18
Разморенный Кощей сидел на скомканном ковре и отсутствующим взглядом смотрел в аквариум, на дне которого лежали окаменевшие рыбки.
— Какая женщина… какая женщина! Узнать бы, какая сволочь ей мой адрес дала, — убил бы гада.
На громы и молнии за спиной, под которые обычно появлялся Люцифер, Бессмертный даже головы не повернул.
— Изыди, Сатана. Не до тебя сейчас…
— А где ласковое «Здравствуй, дорогой друг»? — жизнерадостно вопросил дьявол, плюхаясь в кресло.
— Меня уже приласкали. — Кощей посмотрел на обрывки волос предыдущей посетительницы, которые, сердито шипя, расползались в разные стороны.
— Серпентарий решил завести? — Люцифер на всякий случай поджал ножки в кресле, с любопытством рассматривая змей.
— Отстань… Какая ж зараза на меня Горгону натравила? Случайно не ты, рогатый?
— Не дают тебе покоя мои рога. Неженатый я. Сколько раз тебе говорить — не-же-на-тый, склочная твоя душа! Я тут, понимаешь, ночи не сплю, все думаю — как там Кощик старый хр… друг, корешок мой худенький. — Дьявол весело оглядел пухленькую фигурку Кощея. — Бросаю все свои дела, спешу и падаю…
— Куда? — вяло спросил Бессмертный.
— В твои объятия, разумеется!
— Мерси, обойдусь как-нибудь.
— Кончай хандрить, Кощик! Давай на пару оторвемся. На пляже кверху пузом поваляемся, девочек подцепим.
— Тебе что, делать больше нечего?
— Абсолютно. Отпуск у меня. Предлагаю круиз. Все дороги нам открыты. Север, юг, запад, восток… гм… нет. Насчет востока я, пожалуй, погорячился. Туда мы не пойдем.
— Почему? — полюбопытствовал Кощей. Похоже, бессмертный злодей начал потихоньку отходить от жарких объятий Горгоны. — Если по девочкам, то там такие персики попадаются — пальчики оближешь.
— Пусть их Папа облизывает. Он как раз сейчас в тех местах колобродит.
— Что он там забыл? — подскочил Кощей.
— Не знаю и знать не хочу. Меня нет. А на нет и суда нет. Улавливаешь мою мысль?
— Ты знаешь, мне почему-то тоже захотелось в отпуск, — засуетился Бессмертный и принялся торопливо скатывать ковер.
— Зачем он тебе? — поднял брови дьявол.
— На песочек постелим. Чтоб помягче было.
Люцифер засмеялся и подхватил свой чемодан.
— Ну что, поехали? — поднял он руку, готовясь щелкнуть пальцами.
— Отстал ты от жизни, — фыркнул Бессмертный. — Я уже давно пальчиками не щелкаю. Это ж сколько энергии впустую! Пошли покажу, какой я аппарат на досуге состряпал взамен колечка. Ты знаешь, у меня ведь его стырили.
— Да ну?
— Точно тебе говорю!
Кощей подхватил дьявола под руку и поволок в соседнюю комнату. В самом центре ее стоял диковинный блестящий агрегат метров трех высотой, состоящий из кучи кнопок, ручек и рычажков по бокам.
А в самом центре его колыхалось черное марево портала.
— Сейчас я его настрою.
Кошей Бессмертный бросил ковер на пол и принялся дергать за все эти ручки и рычажки, озабоченно бормоча что-то под нос. Люцифер нетерпеливо переминался рядом.
— Может, все-таки пальчиками щелкнем? — спросил он через полчаса.
— Не мешай, — отмахнулся Кощей, подкручивая какой-то верньер. — Вот, теперь готово, — удовлетворенно вздохнул он через несколько минут. — Ну куда двинем? Майами? Майорка? Заказывай!
— Давай попробуем Майами. А он точно нас туда доставит?
— Обижаешь! — Кощей энергично ткнул пальцем в пусковую кнопку и аппарат загудел. — Лезь.
— Давай лучше ты первый.
— Лезь, кому говорят!
Кощей подхватил свой ковер с пола, подтолкнул им слегка струхнувшего дьявола и нырнул следом.
— Ую-ю-ю-юй!!! — раздался их дружный вопль из глубины портала, и оттуда дыхнуло такой лютой стужей, что аппарат, явно в целях самосохранения, щелкнул и отключился.
В этот день на вилле Кощея было людно. Не успели ее покинуть отпускники, как окна со звоном распахнулись и в них показались все три морды мирового судьи.
— Где эта туша бессмертная?
