44
Шум за спиной заставил Илью насторожиться. Судя по топоту, их настигала солидная толпа.
— Верблюдов в круг!
Диспозиция была не очень. Караван находился в ложбине между двумя барханами. Команда Ильи торопливо спешилась, занимая круговую оборону.
— Кого там черт несет? — проскрипел зубами Илья, укладывая на песок верблюда, пытаясь схорониться за его горбом. Любая задержка была подполковнику как нож в сердце. — Если это не наша разборка, — повернулся он к друзьям, — в бой не вступа… Тьфу!
Лавина песка, обрушившаяся сверху, заставила его заткнуться. В центре круга бушевал ураган.
— Ты что делаешь?!! — заорал Молотков, прикрывая лицо рукой.
— Окапываюсь, — ответил Мурзик.
Над поверхностью торчал только хвост, из-под которого летели фонтаны песка.
— Дайте кто-нибудь ему по загривку! — распорядился подполковник, не отрывая глаз от гребня бархана, со стороны которого доносились подозрительные звуки.
— С удовольствием, — прошипела Жасмин, ныряя в яму. Оттуда раздался жалобный мяв.
— Тише вы! — рявкнул Илья. — Демаскируете.
— Да, — согласился Шухерман. — А вдруг не заметят.
Подполковник покрутил головой. Багдадского вора рядом не наблюдалось, хотя голос звучал буквально над ухом.
— Ты где?
— Рядом, — сообщил Багдадский вор, — прикрываю тебя грудью.
Перед грудью Ильи в качестве бруствера был только верблюд. Илья перегнулся через него — пусто. На всякий случай подполковник подтянул к себе морду флегматичного животного и попытался заглянуть внутрь. Кроме приличного заряда слюны, там ничего не оказалось.
— Ладно, потом разберемся, — пробормотал Илья, утираясь.
Сзади зашуршал песок. Жасмин волокла за хвост любителя окопной войны на передовую. Мурзик упирался всеми четырьмя лапами, яростно разевая пасть. Разевал он ее молча, ибо прекрасно понимал: стоит только мявкнуть, эта дикая кошка (мысленно иначе он Жасмин не называл) сделает так, что мявкать вообще будет нечем, а Молотков ей поможет. Ишь, как глазами зыркает! Не дай бог его пассию зацепят! На всякий случай Мурзик убрал когти и прекратил сопротивление.
— Тихо! Притворитесь мертвыми, — подал команду Илья. — Они спешат. Возможно, обойдемся без боя. А если что, мочить всех подряд!
Топот приближался. Команда Ильи замерла.
Первой на гребень бархана вылетела странная личность синюшного цвета в драном, пыльном халате с огромной шишкой на голове, которую не могла скрыть даже чалма. Следом лавиной выкатилась пошатывающаяся толпа таких же синих оборванцев с красными носами.
— Шеф, — простонал один из них, — может, помагичим?
— Я вам помагичу, морды пьяные! Абдулла уже помагичил…
Махмуд, а это, разумеется, был он, выдернул за уши кролика из-под полы халата. Кролик был абсолютно никакой. Он крепко держал лапками бутылку с недопитым экстра-эликсиром, которую у него так и не смогли отнять, и при этом еще пытался что-то петь. Как читатель, возможно, уже догадался, первый помощник Иблиса сумел-таки растолкать свою пьяную армию и вел ее на решительный бой. Он решил перехватить Папу у стен Багдада-101.
— Видите, трупы лежат? Значит, Папа здесь уже проходил. За мной!
Толпа пронеслась над залегшим караваном, перепрыгивая через неподвижные тела, и скрылась за соседним барханом.
— Дикий народ. — Молотков мотнул головой, стряхивая с головы песок.
— Восток… — прошипел Мурзик, косясь на Жасмин. — Они все тут ненормальные.
Вновь назревающий конфликт был прерван возмущенным воплем Шухермана:
— Я этого Шахрияра убью!
Верблюд, за которым недавно укрывался подполковник, недовольно покосился на свою поклажу. Из мешка вынырнул Багдадский вор.
— Дырявые подсунул! Точно помню, здесь было тысяча триста монет, а осталось только двести!
— А ты халатик наизнанку выверни, — посоветовал Молотков, — да встряхни.
— Ой! Пардон…
Потайные карманы халата угрожающе трещали под тяжестью уворованного у себя же золота. Все, кроме Ильи, покатились по песку, задыхаясь от хохота.
— Отставить! — хлопнул в ладоши подполковник. — Веселиться будем, когда детей спасем. Ну-ка, аборигены местные, — вопросил он вора и Жасмин, — далеко еще до Багдада?
