1

Дракон Ариэль в человеческом обличье шел по городу, озабоченный поисками рыцаря, который спасет его от принцессы, но сегодня был явно не его день. Это был еще совсем молодой дракон, можно сказать, буквально вчера из яйца вылупился (четыре дня назад пятьдесят годков стукнуло). По человеческим меркам лет двадцать, не больше. Да к тому же рос без папы с мамой, а потому некому было в свое время объяснить сироте, что не всякую принцессу стоит воровать. Эту простую истину он понял слишком поздно, когда вместо ожидаемого выкупа представительная делегация от короля приволокла в его пещеру кучу шмоток принцессы и порекомендовала обалдевшему от такой наглости дракону сидеть тихо и не вякать. Иначе ему пришлют в довесок еще и тещу. Короче, попал дракончик конкретно! Политика — дело тонкое...

Что-то там на вершинах власти не все в порядке. Иначе б о похищении уже шептались по углам, расклеивались объявления на столбах и трубили бы глашатаи на площадях, призывая спасти наследницу престола от злобного дракона, естественно, за вознаграждение. Он бы тогда с удовольствием сам нанялся и привел вредную девицу за ручку к папе с мамой, вот только наниматься было не к кому.

— Придется нанимать самому,— печально вздохнул дракон,— а на что?

От предков ему досталась довольно жалкая кучка золота, которая за пятьдесят лет истаяла, что и подвигло его на такой авантюрный шаг, как похищение. В кошеле бренчала всего пара золотых монет. Парламентеры от короля, правда, намекнули, что если он будет себя хорошо вести, то по истечении календарного месяца ему от щедрот державного подкинут мешочек золота, но уже через три дня бедный дракон понял, что он до этого радостного момента вряд ли доживет. Ариэль ощупал тощий кошель, висящий на боку, еще раз грустно вздохнул:

— Одна надежда, что не я один такой дурак. Рыцари, если верить романам, бессребреники. Если, конечно, романы не врут.

В его родовом Черном Замке, спрятавшемся в небольшой долине посреди величественных гор, была очень богатая библиотека. Он туда частенько сбегал из своей пещеры от надоедливых гоблинов, которые воспитывали его с младенчества. А уж там, приняв человеческий облик, взахлеб читал рыцарские романы. Честно говоря, идея нанять рыцаря ему не очень нравилась, но других, к сожалению, не было. С рыцарями, если верить тем же романам, дело иметь не очень приятно. Будут орать, лопотать что-то про честь дамы, тыкать ему в нос зубочистками, которые по недоразумению называют мечами. Защекочут ведь! Чихнешь, не дай бог, и ищи потом нового рыцаря! Хотя какого нового? Еще и первого-то не нашлось!

Дракон потряс головой, отгоняя прочь горестные мысли, и начал озираться, окидывая пристальным взглядом редких прохожих. Все было не то. Вечерело. Солнце уже клонилось долу, а подходящая кандидатура все не попадалась.

— Свежие новости! Свежие новости! — Мимо него пронесся мальчишка-газетчик.— Новый роман всемирно известной предсказательницы Кассандры завтра уже будет в продаже. Сбудется ли на этот раз пророчество, зашифрованное в очередном шедевре, или нет?

Опять эта Кассандра, болезненно поморщился дракон. Он как-то имел неосторожность через своих подручных гоблинов купить парочку ее книг на пробу. Неделю потом спать не мог. Да что неделю? До тех пор спать не мог, пока принцесса не появилась. А потом, по сравнению с ней, эти романы показались детской шалостью.

