом нашем шаге докладывать.
– Девочек, шеф, я беру на себя, – успокоил рыцаря бесенок, – все сделаем без шума, без пыли. Будут спать сном праведников на твоей монашеской постели, пока мы тут будем заниматься ревизией артефактов Святого Сколиота. И пока они в келье нам ни одна сволочь помешать не сможет. Эти идиоты наверняка имеют своих людей в монастыре. Двоих мы уже знаем. Короче нельзя вызывать у них подозрений. По всем раскладам мы должны кутить, вот и пойдем кутить. А как появятся девочки, пойдем блудить. Все вроде под контролем, только вот мы с тобой сами по себе. Понял?
– Понял. Тс-с-с…
Кевин схватил бесенка за руку, и прижал палец к губам. В руке рыцаря появился меч.
– Что там? – еле слышно прошептал Люка.
– Ход в монастырские подвалы, – одними губами ответил Кевин.
Стена разверзлась, и оттуда в коридор вывалилась чья-то фигура, согнувшееся под тяжестью мешка.
– Стоять!
Подземелье огласил лязг мечей. Каким-то чудом незнакомец умудрился выхватить из ножен свой меч и скрестить его с эльфийским мечом рыцаря, а запущенный мощной рукой в полет мешок впечатал бесенка в стену.
– Не возьмете, твари некромантские! Всех перережу!
– Ломей? – ахнул юноша, опуская меч.
– Кевин! – завопил во всю глотку его монастырский дружок, закинул свой меч в ножны и бросился в объятия рыцаря.
– Как трогательно, – простонал бесенок, выползая из-под мешка. – Все это очень мило, но умоляю, не вопите во всю глотку. Мы можем быть здесь не одни.
– Ты как здесь оказался? – снизив децибелы, радостно спросил Кевин друга.
– Как ты, так и я, – ворчливо отозвался Ломей.
– Тебе же никогда не открывались здесь проходы! Как ты сумел?
– Прижмет, сумеешь. Ты даже не представляешь, какие чудеса творит голод.
– Стоп! Ты же был при короле!
– Был да весь вышел. Король-то не настоящий. Ты хоть об этом знаешь?
– Уж кто-кто, а я точно знаю, – вздохнул Кевин.
– Ты представляешь, всю его охрану перебили. Всех наших братьев. Из тех, кто при нем были, из ордена Белого Льва, никто кроме меня в живых не остался. – В глазах Ломея появился нездоровый горячечный блеск.
– И как же ты ушел? – деликатно спросил Люка.
– Это кто? – требовательно спросил Кевина Ломей.
– Мой друг рыцарь Сандарм, – коротко ответил юноша, – так как тебе удалось спастись?
– Мне повезло. Я позже всех ввязался в драку. В момент нападения… – Ломей мучительно покраснел.
– Ну что там, не тяни, – поторопил его Люка.
– В сортире был. Прижало, понимаешь. Ну, мне позволили на несколько минут отлучиться. А тут нападение. Пока штаны натягивал, наших уже половину положили, но я успел увидеть, чем они нас взяли. Мечи, пропади они пропадом! Наши рыцарские мечи буквально в прах рассыпались, стоило им коснуться мечей нападавших. Я как понял в чем дело, стал использовать это! – Ломей выхватил из-за пояса узкий, длинный кинжал. – Он не подвел. Двоих на месте положил, сумел пробиться и дать деру. Но я их теперь гадов буду резать беспощадно! Всех! Десятками, сотнями класть буду!
Ломея от ненависти буквально трясло. Кевин еще ни разу не видел друга в таком состоянии.
– Ты успокойся, успокойся, – заволновался он, – Без разбору резать не надо. Можно и своего ненароком на тот свет отправить.
– Все равно резать буду!
– Будешь, будешь, успокойся.
– А как все-таки ты здесь оказался? – продолжал настаивать Люка.
– Две недели по лесам пробирался. От медведей, волков отбивался. Еле дошел сюда. Отощал вконец. Ночью проник в келью. Послушников уже отослали на уборку урожая. Орден к переаттестации готовился.
– Ну, и дальше чего? – заинтересовался юноша.
