14
Профессору, несмотря на его протесты и утверждения, что он свеж и бодр как никогда, порекомендовали отправиться после бессонной ночи домой и как следует отдохнуть, что он сделал с большой неохотой. Два часа напряженной работы техников, как и просмотр камер видеонаблюдения, практически ничего не дали. Лишь на одной из них была зафиксирована маленькая неясная тень, молнией метнувшаяся от оседающего тела охранника на входе в здание больницы. Валентину тоже было порекомендовано возвращаться домой и отоспаться. В отличие от профессора, он принял это с удовольствием, так как спать хотелось немилосердно и юноша во время просмотра откровенно зевал.
— А я точно тут уже не нужен? — на всякий случай изобразил рвение Валентин, садясь в машину.
— Думаю, теперь мы и без тебя здесь разберемся, — усмехнулся Стас. — Ориентировки на Серафима Сварожского и Глафиру Рамодановскую уже разосланы. Скорее всего, этот старец и есть наш некромант. Так что поимка их теперь только дело времени.
— Надо же, сколько зомби за это время из могил наковырял, — покачал головой Валентин, заводя мотор. — Слушай, Стас, есть одна просьба.
— Говори.
— Если выйдете на него, дай знать. Звони в любое время суток. У меня к этой сволочи личный счет организовался.
— Домой, быстро! И отсыпаться! Тоже мне народный мститель. Счет у него!
— А вот это зря. Что-то мне говорит, что ничего ваши ориентировки не дадут. Насчет звонка — это так, на всякий случай. На дно теперь заляжет старец. Слишком круто засветилась этой ночью его некромантская рожа. Только такой гений сыска, как я, способен его найти.
— Да ты сама скромность! — фыркнул Стас.
— Сомневаешься в моих способностях? — возмутился юноша. — А давай так: если я первый его найду, а еще лучше замочу, ты мне орден во всю попу… нет, лучше повышение в звании. А то Дашка уже майор, а я все в лейтенантах хожу. Непорядок. Еще одна звездочка на погонах поможет сохранить здоровую атмосферу в семье, а то у нас дома сплошная дискриминация. «Валька, в душ! Валька, в постель!» И попробуй возрази старшему по званию, сразу огребешь по полной программе. В лучшем случае по лбу получишь, в худшем — отжиматься заставит. Моя нежная натура таких издевательств не переживет. Так что готовь рапорт на повышение, если хочешь сохранить здоровую семью. Впрочем, я человек покладистый и могу обменять звездочки старлея на отзыв Дашки из командировки. Так что выбирай: рапорт на повышение в звании своего лучшего действующего агента или воссоединение семьи. Делай свой свободный выбор!
— Брысь отсюда, трепло! — рявкнул Стас, пытаясь сдержать смех. — Ишь, о звании старлея размечтался. В нашей конторе все идут по пути повышения профессионализма, а ты по пути повышения долбое… ну короче, ты понял: работаешь по принципу дуракам везет.
Валентин понял, что ни одно из его предложений не принято, тяжко вздохнул и дал по газам. Телефонный звонок застал его уже на выезде из города.
— Да?
— Привет, Валёк. Слышал, ты опять приключения на свою задницу нашел?
— Леха, если ты просто почесать языком решил, то отстань. У меня одна мечта: добраться до дома и завалиться спать.
— Нет, я не просто так чешу языком, а со смыслом. Хочу раскрутить тебя еще на один поход в кабак.
— Любишь халяву.
— Честно заработанную.
— Что-то свежее нарыл?
— Ага. Про Глафиру Рамодановскую. И знаешь где?
— Где?
— В Интернете.
— Неужели в свободном доступе?
— Обижаешь! Попыхтеть пришлось. Но ты же знаешь мои таланты!
— Знаю. Давай, не тяни резину. Что нашел?
— А кабак будет?
— Так, это что за коммерсант у нас в конторе появился? — рявкнул из динамиков голос Стаса.
— Ой, ты что, в своей машине, что ли, едешь? — испуганно пискнул из трубки мобильника Леха.
— Ага, — хихикнул Валентин.
— Блин! Предупредить не мог: она же у тебя прослушивается.
— Ну ты у меня попляшешь теперь, стажер! — зарычал из динамиков Стас. — Но это потом. А сейчас выкладывай, что нашел.
— Один корреспондент «Рамодановских вестей» подловил момент и умудрился снять Глафиру Рамодановскую без головного убора. Снимок будет в завтрашнем номере. Я взломал их сайт…
— Понятно, — оборвал его Стас. — Пересылай снимки.