Неясный шум и лай собак заставили Ариэля насторожиться. Только тут он сообразил, что поиски завели его в городские трущобы. Это были окраины Авалона. Шансы найти рыцаря здесь были мизерные, но дракону вздумалось рискнуть, он свернул в проулок и решительно двинулся на звуки. Они вывели его к лужайке посреди небольшой рощи, располагавшейся на пологом склоне холма. Надо сказать, что столица Ардена находилась на холмах, что было, конечно, неудобно с точки зрения градостроения, зато идеально в отношении безопасности, так как в этом месте река Лейн делала гигантскую петлю, внутри которой и расположился город. Узкую горловину этой петли надежно защищала каменная стена с массивными дубовыми воротами, обитыми для крепости медными полосами, а обрывистые берега полноводной реки сами по себе уже являлись прекрасной естественной защитой от внешнего врага. Вот неподалеку от такого обрыва на лужайке и гомонила толпа, сгрудившись вокруг загона. Дракон подошел ближе и все понял. Из загона до него донеслось яростное рычание, лай и визг сцепившихся насмерть псов. Собачьи бои, поморщился Ариэль и совсем уже собрался было уходить, как внимание его привлекла очередь из хозяев собак, желающих выставить своих псов на очередной бой. Если быть более точным, дракона заинтересовала не сама очередь, а здоровенный парень, стоявший в ней первым. Ему было явно не по себе. Он стоял, задрав нос кверху, и смотрел на медленно плывущие по небу облака, старательно делая вид, что не замечает насмешливых взглядов остальных владельцев собак. Рядом с ним на хвосте сидел пес, который, собственно, и был причиной этих ехидных взглядов. Он лениво чесал задней лапой за ухом, не обращая внимания на своих будущих соперников, пока еще беснующихся в клетках неподалеку. Все прекрасно понимали, что у этого флегматичного пса неведомой породы, отдаленно напоминавшего черного мастифа, шансы на победу были нулевые. Он был даже без ошейника и не на цепи! Казалось, если ему сейчас наступить на хвост, он даже не огрызнется. Это был явно не боевой пес. От прямых насмешек вслух гиганта спасали его габариты, достаточно дорогая, хоть и слегка потрепанная уже, одежда и увесистый меч, болтавшийся в ножнах на боку.

«Этот, пожалуй, с принцессой справится. Неужто рыцарь?» — оживился дракон и начал пробираться поближе. И чем ближе подходил, тем больше чувствовал какую-то неправильность. Неправильность исходила от пса. От него несло не только псиной, но и человеком. А еще очень явственно тянуло котом. Такое могло сбить с толку кого угодно. Ариэль пригляделся внимательней. На первый взгляд это был горный мастиф, покрытый густой шерстью, но полукруглые медвежьи уши и длинный пушистый хвост придавали псу довольно комичный вид затрапезной дворняги. Что-то почувствовав, пес перестал чесаться, повернул голову, взглянул на дракона в упор, и тот все понял. Перед ним был оборотень.

Дракон перевел взгляд на его хозяина и только тут заметил, что черты лица детинушки были достаточно утонченные, и лишь габариты его создавали ложное впечатление рыхлого деревенского увальня. «Рыцарь! Это все-таки рыцарь!» — возликовал дракон и деликатно отступил в сторону, спеша смешаться с толпой. Он очень боялся спугнуть удачу и решил сначала понаблюдать. Смешаться с толпой ему не составило труда. В человеческом обличье дракон имел вид щуплого интеллигента студиозуса (в чем виновата была, скорее всего, его домашняя библиотека, где он провел не одну бессонную ночь над древними трактатами и рыцарскими романами), а потому особого внимания к себе не привлекал.

Тут завязался интересный разговор, и Ариэль напряг слух.

— Вы уверены, молодой человек, что хотите выставить свою... гм... своего пса в этих боях? — хмыкнул хозяин собачьего ристалища.

Он стоял у входа в загон, скептически рассматривая пса. Молодой человек скрипнул зубами и нехотя перевел взгляд с облаков на управителя.

— Хочу.

— Молодой человек, пожалейте животину. Я вижу, вы далеки от этого дела. Поверьте мне. У нее нет шансов, и, что самое главное, у меня не будет прибыли. На нее не поставит никто. А для вас это вообще сплошной убыток. Лишитесь и песика, и первоначального взноса за право участия.