— Найдем, — заверил Горыныча Бывалый, соскальзывая с шеи Центральной. — Видишь, — кивнул он рогами в сторону стола, на котором мирно лежал забытый второпях Кощеем поднос и початая бутылка экстра-эликсира, — не допил. Значит, где-то здесь крутится.
— От нас не уйдет! — подтвердил Трус, испуганно озираясь. — Вы там по верхним этажам пошуруйте, а я здесь осмотрюсь.
— Чего тут осматриваться? — нахмурился Бывалый.
— А вдруг где-нибудь здесь вражина затаился! Вы уйдете, а тут я с подносом на его пути встану.
Трус подскочил к столу и сунул творение Кощея под мышку.
— Ладно… — Балбес и Бывалый кинулись к лестнице.
— А мы пока воздушной разведкой займемся, — решила Центральная. — Вдруг он на острове где-нибудь спрятался?
Оставшись один, Трус с видом экскурсанта стал прогуливаться по залу.
— А тут у нас что? — сунул он нос в распахнутую дверь примыкающей к залу комнаты. — Ишь как сверкает!
Черт с любопытством осмотрел агрегат Кощея, подергал за ручки, покрутил колесики, нажал на кнопку. Аппарат загудел. Трус на всякий случай отпрыгнул, и был абсолютно прав. Из черного марева образовавшегося портала вылезла странная личность ярко-голубого цвета и радостно заорала:
— Ага!!! Попался, ПАПА!!! Выходи на бой, подлый трус! Я таких ПАП видал в одном месте! Мой сто первый километр еще никто не проходил!
Трус так растерялся, что вместо того чтобы удрать, сделал нечто ему абсолютно несвойственное — с размаху натянул поднос нападающему на уши. С рваных краев изуродованного прибора понеслись навстречу друг другу голубые молнии, замыкаясь через не менее голубую голову. Странная личность с расстройства рухнула на пол и замерла. Поднос отлетел в сторону. Портал затух. Привлеченные шумом, в комнату ворвались Балбес и Бывалый.
— Это кто тут посмел назвать ПАПУ трусом?
— Он, — отстучал зубами Трус, тыкая мохнатым пальцем в пришельца. — Я его, кажется, убил… Он уже синенький совсем…
Трус покачнулся и рухнул на пол от переизбытка чувств.
— А по-моему, наоборот — краснеет.
Замаскированный под джинна ифрит слабо застонал, вернул колер обратно и пошевелился.
— Гляди-ка, джинн!
— Действительно, джинн!
— И место ему в бутылке!
— Правильно. За такой наезд пусть перед ПАПОЙ лично отвечает.
Бывалый толкнул впечатлительного «киллера» копытом.
— О нет! В похоронной процессии я не…
— Беги за бутылкой, придурок!
— Да пусть лежит! Я сам сбегаю, шеф! — всполошился Балбес и испарился.
Отсутствовал он пару мгновений.
— На троих? — деловито поинтересовался он, вынимая пробку.
— Нельзя, — вздохнул Бывалый, — мы на работе. Синюка сюда сажать будем.
— А эликсир? — трепыхнулся Трус, сразу придя в чувство. — Выливать, что ли?
— Еще чего!
— А он туда влезет? — почесал затылок Балбес. — Места маловато.
— А куда он на хрен денется? — флегматично хмыкнул Бывалый. — Ты как, сам туда пойдешь или уговаривать придется? — обратился он к «джинну», сидящему на пятой точке, бессмысленно моргая в пространство.
Уговаривать не пришлось. Балбес заткнул пробкой бутылку и сунул ее себе за пояс.
— Кстати, как он здесь оказался?
— Вот из этой хреновины вылез, — кивнул на затухший портал Трус.
— Кощея нигде нет. Как сквозь землю провалился, — сунулась в окно Центральная.
— И обезьянок наших заколдовал, гад! — жалобно вздохнула Левая.
— В камень их превратил, — добавила Правая.
— Ясно. Грузите их на себя, — распорядился Бывалый. — Вот эту хреновину тоже, — ткнул черт мохнатым пальцем в затухший портал.
— Эту хреновину-то зачем? — захлопала глазами Центральная.
— Чую, через нее Кощей сбежал куда-то. Доставим все в «Дремучий бор», и пусть Папа с Ягой разбираются.
Левая и Правая выдрали установку из пола и вместе с кусками цемента, налипшим к основанию портала, закинули диковинный агрегат себе на спину. Туда же запрыгнули черти. Зашумели крылья. Горыныч спешил. Он чувствовал себя ответственным за пропажу детей и теперь старался изо всех сил.