— Есть. Делаю рассылки на ваши телефоны. Херувим, отключи мобильник, я на него тебе эсэмэску скину.
Валентин отключил вызов Алексея, и через пару секунд телефон честно чирикнул, сообщая о принятом сообщении. Юноша вызвал на экран картинку с изображением девочки. Кого-то она Валентину напомнила. Он медленно скинул скорость, прижался к обочине, притормозил и начал изучать снимок более подробно. Похоже, он был сделан через приоткрытую дверь гостиничного номера в тот момент, когда Глафира Рамодановская, маленькая лупоглазая девчонка лет восьми, готовясь к выходу, собиралась надеть на голову черный платок. Лупоглазая, маленькая…
— Твою мать! Да это же Софья!
Да, это была она. Соня, Сонечка, дочь профессора Гуревича, умершая, по его словам, два года назад от рака.
Валентин включил зажигание, добрался до ближайшего перекрестка и развернул машину назад. Мобильник опять зазвонил.
— Кто такая Софья, агент Херувим, и почему вы изменили маршрут движения? — сухо спросила трубка голосом Стаса.
— Папа, ты не поверишь, Глафира Рамодановская — это Софья Гуревич. Дочь нашего научного светила, умершая от рака два года назад. Я видел ее фотографию у него на квартире. Она там слегка помладше, но так и должно быть. Тот снимок, как я понял, делался еще при ее жизни, а этот, из гостиницы, уже после ее смерти.
— Так ты думаешь…
— Конечно! Это он их поднимает! Сам посуди, все в больнице в лежку, а ему хоть бы хны!
— Адрес этого профессора!
— Улица Либкнехта, дом тридцать семь, квартира двадцать пять, — по памяти отбарабанил Валентин, выходя на финишную прямую. Он уже катил по улице Либкнехта.
Телефон отключился. Валентин засунул его обратно в карман, выдернул из бардачка капсулу радионаушника и закрепил ее за мочкой уха, сообразив, что так поддерживать связь с конторой будет проще. Оттуда до него донеслись деловитые распоряжении Стаса.
— Все свободные крылья по указанному адресу!
— Сейчас… одну минуту…
— Что вы там копаетесь?
— Папа, — послышался из капсулы удивленный голос оператора. — Зона заблокирована в радиусе двух километров от указанного адреса. Портал туда открыть невозможно.
— Твою мать! Кто там ближе всех?
— Я, — откликнулся Валентин, тормозя машину около дома профессора.
— Кто бы сомневался — зарычал Стас. — Не вздумай туда соваться один.
— Папа, я тебя не слышу! Аппаратура, по-моему, барахлит! — крикнул Валентин, врываясь в подъезд, дверь которого, к счастью, была приоткрыта. Нет, не приоткрыта! Замок бронированной двери элитного многоквартирного дома был вырван с корнем, а в будочке вахтерши отдыхала, закатив глаза, позеленевшая консьержка. Грудь ее тяжело вздымалась.
— Папа, если меня слышишь, то знай: наши подопечные уже побывали здесь! — обрадовал шефа юноша, прыгая по лестнице через две ступеньки вверх.
На бегу он выхватил из сбруи под мышкой пистолет. К счастью, профессор жил на третьем этаже. Дверь в квартиру профессора была распахнута настежь, и, судя по доносящимся оттуда голосам, юноша подоспел вовремя. Валентин на мгновение приостановился, чтобы перевести дух, бесшумной тенью скользнул в прихожую и осторожно заглянул в гостиную. Он действительно подоспел вовремя. Все были в сборе. И профессор, и старец, и Глафира Рамодановская, и куча малолетних зомби, в количестве не менее двадцати штук. Присутствие постороннего в квартире никто не заметил, так как всем было не до него.
Профессора шатало. Он стоял в окружении малышек, с невыразимой нежностью смотрящих на него, но сам их словно и не замечал. Его взор был прикован к Глафире Рамодановской, на плече которой покоилась старческая рука Серафима Сварожского.
— Соня, — бормотал профессор. — Сонечка… не может быть… Сонечка, ты узнаешь меня?
Девочка испуганно замотала головой, теснее прижимаясь к старцу. Она явно не помнила отца.
— Не узнаешь… но ты жива… как такое может быть?! Я столько дней плакал на твоей могиле, с твоей любимой куклой туда приходил, молил Бога мне тебя вернуть…
— И Он тебя услышал, — хорошо поставленным голосом пророкотал старец, — на дела великие благословил, а дочь твою привел ко мне, дабы и она служила делу Господа нашего.