— Не ваше дело,— буркнул увалень,— мои золотые. Что хочу с ними, то и делаю. Хочу проверить свою собачку: как она поведет себя в боевых условиях.

— Я вижу, вы из благородных. Дайте слово, что если вашу собачку порвут, то потом никаких претензий не будет.

— Даю слово.

— И вас не остановит то, что ее противник — чемпион прошлогодних боев? Сегодня он уже загрыз трех псов.

— Не остановит.

— Тогда извольте уплатить взнос в размере пяти золотых, и я объявлю вашу дворнягу на бой.

Услышав про пять золотых, собачка нервно икнула, подняла морду и круглыми глазами уставилась на своего хозяина. Хозяин в ответ не менее растерянно посмотрел на своего пса. Пес перевел взгляд на организатора шоу. Последнему что-то в этом взгляде не понравилось, и он начал пятиться.

— Эй, попридержи своего задохлика.

— Ты два раза оскорбил мою собачку. Моего любимого боевого пса! Моего слугу! Оскорбить слугу — значит оскорбить господина! Моя дворянская честь взывает к ответу, а рыцарская буквально вопит! — Рука увальня потянулась к рукояти меча.

— Умоляю, простите... пощадите, у меня детишки малые... — залепетал изрядно струхнувший организатор шоу.

— Ладно, живи. Прощаю.

От внимания Ариэля не ускользнуло, что рыцарь едва заметно перевел дух и после этого, явно обрадованный, принялся считать:

— Значит, так: пять золотых взнос, минус пара золотых за извинения, получается три. Держи.

Рыцарь высыпал в протянутые руки устроителя шоу содержимое своего кошелька, в котором было ровно три монеты. Его собачка перевела взгляд на своего хозяина, и взгляд у нее при этом был такой ласковый, что теперь уже начал пятиться рыцарь.

— Да ты войди в его положение, Борюсик, у него ж дети. Их ему, чай, кормить надо.

Пес проурчал что-то типа «придурок», смачно сплюнул, вывернул голову назад и принялся вылизывать шерстку на своей спине.

В этот момент рев зрителей возвестил о том, что очередной бой внутри загона закончился. Дракон на время оторвался от заинтересовавшей его парочки и перевел взгляд на импровизированное собачье ристалище, где хозяин победившего пса пытался нацепить поводок на его ошейник и оторвать от горла уже бездыханного противника. С большим трудом ему это удалось сделать. Помощники устроителя шоу подцепили крюками массивную тушу побежденного пса и поволокли ее к выходу, за пределы загона, где уже стояли две узкоглазые личности явно когейской наружности. Личности радостно потирали руки и что-то втолковывали хозяину побежденного пса. А победитель со своим счастливым хозяином двинулся совершать круг почета.

— Извиняюсь, господин рыцарь, как вашего песика зовут? — деликатно спросил устроитель собачьих боев.

Дракон вновь насторожил уши.

— Барсик.

Пес недовольно зарычал.

— Борюсик,— тут же поправился рыцарь.

— А порода какая?

— Элитная.

— Конкретнее. Мне, понимаете ли, объявлять надо.

— Чеширский спаниель мономонтанской овчарки.

— Чего-о-о? — обалдело уставились на рыцаря и Борюсик, и хозяин собачьего ристалища. Глаза у обоих были квадратные.

— Чего, чего! Новый вид! Результат перекрестного опыления элитных пород собак. Все на совесть делалось. Ни один пестик, ни одну тычинку не пропустили, пока опыляли... э-э-э... осеменяли. Ну, чего вылупились? Ты иди объявляй давай, а ты к бою готовься!

— Да-да, конечно.

Устроитель боев скользнул внутрь загона.