— Сейчас, — заторопился Шухерман, пересыпая деньги обратно из халата в мешок. — Судя по солнцу…
Карта Веселого Али выскользнула из рукава и спланировала к ногам подполковника.
— Мы уже пришли, — ответила за воришку Жасмин.
— Ах вот что у нас по солнцу… — засучил рукава Илья, мрачно глядя на воришку.
Шухерман понял, что срочно нужен отвлекающий маневр.
— Папа, может, перекусим перед боем?
Из-под полы халата воришки начали появляться бутылки экстра-эликсира, молниеносно втыкаясь в раскаленный песок. «Стол» был накрыт буквально за две секунды и состоял именно из этих бутылок. Закуски на нем не наблюдалось.
— Это еще откуда? — выпучил глаза подполковник.
— Да тут только что какие-то придурки пробегали, ну я у них и прикупил… — Вор честными глазами смотрел на Илью и хлопал ими так трогательно-наивно, что все невольно прыснули.
— Ты ж в тот момент мешок обчищал, — склонился над ним Молотков.
— Не обчищал, а прикидывал, какую сумму мы можем себе позволить на этот шикарный обед!
Грохот канонады, взорвавший тишину, заставил всех подпрыгнуть.
— Черт! — посерел подполковник.
Укол в сердце подсказал, что именно там его дети. Его и побратима. Он их мысленно не разделял. Илья рванул на гребень бархана, со стороны которого гремели взрывы. Его команда ринулась следом.
— Вот это да-а-а… — присвистнул лейтенант при виде открывшейся сверху картины. — Я думал, они одной только магией балуются, а тут похлеще, чем в горячих точках…
— Я его… — проскрежетала зубами Жасмин.
— Кого?
— Видишь, — свирепо прорычала принцесса, — голубенький такой на стенку лезет? Пора с ним разобраться…
Принцесса ринулась по бархану вниз к лежащему на песке каравану и начала лихорадочно рыться в мешках.
— Ой не нравится мне это, Папа… — зловеще прошептал подполковнику Баюн. — Ты знаешь, где мы ее нашли?
— Ну?
— В тюряге сидела.
Жасмин наконец-то подобрала подходящий ее размерам и силе ятаган.
— Мою бы сковородку сюда… на двенадцать персон, папа надолго б запомнил…
— Ага!!! — возликовал Баюн. — Я ж говорил — зэчка! Смотри, какой ножичек! А морда? За две копейки зарежет! У меня на такие дела нюх! Слышишь, как Папу-то поминает? Засланная она!
Жасмин решительно сдернула с верблюда упряжь, освободила гибкий сыромятный ремень и подвязала им копну волос. Тряхнула головой. Вроде в глаза не лезут.
— Ну, папа, держись!!! Детей…
Молотков одним прыжком настиг ее, свалил на песок. Ятаган отлетел в сторону.
— Куда ты в одиночку, малахольная! Тебя же там прибьют!
Жасмин под молодым горячим телом Олежки сразу затихла.
— Так, — мгновенно сориентировался Илья, — сейчас не до телячьих нежностей. Бабам в бою делать нечего! Присмотри за ней, — буркнул он лейтенанту.
— Лучше я! — немедленно вызвался Мурзик, втискивая между шеями лежащих друг на друге Олежке и Жасмин подобранный ятаган. — Он же в нее влюбленный, а потому дурак, а меня не проведешь. Я любую измену на корню чую…
Мурзик выжил только потому, что Илья вовремя за шкирку выдернул его вместе с ятаганом обратно. Олежка не успел перехватить пушистого обормота за горло.
— То, что он в нее влюбленный, всем давно известно, кроме него самого, а ты, морда мохнатая, не встревай! — отрубил подполковник, закидывая любимчика Яги на горб ближайшего верблюда. — Все остальные — по коням!
Остальными были только Мурзик и Шухерман. Мурзик уже был на «коне», а душа честного вора категорически отказывалась идти под пули.
— Я думаю, — вкрадчиво произнес он, — что у вас неправильный подход к делу. Тут нужен незаметный обходной маневр. Детей гораздо проще украсть, чем отбивать. Я бы на вашем месте дождался ночи…
Илья недолго думая закинул и его на верблюжий горб.
— Сумеешь скрасть детей, все грехи твои воровские прощу! Время раздумий кончилось! Вперед!
Илья выдрал из песка два куста верблюжьих колючек и с размаху всадил их под верблюжьи хвосты. И верблюды показали класс!
— Вы что, без меня их спасать собираетесь? — разобиделся Молотков.
— Ты за девицей своей присмотри, — еще раз повторил Илья, вскакивая на своего скакуна. — Подозрительно много знает. Мало ли что?
Илья гикнул, хлестнул своего «коня» кустом и наметом умчался прочь.