— Не понимаю… — Профессора трясло, как в лихорадке.
— Для того Господь и направил меня сюда с дщерью твоей и чадами малыми, дабы ты все понял и не сбился с пути истинного. Мой рок отныне быть поводырем твоим на дорогах нехоженых. — Голос Серафима Сварожского обволакивал и звучал так убедительно, что даже Валентин чуть не поверил в благие намерения старца, но вовремя вспомнил, как тот лихо разменивал человеческие жизни на звонкую монету, и понял, что пора вмешаться.
Старец замер при виде ворвавшегося в гостиную Валентина, чей пистолет был нацелен ему в лоб.
— Не верьте ему, Анатолий Федорович. Этот изувер в рясе не путем Господа идет, а путем Сатаны. Ему способности ваши нужны, для того чтобы деньги из богатых клиентов выкачивать в обмен на жизни тех, у кого этих денег нет. Ничем не брезгует. Даже помощью этих несчастных, — кивнул Валентин на малолетних зомби, — которых оживить до конца у вас просто сил не хватило, и они превратились в зомби.
Теперь все окончательно встало на свои места. Внутреннее зрение как-то само собой наложилось на внешнее, и юноша отчетливо увидел нежное светлое сияние, исходящее от Глафиры Рамодановской и ее отца, и призрачное темное свечение с алыми сполохами, окутавшее тело старца. Кроме него и их троих, в комнате живых существ больше не было. Зомби своей аурой не обладали. Зато в их маленьких телах юноша увидел закручивающиеся в тугие спирали голубые потоки жизненной энергии, высосанной из случайных жертв, и мерцающие в такт этим завихрениям блики внутри… кукол! Тех самых кукол, которые профессор им дарил после смерти! Правда, мерцали не все куклы, а их было гораздо больше находящихся в гостиной зомби. Похоже, поднять из могил профессору удалось не всех.
— Зомби? — взбеленился старец. — Какая-то нечисть поганая смеет упрекать меня зомби? Этот отмеченный Богом человек сотворил их по незнанию. Он просто не верил до конца и отправлял их в царство Божье как подружек своей дочке там, на небесах. Потому они и приходили к ней, поднявшись из могил! Но теперь рядом с профессором буду я, и вместе мы…
— Полгорода грохнем во славу золотого тельца! А ты знаешь, что эти бедняжки уже человечину жрут?
— Это был не человек! Они карали своего убийцу, который давно уже потерял человеческий облик! И не напрасно! Сам Господь послал их этой ночью в тот дом скорби и печали. Они нашли в нем своего создателя! — простер руку в сторону хозяина квартиры старец.
— О чем вы говорите? — ужаснулся профессор. — Я оживляю мертвых? Что за бред?! Это невозможно!
— Вспомните про воскрешение Лазаря! — стукнул посохом об пол Серафим Сварожский.
— Но я не Иисус Христос! — в отчаянии воскликнул профессор.
Маленькие зомби явно не понимали, о чем идет речь, и с тревогой переводили взгляд с профессора на старца, крепко сжимавшего хрупкое плечико их подружки.
— Кто знает? — гнул свою линию старец. — А если вам нужны еще какие доказательства моей лояльности лично к вам и светлым силам, то посмотрите, как подружки вашей дочери реагируют на эту нечисть!
Маленькие зомби злобно зашипели, скаля остренькие зубки на юношу. Вот тут, похоже, старец слегка перестарался. На нечисть в данной ситуации похож был кто угодно, но только не Валентин.
— В милиции, конечно, полно оборотней в погонах, но на нашу контору это не распространяется, — успокоил старца Валентин. — А теперь осторожненько отпусти девчонку, пусть идет к папе, а сам руки за голову.
— Оборотень? Нет, ты не оборотень, ты вампир! Мы с такими расправлялись и всегда расправляться будем! — яростно рыкнул старец, сжав плечо девчонки с такой силой, что она вскрикнула от боли.
— Как резко инквизицией запахло, — поморщился Валентин. — Нет, даже не запахло, а завоняло. Так прямо и смердит. Это не твои друзья меня год назад на костер тащили?
Соблазн закончить дело одним нажатием курка был так велик! Но парень понимал, что здесь сейчас идет борьба другая. Простым убийством отморозка в рясе дела не решить. Борьба идет за жизнь и уникальные способности профессора. Убийство фанатика его отшатнет. А если зомби после этого рванут на него разом, тогда без крылышек вампира уже не обойтись и в конечном итоге результат будет тот же.