— Итак, уважаемые дамы и господа, наш чемпион близок к тому, чтобы подтвердить свое звание! На данный момент у него уже четыре победы. Если он победит еще в шести боях, мне придется отсыпать его хозяину, уважаемому сотнику Гергелу, сотню золотых, что делать мне очень бы не хотелось, а потому пожелаем удачи следующему бойцу, рискнувшему бросить вызов нашему чемпиону Яру! Кстати, неплохой каламбурчик получился: сотнику сотню.

Зрители отозвались на непритязательный юмор устроителя шоу одобрительным смехом. Дракон смерил взглядом габариты Яра, которого Гергел теперь тянул на поводке за пределы загона, с противоположной стороны импровизированной арены, чтобы дать возможность зрителям оценить его будущего противника перед схваткой и не позволить псам сцепиться раньше времени. Лохматый горный волкодав Яр в холке был не меньше метра. Псы этой породы бесстрашны, злобны и очень агрессивны. Обычно они охраняли отары в горах и не боялись в одиночку вступать в бой с целой стаей волков.

Как только Гергел вытащил своего пса за пределы загона, хозяин собачьих боев продолжил шоу:

— Итак, следующий противник нашего Яра чеширский спаниель... э-э-э... какой-то там овчарки Борюсик!

Рыцарь приоткрыл дверцу загона, запуская своего пса. Борюсик не спеша протрусил к центру собачьего ристалища, сел на хвост и принялся выкусывать из своей шерсти блох, что очень понравилось зрителям, которые приветствовали его громовым хохотом.

— Итак, кто готов поставить на Борюсика? Ставки десять к одному,— надрывался устроитель шоу, чем вызвал еще большее веселье.— Двадцать к одному! Тридцать...

Желающих поставить на флегматичного пса, на фоне Яра выглядевшего недомерком, не нашлось даже при раскладе пятьдесят к одному, и лишь когда ставка дошла до ста, кто-то рискнул.

— Ну, тогда начинаем,— удрученно вздохнул хозяин собачьего ристалища, решив на этом остановиться, и покинул загон.

Под звук гонга, возвещавшего о начале боя, сотник спустил с цепи своего пса. Яр, как и положено опытному воину, неспешно вошел в загон, оценивая взглядом очередного противника, повел носом, и тут до его ноздрей донесся характерный запах кота. Глаза Яра налились кровью, и он, забыв обо всем, с утробным рыком ринулся в атаку. Это была его первая и последняя ошибка. Борюсик лишь на мгновение оторвался от своего увлекательного выкусывания блох, взмахнул лапкой, и тело чемпиона прошлогодних боев смачно впечаталось в стену загона. Подняться он уже не смог. Борюсик флегматично, не по-собачьи вздохнул и вновь принялся наводить порядок в своей шерстке. На некоторое время над загоном царила полная тишина, а потом кто-то восторженно завопил. Как понял Ариэль, этот «кто-то» только что сорвал солидный куш. От дракона не ускользнуло, какой мрачный взгляд кинул Борюсик при этом на своего хозяина. И тут зрители словно взорвались. Аплодисменты, разочарованный смех, восторженные вопли...

К рыцарю подскочил управляющий шоу.

— Вот ваш выигрыш за первую схватку,— отсчитал он ему десять золотых монет.

— А почему так мало? — возмутился рыцарь.

— А я что, виноват? На этот бой ставили так мало, что радуйтесь тому, что есть. Здесь все согласно правилам. Победителю десять процентов от сборов. Вот если бы на свою собачку поставить изволили, то другое дело. Кстати, если ваша собачка победит еще в девяти боях, тогда вы получите королевский приз — сто золотых!

— Здорово!

— На следующий бой будете выставлять своего пса? Рыцарь посмотрел на Борюсика. Тот прекратил наводить лоск на шерстку и согласно кивнул головой.

— Буду.

— С вас пять золотых.

— Опять пять? — возмутился рыцарь.