– Вспомнил, как ты в подземелья вход открывал, попробовал, не получилось. Тогда я начал молиться. И дал обет. Поклялся Вездесущему, что до конца жизни буду мстить за наших погибших братьев, и биться насмерть с последователями Заблудшего. Стена сама отворилась. Мне даже осенять ее знаком Вездесущего не пришлось.
– Похоже, этим подземельям понравился твой обет, – понимающе закивал головой Люка.
– Вездесущему тоже, – задумчиво произнес Кевин, – вот что Ломей. Ты, я чувствую, здесь уже освоился. Ночевал, говоришь, в библиотеке… молиться там не пытался?
– Молился. Я теперь часто молюсь.
– Там, в хранилище, тебе никаких ходов больше не открывалось?
– Нет.
– Жаль. Тогда так. Ты сиди здесь, не высовывайся. Нам с Сандармом надо сделать одно дело. Как закончим, вернемся за тобой.
– Я с тобой! Чую не на прогулку идешь! А тут в монастыре есть какая-то гнида, что мечи наших рыцарей портит. Голову на отсечение даю, на некромантов работает! Я уже набрал силы. Вместе биться будем.
– Нельзя, – строго сказал Люка, – мы с твоим другом здесь официально. А на тебя наверняка уже охота идет. Всю миссию нам провалишь!
– Он прав, Ломей. Будет лучше, если ты подождешь нас около моей кельи. Это ненадолго: час, от силы два. Если за это время не появимся, действуй тогда сам по обстоятельствам. Договорились?
– Договорились, – сник Ломей. Чувствовалось, что ему очень не хотелось опять оставаться здесь одному.
– Крепись, дружище, – Кевин ободряюще хлопнул друга по плечу, – Сандарм, за мной!
Юноша двинулся к выходу из подземелья. Люка поспешил за ним…
* * *
Трапезная по-прежнему гудела. За время их отсутствия практически ничего не изменилось. Разве что появилось еще несколько новых рыцарей, расположившихся за столом в дальнем углу зала.
– Сейчас мы тут устроим небольшое бордельеро, – решительно сказал Люка, направляясь прямиком к стойке бара.
– Зачем? Лучше просто посидим. Минут сорок до девочек у нас еще есть, и наш столик еще свободен.
– Фигушки. Просто мы сидеть не будем. У твоего монастыря есть передо мной должок в размере мешка золота, и я его прощать не собираюсь!
– О! – воскликнул бармен, при виде денежных клиентов, – хотите еще что-нибудь заказать?
– А ты думал, мы ограничимся тремя жалкими бутылками? – возмутился Люка. – Так, нам вон за тот столик еще шесть таких же, фруктов…
– Эй, бармен! – крикнул один из вновь прибывший рыцарей, – гномьей водки сюда!
– Извините, здесь более уважаемые клиенты, – откликнулся бармен, глядя счастливыми глазами на Люка, – …фруктов, и чего еще изволите?
На мгновение в зале воцарилась напряженная тишина, а потом рыцари возмущенно зароптали.
– Этот кто тут более уважаемый?
– Мы, рыцари ордена Белого Льва все друг перед другом равны!
Люка повернулся лицом к залу.
– Э! Да это никак Сандарм, – раздался чей-то голос, – неужто, разбогател, старая перечница?
– Спрашиваешь! – добродушно хмыкнул Люка, – я столько лет горбатился на графа де Рейзи, что он отблагодарил меня по-королевски! Бармен, всем гномьей водки и вина за мой счет!
Зал радостно взревел.
– А еще господа, я хочу вам представить своего друга. Всего два месяца как покинул стены Альма-матер, но успел за это время совершить столько подвигов, сколько многим из вас… гммм… ладно, промолчу. Итак, перед вами странствующий рыцарь Кевин, урожденный граф Рональд Ромейский. Прошу любить и жаловать!
На этот раз зал не только взревел, но и взорвался бурей восторженных аплодисментов.
– Так вот он какой!
– Ай, молодец!
– Наслышаны!
– Столы в кучу! Чествовать нашего собрата!
– Качать его!
Как велика его популярность в рыцарской среде, Кевин понял, уже взлетая под потолок. К счастью потолок был деревянный, а голова у паладина Вездесущего была крепкая…