— Они ошиблись, колом тебя надо было, колом! Осиновым! — начал впадать в неистовство Серафим Сварожский.
Валентин сделал шаг вперед, встав под лучи солнца, широким потоком льющиеся из раскрытого окна.
— Странно, и почему я как вампир не испаряюсь?
— Зомби… вампиры… — Профессор пошатнулся, взялся за голову. — Нет, надо было идти к психиатру. Самому себе диагноз ставить трудно.
— Валентин, держись, — послышался из капсулы радионаушника запыхавшийся голос Стаса. — Два крыла уже на подходе. Отвлеки этого урода, уболтай, как ты умеешь, задержи, но в драку не ввязывайся! Он нам нужен живым!
Зачем этот урод потребовался Папе живым, юноша сразу понял: через него Стас хотел выйти на крота.
Помощь пришла, но не от родной конторы. Из вихря сизого портала вышел Игорь. В руке его, как и у Валентина, был пистолет.
— Какая милая картина, все в сборе.
— Смотрю, запреты на порталы в этой зоне на тебя не распространяются, — вместо приветствия сказал Валентин.
— У нас аппаратура круче, — одарил его в ответ улыбкой инквизитор. — Так вот, значит, кто зомби здесь клепает. — На старца Игорь смотрел уже без улыбки.
— Нет, он их привечает, — поправил его Валентин.
— Значит, профессор?
— Он, — кивнул юноша, — но по неведению, из чистых побуждений.
— Занятно… сила ему великая дана.
— Профессора хотите? — ощерился в злобной улыбке Серафим Сварожский. — Он чудеса творит по доброй воле, а с вами по доброй воле не пойдет!
Из руки старца на пол выпал черный шарик, распахнув портал. Игорь вскинул пистолет, но Валентин, мгновенно войдя в темп, повис на его руке.
— Не стреляй!
Старец с Глафирой Рамодановской нырнул в портал, а следом за подружкой туда сыпанули зомби.
— Сонечка, не уходи!!!
Профессор ринулся вдогонку. Игорь с Валентином переглянулись и чуть не в обнимку запрыгнули в портал, который захлопнулся прямо перед носом ворвавшегося в квартиру Некрона. Следом в гостиную вломился Папа во главе ударной группы, состоявшей из первого и пятого крыла.
— Твою мать!!! — взвыл Стас. — Ну почему мы за ним никогда не успеваем?
Ноги Игоря запутались в траве, об него споткнулся Валентин, и они с размаху грохнулись на землю, но тут же упруго вскочили на ноги. Портал вышвырнул их на топкий луг у излучины реки. За спиной и на противоположном берегу на легком ветерке шелестела листвой тайга.
— Успели-таки, — злобно прошипел старец.
Он по-прежнему держался за свой главный козырь — Глафиру Рамодановскую, а вокруг сгруппировались все ее подружки.
— Сонечка, — дрожащим голосом сказал профессор, мелкими шажками приближаясь к дочери, — иди ко мне, родная, зачем тебе этот злобный старик?
— Вот это правильная постановка вопроса, — поддержал его Валентин.
— Стой на месте, — рявкнул старец, — если хочешь получить ее живой! — Глаза Глафиры изумленно распахнулись, и она возмущенно посмотрела на своего «благодетеля», который в окружении врагов явно начал терять голову. — И знай, пока она при мне, она — Глафира, а не Софья!!!
— Мозги успел промыть, — сообразил Валентин. — Похоже, профессор, у вашей дочки амнезия, а эта скотина в рясе сумела ею воспользоваться.
— На зомби своих рассчитываете, Николай Максимович, — усмехнулся Игорь. — Я считал вас умнее.
— Я отец Серафим! — завопил старец.
— Да какой ты отец? — поморщился Игорь. — Даже староверы тебя из своей общины изгнали, и деньги ты копишь не на церковь святую, а на секту бесовскую. Но ушел ты от нас, надо сказать, ловко, признаю. Не ожидал тебя увидеть в этой ипостаси. Надо же, где вынырнул.
— Старый знакомый? — любезно осведомился Валентин.
— О да. Один из тех, кто наше дело опозорил.
— Нечисть! Нечисть! Мразь! — Похоже, старец окончательно съехал с катушек. Отбросив посох в сторону, он начал лихорадочно шарить рукой в недрах своей сутаны, видимо, в поисках очередного одноразового портала, но от волнения не находил.