— Опять пять. Вступительный взнос. Таковы правила,— развел руками устроитель шоу.

— А-а-а... правила.— Рыцарь принялся отсчитывать золотые под скрежет зубов Борюсика, который даже морду в сторону отвернул, чтобы не видеть такого святотатства.— Вот вам пять, а вот и еще пять. На мою собачку.

— Вы приняли правильное решение.— Устроитель шоу с нескрываемым удовлетворением ссыпал золотые в свой кошель.— Позовите свою собачку, чтобы зрители смогли оценить ее противника.

— Борюсик, к ноге! — крикнул рыцарь.

Пес лениво потрусил к рыцарю, а хозяин собачьего ристалища поспешил на импровизированную арену.

— Итак, дамы и господа, у нас появился новый лидер. Как говорится, мал, да удал. И я так понимаю, его хозяин не прочь отобрать у меня мои кровные сто монет! Он согласился на следующий бой. На этот раз у него будет очень серьезный противник. Признаюсь честно, я был уверен, что этот медведь, я не побоюсь этого слова, именно медведь, иначе этого пса не назовешь, остановит Яра на пути к призовому фонду. Теперь ему придется останавливать Борюсика. Пес очень редкой породы под названием Саржернар, которого жители севера используют обычно для охоты на белых медведей! Прошу любить и жаловать!

Внутрь загона вошел огромный лохматый пес. Белоснежная шерсть нового бойца была так длинна и густа, что сразу стало ясно: до его глотки просто так не доберешься. Этой же шерстью и подавишься.

— Делайте ваши ставки, господа! Саржернар против Борюсика. Кто победит?

На этот раз публика была более осторожна. Саржернар хоть и был гораздо массивнее Яра, но они помнили, что только что случилось с фаворитом ристалища, которого недомерок Борюсик свалил одним ударом. Ставки уже не были один к ста, но количество участников в ставках резко возросло, а это уже сулило немалую прибыль победителю, которому капал процент со сборов. Прозвучал гонг. Теперь пришла пора Борюсику выходить навстречу противнику, что он и сделал в своей привычной ленивой манере. Протрусив поближе к центру загона, он вновь сел на хвост и тоскливо, как солдат на вошь, уставился на Саржернара, всем своим видом давая понять: шел бы ты отсюда, убогий, сегодня не твой день. Это вызвало очередной взрыв веселья на трибунах и заставило насторожиться боевого пса из северных земель. Он инстинктивно почувствовал опасность. Тот же инстинкт запретил ему сразу бросаться на Борюсика, несмотря на то что этот флегматичный пес по сравнению с ним выглядел мелкой шавкой.

Саржернар двинулся в обход, по кругу, сохраняя приличное расстояние между собой и противником. Он шел боком, крадучись, словно невзначай сжимая круг, приближаясь к Борюсику по широкой спирали. При этом он делал порой обманные жесты, имитируя атаку, в надежде вызвать ответную реакцию, но Борюсику, казалось, на все его ужимки было наплевать. Лениво зевнув, он задней лапой принялся чесать за ухом. Трибуны грохнули. Такого гомерического хохота собачье ристалище не слышало уже давно. Саржернар на реакцию публики отреагировал соответствующе, удвоив осторожность. Это был очень умный пес, но коснувшийся его ноздрей кошачий дух, исходивший от противника, все же заставил его сразу потерять голову, что ускорило развязку. Чисто собачьи инстинкты его подвели. Саржернар сделал гигантский прыжок в сторону противника, разом сократив расстояние между ними в два раза. Остатки разума заставили второй прыжок сделать обманным. Казалось, еще мгновение — и пасть Саржернара сомкнётся на глотке продолжающего чесаться Борюсика, но в последнее мгновение, дико изогнувшись в полете, пес нацелил свои зубы на хребет наглого противника в районе крестца. Зрители, поставившие на Саржернара, азартно завопили, оценив его клыки. Такая пасть спокойно могла перерубить этот хребет пополам. Их вопли тут же сменились стонами разочарования. Зубы Саржернара клацнули в воздухе, а затем раздался дикий визг. Среагировал Борюсик на атаку молниеносно. Он успел не только убрать свое тело с пути атаки, но еще и сделать чисто кошачий жест. Коготки оборотня, а в том, что перед ним оборотень, дракон уже не сомневался, прошлись по морде Саржернара, лишив его глаз, и белоснежный пес завертелся волчком вокруг своей оси, а затем упал на спину и принялся тереть лапами ослепшие глаза. Борюсик грустно посмотрел на жалобно скулящего пса и прервал его мучения. Мощный удар когтистой лапы прорвал белоснежную шкуру поверженного противника и перебил гортань, чуть не отделив при этом ему голову от туловища. Саржернар в последний раз конвульсивно дернулся и затих.

— Демон! — завопил хозяин Саржернара,— Это демон! Ставки недействительны!

— Я понимаю ваше горе,— зачастил устроитель боев,— и мне тут сообщили, что вы на своего песика поставили очень много, но...

— Я требую проверки!

Зрители тут же разделились на два лагеря. Проигравшие требовали проверки, поставившие на Борюсика яростно сопротивлялись и утверждали, что все было честно.

— Господин рыцарь, вы не возражаете, если вашего песика святой водой окропят? — жалобно спросил хозяин собачьего ристалища. — У нас тут всегда для таких случаев есть священник.

— А чего мне возражать? — удивленно пожал плечами рыцарь.

«Уй, дура-а-ак»,— мысленно ахнул Ариэль. Похоже, товарищ не знал, что его собачка-оборотень и святая вода для нее верная смерть. Причем смерть мучительная. Святая вода не действовала только на его род. У драконов был природный иммунитет, защищающий их от любого вида магии. А слово Божие и святая вода были ее разновидностями. Если точнее — ее светлые стороны. Об этом, надо сказать, мало кто знал. Не подозревали об этом, кстати, и сами священники. Учителя дракона, элементали четырех стихий, правда, намекали Ариэлю на какие-то древние артефакты, способные разрушить эту естественную защиту драконов, но конкретно, что это за артефакты, говорить категорически отказывались.

К огромному удивлению Ариэля, оборотень довольно спокойно отнесся к долговязой фигуре в черной сутане, с опаской двигавшейся в его сторону. Священник, прижимая к груди плошку со святой водой, приблизился метра на три к Борюсику, зачерпнул горсть воды, плеснул ею на пса и собрался было тут же дать деру, но ничего страшного не случилось. Борюсику подношение понравилось. Он слизнул капли с носа, подошел к святому отцу, сунул морду в плошку и одним махом выхлебал ее содержимое, после чего уставился на священника, требуя добавки. Поставившие на Борюсика зрители одобрили его подвиг радостными воплями. Теперь право на их выигрыш оспорить было трудно.

Свой выигрыш получил и рыцарь. На этот раз кошель был гораздо увесистей.

— У вас неплохо идут дела.— Устроитель собачьих боев радостно потирал руки.— Ну что, рискнете еще раз?

Рыцарь покосился на свою собачку. Борюсик согласно кивнул лобастой головой, потом зачем-то встал на задние лапы, растопырил передние, выпустил когти и застыл в этой позе, давая возможность своему хозяину их пересчитать, что тот старательно и сделал.

— Рискну. Только мне это... некогда. Давай против моего Борюсика сразу восемь собак выставляй. Хочу проверить, как он работает против своры. А потом гонишь мне сто монет, и на этом завязываем.

— О! — оживился устроитель шоу.— Это подогреет интерес. С вас пятьдесят золотых.

— За что? — опешил в очередной раз рыцарь.

— С предыдущими двумя победами, если ваша собачка справится со сворой, это будет десятый призовой бой, а за него хозяин собаки победителя у нас всегда платит повышенный вступительный взнос.