— Да, нечисти вокруг тебя полно, — согласился Игорь, вынимая из кармана маленький сиреневый кристалл. — Знаешь, что это, отче? — ехидно спросил он.
— Не знаю и знать не хочу!
— А я хочу. — Валентину стало интересно.
— Последняя разработка нашего ордена, дружок, упокоитель нежити. — Игорь сжал в кулаке кристалл, и зомби начали оседать в траву, объятые зеленым пламенем. Они падали, сгорая и рассыпаясь мелким пеплом в прах.
Глафира Рамодановская испуганно вскрикнула и попыталась рвануться прочь от окружившего их страшного огня, но цепкие пальцы старца крепко ее держали.
— Стой спокойно! — рыкнул Серафим Сварожский, резко встряхнув девчонку за плечо.
— Отдай мне мою дочь! — Профессор, путаясь в траве, ринулся в атаку, но Игорь его опередил.
Грохнул выстрел. Из центра лба Серафима Сварожского толчком выплеснулась кровь, тонкой струйкой пробежала по переносице. Старец пошатнулся и ничком рухнул в траву, выпустив плечо девочки, которая тоже начала оседать на землю. Детская психика не выдержала этого кошмара, отключив сознание. Упасть ей не дал отец. Он подхватил малышку на руки и вытащил из кольца огня, в котором догорали зомби.
— Соня… Сонечка… не уходи, — лихорадочно бормотал он, ощупывая дочку. — Дышит… Дышит! Она жива!
Обморок, к счастью, был недолгим. Девчонка зашевелилась на его руках, распахнула глазки. Профессор зарыдал, неловко сдернул с носа мгновенно запотевшие очки, пытаясь рукавом утереть слезы.
— Папа, а ты чего плачешь?
— Я… это… ничего… — Губы профессора прыгали. Предательские слезы продолжали течь.
— Обалдеть! Она его узнала! — восхитился Валентин.
— И все благодаря мне! — с апломбом заявил Игорь, откидывая тающий на глазах кристалл в траву. — Жаль, артефакт был одноразовый.
— Да, нам бы такой пригодился, — согласился Валентин. — Разработкой не поделитесь с родственной структурой?
— Нет, ну надо же! Ангелы Миллениума к инквизиторам уже в родню набиваются! — весело воскликнул Игорь.
— От ненависти до любви один шаг.
— Хорошо сказано. Значит, есть шанс решить проблему полюбовно, — кивнул на профессора инквизитор.
— В смысле? — нахмурился Валентин.
— Он вместе с дочкой пойдет со мной. Такие силы нельзя оставлять без надзора.
— Им только вот надзора инквизиции для счастья не хватает! — сразу разозлился Валентин. — Знаешь, Игорек, я тебе, конечно, благодарен. Жизнь ты мою спасал, может быть, не раз, но распоряжаться так вот походя чужой судьбой не дам! Даже не мечтай!
— Хочешь сказать: он ваш? — Лицо инквизитора заледенело, а дуло пистолета уставилось в лоб Валентина.
— Стреляй! — стремительно бледнея, сказал Валентин и двинулся на Игоря, от бешенства не замечая, что за его спиной начали разворачиваться призрачные черные крылья. — Ну стреляй, предатель!!!
«Валентин, что с тобой?!! — раздался в его голове отчаянный вопль Дашки. — Валька, держись! Я уже иду!!!» Но Валентин от ярости уже почти ничего не соображал. Человек, которого он считал своим другом, целился в него из пистолета!
— Чего мнешься, Игорек? Стреляй!!!
Он приблизился почти вплотную к полному смятения инквизитору, когда неведомая сила отбросила их друг от друга и зазвонили колокола. Около профессора, тетешкавшего свою дочку, прямо из воздуха проявился уже знакомый Валентину звонарь.
— Эх, дети, дети, — покачал он головой, укоризненно глядя на Игоря с Валентином, за спиной которого стали опадать крылья, — глупые, непослушные. Вы ведь не игрушку в песочнице не поделили. Судьба человека стоит на кону. Человека, до которого этот мир еще не дорос. Во зло вы его дар используете.
— Китеж-град… — судорожно вздохнул Игорь, восторженно глядя на звонаря, но опомнился быстро. — Почему же во зло? Наш орден на страже добра стоит!
— Слишком фанатично он за добро стоит. Так фанатично, что ты только что готов был друга за него убить. Запомни, мальчик: насильно вбитое добро вернется к тебе злом. Поменьше фанатизма, побольше веры и добра.