Борюсик, иссиня-черный пес, при этих словах начал белеть, судорожно хвататься лапами за сердце, потом плюхнулся на траву и прикрыл этими же лапами морду в знак скорби и печали. Он не хотел видеть того, что будет дальше. А дальше его недалекий рыцарь отсыпал не только вступительный взнос в размере пятидесяти золотых, но еще и столько же кинул сверху, полностью опорожнив кошель. При этом он забыл сказать, что это очередная ставка на его собачку. Хозяин ристалища воспринял подношение как щедрые чаевые, расцвел и помчался на арену объявлять начало очередного боя. Его помощники к тому времени уже навели порядок внутри загона, вытащив наружу тело поверженного пса.

Устроитель шоу поднял руку. Зрители замерли.

— Господа! Беспрецедентный случай. Хозяин победителя Борюсика настолько уверен в своей собачке, что предлагает уравнять шансы. Он вызывает на бой сразу восемь псов.

Зрители ахнули, загудели и начали делать ставки. Такое уравнивание резко подогрело их интерес. Борюсик оторвал лапы от морды, ожег хозяина «ласковым взглядом», поднялся, сел на хвост, рыкнул в адрес рыцаря нечто непотребное и о чем-то задумался. Пока он думал, хозяин собачьего шоу оперативно собрал вступительные взносы с ждущих своей очереди владельцев собак и распределил их с двух противоположных сторон загона, откуда обычно выпускали на бой противников. По четыре пса с каждой стороны.

Дракон во все глаза смотрел на Борюсика. Он уже понял, что в этом странном тандеме рыцарь — оборотень главенствует именно этот странный пес. Он не ошибся. Борюсик принял решение. Кошачий дух от него внезапно резко усилился. Да так усилился, что все псы буквально взбеленились и рванули вперед, сметя воротца загородок. Кое-кто из хозяев не успел отцепиться от поводков и теперь вспарывал своим брюхом зеленую траву, болтаясь в кильватере несущихся во весь опор на своего естественного врага псов. А дальше Борюсик сделал просто гениальный ход. Как он это сделал, дракон не понял. Такой магией он не владел. От Борюсика вообще перестало пахнуть. Ни псом, ни человеком, ни котом. Он сделал гигантский прыжок и вынес свое тело из центра поля. Оборотень был еще в полете, когда под его брюхом сцепилась свора псов. Во все стороны полетела собачья шерсть. Борюсик приземлился неподалеку от стенки загона, не по-собачьи шмыгнул носом, а затем не спеша прошелся по кругу, деликатно перекусывая поводки попавших в плен хозяев своих противников, и, как только они сломя голову удрали за пределы загона, занялся делом, раздавая оплеухи направо и налево. Делал он это, явно издеваясь, аккуратно, целенаправленно и избирательно. Одного удара обычно хватало. Не прошло и минуты, как бездыханные тела его противников лежали двумя аккуратными рядками хвостами к центру загона, а головами туда, откуда они пришли. Это была абсолютная победа, из которой Борюсик вышел без единой царапины.

Зрители сходили с ума от восторга, но больше всего веселились два когейца. Они хлопали в ладоши, пританцовывали и постоянно друг с другом обнимались. Под эти оглушительные вопли хозяин собачьего шоу торжественно вручил рыцарю главный приз: тугой кошель, набитый сотней золотых.

С этого момента дракон уже не спускал со странной парочки глаз, старался отираться рядом, прикидывая, как бы завязать знакомство, и тут заметил, что не он один жаждет пообщаться с ними. Сквозь толпу к рыцарю протиснулся пухлый купец.

— Хороший у вас пес, господин рыцарь,— одобрительно сказал он.— Можно вас на пару слов?

— Ты уже десять сказал.— Рыцарь приторочил кошель к своему поясу.— Здорово, Борюсик, мы их сделали? — радостно спросил он у своего пса, пристроившегося около его ног.