— А вот во мне веры совсем немного, — удрученно вздохнул как-то сразу успокоившийся Валентин, — зато добра навалом, из всех щелей буквально прет.
— Это уж точно, — усмехнулся в усы звонарь, укоризненно качая головой. — Мы вот до сих пор понять не можем, почему Господь именно тебя в стражи Руси избрал.
Глаза Игоря стали квадратные.
— Вы тоже так считаете?
— Мы тоже, — кивнул звонарь. — А теперь игрушки свои быстро убрали! — властно сказал он, не прекращая звонить в колокола.
Игорь с Валентином стыдливо спрятали пистолеты.
— Ну убрали, — шмыгнул носом Валентин, — и дальше что?
— В угол пошли, вот что! — рявкнул звонарь, и их потащило в разные стороны, каждого к своему порталу, раскрывшемуся на лугу. И, уже уходя в зыбкое марево, юноша увидел, как звонарь вместе с профессором и его дочкой начали таять в воздухе…
— Еще воды! Тушите кукол!
— Не тушатся. Вода их не берет!
— Всем спокойно! — громыхнул Стас. — Огонь магический. Не будет здесь пожара. Владлен, ты отследил портал?
Начальник группы технической поддержки оторвался от своей аппаратуры.
— Нет. Он открылся за пределами зоны блокировки. Могу только сказать, что в радиусе двух километров от этой точки его точно нет.
— Тьфу! Некрон, ты его чувствуешь?
— Только что был всплеск, — буркнул злой как черт Некрон, — но направления определить не смог. Он очень далеко.
— Какого рода всплеск?
— Паршивого рода. — Некрон приблизился к генералу и шепнул ему тихонько на ухо: — Наш Херувим готов был перейти в туман.
— В высшего вампира пытался обернуться? — ахнул Стас. — Дашка меня убьет.
— Я говорил тебе, не слушайся Эльгарда. Дались вам эти курсы. Крестнику якорь нужен, а ты его зачем-то обрубил. Нашего мальчика в узде только она держать умеет.
— Все! Кончать пустой треп! — рыкнул Станислав. — Так, нужно срочно Тора, Варга и Диора. У этих прохиндеев всегда в запасе козырь есть. Возможно…
Стас резко крутанулся вокруг своей оси, мгновенно среагировав на вспышку света за спиной. Агенты первого и пятого крыла, сновавшие до этого по квартире, схватились за оружие и тут же его опустили.
— Фу-у-у… — Стас с облегчением выдохнул. — Живой.
В углу стоял слегка помятый Валентин и подозрительно пыхтел, локтями и ладонями упираясь в стены.
— Валентин, с тобой все в порядке? — кинулся к крестнику Некрон и отлетел, отброшенный назад неведомой силой.
— Агент Херувим, ты что творишь? — возмутился Стас.
— Ничего, — пропыхтел юноша, бодая сразу две стены. Как он ни пытался оттянуть голову назад, больше чем на десять сантиметров она не поддавалась, а потом с размаху втягивалась обратно.
— Блокировку сняли, — обрадовал Станислава кто-то из техников, и тут же в центре зала появилась всклокоченная и очень злая Дарья.
Да так энергично появилась, что своим порталом отшвырнула к стене стол.
— Где он?
— Вон, — ткнул пальцем в Валентина Стас.
— Фу-у-у… живой… — слово в слово повторила брата Дашка, кинулась к супругу и точно так же, как Некрон, отлетела в сторону. Но устояла, лишь покраснела еще больше. — И наверняка без меня что-то натворил!!!
— С чего ты взяла? — спросил вампир.
— Иначе б его в угол не поставили.
Еще один портал, и в гостиной профессора стало тесно. Из портала вышел злой Эльгард.
— Дарья Николаевна, откуда у вас индивидуальный портал межпространственных перемещений?
— Нет у меня никаких порталов, — отмахнулась Дарья.
— А как же вы сюда пробились?
— Со злости.
— Это она может, — кивнул Стас.
— Но лектору-то вы зачем челюсть выбили?
— А не фиг у меня на пути становиться и ручки растопыривать, когда я к Вальке на помощь спешу!
— Муж да жена един сатана, — усмехнулся Некрон. — Как они сейчас друг на друга похожи.
— Согласен, — кивнул Стас, — этот оболтус плохо на нее влияет.
Эльгард посмотрел на догорающие в магическом огне куклы, бодающего угол Валентина, сердитую Дашку и понял, что разбор полетов лучше оставить на потом. Так, вернее всего, будет безопасней…