Пес, закатив глаза, удрученно вздохнул.

— Отлично сделали,— подтвердил за него купец, окидывая взглядом потрепанный наряд рыцаря.— У вас такой замечательный пес, что я готов купить его прямо сейчас и даю за него целых сто золотых, не торгуясь! Огромные деньги. На них вы сможете купить себе достойного вашей рыцарской стати коня, обновить доспехи и всю амуницию!

— Осади, торгашеская твоя душа! — К рыцарю протиснулся сотник Гергел.— Куда поперед батьки в пекло? Сто двадцать даю.

— Сто пятьдесят,— тут же отреагировал купец.

— Давненько мои ребята твои лавки не трясли,— задумчиво пробормотал сотник.— А сколько там контрабанды небось накопилось, товаров, не обложенных налогом...

— Ах, господин рыцарь,— всполошился купец,— что же это я, старый, без денег торгуюсь? Кошелек-то в лавке забыл, дурья башка!

Купчишку как ветром сдуло.

— Действительно, хороший песик.— Толпа расступилась, почтительно пропуская вперед элегантно одетого господина с тросточкой в руках,— Даю двести. Вы, надеюсь, не возражаете? — Новый участник торгов выразительно посмотрел на сотника.

— Нет... ну что вы! Как можно! Дон Корефано, только скажите, и мы вам выделим охрану, чтоб сопроводить покупку туда, куда прикажете.

— Э! А вы меня спросили? — возмутился рыцарь.

— Сейчас спрошу. Вам пятьсот золотых за вашу собачку достаточно?

В руки рыцарю плюхнулся еще один кошель. Звон золотых внутри его заставил Борюсика вскочить на ноги и радостно завилять пушистым хвостом. Рыцарь свою собачку понял правильно.

— Достаточно.

— Тогда будьте добры помочь загнать ее в клетку,— вежливо попросил его дон Корефано.— Пока она не привыкнет к новому хозяину, ее безопаснее держать там.

Рыцарь не возражал. Он лично довел Борюсика до телеги, на которой стояла железная клетка, и по его команде Борюсик сам запрыгнул туда.

— Ну, теперь держитесь! Все призы будут мои! Половина Бесильи от зависти слюной захлебнется,— Дон Корефано не скрывал своей радости.— Беречь как зеницу ока! — строго сказал он слугам,—И карету сюда быстро!

— Кто это? — спросил дракон стоявшего рядом зеваку.

— Посол гишпанский. На родину возвращается. С утра уже возвращается. Азартный, жуть! Половину жалованья на бегах и собачьих боях оставляет.

— А остальную половину?

— В карты проигрывает. Но не жмот. За это его любят.

— А вы не скажете, почему так легко сотник от него отступился? Ему песик тоже понравился, я видел.

— Да кто ж дону Корефано перечить будет? — заржал зевака.— Вторую половину жалованья он королю проигрывает. Гергел у нас не дурак. Он своим местом дорожит.

— Понятно.

Дракон проводил взглядом кавалькаду, состоящую из посольской кареты, рядом с которой гарцевала свита дона Корефано, и пяти подвод. Кавалькада тянулась в сторону городских ворот. Одна из подвод увозила Борюсика.

— Забавный экземпляр,— пробормотал себе под нос Ариэль.— Жаль не удалось познакомиться поближе. Однако...

Однако в первую очередь его интересовал рыцарь. А где же он? Дракон завертел головой. К счастью, рыцарь был роста немалого, и его голову над толпой дракон сразу засек. Рыцарь уже чесал в сторону другой рощи, которых на окраинах столицы Ардена было много, спеша увеличить расстояние между собой и кавалькадой дона Корефано. Боясь потерять его из виду, дракон покинул толпу, которая уже делала ставки на следующий бой, и, стараясь не привлекать к себе внимания, потрусил следом.